My sweet prince

Первый раз я заметил, что с Каем что-то не так, когда он пришел домой под утро и, разбудив меня, полез обниматься, говоря, что ему очень повезло со мной. Я тогда не придал этому значения и списал всё на алкоголь, которым от него пахло. Я уложил его в кровать, принес воду и аспирин и лёг рядом с ним. Он был таким счастливым, я давно не видел беззаботную улыбку на его лице, слишком многое свалилось на его плечи за последние несколько месяцев. Потом эта улыбка стала появляться чаще, и меня это начало тревожить. Несмотря на то, что Кай довольно часто улыбался раньше, это была не та улыбка. Эта улыбка была напряжённой, он словно скрывал что-то за ней, но Кай всегда меня успокаивал и отвлекал, если я пытался с ним заговорить на эту тему. “Тебе не о чем беспокоиться, дорогой”. “Всё в порядке, я просто немного устал”. А потом: “Ты мне не доверяешь? Почему ты всегда поднимаешь эту тему?” Хлопки дверью, отсутствие в течение всей ночи. А потом снова расслабленное состояние. И каждый день превращался в пытку: я не знал, в каком состоянии он придет домой. Зачастую он приходил в приподнятом настроении, но бывали дни, когда он приходил домой потерянный, с отрешённым взглядом, на любой мой вопрос он кричал в ответ, а по ночам, когда он думал, что я сплю, парень сидел на диване и плакал. И каждый раз, когда я пытался с ним поговорить об этом, он просто отмахивался и говорил, что мне всё это кажется. Но я же не слепой. Когда наступило лето, мы решили съездить куда-нибудь, отдохнуть от работы и от города. Мы забронировали прекрасный загородный домик, на этот отдых мы копили несколько месяцев. Но нашим планам не суждено было сбыться. Кай пришел домой весь в синяках и сказал, что его ограбили, но заявление в полицию подавать отказался. Поэтому нам пришлось отменить наш отпуск и остаться дома. И теперь, когда Кай не сбегал почти на целый день на работу, я стал замечать, что с ним стало не так. Он постоянно носил закрытую одежду, независимо от погоды, он даже спал в водолазке. Он очень сильно похудел, но как обычно, все сваливал на стресс на работе. Он стал выглядеть ужасно, перестал следить за собой, в глазах не осталось ничего тёплого. Почему я не замечал этого раньше? Может быть я всё-таки слепой? А потом у него начались адские боли, он не мог спать, есть. Ему казалось, что если он будет ходить, то боль исчезнет. Я пытался вызвать врача, но каждый раз мои попытки грубо прерывались, а он говорил, чтобы я не лез не в свое дело. С каких пор это стало не моим делом? И когда его состояние стало критическим, он умолял меня достать ему дозу. Тогда он мне всё и рассказал. Всё это время это были долбаные наркотики. Он попробовал первый раз в ту ночь, когда пришёл счастливый под утро. Ему было так хорошо, что он решил попробовать ещё раз. И ещё раз. И каждый раз всё повторялось. До тех пор, пока его не избили дилеры в какой-то подворотне, забрав все деньги. Теперь у него не осталось ничего, кроме ломки и меня. С работы его уволили, больше нигде брать не хотели, но он держал всё в секрете, продолжая приносить деньги в семью, продавая наркотики. Я не знал, что мог сделать для него, поэтому для меня единственным решением была клиника, но Кай отказался, аргументируя это тем, что клиника для наркоманов, а он не такой, у него только небольшая зависимость. “Пожалуйста, помоги мне, не сдавай меня туда”, - он практически молил меня, и я не мог сопротивляться. Прошло только несколько дней с начала ломки, но они были ужасными. Последующие недели полторы-две обещали быть ещё хуже, но я готов был бороться за него. Постоянные крики, срывы, плач, обвинение меня в том, что я не люблю его, потому что не даю дозу, попытки ударить меня, сбежать из дома. Всё это окружало меня ежеминутно, и я нуждался в перерыве. “Хотя бы пять минут, и я вернусь, с ним ничего не случится за это время”, - сказал я себе и вышел из квартиры, закрыв за собой дверь на ключ. Я хотел выйти на пять минут, но меня не было больше часа. Я не хотел туда возвращаться, я просто устал. Я ушёл в парк, а когда вернулся, дверь была открыта нараспашку, и Кая нигде не было. Ночь и день прошли для меня как в тумане, я звонил в больницы, полицию, пытаясь выяснить, не попадал ли к ним парень, но его нигде не было. Ещё один день. И