Продолжаем рассвет обгонять

Это всё происходит в летнюю ночь, в небольшом домике недалеко от реки, куда их семьи приехали на выходные. Комната находится на уютном чердаке, но там всего одна кровать и мальчикам приходится спать вместе. Сначала они смущенно лежат, прижавшись друг к другу спинами, но потом одно неловкое касание... ...Одно неловкое касание и рыжий решает подшутить над другом: он резко хватает Стэнли за руку, поворачивая к себе. Их взгляды столкиваются, очень близко. Брофловски не в силах оторвать свой взор от этих невинных голубых глаз, и все шутки вылетают из головы. О, нет! Он смущён, растерян, но что-то заставляет его подвинуться ближе, подаваясь всем телом вперёд. И вот уже их губы слились в первом сладком поцелуе, ещё совсем робком, но проникнутым нежностью и бесконечной чувственностью. Они оба покрасневшие, как закатное солнце, но счастливые. Стэн тяжело дышит, отводя взгляд; он не ожидал, что ему настолько понравится. А Кайла уже не остановить; он прижимается к маршу сильнее, проникает прохладными ладонями под тонкую майку... И для Стэнли это самое приятное в столь жаркую ночь. Он начинает постанывать, стараясь поближе прижаться к прохладному телу друга, который совсем недавно вернулся из душа. Но эта прохлада обманчива, ведь от джерсийца уже давно веет жаром. Он целует Стэнли в шейку (видел это в каком-то фильме). Он ещё не знает значение этих поцелуев, но женщине в фильме было приятно. И Стэну приятно, судя по звукам. Кайл спускается ниже, приподнимает майку, чмокает в грудь, солнечное сплетение, целует животик... Марш подрагивает, для него подобное в новинку, но не сопротивляется. Он доверяет Кайлу. Тот ведь не причинит ему боли, правда? Но тут Брофловски оттягивает резинку трусов и Стэнли становится нестерпимо стыдно. Хорошо, что комната освещена одной лишь луной и слабым ночником. Ему не очень бы хотелось, чтоб Кайл видел его пунцовое до самых ушей лицо. Но пока Марш думает об этом, рыжий уже осторожно касается его члена. — Он…твёрдый, — словно удивленно произносит Кайл. Раньше он дрочил себе, но никогда другу. И Кайл хочет постараться, он действительно хочет сделать Стэну приятно. Ведь тот — самый близкий и дорогой для него человек. Еврей начинает водить ладошкой вверх-вниз, боязливо поглядывая на лицо друга. Вдруг ему не нравится? Но Стэн лишь закусывает губы, через которые то и дело прорываются довольное мычание и стоны: — Каайл...Кааааайл... Брофловски нежно ощупывает головку кончиками пальцев, массирует яички. Стэну нравится, значит он всё делает правильно. Марш кончает быстро и обильно, пачкая руки Кайла. Но тому всё равно, он лишь подвигается ближе к другу, чтобы вновь увлечь его в поцелуй, но уже не такой робкий, как первый. Рыжий настроен решительно: Он хочет целовать Стэна по-взрослому, Он хочет любить его по-взрослому, Он так по-детски и невинно хочет его... Их поцелуи мокрые, но приятные до невозможности: горячее дыхание, серебристые ниточки слюны, взгляды Стэна из-под прикрытых век... И этот мир за гранью детства, такой неизведанный и манящий. Маршу тоже хочется порадовать друга и он знает, что делать. Он не раз видел подобное во взрослых фильмах, которые смотрел его отец в гараже. Тот ведь не знал, что малыш Стэнли пристально следит за происходящим на экране. И вот голубоглазый спускается с кровати, оставляя друга непонимающе хлопать глазами. — Кайл…присядь сюда, — Марш легонько хлопает по простыне и непокорный джерсиец слушается. Стэнли дрожащими пальцами развязывает веревочки на шортах Кайла, стягивает их, пристраиваясь между ног Брофловски. Он робко улыбается взглянув на Кайла, а затем касается губами уже возбужденной головки члена. Сначала это нечем не отличается от поцелуя, но постепенно марш начинает посасывать, берет всё глубже и глубже в ротик, создавая пошлые влажные звуки. — Ммммм, — Стэн прикрывает глаза. — Ааахх, — еврей не считает нужным сдерживать стоны, он совершенно не боится, что кто-то услышит, — Стэнли, я сейчас...сейчас... На это Марш лишь кивает, потихоньку вытаскивая член изо рта, но не успевает. И вот уже весь ротик и щеки в "белом молочке". Кайлу стыдно. Он извиняется, но Стэн лишь гладит его по руке, улыбаясь своей детской улыбкой. "Всё хорошо, потому что это ты, Кайл". Они невинны и наги, оба в сперме, но им это нравится. Нравится чувствовать друг друга, касаясь всех частей тела. Больше нет никаких запретов, это их маленький мир, их тайна. Кайлу хочется больше, он хочет стать единым целым со своим другом, да и тот не против: ложится на животик, соблазнительно, будто дразня, поглаживает себя по ягодичкам. Да, эта снова сцена из фильма, но какой от неё эффект! Дыхание Кайла становится тяжелее, он аккуратно раздвигает ножки Стэнли вместе с ягодицами, нащупывает сжимающуюся, совсем не растянутую дырочку. — Я обещаю, что будет не больно, — шепчет Брофловски. И Стэн вновь верит ему. Но когда смазанные слюной пальчики кайла входят в дырочку, Марш весь сжимается, а из глаз брызгают слезинки. — Прости, — Кайл растерян, он целует Стэнли в щечку, обнимает. Ему кажется, что так Маршу будет спокойнее. И не ошибается. Стэнли уже не плачет, он постанывает, двигаясь в такт с пальчиками Кайла. Ему постепенно становится всё приятнее и приятнее. Но тут он чувствует, как пальцы Кайла медленно покидают его тело, вместо них приходит что-то горячее, влажное, но не менее приятное. Стэну нравится. Он цепляется руками за простынь, выгибает спину. Да, им хорошо сейчас: сдавленные и нежные стоны Стэнли и неистовые и страстные Кайла, что сплетаются в единую мелодию — мелодию физической любви. Они кончают вместе, а потом ещё долго лежат, просто смотрят друг другу в глаза. Они не знают, что будет дальше, но сейчас они счастливы и они вместе. Это главное.