Последний из Поттеров

Гарольд спускался вниз по лестнице из директорской башни. Время от времени юноша приостанавливался и ожесточенно тряс головой. Да и не мудрено. У Поттера во время недавнего общения с Альбусом Дамблдором, порой, создавалось впечатление, что директор где-то в мае месяце впал в беспробудную спячку, а проснулся только что и совершенно не был в курсе относительно целого ряда последних событий. Временами он выдавал такие перлы, что у Гарри заходил ум за разум, а сам Дамблдор представлялся в виде эдакого петуха, который вскарабкался на башенный шпиль и орет оттуда во все горло, при этом совершенно не обращая внимания на окружающий мир. От некоторых фраз Гарольд едва-едва не впал в ступор, а об истинном значении отдельных вопросов он догадался лишь, как говорится, постфактум. Так, например, Дамблдор был серьезно обеспокоен тем, что Поттера не посещают кое-какие видения и ему не снятся сны-кошмары. Причем директор был свято уверен, что Гарри просто-таки обязан от них мучиться и искренне не понимал почему этого не происходит. Только распрощавшись с директором до Гарольда, наконец, дошел смысл беспокойства Дамблдора — ну не знал тот, что Поттер уже расправился с подселенным крестражем, а потому тесная связь с Волдемортом у него напрочь отсутствует. Немалую роль сыграла и ликвидация Снейпа из-за которой директор оказался в информационном вакууме. Затем разговор пошел относительно проблем связанных с постом старосты, в ходе которой Дамблдор попытался уговорить Гарри отказаться от своего поста в пользу «своего лучшего друга Рона» и уговорить мисс Патил уступить пост старосты мисс Грейнджер. В ответ Гарольд заявил, что не может подвести своего декана, да и сам Рон, как потенциальный староста, личность крайне негодящая, ленивая, плохо учится, попадает на частые отработки, в общем, крайне плохой пример для первокурсников. В ответ директор скривился так, словно вместо любимой мармеладки сжевал, по крайней мере, лайм. Но промолчал. Намеки на то, что Гарри мог бы вместо поста старосты играть в квиддич, Поттер и вовсе вежливо проигнорировал. Зато не смог вывернуться, когда разговор пошел о некоей избранности и всеобъемлющей и непобедимой силе Любви и Света. Тут директор разглагольствовал более часа, но так ничего конкретного и не сказал. Талант, что тут уж скажешь! Гарольд лишь кивал и со всем соглашался, но в конкретику вдаваться, подобно своему собеседнику, также не торопился. Насколько юноше стало понятно, сам Дамблдор в какую-либо конкретику вдаваться не пожелал по сугубо простой причине — ему нужно было не столько покапать Гарри на мозги, сколько показать собственным сторонникам и подручникам тот факт, что он до сих пор уверенно контролирует ситуацию. Стоило в самое ближайшее время ожидать от «дражайших друзей» активных телодвижений. Вопрос относительно фундаментального разбора учебника по ЗОТИ ни Поттер, ни сама Долорес Амбридж поднимать на всеобщее рассмотрение отнюдь не торопились. И Гарольд прекрасно понимал причины молчания преподавателя. Автор учебника писал его развернуто, заумно, но и, одновременно, крайне провокационно. Так, он при рассмотрении тех или иных положений ссылался на взаимно противоположные законы, а также постоянно подчеркивал, что нынешнее министерство, под видом обязательных к выполнению законов, старательно маскирует самостоятельно состряпанные предписания и не прошедшие утверждение в Визенгамоте разнообразные поправки и дополнения. Гарри мог лишь изумленно качать головой оценивая размеры аккуратно подсунутой министерству свиньи. Животина явно могла невозбранно питаться троллями и великанами, отлавливая