Очаровательный негодяй

Нагамаса Мидори знала себе цену, поэтому задача найти себе партнера казалась ей довольно каверзной. Все потенциальные любовники, по ее наблюдению, подразделялись на два типа: садист, как и она или мазохист, который стерпит от нее все. С первой категорией у нее уже был опыт отношений: Мацуока достоверно изображал из себя пай-мальчика, но был также искусен в психологическом давлении, как и она. Сходиться с ним на первых порах было сплошным удовольствием: он был словно неоперившийся птенец, интуитивно чувствующий людей, и к тому же весьма неплох в постели. Этого хватило, чтобы заинтересоваться мальчишкой, привязаться, а затем все их очаровательное соревнование перешло в полномасштабную войну до полного истребления. Победителем из нее никто не вышел — отношения были в прах испорчены. Мацуока надломился, Мидори же в целом ощущала ситуацию как неудобную, так как изначально «убивать» Маццуна в ее планы не входило. Но тут уж ничего не поделаешь. Когда она встретилась с Фудзимоном Мидори подумала, что он второй тип — этакий мешок для битья, собака, которая счастлива видеть хозяина, даже если пять минут назад он избил ее до кровавых соплей. Вообще Фудзимона легко было сравнить с каким-либо домашним животным, особенно с кошкой, если обращать внимание на его повадки. Мидори терпеть не могла таких людей, но признавала их полезность в хозяйстве и по этой причине не прогоняла. К тому же, после Мацуоки потрясений не хотелось: женщина с головой ушла в игры на выживание, работу в больнице плюс обрела нового врага, в лице Тачибаны — откровенно говоря, на плетение паутины взаимоотношений не было ни сил, ни желания. Однако, изучая Такатору Фудзимото некоторое время, садистка начала подмечать некоторые сперва невидимые глазу детали. Он действительно каждый день собирал ее на работу, ждал после ее окончания и доставал бесконечным мельтешением вокруг. Обожал детишек и всякие милые вещицы, от чего Мидори непроизвольно тошнило. Но в критических ситуациях его взгляд был спокоен, а лицо серьезным, и в эти моменты он был похож на самурая, готового защищать своего господина несмотря ни на что. Это было странно и не поддавалось классификации. Мидори не могла понять, ходил ли Фудзимон по тонкой грани мазохизма или же он мастерски притворялся таковым, дабы преследовать свои цели. Но точно можно было сказать лишь одно — Фудзимон не мешок для битья. Встречаться они начали с подачи садистки, которая была заинтересована в проведении эксперимента и проверке своих гипотез. Дальнейшие наблюдения за коллегой вводили ее в ступор, так что данная стратегия была наилучшим вариантом. Она чувствовала, что Фудзимон не такой, каким он себя показывает. Поэтому, однажды, когда Фудзимото посетил ее кабинет… Для него уже была определена своя роль. — Мидори-сан, — Фудзимон искристо улыбнулся. — Я вам черничный чизкейк принес. В вечер пятницы бесцеремонный Фудзимон ввалился в кабинет сенсея. Мидори взглянула на него поверх своих очков, откладывая рецепты и невольно улыбнулась в ответ. Она терпеть не могла отрываться от работы, но на Фудзимона невозможно было долго злиться. Это тоже было его особенностью, которой даже ворчливая Ичи не могла противостоять. — Вот как, — мягко усмехнулась она, наблюдая как коллега собирает на стол. — Что на счет напитков, Фудзимон? — Ваш любый моккачино, — выдохнул Фудзимон, плюхаясь и умильно складывая руки на спинку стула. — Надеюсь, вам понравится. Мидори-сан сняла очки и устало потерла глаза. Пациентов больше не предвиделось и нужно было заполнить всю необходимую документацию. Она посмотрела в окно, созерцая