I. Эффект Домино

      О том, что в затылке профессора Квирелла было еще одно лицо, говорила вся школа. Строились теории его появления, зачем оно там нужно и нужно ли было кормить второй рот. Любопытная Одри, впрочем, подслушала старших студентов, чьи рассуждения о профессоре защиты были гораздо более пессимистичны.       — Он был одержим злым духом, — поделилась Одри полученной информацией, прекрасно зная, что Гарри начнет искать больше данных.       Так и произошло. В библиотеке Хогвартса нужные книги можно было прочитать только при наличии пропуска в запретную секцию, так что Гарри написал Сириусу, прося прислать более подробную литературу. Из тех учебников, что он покупал лично, узнать можно было немногое. Формально говоря, сущие крупицы. Дух — это маг, волшебное существо, или даже магл, который, по тем или иным причинам, не ушел за грань. Так как теперь он — проявление магии, маглы его видеть не могут. Обитает он в темных местах, свет солнца причиняет ему что-то сродни боли, в некоторых источниках — солнечный свет вызывает у духов страх. Дух может вселяться в живое существо. Иногда даже деревья и камни. Добровольно делить с духом одно вместилище, разумеется, никто не спешит. Именно поэтому старые духи, все еще неупокоенные, «живут» как раз в деревьях и камнях, откуда их никто не выгоняет.       В теории, дух может не желать завладеть телом. На практике же, любой дух когда-то был не самым доброжелательным человеком. Добрые и отзывчивые могут стать привидениями, а вот духом — уже сомнительно. Дух всегда желает закончить свои дела. Отомстить там, или просто нагадить после смерти, но уж точно — он отходил в мир иной с весьма злобными мыслями. Поэтому дух всегда стремится занять чье-то тело, поработить сознание.       Полученная из книг информация не особенно помогла Гарри, а Сириус пока не спешил помогать подробной литературой. Поэтому вскоре детьми овладели более насущные проблемы. Начало февраля, все еще холодный замок, уроки Защиты от темных искусств временно не проводятся.       — В прошлом году учитель хотя бы в мае исчез, — признавался Фред.       Они с Джорджем играли в магловский покер, которому их научил Гарри. За считаные дни близнецы научились с легкостью обыгрывать всех, кроме своего младшего брата. Гарри рассказал, что некоторые мухлюют, так что теперь близнецы играли друг с другом, учась подтасовывать карты. Возле них валялись помятые книги в мягких обложках: Мародеры и Ко заказали у Дадли несколько простеньких самоучителей по игре в покер. Джордж учился считать карты, Фред — определять эмоции. Рон все еще выигрывал, потому что во время игры сохранял одинаковое выражение лица, которое, откровенно говоря, выглядело несколько туповато, но зато совершенно не подлежало считыванию.       — А что случилось с прошлым преподавателем? — нахмурилась Гермиона.       — В конце мая его вызвали к родне куда-то в Африку, — ответил Джордж. — Так гласит официальная версия.       — А неофициальная? — оживилась Гермиона.       — А по неофициальной — он практиковал колдовство вуду, за что его выслали из страны, — ответил Фред, продолжая сверлить близнеца взглядом.       — Весело, — хмыкнула Гермиона.       Джордж, уже просчитавший в уме все, что требовалось, был более разговорчив, поэтому он легкомысленно продолжил разговор:       — У нас вообще с уроками защиты весело. Этот чернокожий был хотя бы неплохим учителем, если не считать черепа мартышки у него на шее. А вот когда мы учились на первом курсе, защиту преподавала забавная дамочка, которая учила нас останавливать всяких опасных тварей с помощью заклинания завивки волос.       Первокурсники дружно хихикнули, Ли, читающий книгу в непрозрачной обложке, остался равнодушным. Гриффиндорцы посматривали в сторону их стола с некоторым недоумением, ранее близнецы и Ли держались особняком. Но большая компания разновозрастных шутников сидела вместе не просто так. Они планировали поход в коридор на третьем этаже.       Уроков защиты не было. Учителя пребывали в некоторой рассеяности и уроки проходили без привычной строгости… разве что Снейп был по-прежнему суров и придирался к гриффиндорцам. А Сириус, по всей видимости, по самые уши закопался в какой-то крайне нужной теме, поэтому и не высылал литературу по духам. И даже Тонкс, обычно с удовольствием помогающая Гарри с розыгрышами, готовилась сдавать экзамены какому-то крайне строгому аврору, которого почему-то называла «Наш параноик». Поэтому и решили заняться вскрытием коридора чуть раньше.       — А мы ведь даже не знаем, зачем туда лезем, — вздохнула Гермиона. — А если нас поймают и исключат?       — Вообще-то Хагрид, — начал Ли, — когда выболтал им про Пушка, просил не лезть в это дело…       — Точно! — вспомнил Фред. — Он еще сказал, что это касается только Дамблдора и… Николас как его?       — Фламель, по-моему, — меланхолично подсказал Джордж. — Какой-нибудь артефактор, наверное.       — Вообще-то алхимик, — засмеялся Гарри. — Он изобрел философский камень. Еще является одним из немногих магов, чье имя не было затерто в истории маглов.       Уизли привычно усмехнулись, услышав лекцию Гарри. То, что их новый друг знает много самой нелепой информации, они уже привыкли. А вот Одри и Гермиона переглянулись, зацепившись за знакомое понятие.       — Философский камень? — уточнила Одри. — Это вы еще про него доклад писали.       — Не про него, — возразил Гарри. — Про алхимиков. Просто нарыли очень много про философский камень, потому что Говард рассказал. Ну, что он может превращать любой металл в золото.       — Ты серьезно?! — Фред аж подпрыгнул, отчего карты буквально подлетели в воздух, ознаменовав конец этой партии.       — Ну да, — Гарри пока не понимал причину такого удивления близнецов. — Говард говорил, что камень этот реально существует и действительно превращает любой металл в золото, только с огромным количеством условий, конечно. Но, судя по тому, что Фламели не бедствуют, с деньгами у них проблем нет.       Близнецы же переглянулись между собой. Один такой камушек может решить многие проблемы их семьи. А если его спрятать, а золото, полученное с его помощью, как-нибудь спрятать, вроде клада, чтобы родители нашли и не заподозрили их… На какое-то время они даже пожалели, что рассказали про Пушка Гарри, теперь камень придется делить. Но нет, это не была та жадность, которая заставляет трястись над богатством. Просто близнецам очень хотелось, чтобы их семья жила лучше.       Гарри отложил астрономическую карту и замер. Он внезапно понял, почему так не хотел отправляться в тот коридор.       — Подождите, — нахмурился он. — Это что, получается, мы собираемся залезть в тайник, вскрыть его и… и что? Забрать себе бесценный артефакт? Но это же получается воровство. А если лезть туда просто так, то… зачем? Чтобы посмотреть на камень? Близнецы, сидящие на полу, смущенно переглянулись. Осознание, что они уже начали мечтать о горах золота, полученных банальным воровством, было отрезвляющим. Это ведь не конфискованные вещички у Филча из стола свистнуть. У Филча пылятся такие старые вещи, что это уже не воровство, а спасение, но Философский камень?       Вся компания замолчала, отложив свои дела. Было горько признавать, что они действительно собирались украсть бесценную в магическом мире вещь.       — Сириус, — поздно ночью Гарри «дозвонился» до Крестного.       Блэк, изрядно помятый, радостно улыбался ему:       — Завтра вышлю тебе книги. Прости, замотался совсем. Зато мама Одри пару часов назад стала снова Блэк.       Гарри опять стало немного стыдно. Он уже начал обижаться, что крестный до сих пор не прислал ему книги-развлечения, но ведь у того действительно куча более важных дел.       — Ничего, — смущенно улыбнулся он. — Я вообще-то хотел у тебя еще кое-что спросить.       — Да? — еще лучезарнее заулыбался Сириус.       — Понимаешь, в школе спрятан Философский камень…       — Ничего себе, — присвистнул Блэк. — Откуда информация?       — Долгая история, сейчас не это важно… к нему ведет дорога через запретный коридор, вход охраняет огромный трехголовый пес и, судя по словам Хагрида, там стоят заклинания наших учителей…       — И вы хотели пройти эту полосу препятствий, — догадался Сириус.       — Да, — вздохнул Гарри. — Это же не правильно, да?       — Как взрослый и ответственный, я согласен с тем, что желание добраться до чужого добра — это плохо. Хотя мы бы с твоим отцом непременно попытались. Но, я надеюсь, вы не будете туда ходить? Тем более, что трехголовый пес мне уже не очень-то нравится.       — Не будем, — вздохнул Гарри. — Но ведь интересно.       Сириус с улыбкой посмотрел на крестника и предложил:       — Приглашай этих разбойников-близнецов к нам на летних каникулах. Только предупреди, что придется немного поучиться.       — А что будет на летних каникулах?       — Вообще-то это должно было стать сюрпризом, — хитро улыбнулся Сириус, — но раз вы там от скуки уже разбоем начали промышлять...       — Крестный! — взмолился Гарри.       — Да шучу я, — расхохотался тот. — Мы строим в поместье Лонгботомов полосу препятствий для вас. Будут и магические ловушки, и обычные магловские штучки. Ну и подготавливаем список заклинаний, которые будете учить.       — Ух ты! — восхитился Гарри. — Полоса препятствий!       — Скорее — несколько, — продолжал улыбаться Сириус. — А в этот коридор не ходите больше. Я напишу кое-кому из своих знакомых, чтобы камень из школы убрали. Нечего смущать юных хулиганов.       Сириус задорно подмигнул крестнику и тот опять смущенно улыбнулся. Старший мародер прекрасно понимал Гарри. Они с Джеймсом действительно загорелись бы идеей пройти тот коридор и забрать камень. Даже не столько потому что он нужен, а просто потому что… потому что это весело. Ремус им бы, скорее всего, не позволил. Когда у него хватало времени на выражение своей точки зрения, он всегда их отговаривал от сомнительных затей. Вот только, как говорил сам Ремус, не хватало решительности взывать к совести двух избалованных мальчишек на людях. Мотнув головой, Сириус прогнал воспоминания и снова обратился к крестнику, выпытывая у него подробности прошедших дней. Чем они занимаются, как развлекаются. Но юные мародеры, по большей степени, скучали и ничего необычного не замечали. Их школьная жизнь проходила в гостиной Гриффиндора и библиотеке, они много учились и постоянно жаловались на скуку.       — Теперь все играют в покер, — рассказывал Гарри. — Дадли предложил еще твистер в школу привезти.       — Твистер? — удивился Сириус.       А потом хохотал до слез, представляя, что будет с родителями слизеринцев, если игра все же доберется до подземелий. На самом деле, скука в Хогвартсе порождала доморощенных мародеров с пугающей быстротой. Сейчас Сириусу казалось, что и война факультетов началась именно из-за скуки. В детстве ему говорили, что деление на факультеты ввели не столько ради разделения по личностным качествам, сколько ради духа соревнования, который должен подстегивать учеников. Вот только соревнований в школе, пожалуй, было мало. И Сириус не видел способа это изменить.       А вот написать Амелии и Нарциссе о философском камне он мог. Обе женщины достаточно легко догадались, что от них требуется. Нота протеста была тут же подана в совет попечителей. Двенадцать уважаемых магов так же нашли данную информацию крайне странной. Формально говоря, нигде не говорится, что Директор имеет право устраивать в школе сейфы для редких ингредиентов.       Совет Попечителей Хогвартса не имел такого же большого влияния на школу, как такие же организации в мире маглов. Да и к тому же они порядком разленились за последнюю сотню лет. Формально говоря, они должны были проверять счета Хогвартса, следя за отсутствием растрат, в их же обязанности входила экзаменация учителей, одобрение кружков и секций, проверка жизни в школе. О том, что совет исполняет свои обязанности несколько пренебрежительно, говорили давно. Вот только маги — консерваторы. Все новое воспринимают крайне неохотно. Сначала поговорят, потом начнут ругаться на кухнях, лет через сто, глядишь, кто-нибудь и напишет жалобу. Блэки, через детей познакомившиеся с магловскими порядками в сфере образования, уже негодовали.       Амелия получила место в совете недавно и уже собиралась от него отказаться, ведь работа занимала слишком много времени. Но сообщение о том, что в Хогвартсе хранится философский камень, ее не на шутку взволновало. Хранить что-то настолько ценное в школе казалось ей неправильным. К тому же… что будет от этого школе? Получат вытяжку из камня? Она вызывает привыкание, так что для лечения крайне нежелательна. Для золота? Хогвартс не бедствует. Тогда зачем? Судя по всему, директор просто исполняет просьбу старого друга.       Защита у Хогвартса — одна из лучших в мире. По крайней мере, так принято считать. Да и вообще, нападать на школу — слишком низко для большинства волшебников, даже если те нечисты на руку. Там же дети. Вот только «для большинства» и «для всех» — не одно и тоже. Если кто-нибудь решится украсть камень, то могут пострадать дети.       Словно в ответ на ее мысли, в окно влетела сова Малфоев. Нарцисса, за последнее время преуспевшая в деле доведения мужа до кипения, уже добилась своего. Председатель Совета Попечителей Хогвартса просит подписать требование убрать из школы артефакт, наличие которого плохо сказывается на защите детей.       — А знаете что? — через пару дней спросил Фред, вновь усаживаясь с картами на ковре. — Они убрали Пушка.       — Да, — продолжил Джордж. — Сегодня подошли к той двери, а там не заперто, собаки нет, а люк в полу отсутствует.       — Так что красть уже нечего, можем спокойно ждать лета, — хихикнул Фред.       Предложение провести часть лета в гостях они приняли с нескрываемым энтузиазмом. Таинственная полоса препятствий, уроки от авроров, разрешение колдовать летом — все это окончательно поработило разум близнецов, заставив забыть о волшебном камне.