и съедая несчастных зверушек чуть ли не по десятку в день. И вот после очередного урока ЗОТИ, где ученики разбирали законность применения тех или иных защитных заклинаний, к Гарольду подошли Рон Уизли и Невилл Лонгботтом. Настоящими друзьями они так и не стали, а выглядели исключительно в виде временных союзников. Особенно это четко подчеркивал Невилл. Бабкин внук, что уж тут скажешь. — Гарри, дружище! — радостно выпалил Рон. — Нам надо поговорить. — О чем? — лениво ответил Поттер, как раз накануне успешно протестировавший ящик для ликвидации навозных бомб. Филч был на седьмом небе от счастья, особенно потому, что он мог утилизацией заниматься самостоятельно. — Я говорю о ЗОТИ! — Рон буквально орал, что заставило поморщиться еще и Лонгботтома. — Нам надо готовиться к практическому экзамену, а Амбридж нас одной теорией кормит. — Свят, свят, свят! — выдал беззастенчиво гревший уши Финниган. — Мерлин свидетель, свершилось истинное чудо — Рон Уизли учиться захотел! Никак в Запретном Лесу все фестралы и единороги разом передохли?! Невилл, это ты ему какую-то собственноручно сваренную бяку скормил? Скажу сразу — я в глубоком изумлении! Гарольд и Дин расхохотались и даже Невилл, помимо воли, на короткий миг расплылся в глумливой ухмылке. Рон запунцовел, разозлился и немедленно не устроил драку лишь потому, что Невилл резко отодвинул его себе за спину. — Как бы это все не выглядело нелепо, Гарри, — сказал он, — но тут я согласен признать правоту Рона. Нам действительно нужны как практические занятия, так и хороший наставник. А кто, Гарри, кроме тебя лучше в этом разбирается? — Может быть, Невилл, твоя бабушка? — ответил Поттер. — Уж кто-кто, но сама Стальная Августа может быть настоящим кладезем знаний и умений относительно боевой магии. — Моя бабушка находится в мэноре, а наставник нам нужен здесь, — терпеливо ответил Лонгботтом. — Ты ведь показал великолепное знание боевой магии, что тебе стоит подтянуть своих однокурсников. — Свободное время, Невилл, — спокойно проговорил Гарольд, — если ты, конечно, понимаешь о чем я. Впрочем, если вам охота заняться своим собственным развитием, составляйте договор, согласно которому будет проходить моя наука. Вот потом мы и поговорим более обстоятельно. Когда Лонгботтом и Уизли покинули коридор, к Поттеру поближе подобрались Шимус и Дин. Они несколько раз переглянулись между собой, помялись, после чего ирландец задал мучивший его вопрос. — Ну и зачем, Гарри, тебе сдался этот геморрой? — Стоп, стоп, Шимус, — приостановил порыв своего друга Дин. — Тут, похоже, не так-то все просто, как это может показаться на первый взгляд. К тому же Гарри явно неспроста упомянул о договоре. — И ты прав, Дин, — кивнул Гарольд. — Как относительно наличия второго дна, так и о роли потенциального договора. О первом, к сожалению, я вам поведать не смогу ибо ограничен обетом, а вот что касаемо договора, так это означает, что не только я возлагаю на себя определенные обязательства, но и противоположная сторона. А самый большой камень преткновения, который я планирую создать — это размер оплаты моего труда. Задаром тратить свое личное время я, отнюдь, не собираюсь. — Но на нас ты же его тратишь, — недоумевал Томас. — Братья Криви равно как и мелкий Вудсток, — ответил Поттер, — мои вассалы. Поэтому на их обучение я обязан свое время потратить по праву сюзеренитета. Ты, Дин, в свою очередь, обладаешь неплохим потенциалом и я готов тебе предложить тоже самое. С соответствующими обязанностями и привилегиями. Что же касаемо тебя, Шимус, то я готов рассмотреть с твоим родом равноправный союз. — Это вряд ли, — смущенно хмыкнул