***
В это же время, в далекой-далекой галактике... Сколько лет прошло? Тысяча? Две? Десять? Проклятый давно потерял счет времени. Боль, стыд, горечь и злоба - вот что он ощущал. Добраться до кого-нибудь из проклятой четверки и порвать на части голыми руками - вот его единственное желание. Но бестелесному духу такое не под силу. Повелся на лживые картинки, совратил братьев, устроил массовую резню. А ведь предупреждал его Магнус, за что и поплатился. Волчара выжег его планету, причем ведь изначально не хотел этого. Всего лишь приказал Одноглазому явиться к Отцу для разговора по душам. Но Проклятый вмешался и подставил Лемана, спровоцировал его на экстерминатус. Хотелось выть, биться головой об стену, бегать кругами и дергать руками. Вот только рядом не было стены. Впрочем, ручек и ножек тоже не было. Оставалось лишь безучастно смотреть, как первый капитан раз за разом пробует Империум на прочность и получает по зубам. Воистину, люди даже без примархов одерживали верх, теряя при этом сотни миллиардов жизней. Но ведь одерживали верх! - Хорус, - с далеких звезд прилетел шепот. - Хорус, сын мой! - Отец! - заметалась душа. - Отец, слышишь ли ты? Прости меня, если можешь, ибо сам я не смогу простить себя за то, что сотворил. - Сын мой, я не могу простить тебя. Просто так не могу, - проговорил голос. - За то, что ты совершил, должно последовать равноценное искупление. - Что я должен сделать? И как? - Есть другой мир. Другая галактика. И тело, лишенное души. Приготовь Галактику к нашему приходу... А в следующий миг примарх осознал, что находится в чьем-то теле. Правда, телом это можно было назвать с большой натяжкой. В той галактике, откуда он родом, этот обрубок пустили бы на крахмальные батончики, либо на сервиторизацию, если это был бы гвардеец, либо запихнули в дредноут, будь это космодесантник. Примарха пронзила дикая боль, сквозь которую воитель слышал затихающий голос Отца, дающего ему указания...***
Приборы пискнули и вновь принялись за работу. На экранах появились жизненные показатели. Но то, что последовало вслед за этим, потрясло Палпатина - Энакин начал регенерировать! Палпатин знал о Силовом Исцелении, но впервые видел его, причем в таком масштабе! Обгоревшая кожа заменялась нормальной, утерянные конечности стали отрастать сами по себе! И при этом Сидиус не чувствовал использования Силы. А потом чудесным образом исцелившийся Энакин сел на столе. Вот только "Энакином" его можно было назвать с очень большой натяжкой. Рост мужчины, и без того немаленький, увеличился почти до двух с небольшим метров. Огромные рельефные мышцы рук и ног, гигантская грудная клетка... Понг Крелл рядом с этим новым Энакином показался бы младенцем-недоросликом. Тишину медицинской палаты нарушил глубокий вздох. - Энакин, как я рад твоему возвращению, - проговорил Палпатин и очень удивился, когда взгляд его ученика скользнул по нему и на лице отразилось недоумение. - Кто ты? Как ты меня назвал? - голос не был похож на голос Энакина. Мягкий баритон сменился низким рокочущим басом. Палпатин вздрогнул. Бэйн подери, кто или что вселилось в Энакина? - Назовись, человек, - прорычал "Энакин". - Не заставляй меня повторять вопрос трижды! Голос был под стать телу. Складывалось впечатление, что обладатель тела и голоса привык повелевать всеми, стоящими возле него, посылать в бой мириады разумных и находиться в эпицентре сражений. - Ты разве не помнишь? - смятенно спросил Палпатин. - Я - твой наставник и император, а ты - мой ученик, моя правая рука, Энакин Скайуокер, Избранный... Дарт Вейдер. - Ты император? - спросил "Энакин". - Да, да, разве ты забыл? И, поскольку ты в отличном состоянии, я приказываю тебе... - дальше Палпатин не мог продолжить, поскольку его горло пережала ладонь Энакина. Только вот сила, с которой было пережато горло, не была похожей на силу Энакина. Она в десятки, сотни, тысячи раз превосходила силу Скайуокера. С ужасом Сидиус обнаружил, что не может применить ни одну из способностей Силы. - Ты - не мой Император, - ответил тот, что находился в теле Энакина. - И я достаточно клялся в верности разным созданиям. Только мой Отец смеет отдавать мне приказы! - Кто... ты... такой? - прохрипел Палпатин. - Ты... занял... тело... моего... ученика... Назовись! Раздался хруст сломанной трахеи, и Палпатин упал на пол. Задыхаясь, умирая, несостоявшийся император услышал имя. Имя, которое в скором времени будет повторять вся Галактика - где-то со страхом и ненавистью, а где-то с радостью и ликованием. - Меня зовут Хорус. Хорус Луперкаль. Галактика горит в огне, пылают звезды в вышине Империум куёт свой мир в святой войне, - напевал себе под нос Хорус, стоя на командном мостике "Венатора". - Генерал Скайуокер, мы ждем ваших приказов, - адмирал Юларен, ничуть не удивившийся новому облику своего командующего, - в самом деле, ситх знает этих джедаев, какие штуки они могут вытворять этой своей Силой, - подошел к командиру. - Курс на Корусант, - ответил Хорус, получивший неимоверное количество знаний из памяти прежнего хозяина этого тела и решивший отзываться на прежнее имя. Пока что. - Слушаюсь, - кивнул адмирал и повернувшись к навигаторам, подтвердил: - Курс на Корусант! Война пришла в эту галактику. Война, по сравнению с которой война клонов была всего лишь разминкой. Только те, кто признают власть Императора, получат право на жизнь в новом Империуме. Все несогласные, неважно, люди или ксеносы, сгорят в очистительном огне экстерминатуса. "Огнем вновь вспыхнет небосвод и поведет людей вперед Небесный глас, что позовет В ВЕЛИКИЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД", - продолжал петь Хорус свой странный гимн. "Отец! Новая галактика ждет твоего прихода", - в глубины далекого темного космоса устремился мощнейший ментальный посыл.