Все ошибаются

       Постепенно слизеринцы расходились по спальням, и людей в гостиной становилось всё меньше и меньше. Лорд держал перед собой учебник по истории магии, но нудный, открытый наугад текст о сражении с гоблинами совершенно не интересовал его — внимательные тёмные глаза смотрели поверх книги на гостиную, учеников, часы. Бледные в неярком свете пальцы изредка переворачивали страницы, создавая видимость чтения. Воландеморт… Не то чтобы нервничал, но то, что они с Малфоем и Забини договорились осуществить, явно шло против множества школьных правил. Слизерин редко ловили на подобном, но вовсе не потому, что факультет не нарушал законов Хогвартса — очень даже нарушал, если было нужно, но умело всё скрывал. Слизеринцев в гостиной практически не осталось, только Дафна с каким-то первокурсником грелись у камина, но через несколько минут мальчишка вскочил с кресла и скрылся за дверью спальни. Воландеморт ждал, когда уйдёт и Дафна, но вдруг их взгляды встретились, и девушка пошла к нему. Лорд уткнулся в книгу, нахмурившись, будто он напряжённо размышлял о чём-то. Иногда Гринграсс вела себя по отношению к однокурсникам так, словно она была их старостой или вообще старшей сестрой: улаживала конфликты, обращала внимание на смену настроения и помогала исправить ситуацию, если это было в её силах. Она выглядела немного старше остальных из-за высокого роста, пронзительных голубых глаз и действительно аристократичного поведения, когда нужно было произвести правильное впечатление, поэтому образ «старшей сестры» только усиливался. Воландеморт считал, что в большинстве случаев это довольно мило, но не сейчас, когда он собрался как можно незаметнее проскользнуть из гостиной вместе с двумя однокурсниками. Кстати, где они? Что, если он напрасно ждёт, и Драко с Блейзом отказались от затеи, не предупредив его? Вряд ли, скорее всего они тоже ждут назначенных девяти часов, но сидя у себя в спальне. — Скажи честно, тебя что-то беспокоит? — спросила Дафна, садясь рядом. — Нет, с чего бы? Только я поздно лягу спать, хочу дочитать про гоблинские войны, очень, — Лорд не выдержал и зевнул, вспомнив скучные статьи учебника, — интересно. Дафна явно хотела что-то у него спросить, но вместо этого некоторое время молчала, с задумчивым видом разглядывая изображение Арга Грязного на одной из открытых Лордом страниц. Эх, а ведь когда-нибудь в учебниках истории появится его собственный портрет… Воландеморт будет с гордо поднятой головой стоять рядом с поверженными врагами, а у его ног Поттер молит о пощаде! — О чём думаешь? — Дафна заметила его блаженную улыбку и тоже улыбнулась. — О Поттере, — довольно протянул Лорд, представляя побеждённого Избранного. — Поняяяятно, — понимающе кивнула девушка. — И часто ты о нём думаешь? — Да каждый день! — с жаром воскликнул Воландеморт, и это было абсолютной правдой. Он постоянно вспоминал о том, по чьей вине оказался заперт в женском теле, и с гневом желал мальчишке всего наихудшего. Что, если Северус не сможет приготовить зелье, и это навсегда? Что, если враг победит? — Жаль, что я не могу заглянуть в будущее и узнать, чем у нас с ним всё кончится. Вдруг ему пришла в голову интересная мысль. — Слушай, Дафна, а у тебя друзья с других факультетов есть, но с нашего курса? Я тут подумала… Наша профессор прорицания очень часто упоминает не самую лучшую судьбу Поттера, и было бы неплохо записать все её слова, чтобы знать, что ждёт мальчишку в будущем, если он продолжит вмешиваться в чужие дела. Столько оригинальных идей пропадает! Девушка отрицательно покачала головой. Довольно часто слизеринцы могли назвать друзьями только представителей своего факультета, ничего необычного в этом не было. Воландеморт вспомнил про Луну и Ханну, с которыми познакомился в поезде — одна была с Рейвенкло, другая с Хаффлпаффа, и он вполне мог попросить девушек записывать слова Трелони о Поттере на совместных уроках их факультетов с Гриффиндором. — Ты хочешь записывать её «пророчества» про Гарри? — уточнила Дафна и, получив утвердительный ответ, пообещала: — Если тебя по какой-то причине не будет на уроке, я законспектирую слова профессора вместо тебя. — Спасибо, — поблагодарил Воландеморт. Почему-то его преследовало смутное чувство, что их разговор они с Дафной поняли совершенно по-разному, но мысли о предстоящем нарушении школьных правил занимали его гораздо сильнее. Девушка пожелала спокойной ночи и ушла, оставив Лорда в одиночестве листать учебник по истории. Наконец часовая стрелка подошла к девяти, и из мужской спальни осторожно выскользнул Драко, а вслед за ним Блейз с сумкой на поясе. — Готова? Блейз бережно достал из сумки серебристую, загадочно блестящую в тусклом свете гостиной мантию. — Откуда она у вас? — Лорд провёл рукой по мягкой, лёгкой ткани. Это, конечно, не один из Даров, но в Хогвартсе и простую мантию-невидимку найти было не так-то просто. — Один старшекурсник одолжил, — пожал плечами Драко, будто для него доставать магические артефакты было в порядке вещей. — На перемене перед прорицаниями сбегали, забрали. Думали, что он сможет получить её только на следующей неделе, поэтому сначала и пообещали тебе, что расскажем обо всём не сразу, а через несколько дней, когда будем готовы. — Надеюсь, оно того стоит, — Блейз неуверенно покосился на дверь в женскую спальню. Должно быть, подумал о бдительной Пэнси. — Змея с тобой? Нагайна была с Воландемортом всегда, но чаще всего незаметно замирала, обвившись вокруг шеи, чтобы не вызывать лишних вопросов со стороны учеников. Она проскользнула по руке Лорда и заползла на его протянутую ладонь. — Красивая, — отметил Драко. — И подходящего размера. — В каком смысле? — настороженно спросил Лорд. — С моей змеёй точно ничего не случится? — Точно, — подтвердил Блейз. — Всего-то откроет нам изнутри тайный ход. Ничего опасного. Драко накинул на них мантию-невидимку, и однокурсники аккуратно пошли вперёд. — Чёрная роза, — шепнул Лорд, и стена отъехала в сторону, открывая путь в коридор. И на что он, спрашивается, согласился? Но отступать было поздно, и троица, оглядываясь по сторонам, неторопливо пошла к цели, стараясь ступать как можно тише. Каменные стены коридора тянулись и тянулись, шаги слизеринцев были пусть и слегка, но слышны в полной тишине подземелий.