***
Когда последний страж, хромая, вошёл в ворота Вайтрана, городское население, уже в курсе событий, уставилось на высокую фигуру, которая плелась позади. Бледная для своей расы кожа, светлые длинные волосы, спускающиеся к самому копчику, острые уши, даже мантия мага не могла скрыть точеной, будто из камня, фигуры. Темную эльфийку можно было бы назвать красавицей даже по человеческим меркам, если бы не красные, будто светящиеся и при дневном цвете, глаза. Изольда охнула, после чего прикрыла рот рукой. И это… Довакин? Эльфийка-чужестранка, появившаяся из ниоткуда? Неужели Боги решили посмеяться над обитателями Тамриэля и послать такую спасительницу мира? — Она хоть меч в руках держать может? — из толпы послышался недовольный голос. Было понятно, что принадлежал он отнюдь не трезвому человеку. Эльфийка бросила на мужчину грозный взгляд своих красных глаз, и тот притих. Страх. Именно он царил у главных ворот Вайтрана. Все взгляды были направлены на девушку. Она хмурилась, фыркала, но в ее глазах Изольда увидела такой же страх, как и у городских. Бесстрашная, по песням, Драконорожденная, и боится кучки разношерстных людишек? Вот тебе новости. — Чего уставились? Из казарм вышла Ануриэль, грозно обводя взглядом каждого. Довакин с облегчением вздохнула, когда хускарл ярла увела ее в сторону Драконьего Предела. Люди быстро разошлись по своим делам.***
Стоило шумихе вокруг Довакина утихнуть, как эльфийка появилась на городском рынке. То Карлотте Валентии поможет с надоедливым ухажером, то Фрейлию Серую Гриву выслушает. Очередь дошла и до Изольды. Стоило девушке к ней приблизиться, как внутри торговки все сжалось от страха. Из-за своего роста Драконорожденная закрывала собой солнце, а для разговора с ней Изольде требовалось поднять голову. — Мне бы… бивень мамонта, — выдавила из себя темноволосая после того, как Довакин спросила, нужна ли помощь. Нордка нервно улыбнулась, глядя куда угодно, но не на стоящую перед ней данмерку. — Считай, что он уже у тебя. После этих слов эльфийка направилась к городским воротам, оставляя Изольду с небывалым трепыханием в животе. Какой голос. У Довакина был на удивление мелодичный и нежный голос. Одной ее фразы хватило Изольде, чтобы забыть обо всем. Девушке только оставалось смотреть вслед уходящей фигуре, облаченной в лёгкую броню и имеющую за спиной большой двуручный меч.***
Полтора месяца о Довакине было не слышно ничего, кроме как слухов от странствующих каджитов, но и эти слухи Изольда слушала с замиранием сердца. — Да эта высокая эльфийка дракона над Фолкритом прижучила! — Какой Фолкрит? Она в районе Драконьего моста сейчас бегает, помогает местным. — Брехня! Моя сестра у Рифтена была, говорит, сама Довакин остановила торговлю скумой! Спор каджитов продолжался еще какое-то время. Изольда хихикала в ладошку, когда двое ее знакомых-полукошек начали драться, пытаясь доказать свою правоту. — ДРАКОН! Стражник бежал по дороге, ведущей к Вайтрану. За ним бежали напуганные до смерти жители пригорода, таща за собой дорогие им пожитки. — Ко мне! Быстро! — крикнула каджитам Изольда и хотела было помогать им собирать вещи, как на лагерь странников, прямо перед ней, сел дракон. Душа торговки буквально ушла в пятки. По спине побежали мурашки, волоски на руках встали дыбом. Дракон и девушка смотрели друг другу в глаза, но, в отличии от дракона, Изольде было страшно. Очень. — ФУС-РО-ДА! — Некогда нежный голос эльфийки сломался и был похож на крик ворона. Ту’умом дракона отнесло на несколько метров, и он врезался в камень. — Беги в город! — крикнула торговке Довакин, взволнованно глядя на нее. Изольде