ирландец. — Мой отец растворившийся сквиб из Белфаста, а мать — из портовых ирландцев Ливерпуля. По сути, это аналог Лютного Переулка, что в Лондоне. Просто ей повезло встретить отца, вот и все. К настоящим Финниганам мы отношения практически не имеем, а общаемся исключительно с тремя младшими ветвями. Так что я не прочь обзавестись твоим сюзеренитетом, а то альтернатива уж больно невеселая. — Слушай, Шимус, — задумчиво проговорил Гарольд, — твой отец, кажется, начальник полиции. Как там ваш городок называется? — Поселок Таллиаллен, — ответил тот, — это совсем рядом с Дроэдой. А что? — Да вот мой крестный Сириус Блэк восстановил сюзеренитет с оборотнями, — сказал Гарри. — Так мы хотели бы направить нескольких волков на практику в какой-нибудь полицейский участок. Ты можешь написать своему отцу, чтобы попробовать организовать встречу дабы обсудить подобный вариант? Может он сам что-то посоветует или порекомендует. — Хм, — Финниган призадумался, — давай-ка я ему сегодня же напишу письмо, где и оговорю вопрос относительно потенциального сюзеренитета, а потом вы сами организуете встречу, где обсудите и иные интересующие обе стороны вопросы. Сегодня же вечером пошлю домой сову! В следующие пару дней длилось некоторое затишье, а потом Гарольду встретился Майкл Корнер из Рэйвенкло. — Слушай, Поттер, — негромко поинтересовался он, — говорят, ты группу для обучения боевым заклинаниям собираешь? Это правда? — Я?! — опешил Гарри. — Вообще-то нет. А кто тебе такое сказал? — Как кто? — хмыкнул Корнер. — Твоя подружка — Грейнджер. Ну и Рон Уизли рядом был. — Мы с Гермионой уже давненько рассорились, — ответил Поттер, — поэтому я бы не стал утверждать, что она действительно моя подружка. Разве что бывшая. И с Уизли та же история. Но это так, лирика. Что там за предложение поступило? — Организовать тайную группу по практикуму изучения ЗОТИ, а ты, Поттер, будешь всех учить, — прозвучал ответ. — Нет, ну надо же, — проворчал Гарольд. — Это, Корнер, называется, без меня, меня женили. Где и когда собирается это сборище? — Кажется, в эти выходные в «Кабаньей Голове», есть такая забегаловка в Хогсмите. — Это кажется, ею братец нашего директора Аберфорт Дамблдор заправляет? — усмехнулся Гарри. — Веселенькое местечко, нечего сказать. Между нами, Корнер, ко мне Грейнджер с подобным предложением еще не приходила. Зато что-то такое как-то толковал Лонгботтом. Хм, надо будет их потрясти как следует. — На твоем месте, Гарри, — задумчиво проговорил Майкл, — я бы все-таки туда пришел. А то ведь опять тебя виноватым выставят. И не оправдаешься! Гарольд в ответ лишь досадливо поморщился. Корнер тут был совершенно прав, он и сам так думал. Но именно в этот день Поттер до потенциальных заговорщиков так и не добрался. Другие дела отвлекли и он об этом попросту забыл. Но уже на следующий день ему о готовящемся собрании напомнили сестры Патил, а затем нарисовался Колин Криви с вопросом: ему в «Кабанью Голову» идти или нет? Тут-то Гарольд и взъярился. Криви он идти запретил. Мол, нечего ему там делать, гораздо лучше будет если Колин поинтересуется у своего братца и других мальчишек и девчонок с младших курсов чего им принести из Хогсмита. Пускай сбрасываются. Полезнее и приятнее будет! Аналогичное пожелание Гарри сделал и Томасу, которого тут же поддержал Финниган. Вечером, уже накануне назначенного собрания, когда Гарольд в гостиной обсуждал с Дином эскиз дамского браслета, а Лаванда и Парвати вовсю вставляли свои комментарии, к Поттеру подошла Гермиона. Видимо, напоролась на чей-то отказ, и, как Гарри подозревал, это был Колин. Как раз в этот момент старший из братьев Криви составлял список завтрашних покупок. — Я этого от тебя не ожидала, Гарри! — накинулась она, буквально утащив Поттера в дальний угол. — У меня, значит, практически всё готово, послезавтра организационное собрание твоей группы, и вдруг мне говорят, что ты против?! Я стараюсь, всех уговариваю, название нам придумала, план занятий написала, а ты мне всю работу портишь?!  — Стоп, мисс Грейнджер! — рявкнул Гарри одновременно навешивая звуконепроницаемый отвлекающий полог и, дополнительно, пуская по нему иллюзию дрожащего воздуха. — Так, а теперь можно и поговорить по душам. Насколько я помню, то разговор о внеклассных занятиях у нас ничем толковым так и не закончился. Это когда же я успел на все вместе и сразу дать свое согласие?! — Как, Гарри?! — взвизгнула девушка. — Когда я тебе говорила, что нам нужно практиковаться по ЗоТИ, ты же кивнул! Значит, ты был со мной согласен, но не мог решиться сразу. Вот я и подготовилась, чтобы все было готово к тому моменту как ты сделаешь положительное решение. — Да? — Поттер скептически поднял бровь. — А тебе не приходило в голову, что мое решение может оказаться отрицательным? Похоже, что нет. И потом, если тебе нужно сдавать экзамен на «превосходно», так зачем привлекать к этому половину Хогвартса, когда есть ряд других способов правильной подготовки? — Ну как же, Гарри? — Гермиона буквально подпрыгнула. — Экзамен само собой, но ведь Тот-Кого-Нельзя-Называть восстал из мертвых, а он, если ты помнишь, всегда притеснял магглорожденных и нам всё равно придётся от него защищаться. Поэтому нужно, чтобы все были к этому готовы. — А откуда у тебя такая уверенность в его воскрешении? — вкрадчиво поинтересовался Гарольд. — Насколько я помню, этого не объявляли ни в прессе, ни не делали по этому поводу специальных заявлений. — Об этом не раз говорили на собрании Ордена Фен… — Грейнджер резко умолкла. — Орден Феникса? — хмыкнул Гарри. — Знаю, Сириус о нем мне рассказал. Сборище клуш и никчемных пенсионеров, так, кажется, он сказал, цитируя, между прочим, покойного Моуди. Это сборище лишь висело гирей на ногах боевиков не давая им шансов достойно ответить террору. — В этот орден, Гарри, входили твои родители! — Угу, пока отцу не надоело переливание некоей жидкости из пустого сосуда в порожний и он не запер мою мать дома до самых родов. Но это дела давно минувших дней, Гермиона, и я не желаю ворошить настолько отдаленное прошлое. Я вот что-то тебя никак не пойму — ты решила собрать в группу исключительно магглорожденных? — Ну конечно же, всех кто нас поддержит, Гарри! Они наши друзья и тоже будут защищать нас! — Хм, позволь уточнить, Гермиона. «Нас» — это кого именно? Может, МакМиллана, с которым лично я не стану гадить на одном акре, или, скажем, потомственного огневика Нотта, от которого скоро добрая треть Хогвартса будет шарахаться в ужасе? А о тебе и вовсе поминать нечего, ведь у тебя, Гермиона, друзей — одна семья Уизли, да еще меня сюда, с некоторой натяжкой, причислить можно. — Вот мы и подружимся, когда будем заниматься вместе, — упрямо сказала девушка. — А ты не подумала, что самостоятельно разучивать опасные заклинания без контроля взрослых магов — это, на минуточку, незаконно? И втягивая во все это других учеников, ты тем самым поставишь их вне закона? Напомнить, кто тут у нас под угрозой отчисления ходит? Тебе еще очень сильно повезло, что Амбридж за это не ухватилась, не то бы кое-кого уже давным-давно выгнали. Тебе ведь рассказывали, что с тобой в таком случае будет? Гермиона порозовела и прикусила губу, её глаза забегали. — Но наш Отряд Дамблдора будет заниматься тайно, и никто не