Bastard.

      На следующий день Мартина уже ждала Хорхе, когда он подъезжал к её многоквартирному дому. Она не стала задерживаться и залезла на пассажирское сиденье. — Спешишь на работу? — спросил он. — Да. Может, не будем болтать лишнего. Ты прибыл вовремя. Думаю, что мы оба готовы к работе.       Прошлой ночью, когда она, наконец, вернулась домой, она позвонила матери, чтобы спросить её совета. Конечно, её мама подумала, что всё это было странным, но если это было то, что она хотела сделать, то с её стороны будет обеспечена полная поддержка. К тому же её родители хотели бы стать бабушкой и дедушкой до того, как умрут.       Их всеобщее волнение из-за перспективы стать дедушкой и бабушкой не помогли ей в принятии решения. Они хотели, чтобы у неё был ребёнок. Она же сама даже представить себе не могла, как всё это получится между ними двумя, Хорхе и Мартиной. Они были совершенно разными. В то время как она ощущала себя счастливой с приготовленной дома едой, он хотел красивую и славную жизнь, живя с высококлассными поварами. Она не хотела бы каждую ночь гулять по улицам и постоянно отправляться путешествовать. Тех путешествий, которые у нее были с Хорхе из-за работы, было более чем достаточно для неё.        А так же её пугало то, что случится, когда ему станет скучно. Оттолкнёт ли он её от себя, что приведет к тому, что она сможет посещать ребенка, только когда ему этого захочется?  — Что заставило тебя поменять свое мнение? — спросила она. — Что ты имеешь в виду?  — Все эти размышления о ребёнке. Я не понимаю, почему я?  — Ты мне нравишься. — Тебе нравились многие женщины. — Я трахал многих женщин. Это не значит, что они мне нравились. — Ты получаешь огромное удовольствие от того, что являешься таким жёстким и циничным? — Я такой, какой есть. — Ты счастлив? — спросила она. — Что заставляет тебя думать, что я несчастен? — Это слишком внезапное решение. Для меня это лишено смысла. Ведь не так давно, ты был доволен тем, что бурно разбрасывал везде своё семя, или как там это называется. А теперь, ты говоришь, что хочешь иметь не одного, а может быть даже двух детей со мной, и что мы будем жить вместе? — Я думаю, что это правильное решение. Ты говорила со своим родителями об этом? Я знаю, что ты все еще контактируешь с ними, и они много значат для тебя. — Да, я разговаривала с ними. — И? — И им нравится идея о появлении внуков. Они также думают, что ты будешь хорошим отцом. — Видишь, даже твои родители видят смысл. — Они также сказали, что это должно было быть моей идеей. — Что это значит? — спросил он. — Это значит, что если я не буду счастлива от совместной жизни… жизни с тобой, то они примут это. — Почему это ты не будешь счастлива? Она повернулась к нему и взглянула. — Вчера я была простым работником. Теперь я буду будущей матерью для твоих детей? А женщина, с которой, как я знаю, ты спал, вчера разговаривала здесь с каждым. Она так злорадствовала о том, как ты влюблен в нее и намерен жениться на ней.  — Что? Я и не знал.  — Нет? Она была готова рассказать всем, кто мог слушать, как горяч ты был для нее, а теперь ты говоришь мне, что ты хочешь меня. Мало того, что ты хочешь, чтобы я стала матерью, так ты ещё и хочешь сделать это с помощью секса. Что делать, если мы окажемся в спальне, и ты не найдёшь меня привлекательной? Как, черт возьми, я буду жить с этим? — Этого не случится. — Ты этого не знаешь наверняка. — На самом деле, знаю, — он въехал на стоянку своего офиса. Её автомобиль был все еще там, где также было несколько других машин. Она очень старалась, чтобы не обращать на них внимание. — Я знаю, что меня привлекает к тебе. Мне понравился наш поцелуй, и я хочу сделать это снова. Я наблюдал за тем, как ты уходила, потому что я обожаю твою задницу. Твои сиськи больше, чем твои выдающиеся бёдра. — Ты действительно пересекаешь эту линию. — Эта линия была уже пересечена, и я не собираюсь снова заходить за неё, — он взял её за руку. — Я серьезно об этом. Это не решение, которое я собираюсь изменить завтра или когда мне станет скучно. Я хочу этого для жизни, и в то время как ты думаешь об этом, я хочу, чтобы ты согласилась. Я не буду отталкивать тебя. И я не собираюсь искать другую женщину.  — Как я могу согласиться с этим? Почти каждая часть меня кричит, что, черт возьми, нет.  — Тогда что кричит твоя вторая часть? — спросил он.  — Она не такая громкая. Я… тьфу… Я не знаю, кто я.  — Я не буду торопить тебя. Ладно. Мы пойдем работать, и просто подумай об этом. Можешь ли ты сделать так?  — Конечно, я могу так сделать. Выбравшись из машины, она крепкой хваткой держала свою сумку. Они направились к лифту. Никого не было вокруг, и она взглянула на него. — Почему ты дал мне эту работу? Я никогда не подавала на неё заявки.  — Из-за того, как ты относилась ко мне, когда ты понятия не имела, кто я. Я думаю, что ты хорошо держалась. Ты знала все детали бизнеса, которые были важны. Знаешь ли ты, что некоторые из наших коллег смеялись над тобой?  — Да, я знаю, — она привыкла к этому.  — Я хотел дать им повод перестать смеяться. Я также видел, что если ты собрала всю эту информацию о компании в течение нескольких месяцев, то я хотел бы увидеть твой потенциал в работе с парнем, который всё здесь основал с нуля. И я не ошибся.  — Спасибо.  — Это не комплимент. Ты заслужила это.  — Тем не менее, это приятно знать, — она улыбнулась ему. Она никогда не боялась тяжелой работы, и в тот момент, когда она получила эту работу, она знала, что она сделала всё хорошо. Хорхе был тяжелым боссом, но он был справедлив.        Они вышли на их этаж. Она остановилась у своего стола, а он пошёл в свой кабинет. Несколько человек видели их вместе, но это не было чем-то интересным. Они часто встречались на стоянке и вместе поднимались наверх. Он хочет ребенка.        Включив свой компьютер, она передала поднос с письмами к Лотти, почтовой леди в компании, а затем пошла к кофейному столику. Марта была там, захватывая весь поднос с кофе.  — Первый этаж использует тебя, чтобы получить свои напитки? — спросила она.  — Все нормально.  — Это не твоя работа, — Мартина знала из опыта, что некоторые этажи могут сесть на шею, чтобы посмотреть, что они могут заставить делать некоторых людей. Они получали удовольствие от того, что превращали регистратора в их маленького раба или кого-то из этой серии. Она этого не понимала. — Что они сказали на этот раз?  — Я в порядке, в самом деле. Мартина не давила, но она видела, что Марта была расстроена.  — Хорошо, ладно. Они сказали мне, что у меня не так много дел в любом случае, и я могла бы занять себя тем, что достаю им кофе.  — Они придурки. Твоя работа очень важна.  — Я стою за столом, показываю людям дорогу и отвечаю на телефонные звонки. Это не очень много.  — Я скажу тебе, что мистер Бланко считает, что это одна из самых важных должностей бизнеса. Люди приходят сюда, и первое приветствие может повлиять на то, какой будет встреча: хорошей или плохой.  — Я никогда не думала об этом.  — Я бы не доставляла для них кофе и, чтобы избежать тот этаж, просто использовала бы лестницу. Ты старательный работник, Марта.       Она схватила кофе для себя и Хорхе, а затем вернулась к своему столу. По большей части, весь день прошёл гладко. Клиенты и потенциальные компании приходили в назначенное время. Она помогала Хорхе по всяким вопросам, а также разбиралась с сотрудниками с первого этажа, которые были злы, что так и не получили свой кофе. Но даже на фоне всего этого она не могла избавиться от мыслей о том, что Хорхе хотел от нее. Ребенка.       Этого живого, дышащего, ценного существа.Того, кто, как правило, объединяет семьи.        К тому времени, когда люди начали уходить, Мартина все ещё не пришла к решению. Она продолжала говорить «да», а потом «нет», а потом снова «да». Она всегда хотела ребенка, и, по крайней мере, она знала, что может доверять Хорхе. Он мог быть её боссом, и по большей части мудаком, но он всегда отвечал за свои слова.       Он ни разу не нарушил обещаний или не предлагал того, что никогда не могло случиться. К шести она заканчивала свою работу и забирала свою куртку. Хорхе всё ещё вёл переговоры по телефону, и она направилась к его двери. Она не вошла и не привлекла к себе внимание. Она смотрела на то, как он работает, как сильно борется за свою компанию, и это стало последней причиной, почему она приняла решение. Он положил трубку, качая головой.  — Ты не получил сделку, которую хотел? — спросила она.  — О, я получил её, все в порядке. Никогда не сомневайся во мне, когда я хочу чего-то.  — Я и не сомневаюсь, — она посмотрела вниз на свои ноги, глубоко вздохнула и посмотрела на него. — Я подумала о твоём предложении, и я приняла решение. Он отложил ручку, которую держал.  — И это «да». Я рожу твоего ребенка. ***       Хорхе осмотрелся вокруг её квартиры. Он никогда тут раньше не был, но она ему нравилась. Она была маленькой. Гораздо меньше, чем его пентхаус, который он любил. Квартира Мартины была наполнена ею, жизнью, любовью, всем этим. Он увидел фотографию с церемонии выпуска, на которой она стояла рядом с мамой и папой. Она согласилась стать матерью его ребенка, и вместо того, чтобы позволить ей изменить свое мнение, он захотел пойти к ней домой, чтобы сгладить детали.Он сел, откинулся на спинку кресла и вздохнул. У нее был замечательный диван, приятная и мягкая спинка, и что-то, что позволяло забыться. Откинув голову назад, он закрыл глаза, и было странным то, как он нашёл успокоение. В квартире пахло ей. Цветочный сладкий аромат, из-за которого ему всегда хотелось прижаться носом к ее шее, вдыхать ее запах.  — Боюсь, что у меня нет никакого крутого дорогого кофе, так что я сделала горячий шоколад. Он наблюдал, как она вошла и нагнулась, чтобы поставить свою чашку на подставку на журнальном столике.  — Горячий шоколад — отлично. Ты готовишь для себя? — Он заметил длинную линию поваренных книг через всю стену.  — Да. Это было тем, что я всегда делала со своей мамой. Она удивительный повар. Каждый раз, когда я чувствую себя немного тоскующей по дому, я предпочитаю готовить или печь.        Когда она вошла на кухню, она распустила свои волосы, и теперь длинные каштановые пряди ласкали её лицо. Он хотел протянуть руку и прикоснуться. Сопротивляясь желанию, он схватил чашу, держа её в руках.  — Мы могли бы сделать это в офисе, — сказала она, ерзая в кресле.  — Тебе не нравится, что я нахожусь в твоём пространстве?  — Ничего личного. Ну, не особо. Просто, я не знаю, о чем говорить. Он улыбнулся. — Ты согласилась родить моего ребёнка.  — Я знаю.  — Таким образом, вероятно, мне следует находиться возле тебя немного больше и привыкнуть к тому, что я с тобой.  — Я не хочу, чтобы кто-нибудь на работе знал. Можем ли мы держать это в секрете?  — А когда родится ребенок?  — Я разберусь с этим после. До тех пор я просто хотела бы иметь этот шанс… иметь спокойную жизнь. Это было сложно для меня, когда ты нанял меня без собеседования. Я предпочла бы не создавать шумиху.  — Ты собираешься родить моего ребенка. Это уже будет шумихой. Я не буду держать это в секрете.  — Я знаю. Я знаю. Пожалуйста, просто сделай это для меня.  — Прекрасно. Я хочу, чтобы ты начала проводить больше времени со мной. Когда мы не на работе, я надеюсь, что мы будем ходить на свидания. Я не живу в центре всеобщего внимания, как ты видела, так что не стоит бояться, что нас вместе могут поймать журналисты.  — Я смогу справиться с этим. Он усмехнулся отсутствием ее интереса. Она была такой новой и отличалась от всех женщин, которые хотели бы светиться в определенных местах с важными людьми. — Я думаю, мы должны поговорить о браке.  — Подожди, что?  — Мы вместе собираемся завести ребенка. Я хочу, чтобы мы были женаты.  — Люди заводят детей и без необходимости в браке.  — Я знаю. И я знаю, чего я хочу.  — Ты хочешь, чтобы мы поженились сейчас?  — Это несложная вещь. Я не хочу, чтобы мой ребенок считался бастардом. Это старомодно, но я хочу, чтобы он или она носили мою фамилию. Она подняла руки вверх. — Ладно-ладно.  — Кроме того, я не понимаю, почему брак будет проблемой. Мы собираемся провести остаток нашей жизни вместе. Мартина, я не хочу, чтобы ты встречалась с другими мужчинами. Когда мы сделаем это, мы станем всем друг для друга. — Он хотел ясно дать понять, что не был намерен делить её ни с кем. Мартина выдохнула. — Я не буду изменять тебе. Слишком много всего навалилось. А что, если мы несовместимы?  — Мы совместимы. У него точно бы не вставал, если бы ничего не было. — Как насчет того, чтобы дать нам шанс? Не хочешь ли ты… поэкспериментировать?  — Как? Он откинулся на спинку кресла и похлопал себя по колену. — Подойди и сядь.  — Ты серьезно?  — Ага. Сядь. Это способ выяснить. Ты привыкнешь к прикосновениям. Нам придётся это делать, чтобы ты забеременела. Она вздохнула. — Хорошо. Она поднялась, встала перед ним. Не отрывая своего взгляда от нее, он начал ласкать ее колени, и медленно задирать юбку, помогая ей сесть на его колено.  — Это чувство… приятное.  — Приятно — это хорошо, — сказал он. Его член был готов лопнуть через шов брюк. Он был так чертовски готов, и это только от того, что она сидела на его колене.  — Как давно это было у тебя? — спросил он.  — Давно.  — В самом деле?  — Да, по крайней мере, год назад. Он не был с кем-либо какое-то время. Возможно, это происходило с ним дольше, чем он сейчас об этом подумал? Когда он узнал, что Мартина собиралась на свидание, это задевало его. Он создавал сложности в работе для нее, будучи полным ублюдком, пока она не была вынуждена отменять несколько свиданий. Запуская руки вверх к задней части её бедер, он не мог не любить тот факт, что она принадлежит ему. Еще нет. Но скоро.  — О чем ты думаешь? — Спросила она.  — Ты не хотела бы, чтобы я сказал тебе. Она усмехнулась. — Это меня немного пугает.  — Бояться нечего, — он обхватил ее задницу, сжимая круглые бёдра, и застонал, когда он это сделал. — У тебя очень хороший зад. Она хихикнула. — Это странно. Я знаю о тебе немного; только то, что я узнала о компании.  — Спрашивай, что хочешь. — Когда ты был моложе, хотел ли ты детей?  — Нет. Я не думаю, что я хотел их. Я вырос в приемной семье. Я не рискнул бы сделать это.  — О, были ли приемные семьи грубыми?  — Некоторые из них были, некоторые из них нет. Зависит от людей, от группы детей. Речь идет не только о том, чтобы собрать кучу детей в одном месте и надеяться, что они поладят.  — Я не думала об этом.  — А что касается твоих родителей?  — Они прекрасны. Я — единственный ребёнок в семье, родили меня довольно поздно. Я люблю их. Они поддерживают меня в каждом решении, что я принимаю.  — И ты им рассказала обо мне?  — Да, так и есть.  — И?  — Они счастливы. Если я счастлива, то и они счастливы. Они хотят внуков. Ее родители получат самую большую корзину подарков в мире, поскольку он в этом замешан.  — Как этот маленький эксперимент должен работать? — спросила она.       Он запустил пальцы в ее волосы и потянул их вниз. Запирая её губы своими губами, он закрыл глаза, постанывая. Ее руки легли ему на плечи, ее ногти утонули в ткани его рубашки. Лаская её по спине, он вытянул ее рубашку из-под верхнего ремня ее юбки. Он не прервал поцелуй, скользя языком по ее губам, раздевая ее.  — Чёрт, детка, ты чертовски горячая, — сказал он.  — Этого не будет.  — О, нет, будет. Скажи мне, что ты не мокрая. Скажи мне, что ты не чувствуешь этого тоже, и я уйду. Я не буду просить тебя снова. Она всхлипнула. — Я не могу. Я хочу сказать, что мне всё равно, но я не могу. Он скользнул другой рукой под ее юбку и прикоснулся к ее трусикам, прикрывающим киску. Она вскрикнула, но он почувствовал, доказательство ее возбуждения. Ее трусики становились мокрыми.  — Это доказывает, что нам будет хорошо вместе, — он взял одну из её рук и положил на свой член. — Это то, что ты делаешь со мной, и ты делаешь это со мной в течение долгого времени. Она поглаживала его член и одновременно отвечала на его поцелуй, страсть внутри неё разгоралась. Он отодвинул ее трусики в сторону, и скользнул пальцем по ее щели, поглаживая ее клитор. Кружа вокруг жёсткого бугорка, он двинулся вниз, толкая палец в нее.  — Да, да, это чувствуется так хорошо, — сказала она, бормоча слова у его губ.  — Я только начал. Мартина одной рукой расстегнула его штаны, работая с его членом, когда она обвила пальцы вокруг всей длины. Это простое прикосновение подняло удовольствие на другой уровень. Никогда он не чувствовал себя так чертовски возбуждённым из-за женщины. Обычно они вели себя застенчиво или же ударялись в другую крайность и вели себя как ненастоящие порнозвезды. Мартина была мокрой, она была возбуждена. Ее рука на нём свидетельствовала о том, что она не собиралась шантажировать его или выяснять какое-нибудь дерьмо о нем. — У тебя такой большой, — сказала она. Он убрал ее волосы в сторону, теребя её киску в то же время. Засунув два пальца в ее влагалище, он провел большим пальцем по ее клитору, наблюдая за ее растущим возбуждением и ее взглядом. - Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, - сказала она, тяжело дыша. - Ты хочешь кончить? Ты хочешь кончить всего лишь от моих пальцев? - спросил он. - Да, Боже, да. Он не будет тянуть. То, как они вели себя, выглядело так, будто они были детьми, а не взрослыми, делая это на диване своих родителей. - Ну же, кончи для меня, детка. Кончи на мои чертовы пальцы. Единственное, что он любил в сексе, было то, каким грязным он мог быть. Он хотел, чтобы это было грязно с Мартиной. Он был намерен пережить каждую маленькую грязную фантазию или секрет, которыми она обладала. Она не найдет никого другого больше нигде. Он станет ей всем.