ещё один. И все они как в тумане, я не знал, что мне делать, потому что Кай, скорее всего, сорвался и сейчас валяется в какой-нибудь подворотне, но никто из прохожих даже не подойдет. Я знал, что с ним что-то случилось, потому что он всегда возвращался домой, в каком бы он ни был состоянии. Но сейчас он не пришёл. В полиции мое заявлении приняли и сказали ждать, сказали, что позвонят, если что-то выяснят. В этот же вечер мне позвонили и попросили приехать в местный морг, так как нашли парня, по описанию похожего на Кая. Мои руки тряслись, так что машину я вести не мог, пришлось вызывать такси. Пятнадцать минут, которые такси ехало до моего дома, казались долгими часами, но то время, что мы ехали до морга, казалось бесконечностью. Когда мы приехали, я начал доставать деньги, но водитель отказался от них. В его глазах была жалость, он понял, зачем я сюда еду. Около входа меня ждал сотрудник полиции, который проводил меня внутрь. Я не мог идти самостоятельно, не спотыкаясь, поэтому мужчина предложил облокотиться на него, но я отказался. Я смогу с этим справиться. Не факт, что это мой Кай, это может быть кто угодно. Людей с такой внешность куча. Наверное. Стол. Тело, накрытое простынёй. Это всё, что я мог видеть в комнате. Я подошёл к столу, и, когда мужчина снял простыню, крик ужаса сорвался с моих губ. Это был Кай, мой Кай. И он мертв. И ничего больше не будет. *** Сегодня день похорон, и пришло не так много людей, так как Кай успел переругаться со многими за последние несколько месяцев. Здесь также его родители, но они словно не видят меня. Они никогда меня не любили, обосновывая это тем, что я сведу их сына в могилу. Ну вот теперь он в могиле, а я виню себя в том, что ушёл в тот день. Сразу после того, как выяснилось, что Кай умер, я позвонил его родителям и рассказал часть истории. Им незачем знать всё. В тот день они наорали на меня и сказали, чтобы я не приходил на похороны, так как я был никем для него. По-крайней мере, они предпочитали так думать. Но я всё же здесь, потому что не могу не попрощаться с любимым человеком. Я разбит, устал, подавлен. И на данный момент у меня не осталось цели жить. Но я всё ещё стою здесь, но внутри меня ничего, я – пустая оболочка, которая продолжает свое существование. Несмотря на запрет родителей Кая приближаться к гробу, я подошёл к нему. Родители не стали устраивать сцен, за что я был им благодарен. Пока на меня никто не смотрел, я аккуратно взял любимого за руку и поцеловал ее. Последний раз почувствовать прикосновение его кожи. Слезы покатились по щекам, но у меня не было ни сил, ни желания их останавливать, поэтому они капали на его рубашку. Незадолго до его смерти, я купил кольцо и хотел сделать ему предложение, но не успел. Я многое не успел сделать. Мы многое не успели сделать. Пока никто не видел, я аккуратно надел кольцо на его палец, спрашивая, выйдет ли он за меня. Тишина. Надеюсь, он согласен. Я отошёл от гроба и направился к выходу с кладбища. Я не хочу видеть, как тело любимого человека погребают под метрами холодной чужой земли. Я не хочу видеть, как мою душу погребают под метрами холодной чужой земли, потому что она осталась рядом с Каем.

***

Спустя годы вы сможете увидеть парня, гуляющего с собакой. На его лице улыбка, но эта улыбка скрывает так много. Он пытался оправиться после смерти любимого человека, и ему это почти удалось. Но почти – не считается. Он завел собаку, ту, о которой они мечтали, когда только съехались, но которую так и не успели завести. Он переехал в небольшой домик недалеко от пляжа, как они и планировали. Он перевёз все вещи, какие остались от Кая, и разложил их рядом со своими. Так он мог представлять, что его любимый человек всё ещё жив, и вечером, когда он придёт с работы, они отправятся гулять с Джеком. Но каждый раз парень идёт гулять один. И каждый раз, возвращаясь в пустой дом, он рыдает во весь голос. Потому что устал. Потому что не хочет больше бороться. Но каждое утро он приводит себя в порядок, надевает дежурную улыбку и отправляется на работу. Изо дня в день он проводит этот ритуал до тех пор, пока он не ломается окончательно. И тогда уже ничего не может спасти парня, и он тонет в своей боли. А потом всё прекращается. И его уже больше ничего не держит. И он свободен.