удалось уловить, как изменились черты лица данмерки: от скулы к подбородку шел шрам, который не успел до конца затянуться; некогда длинные волосы были обрезаны до мочек ушей; острые черты лица, казалось, стали еще острее от пережитых битв. — Беги же! — еще раз крикнула Драконорожденная. Ее противник начал вставать, и она кинулась на него. Изольда бежала к городу, спотыкаясь, и никак не могла оторвать глаз от сражения. Дракон пытался взлететь, но бритвенно-острое лезвие двуручного меча вспороло жесткую кожу крыла ящера, из-за чего земля под ним начала менять цвет. Еще один ту’ум, вырвавшийся из уст эльфийки, и дракон не смог подняться. Данмерка занесла меч над его головой… И Изольду потащил в город стражник.***
Дракон повержен, а Довакину лишь остается зайти в Вайтран и купаться в лучах славы. Но что такое? Картина, как при первых ее посещениях города: местные смотрят на нее с легким ужасом, а она и не понимает, что вызвало такую реакцию. Резко бок пронзило острой болью, намного сильнее той, что чувствуют стражники при простреливании их колен. Должно быть, адреналин был как обезболивающее, поэтому Драконорожденной и удалось добраться до населенного пункта не подозревая о ранении. — Я ей помогу! — выкрикнула девушка с короткими темными волосами и подбежала к тану Вайтрана в тот момент, когда эльфийка хотела упасть. Глаза данмерки закрылись, а Изольда осознала, что ничего не смыслит в лекарстве.***
Несколько суток воительница лежала без сознания, болезненно всхлипывая или морщась. Покои тана в Драконьем пределе оказались как никак кстати: часами над телом девушки кружили королевские лекари и придворный маг, борясь за ее жизнь. Глубокая рана, должно быть, полученная от когтей дракона, не хотела срастаться, что значительно усложняло процесс лечения. Первые несколько дней Изольде не разрешали посещать больную, ссылаясь на тяжелое состояние второй, но даже лекарям стало жаль торговку, которая чуть ли не ночевала под дверью. Кожа стала совсем бледной, как будто данмерка была одной из снежных эльфов. Швы, на которых находилась непонятная масса из растений, названия которых Изольде были даже не знакомы, выглядели жутко в перемешку с кровью защитницы Вайтрана. Больная жалобно застонала, стараясь хоть как-то двинуться в постели, но нордка восприняла это слишком серьезно, подбежав в кровати и встав на колени напротив лица Довакина. — Изольда?.. — Девушка приоткрыла глаза, что явно давалось ей с трудом. В них ударил яркий солнечный свет, вынуждая снова протяжно застонать. Торговка, явно растерявшаяся, начала неспешно гладить свою спасительницу по коротким светлым волосам, шепча при это что-то очень успокаивающее. — В походной сумке… для тебя… Изольде с трудом удалось расслышать, что сказала эльфийка. Она бы и не поняла, если бы рука больной не потянулась в сторону походного мешка. Темноволосая нордка, скрепя сердцем, оторвалась от тана и подошла к ее сумке. Немного порывшись в ней, Изольда нашла то, про что уже давно забыла. Бивень мамонта. В один миг торговка забыла все слова, когда-либо слышанные ею. Она в смятении и с явной благодарностью посмотрела на Довакина, которая улыбнулась краешками рта. — Ну и знатно я драпала от того великана. Данмерка тихо рассмеялась, ее настроение передалось и Изольде. Нордка тепло улыбалась и, немного помедлив, подошла к постели тана. — Спасибо. Невесомый поцелуй в щеку залил Драконорожденную румянцем темно-болотного цвета, присущим ее расе. Внезапно она поняла, что хочет прожить свою жизнь с этой нордской торговкой, несмотря на разницу в продолжительности жизней. Изольда осознала то же самое.