I. Эффект Домино

      Нимфадора в рыбалке не разбиралась, зато хорошо ориентировалась в магловском мире. С легкостью найдя магазин для рыбаков, она изрядно повеселилась, выбирая с продавцом такой тип удочки, чтобы можно было снять шляпу с человека. И теперь, подхватив компактное орудие будущего розыгрыша, Дора неспешно направилась к дому. Переписка с Гарри была тем самым, что помогало ей радоваться жизни, хотя очень хотелось впасть в депрессию и меланхолию, лелея свои отвергнутые чувства. Быть может, мама права, и Дора просто все слишком драматизирует?       Она свернула в один из непримечательных переулков, откуда и аппарировала домой. Удочку, упаковав ее в несколько слоев бумаги, отправила с огромной белоснежной совой Гарри. Умная птица прилетела за посылкой для хозяина, попутно подъедая совиные галеты, которые мама держала для пернатых гостей. Как и его хозяин, белоснежный филин по кличке Ахилл ел много и с видимым удовольствием.       — Ты можешь стать самым толстым почтальоном, — Дора коснулась перьев птицы.       Ахилл в ответ легонько куснул ее за палец и взлетел, таща довольно тяжелую посылку. Быть может, он так старательно отъедался именно из-за крайне тяжелых заказов Гарри, которые он исправно доставлял в Хогвартс. Вечером этого же дня удочка была в гостиной Гриффиндора, где ее торжественно передали близнецам Уизли.       Им пришлось хорошенько потренироваться: несколько дней запирались в пустых классах с Ли, репетируя процесс задержки профессора на одном месте и закидывание удочки. Когда Фред научился действовать оружием безошибочно, шепотом было назначено время и место для всех заинтересованных зрителей.       После ужина профессора обычно выходили из Большого зала вместе со студентами, а не через свою «учительскую» дверь позади их стола. Они суровым видом старались разогнать столпотворение в холле с часами — некая Мекка веселого общения всех факультетов — ну и потом, буквально через полчаса, учителя собирались на «летучки». Жалобы и предложения в конце каждого учебного дня часто плавно перетекали в чаепития, с которых всегда сбегали немногочисленные профессора мужского пола.       Близнецы решили перехватить Квирелла до собрания. В холле с часами будет толкаться много народа, никто не заподозрит первокурсников-гриффиндорцев в соучастниках, да и вообще наличие зрителей лишь делало шалость смешнее. Фред быстро поднялся по мраморной лестнице наверх, чтобы оказаться чуть выше, а Джордж занял позицию у дверей, ожидая профессора. Квиррел всегда очень быстро пересекал холл, словно боится детей. Но сегодня ему пришлось остановиться и выслушивать вопрос Джорджа. Разумеется, крайне запутанный, но строго по теме предмета. И именно в этот момент что-то потянуло вверх его головной убор и все заклинания, направленные на удержание его на месте, не сработали ввиду оригинальности способа снятия.       Миг — и школу оглашает пронзительный визг профессора Стебель, которая буквально нос к носу столкнулась с жильцом на затылке Квирелла. А вот профессор Снейп среагировал гораздо профессиональнее. Один взмах палочкой и Квирелл падает на пол, пораженный простейшим обездвиживанием. А Снейп нахмурился, кляня свои рефлексы. Любой, переживший войну, привык сначала бить, потом спрашивать. Северус, работая в школе, использовал относительно безвредное заклинание, но это явно не сделало счастливее лицо на затылке. Снейп с некоторым недоверием рассматривал лежащее тело. Просто не мог поверить, что ему не мерещится.       Раздался девчачий визг, тут же образовалась небольшая толпа, щелкнул затвор фотокамеры, испуганно охнула МакГонагал, не хуже Снейпа распознавшая степень глупости такого молодого еще Квирелла.       — Минерва, — попросил Северус, прекрасно понимая, что отрезает себе путь в стан пожирателей и поднял палочку, готовясь применить что-нибудь посильнее.       Но МакГонагал, вместо того, чтобы привычно взять на себя обязанности разбирательства с детьми, применила собственную магию, легко превратив Квирелла в табакерку, и проворно схватила его с пола.       — Зачем в табакерку? — зашипел Северус, стараясь скрыть смех.       — Прости, привычка. И удобно, маленькая, — ответила коллега, заворачивая табакерку в платочек.       Дух не сможет выбраться из трансфигурированного объекта, что особенно важно. Но превращать людей в табакерки — это не кроликов в тапочки. Нужно учитывать сохранность разума подопытного, да и вес заколдовываемого предмета МакГонагал уменьшила значительно. Но Северус был более, чем уверен, что Квирелл сохранит не только все части тела, но и разум.       — Уизли! — гаркнула Железная Леди Гриффиндора. — Завтра с утра ко мне в кабинет.       — Все разошлись по спальням, — вторил ей Снейп. — Ничего необычного не произошло, так что нечего здесь толкаться.       Несмотря на некоторую вражду факультетов и, следовательно, их деканов, Снейп и МакГонагал в работе понимали друг друга с полуслова. Для наведения порядка в коридорах им не нужно было устраивать летучки и совещания. Они просто выполняли работу, деля ее надвое так же привычно, как и не одобряли методы воспитания, который применял коллега. Они друг друга искренне недолюбливали. Но при этом вынуждены были делить обязанности заместителей директора.       