Три поцелуя

Сидеть майским утром в душном классе и слушать такую же душную речь учителя по истории было пыткой, поэтому на заднем дворике, в зелёной листве и в настежь застёгнутых рубашках Дэн и Фил решали, как им быть. Повидавшие виды перила под ними казались довольно неплохим местом, чтобы выкурить их первую сигарету, а если всё это ещё и комментировалось дэновским «Перила — не хуй, сиди, кайфуй», то было явно приятнее, чем скрипучие полы и неудобные стулья в классе истории. В глазах Фила бесята, которых ещё и поискать у нашкодивших детей надо, а у Дэна в кармане спички, так почему бы не попробовать? — Где ты вообще её достал, ты ведь даже не куришь? — Дэн с недоверием смотрит на сигарету в руках друга, хмурясь и смотря за спину Лестера, будто ожидая увидеть там грозную фигуру какого-нибудь учителя, который так же вышел выкурить сигаретку и отдохнуть от визгов старшей школы. — Связи, милый, творят чудеса, — отвечает Фил, играя бровями, и выжидающе смотрит на Хауэлла, пока тот неуверенно достаёт спички из кармана запрещённых в школе джинс. Дэн поднимает на Лестера глаза и смотрит на него тем самым взглядом, который Фил все не может повторить или понять, для начала. — Возможно, что Джейк дал мне её, когда я по загадочным обстоятельствам оказался с ними в туалете, но тебе этого знать не нужно. Чёрт, ты портишь мою репутацию, Дэн! — Фил с драматизмом смотрит на друга, мотая головой и отворачиваясь, чтобы утереть воображаемые слёзы. Хауэлл толкает его локтем, посмеиваясь немного нервно, ведь самое опасное, что он делал за всю свою школьную жизнь это завязать однокласснику в раздевалке кеды, чтобы потом смыться и услышать истошный смех из этой каморки. Вынимая спичку из коробка, Дэн уже заносит руку, чтобы чиркнуть и поджечь её, но Фил перехватывает его запястье и тянет ближе к себе. Вблизи его глаза кажутся особенно лазурными, прерываемыми лишь жёлтой дымкой у зрачка, а Хауэлл сглатывает довольно громко, чтобы заслужить смешок друга. — Кури левой рукой, чтобы учитель не учуял запаха на правой и не прописал бы нам знатные подзатыльники. Остальное оставь мне. Фил звучит немного жутко, слишком заговорчески и продуманно для такого ботаника, как он – с пятёркой по физике и биологии. Дэн решает не спрашивать, а просто поджигает спичку и подносит к сигарете, плотно зажатой в бледных и тонких пальцах. Красный уголёк на её конце загорается, и вот Хауэлл уже с замиранием сердца смотрит на дым, который клочками откашливает друг. Никотин на языке чувствуется непривычно, даже горько, и парень задумывается о том, как эту хрень его бывшие друзья курили на каждой перемене. Руки Дэна потеют, становясь достаточно липкими и неприятными, из-за чего он протирает их о джинсы. Возможно, что причиной этому является приятная, но терпкая близость с Филом, но Дэн решает думать, что это следствие волнения от угрозы отчисления. Он внимательно следит, как скулы Фила остро проявляются, когда он втягивает вредный для лёгких дым. Настолько острых, что хочется провести пальцем, но боишься порезаться или, хуже того, не найти силы оторваться. В момент, когда Фил снова тянет сигарету Дэну, его глаза округляются, а дальше всё куда-то бежит, несётся. Лестер лёгким движением руки выкидывает за себя орудие массового поражения, хватает левую руку Дэна и тянется уже к нему так близко, что по непривычке стукается носом об нос друга и врезается сухими губами в губы Хауэлла. Парень с минуту ломает голову, путается в собственных ощущениях, желая ответить, а потом слышит стук каблуков за спиной, и вот они уже прерваны строгим голосом учительницы по физике, кажется. В её глазах видно осуждение, а Фил тащит за руку Хауэлла, не расплетая пальцев. У Дэна красные щёки, и, кажется, только у него, ведь Лестер извиняется перед женщиной спокойно, отчитываясь за содеянное. Пока его слова летят мимо ушей Дэна, последний разглядывает испещрённое морщинами лицо «физички», в которых можно увидеть прожитые моменты жизни. Но в глазах стоит симпатия, поэтому, закатив их и слегка улыбнувшись, она с колебанием отпускает любовничков на урок, делая им выговор и обещая, что сдаст директору, если увидит тут их ещё раз. Забывшись, она уже начинает историю о своей первой любви, но Лестер избавляет себя и Дэна от такой радости, поблагодарив учительницу и обещая занести какую-то работу на этой неделе, утягивая Хауэлла подальше. Когда они оказываются в холле школы, свободном от учеников, Фил заливисто смеётся, плюхаясь на скамейку, а Дэн садится рядом. Он следит за Филом, думая о том, что сейчас произошло, а Лестер обещает, что больше не выкурит ни одной сигареты в «окно» учительницы физики. — Спасибо, что подыграл, — Фил подмигивает другу и встаёт на ноги, отправляясь к шкафчику за учебниками для следующего предмета. А Дэну, возможно, совсем немного больно.

