La Belle et la Bete

Woodkid – Never Let You Down

      Когда-то давно Наташа любила сказки. Особенно чудесную историю про Красавицу и Чудовище, ведь главная героиня была умной, отважной и храброй, а принц становился красивым только к концу истории. Девочка мечтала когда-нибудь также отыскать того человека, которого сможет полюбить душой, за которого будет переживать, бояться.       Только в один миг пришлось забыть о своих наивных фантазиях, а вместо балетной пачки примерить костюм шпиона. Научиться стрелять из пистолета прямо в голову, проникать в самые защищенные места и терпеть, терпеть, терпеть. Боль, страх, унижения, злость, гнев. Пережевывать собственные чувства, убивать в себе все человеческое.       И все же Наташа нашла свое Чудовище. С железной рукой, маской на пол-лица, и острым взглядом голубых глаз. Романова не боялась. Если только чуть-чуть, когда только увидела. Но она хорошо знала, что Солдат никогда не даст ее в обиду. Потому что он слишком бережно роняет ее на маты, слишком бережно целует куда-то в ключицу и слишком бережно обнимает.       — Ты помогла мне оставаться человеком, когда остальные делали из меня чудовище, — говорит Солдат тихой звездной ночью, прижавшись к Наташе со спины. Она верит, хочет верить, что это так, поэтому улыбается и мягко целует в подбородок. И на мгновение забывает, что они — другие.       Напоминание приходит через несколько дней, когда хрупкое счастье рушится, а Чудовище навсегда остается Чудовищем, только теперь еще и спящим. Это было бы иронично и довольно смешно, если бы Романова не чувствовала тупой, ноющей боли в душе. После там образуется рубец, который темными ночами будет кровоточить.       Меняется время, меняются года, меняется Наташа. Она все меньше походит на Красавицу, тело усыпано мелкими шрамами, сердце спрятано под замок, и Романова больше походит на машину, чем на человека. Только лишь иногда, когда ночь особенно темна, а Вдова особенно одинока, ее старые душевные раны начинают кровоточить, а сама Наташа пытается понять, когда в ее жизни все пошло не так. Романова все теряет и теряет, каждый раз с новой силой, но уже почти привыкла. Боли становится меньше. И Вдова уже не верит в чудо.       А потом как-то совершенно внезапно на горизонте маячит смутно-знакомое прошлое. Когда-то даже счастливое. И в Наташе загорается крохотная надежда, оживают старые мечты. Вот только Чудовище ничего не помнит, и Романовой снова приходится подбирать ключи к его душе. Только вот она уже не Красавица, и поэтому мечты рушатся с новой, оглушительной силой.       Она устала. Устала играть в сказки. Не с ее жизнью — на что-то надеяться. Да и сказка у них получается странная: Джеймс не совсем Чудовище, а Наташа далеко не Красавица. С ее-то шрамами, истерзанной душой. Романова давно выросла из балетной пачки, глупых мечтаний о дальних странах и волшебном превращении принца.       Наташа давно не Белль.       И все же где-то глубоко-глубоко внутри Черной Вдовы живет маленькая девочка, что продолжает верить.