Краем уха Снейп услышал пораженный голос Поттера:       — Что за школа? Ничего необычного не произошло?! У нашего преподавателя в затылке еще одно лицо!       — Зачем оно ему? — нахмурилась Гермиона, стараясь не отставать от друзей, которые уже зашагали в спальни.       — Ну уж точно не для того, чтобы есть, — хмыкнул Невилл.       — Думаю, это что-то вроде симбионта, только магического, — задумчиво протянул Гарри.       Толпа учеников поспешно покидала холл с часами — вид сердитых Снейпа и МакГонагал не располагал к пререканиям. Сами же главы факультетов, прихватив с собой и Помону, видевшую весь спектакль от начала и до конца, поспешили в кабинет директора. Дамблдор, несмотря на почтенный возраст, в свой кабинет уходил с по-настоящему волшебной скоростью.       — Северус, что это вообще такое? — почти шепотом спросила МакГонагал.       Она не любила это признавать, но в вопросах подобных странностей Снейп был более осведомлен, чем она. То, что Квирелл одержим духом, она догадалась легко. Все же информация о подобном встречается не редко. Но, как правило, «дух» — это привидение, неупокоенная душа, существо слабое и не способное поработить мага. В теории, встречаются сильные духи, способные поработить волю даже сильного колдуна… но Квирелл ведь не подавал каких-либо признаков одержимости.       — Думаю, директор нам все объяснит, — буркнул крайне недовольный Снейп.       — Северус, — укоризненно произнесла МакГонагал.       Директор крайне редко говорит что-то прямо. Не считая некоторых организационных вопросов, Дамблдор предпочитает лишь указывать направления, а выкручивается каждый учитель отдельно. С одной стороны, это давало возможность спокойно работать, не строча в день по тысяче отчетов. С другой — большинство проблем также приходилось решать самостоятельно. И поэтому прямого ответа от директора можно и не дождаться, что было прекрасно известно всем профессорам.       — Думаю, это дух Того-кого-нельзя-называть, — неохотно признался Северус. — Мы ведь и так считали, что он не погиб в ту ночь.       — О, Мерлин! — ахнула Помона. — И он все это время был совсем рядом с детьми… Даже с Гарри…       — Если бы ему нужно было кого-то убить, он бы уже сделал это, — горько вздохнула МакГонагал.       — Ты думаешь? — начала Помона и тут же замолчала.       В школе хранится философский камень, неужели за ним? Такая мысль пронеслась в голове у обеих женщин, но тут уже не выдержал Снейп.       — Квирелл подал заявку на новую должность еще в мае, когда бывший преподаватель… ммм… покинул пост, — напомнил он. — Тогда на дом Фламеля даже не нападали, а уж о просьбе спрятать камень и речи не было.       Пока Помона продолжала горестно вздыхать и мучиться догадками, Снейп и МакГонагал обдумывали каждый свою часть малоприятной истины. Снейп, например, размышлял: знал ли Дамблдор, что Квирелл именно одержим. По некоторым фразам профессор зельеделия понял, что Квирелл имеет какие-то связи с Темным Лордом, Дамблдор намекал об этом не единожды. Но «имел связи» и «одержим» — слишком большая разница. И слишком опасная.       МакГонагал же негодовала. Сначала ее посылают за камнем в Гринготс, да еще зачем-то настоятельно просят взять с собой маглорожденную ученицу, а потом начинается это… это шоу по защите камня. А теперь оказывается, что тот, кто хотел украсть камень, был к нему так близко? Еще не давала покоя мысль, что процесс защиты был внезапно пересмотрен после Нового Года. В чем-то он, конечно, стал совершеннее. Все же заклинание Единственного Пути хорошо подходило для скрытия подобных предметов, но…       Ставить его сложно, с этим не поспоришь. И требуется достаточно большое пространство, чтобы разместить все ключи к нему. Зато такое заклинание хорошо спасало ценные вещи от талантливых воров. Обойти его невозможно. Призвать заклинанием, продолбить стену, пролететь на метле, обойти двери-ключи любым способом — все это невозможно. Хочешь дойти до конца — открывай двери поочередно, разгадывая загадки. Но вот способы защиты, на взгляд МакГонагал, не внушали доверия. Свою часть защиты она выполнила со всей ответственностью, обойти шахматы можно только сыграв партию, но вот дать разум им ей не по силам — она не сильна в таких материях. Поэтому ее фигуры, конечно, и сами неплохо справляются. Но разума у них нет. А что, если вор хорошо играет? Он ведь сможет и выиграть.       В кабинете директора все проходило по знакомому всем сценарию. Помона ахала, Минерва негодовала, Северус цедил ответы сквозь зубы, Дамблдор хмурился и задавал кучу вопросов. А в самый неподходящий момент табакерка, выложенная на стол директора, оглушительно хлопнула, превращаясь обратно в человека. Квирелл страшно заорал, упав на пол у стола, а через пару секунд темный дух бесплотным облачком вылетел из затылка и исчез в открытом окне. Остановить его никто не успел.