***

Ноги преют в душных кедах, а асфальт нагрелся до предела, но Фил терпеливо ждёт, когда Дэн откроет ему дверь и выслушает приглашение на вечеринку какого-то там одноклассника Фила, имя которого звучит очень сложно и длинно, а запоминать его желания нет абсолютно. Поэтому Лестер пропускает слова Дэна мимо, воспринимая их как согласие, и спрашивает: — Молодой человек, не найдётся ли у Вас воды для бедного путника, которого замучила жажда в столь жаркий день? Дэн смотрит на друга с сочувствием и сожалением, потому что таких редкостных идиотов давно свет не видовал, но всё же наливает ему стакан воды, попутно подтягивая растянутую розовую футболку пониже, так, чтобы боксёры были едва заметны. — Бедный путник, не драматизируйте, Вы живёте буквально напротив меня. — Дэн отдаёт живительную влагу другу, и падает на диван, прямо в гору подушек, натягивая плед по горло и продолжая просмотр какого-то свадебного шоу. Фил приземляется рядом, бурча на Дэна и прося подвинуться, толкаясь ногами в разноцветных носках. Не обращая внимания на то, что друг занят, Фил вводит Дэна в курс дела и объясняет ему, когда и где пройдёт мероприятие, если так можно назвать кучку неумеющих пить подростков: — Он живёт не так уж и далеко от нас, если я правильно понял навигатор. Через парочку дворов срежем, пробежим через магазин и через двадцать минут будем там. Тусня начинается в семь, но мы пойдём в восемь, потому что, вообще-то, меня никто не звал, но к тому времени он уже будет в стельку, так что пройдём без проблем. Дэн наконец-то смотрит на Фила, пока тот перегибается через него и ставит уже пустой стакан на тумбочку, качая головой и всё больше отчаиваясь в друге. — Тусня? Фил, ты серьёзно? Тебе тридцать и ты пытаешься понять «молодёжный сленг»? — Смотрит с осуждением, а Фил закатывает глаза и переключает каналы, потому что от свадебных платьев в глазах рябит. — Чья бы мычала, Хауэлл. Лежишь тут в свой первый субботний выходной и смотришь свадебные программки, попивая райбину и нося розовую футболку с цветочками какими-то. Это даже звучит по-старчески! — восклицает Фил, отвлекаясь на наряд Дэна, а последний выше натягивает плед и смотрит на друга враждебно. — Фил, в тридцать лет люди только жить начинают, а ты их уже на пенсию вывел! Посмотрим на тебя в «солидном возрасте»! — Я тебя умоляю, милый! С нашей-то ловкостью дожить бы ещё до тридцати, — Фил смотрит с неприкрытой насмешкой, а Дэн молчит в ответ, потому что он прав. Когда Фил собирается пойти и пошерстить в холодильнике уже третий раз, Дэн с пинками выталкивает его к себе, пихаясь руками и ногами, успокаиваясь только тогда, когда выгоняет друга за дверь. Лестер ноет и просит сжалиться, а Дэн прощается с ним и мило улыбается, почти закрывая дверь. — Зайду за тобой ровно без пяти восемь, принцесса! Постарайся собраться к моему приходу, карета ждать не будет. — Фил наклоняется к Дэну и чмокает в щёку, а позже скрывается за дверью своего дома, попутно поддев ногой и поставив упавшего гнома обратно на лестницу. Хауэлл стоит в ступоре пару минут, а позже с грохотом захлопывает дверь, и громко топая, идёт в свою комнату, заливаясь краской всё больше с каждым шагом, потому что какого фига позволяет себе этот нахал?

