What if God was one of us?

Ты стоишь над свежевырытой могилой и подставляешь свое лицо под капли дождя. Высовываешь язык, пробуя их на вкус. Соленые до тошноты. Раскаты грома оглушают, отталкиваясь внутри головы от одной стенки к другой. Вытираешь грязные руки о поношенные брюки, потираешь виски. Берешь лопату и, еще раз пристально оглядев могилу, идешь к машине. Ключ в замок, руки на руль, нога на педали сцепления. Противный визг дворников по стеклам. Дождь никак не прекращается. Кажется, что дорога превратилась в реку. А ты плывешь по ней, покорно подчиняясь ее правилам. Закуриваешь. Пальцы не дрожат, спокойно держат тонкую сигарету. Затяжка. Приятная нега по телу, ощущение спокойствия и умиротворенности. И только запах ее духов плавно растекается по салону машины, впитывается в тебя. Приятный, сладковатый. Так пахло ее тело, ее волосы, ее губы и даже глаза. Он не выветрится и не смоется с твоей кожи. Напоминание о ней. Два дня назад Ее холодные руки. Изящные, бледные, кожа настолько тонкая, что видно каждую вену. Длинные пальцы. Скрип поломанных ногтей о старый полусгнивший паркет, пока ты перетаскиваешь ее за ноги из ванной комнаты в гостиную. И большие голубые глаза, распахнутые, наполненные липким страхом. Она не может говорить - ты отрезал ей язык еще в первый день. Да и с ним бы не смогла. Потому что ты убил ее. Вчера. Нежная кожа. Ни следа от веревок или плети. Ты позаботился, чтобы все было аккуратно. Потому что иначе удовольствие может уменьшиться. На ней все тот же хлопковый бюстгальтер. Ярко-желтый, со смешными рисунками. Так непосредственно и немного по-детски. Тебе это нравится. Ты не ошибся с выбором. Идеальная жертва. Снимаешь бюстгальтер, кладешь рядом с остальной одеждой, уже снятой. Обхватываешь ладонями груди, медленно разминаешь пальцами. Закрываешь глаза, концентрируясь на ощущениях. Приятная тяжесть. Соски-бусинки. Ее плоть такая мягкая, податливая под тобой. Окутывает тебя, словно кокон. Сжимается, препятствует проникновению. А потом вдруг уступает, раскрывается под напором. Восхитительно узкая, восхитительно сладкая. Девственно чистая. Кажется, что внутри нее все также влажно и горячо, как если бы она была жива. Но скорее всего, это побочный эффект от недавно принятых тобой таблеток. Или же это тело поистине уникально, если до сих пор удерживает в себе тепло жизни. Ноги разведены. Тонкие щиколотки, совсем крохотные пальчики. Женщина-ребенок. Или же ребенок, только входящий в пору расцветания женственности. Ты оборвал эту жизнь. Уничтожил все то, чем бы она могла стать. Сравниваешь себя с Богом. Ведь Он тоже жесток. А мы – его жалкое подобие, ведь так? И ты вобрал в себя эту жестокость. Для Бога жизнь человеческая – ничто, так почему эта жизнь должна что-то значить для тебя? Темная комната. Окна задернуты тяжелыми шторами. Звуки, прогоняющие сердитую тишину – стук капающей воды из сломанного крана, скрип двери от сквозняка, тиканье старых часов в коридоре. И твое сбивчивое дыхание, хриплые полустоны, вылетающие из плотно сжатых, потрескавшихся губ. И только от ее белоснежного тела, казалось бы, идет несильное свечение. И ты растворяешься в нем, впитываешь в себя. Питаешься ее смертью. Четыре дня назад Откидываешься на спинку кресла. Зеваешь, не прикрываясь ладонью. Ты устал на этой проклятой работе, устал от жены, от двух маленьких детей-спиногрызов. Всем что-то надо от тебя. Все недовольны, хмурятся, повышают голос, требуют подчинения. А что же ты? Тебе необходимо одно – видеть лихорадочный блеск голубых глаз, ощущать узость стройного тела и вдыхать сладковатый запах, окутывающий ее целиком. А после слизывать горькие слезы с нежных впалых щек. Спускаешься в подвал, отпираешь тяжелую железную дверь. Она сидит на диване и потирает запястья. - Ждала меня? Резко вскидывает голову, щурится от яркого света. Светлые волосы спутаны, рваное платье все в грязи. Вчера тебе было все равно, это была мимолетная похоть, острое желание, но сейчас, в таком виде, жертва кажется тебе совсем непривлекательной. Походишь к ней, нависаешь. Секундный поединок глазами. Отводит взгляд и всхлипывает. Как предсказуемо. И абсолютно скучно. Она упирается, хватается пальцами за подлокотник дивана. Громко материшься и хватаешь ее за волосы. - Чертова сука! Тащишь в ванную комнату. Кидаешь на дно грязно-белой ванны, покрытое ржавчиной от времени. Включаешь воду. Она еще не успела нагреться, поэтому душ обещает быть весьма холодным. Она лежит. Напряженная, вытянутая струна. Глаза и губы плотно сжаты. Уже не упрямится. Хорошая девочка. Прямо в одежде забираешься к ней. Смываешь водой грязь. Намыливаешь руки дешевым мылом и моешь волосы. Когда твои пальцы пробираются под тонкую ткань трусиков, она вздрагивает, начинает отталкивать от себя твое тело. Хмуришься, одним резким движением сдираешь тряпку с нее, скручиваешь руки. - Кажется, ты обещала быть послушной. Но, как вижу, не