постепенный заход солнца, и откинулась назад. Надо немного выждать. — Все в порядке, Мидори-сан? — обеспокоенно спросил Фудзимон. — Мне принести вам что-то другое? Она молчит и искоса следит за лицом подопечного. Мидори сомневается всего секунду: не зря ли она это затеяла? Она все-таки берет в руки кружку с кофе и тихо спрашивает: — Фудзимон? — Да, Мидори-сан? — Давай встречаться, — и губы сами собой разъезжаются в хитрой улыбке. Чашка выпадает из рук Фудзимона, но он не сводит взгляд с Мидори-сан и стремительно краснеет. — К-к-конечно, конечно, Мидори-сан. Затем он глубоко вдыхает и выдыхает. «Выглядит, как нахохлившийся воробей» — прыскает про себя Мидори, с интересом исследуя эмоции Фудзимото. — Можно вас проводить до дома, Мидори-сан? — серьезным тоном, будто он делает ей предложение, спрашивает Фудзимон. — Да, — отвечает Мидори и оглушительно смеется над ошарашенным теперь-уже-ее-парнем. Ничего не изменилось. Фудзимон все также помогал ей собираться утром, делал все домашние дела, провожал на работу домой. Мидори же была капельку разочарована. Фудзимон был слишком домашний. Садистская натура требовала больше огня и надрыва, а он был как сплошное пушистое облако — не злился и не раздражался, чтобы она не делала. Однако, один случай показал, что Фудзимон очень даже может выходить из себя, что окончательно убедило Мидори в своих догадках. Дело было после работы. Дожидаясь своего парня и коллегу, девушка сидела в баре неподалеку от метро и попивала алкогольный коктейль. Джентльмен, что сидел рядом, не преминул воспользоваться одиночеством девушки и навязать свое ненужное общество. В начале это было даже весело, пока он не стал слишком раздражающим. — Я не заинтересована в общении, — отрезала Мидори, раздраженно взглянув на наручные часы. Где этот болван ошивается? — А я заинтересован, — продолжил незнакомец, грубо хватая женщину за руку. — Уверен, я тебе понравлюсь. Женщина уже настроилась дать наглецу достойный отпор, как знакомая сильная рука отбросила незнакомца прочь. — Держи руки при себе или я их сломаю, — в холодном голосе невозможно было найти даже тень прежнего Фудзимона. Мидори оказалась незамедлительно прижата к телу своего мужчины. Ее сердце выпрыгивало из груди. Все гипотезы прошли прахом к вящему восторгу женщины. Что за очаровательный негодяй оказывается этот большой и покорный кот! После того, как незнакомый парень, пробурчав извинения, ретировался, Фудзимон перевел все внимание на свою любимую. Он переживал за то, как она отреагирует на его выступление. — Мидори-сан, вы в порядке? — он пытался поймать ее взгляд. Внезапно, она приподнялась на цыпочках и поцеловала его в щеку. — Пойдем домой, защитник, — мягко улыбнулась женщина, мимолетно оглаживая его щеку и позволяя парню забрать свою верхнюю одежду, висящую на стуле. « Ну что за милый ублюдок, » — снисходительно подумала она, глядя на краснеющего и неуклюжего парня, который пытался надеть на нее пальто. Мидори поняла, что ошибалась. Фудзимон принимал ее такой какой она есть. Со всеми заскоками, вредными привычками и любовью к садизму. И Мидори это ценила. Она всегда подозревала, что ее партнер будет либо такой же занозой как она (и однажды кто-то кого-то прибьет, что практически случилось с Мацуокой), либо тюфяком, готовым стерпеть все. Однако, Фудзимон был не тем, не другим. Фудзимон просто был и просто любил. Кормил, помогал, выслушивал, защищал, работал с ней в команде. Поэтому, одним вечером, когда его губы нашли ее и мягко обратили все предсказания о партнере в пыль, Мидори улыбнулась сквозь поцелуй. Наконец-то, она сделала правильный выбор.