***

На календаре четвёртое июня, а Фил узнаёт, что Дэн не умеет кататься на велосипеде. Именно поэтому он тянет его на улицу, прихватывая с собой старый велосипед, переживший все войны человечества, если судить по скрипу педалей. Солнце палит нещадно, маня уставших от ливней людей на воздух, из-за чего первый километр пейзажей усеян загорающими лондонцами. Хауэлл начинает ныть тогда, когда только опускается на сиденье, а Фил воодушевлённо рассказывает другу о лёгкости выполнения этого занятия. И он делает это чертовски хорошо, ладно? Потому что Дэн уверенно кивает, ставя ноги на педали, а позже падает на траву, не проехав и двух метров. Фил шипит громче друга, когда последний в очередной раз приземляется на землю, начиная доставать четвёртый по счёту пластырь из кармана. Теперь его проблемой становится недовольство друга и полное отсутствие энтузиазма в учении. Тяжело вздыхая, он смотрит на надувшегося Дэна, который сидит у упавшего велосипеда и говорит: — Разве ты бросал учиться ходить, когда в очередной раз падал? — Если судить по тому, что хожу я, мягко говоря, не очень аккуратно, то бросал, скорее всего, — замечает Дэн и отвлекается на божью коровку у носка его кеда. Фил хмурится и качает головой, разглаживая пластырь на свежей царапине, поднимает друга на ноги рывком и усаживая на осточертевший велосипед. Его встречает мужественный визг о том, что на эту адскую хрень Дэн больше не сядет, а Лестер лишь хватается за багажник и начинает бежать, заставляя колёса крутиться намного быстрее, чем крутил их друг. У Дэна глаза на лоб лезут, руки его крепко вцепились в руль, а Фил ухмыляется и толкает Дэна посильнее, отчего тот проезжает свои первые десять метров и тормозит. Он оборачивается к другу и улыбается, а в его глазах читается, что не всё потеряно. По этой причине Фил телепается с другом до семи вечера, а позже усаживает его на тот самый магический багажник, отвозя домой. Дэн крепко обнимает торс Фила руками, прижимаясь щекой к его спине, возможно, для больше безопасности. К закату они уже нажгли одуванчиков, покритиковали футболки проходивших мимо людей и сходили в магазин за пирожками с яблоком, поэтому в десять, когда первый розовые всполохи начинают появляться на небе, они сидят на холмике, смачно доедают те самые пирожки и не опускают голову, устремив взгляды на закат. В груди приятное колющее чувство какого-то приключения, события, дух захватывает, а улыбка не сходит с лица. Скулы неприятно сводит, а шея уже устала, поэтому Фил опускает голову и теперь смотрит влево, туда, где сидит Дэн. В его глазах отражаются последние лучи солнца, а по белку идёт оранжевая линия, отражающая от неба. Глаза у него непривычно красивые, и Лестер ломает голову над тем, давно ли они такие. Возможно, что виной всему внезапная близость и отсутствие внимания со стороны старшего, а возможно, что оранжевый хорошо сочетается с карим. Позже помогая Дэну снимать пластыри, Фил с волнением смотрит на показывающиеся участки кожи, уже более спокойно замечая, что царапины еле видны и, скорее всего, пройдут в ближайшую ночь совсем. Дэн же слегка хмурится и следит за движениями друга, складывая рядом снятые пластыри. Царапины саднят кожу только при прикосновениях, а синяки на ногах сливаются с синевой бледной кожи, так что он решает на этом не заморачиваться. Но драматизма у Дэна хоть отбавляй, так почему бы не поиздеваться? — Требую возмещения ущерба! Фил смотрит непонимающе, а за его головой всё быстрее разливаются краски заката. Играть одному в игру неинтересно, а Лестер всегда поддерживал всё, что делал Дэн, так что на его лице появляется ухмылка, он садится напротив друга так, чтобы смотреть прямо в глаза и складывает руки на груди. Это начинает принимать интересный оборот событий. — Ты целуешь все царапины, которые я получил, отчасти, по твоей вине, а я не обливаю тебя водой. — Дэн показывает для пущей уверенности бутылочку воды, а Фил заинтересован. — Хорошо, — тянет Фил, намереваясь изменить условия, — но только руки. Хауэлл кивает и тянет Филу обе руки, а Лестер аккуратно касается каждой царапины губами. Они сухие, но мягкие одновременно, и это совсем не то, чем занимаются друзья. В глаза старший не смотрит, концентрируясь только на руках Дэна, а его щёки слегка розовеют. Или, возможно, это всё от заката. Когда Фил бережно держит бледные, фиолетовые от неба руки, а его дыхание слегка касается кожи, невозможно оставаться спокойным. А если всё это происходит ещё и вечером, когда небо окрашивается всевозможными цветами, то невольно ловишь себя на мысли, что находишься в ебучем аниме. — Никогда ещё не слышал более оскорбительной формулировки, — прерывается Фил, наконец, поднимая глаза, морщась, и, черт бы его побрал, Дэн не может сейчас думать ни о чём, кроме лазурных глаз напротив и слегка хриплого голоса. — Я опять говорил, пока думал? Ответом служит кивок, а Дэн тяжело вдыхает, наблюдая за улыбкой на губах Фила. — Как много ты услышал? — Только ту часть, где ты бранишь мои любимые аниме, — Фил говорит прямо в кожу, а у Дэна слегка кружится голова. Они встречаются взглядами в какой-то момент, а закат над ними во всей своей красе, так что подтянуться к Дэну и поцеловать его не будет большой трагедией, раз они решили, что находятся в ебучем аниме. Яблочный поцелуй заканчивается довольно быстро, но он определённо длиннее всех предыдущих, и, не то, чтобы Дэн считал каждый из них по секундам, но сейчас было ровно 11. — Руки начинаются чуть ниже, Филли, — наконец говорит Дэн, и это самая худшая фраза, которую он мог сказать после поцелуя. — Я хотя бы не халтурю, как ты, — отвечает Фил на выдохе, начиная смеяться, а Дэн в ответ закатывает глаза, но тоже посмеивается. — Покажешь, как надо? Фил не заставляет долго ждать, и да, определённо, виной всему закаты и пирожки с яблоком.