узнает… — Отряд Дамблдора? — Гарольд постепенно стал понимать, что его мрачные предположения относительно действий директора стали сбываться и прямо на его глазах претворяться в суровую реальность. — Гарри, ты же не можешь подвести директора Дамблдора?! Я все заранее предусмотрела, никто и ничего не выдаст. Я зачаровала пергамент, на котором распишутся все, кто будет в нашем отряде, и если кто-то из них проболтается, мы сразу об этом узнаем. — Хм, а твои чары защищают от разглашения тайны? — Я предупрежу всех, чтобы не болтали. — Когда это кого-то останавливало? Сплетники были, есть и будут, это неизбежно. Да, кстати, какое ты решила использовать заклинание? Гермиона помялась, помялась, но всё-таки нехотя выдавила: — У того, кто нас выдаст, на лице появится надпись «ябеда». Чирьями. — Чирьями?! Постой, постой, если это то заклинание, о котором я слышал от Питтегрю, то это настоящая бомба! — Да, да, и это несводимые чирьи, поэтому болтун от нас не укроется. — Угу, — горько усмехнулся Гарольд. — Так какое заклинание, Гермиона? А то я что-то не расслышал, хотя на слух, особенно в последнее время жалоб, почему-то, не имел. — Неважно, Гарри. Главное, что оно работает. — Вот ты, значит, как… — протянул Поттер. — Ну просто изумительно. Ты, значит, будешь уродовать учеников, а я, получается, держать за все ответ. Нет, Гермиона, такой расклад меня точно не устраивает. Коль ты не желаешь со мной делиться информацией — не надо, но и отвечать за все произошедшее будешь ты и только ты. — Но, Гарри! — Гермиона резко покраснела и даже начала всхлипывать. — Ты не можешь так подвести нас всех! Тебе будут нужны преданные сторонники в предстоящей войне. — Нет уж, — Поттер презрительно скривился. — Мне с тобой все ясно, Грейнджер. Как я понял, ты используешь заклинание Иураментум, так? — Так, — судорожно кивнула она, — но откуда ты узнал… — Умные книги читал, с мудрыми людьми беседы вел. Это заклинание использовали еще в Древнем Риме, но исключительно в отношении людей без чести и совести, для разнообразных отбросов общества. А ты хоть знаешь, что использование такого заклинания в отношении чистокровного и родовитого мага означает страшное оскорбление смываемое исключительно кровью обидчика. Причем кровью хлещущей из незамедлительно перерезанного горла. Так знай это! Либо ты меняешь заклинание, либо на меня можешь не рассчитывать, уяснила?! Судя по внешнему виду Гермионы, она явно ничего не уяснила. Да и не собиралась, по сути. Причем видно это было невооруженным глазом. Гарольд на миг скривился, но мешать своему оппоненту героически набивать шишки и синяки не захотел. Потому как это была бесполезная трата времени. А вот обсудить подведение еще одной разрушительной мины под создание Отряда Дамблдора стоило. — Ну ладно, Гермиона, считай, что ты меня уговорила. Однако ты должна продумать будущий договор в полной мере, особенно насчет вступления в него новичков. — Я это уже предусмотрела! — Вот как? Ну тогда не мог бы я загодя с этим документом ознакомиться? Мало ли, может какое еще замечание найдется. — Эм, — Грейнджер резко осеклась, а ее глаза снова забегали. — Я его спрятала… в Хогсмите… и смогу забрать только завтра. А вот это уже была откровенная ложь. Тут, скорее всего, имели место два иных варианта: или Гермиона сдала договор для проверки своему седобородому консультанту, либо он же его сам и составил, а его поверенная до сих пор не успела договор переписать набело. Мало ли, вдруг кто почерк Дамблдора опознать сумеет. Так что «жучок» на Грейнджер прилепить стоило незамедлительно, мало ли, может удастся выяснить загодя еще кое-какие свежие наставления.