В свои головы вложим мысли, А потом закалим их сталью, Чтобы знать, где, когда и откуда Возвращаются белые стаи. Чтоб не чувствовать и не верить И мёд горький пить, не хмелея, Мы закроем железные двери, Отгородимся мы от потерей. А когда замок литой встанет И замкнётся, отрезав выход, Мы забудем про мир за стенами И не вспомним про белые пыхи. Мы в ловушку себя загоним И напьёмся, не опьянея, Потому что когда-то, ты помнишь? Мы закрыли засовы на дверях. Мы закрыли и не откроем, И со временем нас забудут. Не кричи и не плачь, не поможет, Лишь покроет ту дверь новым слоем. Не откроется дверь, и ладно, Мы хотели такого сами. Только к чёрту теперь эти мысли, Те, которые словно металлы. И зачем же теперь нам стали? С мёдом что прикажете делать? Мы уже не живём, мы устали, И бессмертие давит на шею. Что нам делать дальше — не знаю. Город стал совсем малолюден — Очень многие просто устали, Очень многие просто заснули. И заснули сном беспробудным, И завидуют им живые. Но считают тот шаг очень трудным, Ведь не знают, что там после жизни. Не хотят проверять — боятся, И стенают и плачут, воют. Это глупо — когда-то клясться И не выполнить клятвы волю. Да, глупцы мы, я и не спорю. Ну, а умные — неживые. Они сразу поняли: горе. И утёрли носы пивные. В головах наших всюду мысли — Под завязку они забиты. Мы теперь не живём, мы убиты. Мёда нет, и все вина прокисли.
декабрь 2016