поняла меня. Ты будешь наказана. Бьешь наотмашь по лицу. Из разбитого носа капает кровь. Смешивается с водой. Красиво. Ты возбужден и твои глаза горят похотью. Разворачиваешь ее, раздвигаешь ягодицы. Яростно вколачиваешься. Пытается избежать проникновения, ползет куда-то с упорством танка. Но в маленькой ванной некуда деваться и от своих движений она лишь еще больше насаживается. Наверно, она плачет. Но слезы так сложно отличить от воды, льющейся на ваши тела сверху. Ее бьет крупная дрожь. Эта дрожь передается и тебе. Неописуемые ощущения. Выходишь из нее. Отверстие все еще сжимается, кровь вытекает вперемешку с твоей спермой. Лучшее из зрелищ. Заворачиваешь ее в большое полотенце, берешь на руки. Шлепаешь ступнями по паркету, оставляя мокрые следы. Спускаешься со своей ношей в подвал. Растираешь кожу полотенцем, слизываешь пару капель с аккуратного плечика. Защелкиваешь на запястьях и лодыжках наручники, опускаешь ее на диван. В старом комоде находишь покрывало, выцветшее от времени. Укрываешь ее, причесываешь влажные волосы. Она наблюдает за твоими действиями из-под ресниц. Лениво, безразлично. Взгляд скользит по тебе снизу-вверх. Она где-то далеко сейчас, не в этой комнате. Ложишься рядом, прижимаешь тело к себе. Шумно дышит, втягивая носом спертый воздух. Даже не вздрагивает, когда ты тянешься поцеловать ее в лоб целомудренным, едва ли не отческим поцелуем. Так ты целуешь перед сном своих детей. И жену. Но ее, пусть так же, но все равно как-то по-особенному. Немногим позже ты засыпаешь. А на губах играет счастливая улыбка. Пять дней назад Ты чуть не попался. Проклинаешь свою невнимательность и заводишь мотор машины. Небольшой загородный дом, или как ты называешь его «логово наслаждения», находится в получасе езды от города. Вытаскиваешь ее из багажника. Безвольно болтается на твоих руках. Ты довольно сильно ударил ее перед этим по голове кулаком. В доме есть специально оборудованная для твоего хобби комната. Точнее будет сказать, весь подвал. Отличная звукоизоляция стен, железная дверь. Цепи, прикрученные к стенам. Минимум мебели и света. Настоящая тюрьма. Сюда то ты и приносишь ее. Кладешь на стол. Протираешь руки медицинским спиртом, дезинфицируя. Открываешь рот девушки, тянешь на себя язык, покрытый налетом. Резкое движение руки. Комок плоти падает куда-то на пол. Она распахивает глаза, зажимает рот рукой, пытаясь остановить кровь рукой. Соскользает со стола, мечется по комнате. Спотыкается о выступ в полу, падает. Сжимается в комочек. Подходишь к этой фигурке, лежащей в позе эмбриона. Тыкаешь в плечо носом ботинка.В ответ лишь всхлип. Поднимаешь ее, снова кладешь на стол. Молния на джинсах никак не хочет расстегиваться. Со злостью дергаешь ее. Наконец, с ней покончено. Задираешь платье девушки до груди, приспускаешь трусики. Проводишь ладонью по плоскому животу, лобку, покрытому редкими светлыми волосами. Тебя пожирает такое дикое желание, что ты ели сдерживаешься, но все же продолжаешь свое путешествие по этому прекрасному телу. Вколачиваясь в нее до конца, кусая пухлые губы, ты не понимаешь находится ли она в сознании или давно отключилась. Пот заливает глаза. Рубашка прилипла к мокрой спине. А потом перед глазами вспышка. Словно молния ударила прямо в голову и расколола ее на несколько частей. Эйфория. Шесть дней назад Она улыбается. Забавные ямочки на щеках. Голубые глаза искрятся. Ты невольно улыбаешься вместе с ней, приоткрывая окно машины и продолжая свое наблюдение. Уже такая привычная дрожь охватывает тело. Лоб покрывается испариной и ты промакиваешь его мятым носовым платком. Вот уже неделю приезжаешь каждый день к университету в центре городка. И из всей этой толпы, такой безликой и обыденной, твой наблюдательный взгляд остановился именно на ней. Поистине, эти глаза трудно не заметить. Отпиваешь сразу половину кофе из пластикового стаканчика. Редкостная дрянь. Но это лучшее, что ты сейчас можешь себе позволить. И так уходит слишком много денег на бензин, чтобы мотаться сюда каждый день. Поэтому приходиться в чем-то себя ограничивать. На секунду теряешь ее фигурку из вида. Выдыхаешь с облегчением, когда видишь, что она стоит на автобусной остановке с друзьями. Они окружили ее, заглядывают в лицо, будто упиваются ею, ловят каждое слово этого поистине неземного существа. Минуту спустя она уже садится в подъехавший автобус и растворяется в нем. А ты тушишь сигарету и выкидываешь ее в открытое окно. Заводишь мотор, включаешь радио. Завтра ты снова вернешься сюда и наконец заберешь с собой эту девочку. И она станет твоей очередной любимой игрушкой. Солнце медленно садится над городом. Его золотистый свет плескается над крышами домов. Спертый воздух. Дорожная пыль. Ребенок выпускает из маленькой ладошки красный воздушный шарик. Ты внимательно наблюдаешь, как он быстро устремляется в небо. Красный цвет. Как сигнал. Призыв к действиям. И отчет времени уже начался.