- 3 -
Он почти ушел. Уже отступил к двери, потянувшись к ручке. Его тоже ждала комната внизу - комната с наполненной ванной неопределенной температуры и то ли теплой, то ли холодной постелью. Впрочем, это все равно больше, чем он ожидал, и Стив так устал, что все равно наверняка заснет раньше, чем его голова коснется подушки. Он почти ушел, когда Диана взглянула на него - горящие темные глаза, спутанные темные волосы, обрамляющие скулы, задевающие уголки полных губ, сбегающие вниз, почти неощутимо лежащие на изгибах ее тела. Она ничего не сказала, но где-то в глубине он почти услышал ее призыв войти, ее призыв остаться. Впрочем, может он просто лгал себе, в отчаянии заставлял себя верить, что она тоже этого хочет. Но все же было какое-то странное тепло в ее пристальном взгляде - чего он не видел прежде, какой-то вызов в ее позе, и... Он не ушел.- 2 -
- Ты так близко, - прошептала она, танцуя с ним на городской площади, и Стив не поцеловал ее тогда, хотя - Боже - как ему этого хотелось. Изгиб ее талии был совершенством - будто траектория падающей бомбы, идеальная парабола под весом его пальцев. - В этом весь смысл, - ответил он, когда она наклонилась и положила голову на его плечо. Ее взгляд скользнул вверх, к небу, на губах сверкнула улыбка, она рассмеялась, глядя как падает снег. Снежинки танцевали вокруг них - пушистые и чистые посреди ночного холода, и Диана казалась завороженной этим танцем, казалась почти счастливой посреди всей этой боли. Стив едва мог поверить в происходящее. Стив едва мог поверить, что женщина рядом с ним действительно существует. - Поймай одну, - прошептал он и высунул язык, ловя им снежинки. Она рассмеялась - над ним, вместе с ним, повторяя его ребяческие жесты. - Я не ощущаю вкуса, - пожаловалась она, пытаясь поймать еще одну снежинку. Ее волосы быстро побелели от снега, а щеки покрылись румянцем от холода. Ему все еще хотелось поцеловать ее, он желал этого больше, чем чего-либо еще в жизни, и все равно этого не сделал. Просто стоял рядом, чуть покачиваясь, чувствуя тепло ее тела, наблюдая, как она светится от счастья только потому, что снег укутывает весь окружающий мир в белое. Под белоснежным покровом и теплым светом фонарей город был похож на рождественскую открытку. Все плохое сейчас было скрыто от их глаз, и Стив с трудом мог представить, что где-то все еще идет война.- 4 -
И вот он целует ее теперь, в крохотной комнатке гостиницы с темной ночью, заглядывающей в их окна. Ее губы касаются его собственных - такие невообразимо мягкие, невозможно теплые, невероятно нежные. Ее руки обвились вокруг его шеи, она ростом почти с него и в сотню раз сильнее, но все равно ему кажется, что в его руках находится что-то очень изящное. Он бы не назвал ее хрупкой или деликатной, скорее - драгоценной, исключительной,захватывающей дух. Она могла швырнуть его через всю комнату, если бы захотела, - Стив понимал - но она этого не сделала, а это единственное, что имело значение. Свет фонарей с улицы на мгновение очертил ее лицо, и Стиву показалось на миг, что он не выдержит силы своего желания. Она - самая добрая женщина из всех, что он встречал на своем пути, самая храбрая, самая принципиальная. Она наверняка еще и самая красивая, но сейчас это уже не важно. Сегодня он видел, как смело она шла навстречу немецким пулеметам - только со щитом и моральными принципами. Какое значение имеет красота, если перед ним ангел, жаждущий отмщения? Рядом с ней и ему хотелось стать лучше. На самом деле, она и делала его лучше, сама того не замечая. Сегодня она спасла десятки жизней - людей, которых он считал неизбежной, а потому приемлемой потерей. Она сделала невозможное и отыскала для них этот крошечный закуток мира в самое темное время в истории. Пожалуй, он даже ее любил. Целовать ее - как делать мертвую петлю, сидя за штурвалом вертолета. Его губы поверх ее будто сама гравитация, придавливающая их обоих в три, четыре, пять раз сильнее обычного. Целовать ее - это как свободное падение, это будто нестись вниз, будто тонуть в море - вокруг только соль и вода, неизбежная гибель, наполняющая его горло и легкие, пока взгляд поглощает тьма. Целовать ее - это что-то бесценное, это произведение искусства, он рядом с ней будто Вашингтон, пересекающий Делавэр - картина, что он видел в Бостонском художественном музее десятилетие назад, стоя перед огромным полотном и задаваясь вопросами о том, как движется история. В поцелуях с ней есть привкус напряженных, готовых вот-вот рвануть диких лошадей, привкус неба, синеву которого вот-вот скроет страшный шторм. Он целует ее и ощущает свободу в каждой клеточке своего тела. И она целует его в ответ - страстно, жаждуще. Они падают на постель, кругом путаница - ее волосы, блестящие глаза, губы - красные и влажные. Он ощущает ее тело под собой - руками, губами, но затем на мгновение замирает и чуть отодвигается, глядя на самую красивую женщину в мире. - Да? - спрашивает она мягко, придвигаясь к нему, устраиваясь между его руками и бедрами. - Да, - охрипший голос, полный желания. Он обнимает ее, руки скользят по ее спине - свинцовые, неуклюжие пальцы, неспособные справиться с ее броней. Все это не имеет значения, она отбрасывает волосы назад и избавляется от одежды сама - теперь его руки касаются нежной кожи ее бедер, талии, спины, груди. - Я хочу... - Диана начинает говорить, но осекается. - Что угодно, - он заканчивает ее фразу. - Ты можешь получить все, что захочешь. Она улыбается, нежно и легко, целует его снова, пальцы пробираются к разгоряченной коже под хлопковой рубашкой. - Что угодно? - тихий мягкий голос. Он отвечает ей, но не словами.- 5 -
- Я могу сделать это, - ее слова тонут в окружающем шуме. - Нет, - голос не дрожит, хотя это самое сложное, что он делал в своей жизни, но также и самое простое. - Я должен сделать это сам. Он вкладывает свои часы в ее руки, затем отворачивается и быстро уходит.- 1 -
Стив открывает глаза. Он лежит на спине, а прямо над ним склонилась самая красивая женщина, что он когда-либо видел. Туман куда-то исчез, небо прояснилось, и он почему-то не мертв. Все налаживается. - Ты - мужчина, - произносит самая красивая женщина в мире. Стив откашливается, он, может, и не умер, но его легкие все еще полны едкой морской воды. - А что, не похож? - хриплый голос и смешок. Она смотрит на него, и он уже не может отвести взгляд. Вот тогда все и полетело к чертям.