Собственность возврату не подлежит.

Обычный лист, тетрадный, таких миллионы. Перьевая ручка, любимая. Он уверен, что ей больше полувека. Единственная старая вещь в его окружении. - Коньяк. Бутылку, - Обронил подошедшему официанту, не удостаивая даже взглядом. Один из безликой, серой массы невыносимых людей. Запустил пятерню в идеально уложенный волосы, растрепал бывшую всегда идеальной причёску, на миг возвращаясь в детство. Когда было позволено многое. - Ваш коньяк, - Зло смерил взглядом услужливо-подобострастную фигуру официанта. Едва завидев дорогую и стильную одежду, пресмыкаются, пуская слюни на призрачные чаевые. Вот и сейчас смазливое лицо парнишки испортила фальшиво-доброжелательная улыбка, - Не желаете сигар, или, быть может... - Пошёл прочь, - процедил сквозь зубы Джеймс, откупоривая бутылку любимого напитка. Жидкость приятно обожгла горло, разливаясь теплом по напряжённому телу. Пора бы уже начать. Это чёртово письмо, последний подарок для снайпера, проникающий в душу могильным холодом. Ещё один глоток. И кончик ручки заскользил по бумаге, старательно выводя маленькие тонкие буковки чёрными чернилами. Поперёк линий, сверху вниз. "Здравствуй, Себастьян. Признаю, ты заслужил аплодисменты, и они звучат в твою честь. Поздравляю. Ты наконец-то свободен. Ниточки марионетки порваны выстрелом, и она безвольно падает на холодный пол. Силясь вспомнить. Значение слова свобода. Ты был одной из лучших кукол моего театра. Одним из лучших солдатиков в руках заигравшегося ребёнка. Опаснейшим из пристрастий. Единственной, но губительной слабостью. Словно раковая опухоль, зарождающаяся в твоих дырявых лёгких... Я ненавижу тебя, Себастьян Моран. За то, что мне это важно. Какой значение имеет выстрел? Один лишь выстрел, когда пуля энного калибра прошибает голову насквозь. Уверен, это не столь важно. Но ты считаешь иначе, так ведь, Себ? Мы слишком долго знали друг друга. Слишком долго работали вместе. Слишком детально изучили шестерёнки загадочных механизмов человеческих эмоций. Ты помнишь тот, единственный раз? Знаю, что помнишь. Часто смотрел на меня потом долгим взглядом. Снова что-то сломалось тогда внутри тебя, очередная ненужная деталь. А я был тогда настоящим. Позвольте представиться, Джеймс Мориарти, единственный и неповторимый, в слезах умоляет не останавливаться. Овации. Занавес. Хочется написать о многом, но здесь так мало связных фраз. Я устал, Себби. Я так безумно устал от жизни, что смерть кажется мне очередной шлюхой, распахивающей тёмный плащ, соблазняющей совершенным телом, горячо шепчущей пошло-наивные обещания. И я заплачу ей за услуги. Последнее желание. Людям всегда полагается последнее желание, ведь так? Хочу, чтобы ты забыл обо мне. Представь, что я просто ночной кошмар, один из твоих беспокойных снов, от которых ты кричал, просыпаясь. Искал рукоять ножа, а натыкался на мои ладони. Ты никому и никогда не расскажешь о тех ночах, верно, Басти? Это только наше, очередной скелет в шкафу, труп, уплывающий в океан. Я позаботился о том, чтобы исчезнуть совсем. Словно и не было гения криминального мира, злодея-консультанта Джима Мориарти. Ничего не будет напоминать обо мне. Когда-нибудь ты обязательно встретишь любовь всей своей жизни, чистую искреннюю. Это будет девушка, невысокая, хрупкая, с взрывным характером и тёмными глазами. Узнаёшь? Но тебе просто почудится в ней что-то неуловимо-знакомое, чарующее, сводящее с ума... Ты не вспомнишь. И у вас родятся детишки, обязательно несколько.И мальчика, с такими же глазами, как у неё, ты назовёшь вдруг Джеймсом, повинуясь странному порыву, не понимая, откуда возникло это имя. Но я его заберу. Не называй сына моим именем, иначе я его наполню собой. Ты его наполнишь мной. Себби, не смей. Я кажусь себе сейчас невероятно великодушным. Видишь? Я не забираю тебя с собой. Чувствуешь, сердце ещё бьётся? Твоё сердце, Себастьян, ты ещё жив. Дарю тебе жизнь, возвращаю обратно. Дарю право выбора. Самое забавное сейчас то, что выбора у тебя нет. Давно уже нет. Твою ладонь привычно остужает рукоять пистолета. Любимая девочка, винтовка, не годится для подобного. Ты ждёшь только сигнала. Точки. Прощания. Или прощения. Я не Иисус, Себ, я не святой. Я даже не попаду в рай, как и ты. Я не умею прощать. Никогда не исповедывался. А сейчас ты - тот священник, которому за это платят. Мы не встретимся в аду, Себастьян Моран. Осталось пара строк. И всё, что соединит нас на доли секунды, это выстрел. Не делай его. Джеймс Мориарти." Мориарти откинулся на спинку кресла, потирая уставшие глаза. Допил остатки коньяка. Официант тут же унёс пустую бутылку. Джеймс встал, засовывая конверт с письмом в карман пиджака. Говорят, где-то далеко-далеко умирающим и осуждённым на смерть позволяют провести ночь с тем, кого пожелают. Самое время отправиться к единственному и незабвенному. Сводящему с ума развратностью и восхитительно-невинной жизнью. К любовнику, которому нет равных. К ночному Лондону, с его узкими улочками, бульварами и парками. К холодным огням его любви и обжигающим - нежности. Тьма приветливо распахнула объятья, встречая долгожданного гостя. Клиента с диагнозом. Собственность возврату не подлежит и переходит в руки нанимателя.