Языки пламени

СТАМБУЛ. ДВОРЕЦ ТОП-КАПЫ. ПОКОИ ХАСЕКИ АЙШЕ СУЛТАН. Играя с детьми, Айше Султан по-настоящему забыла о всех своих проблемах и невзгодах. Красавица-Султанша полностью отдавалась воспитанию детей и пыталась вырастить из них достойных представителей Династии. И это у нее прекрасно получалось: Ахмед имеет пристрастие к учебе, а Ханзаде растет истинной Династийкой. Спустя некоторое время в покои Хасеки Султан стучатся и девушка позволяет в них войти: — Госпожа, — кланяется калфа. — Я узнала кое-что важное… — Что такое, Нарин-калфа? — поворачивает голову законная жена Падишаха. — Надя Хатун… Она провела ночь с Повелителем. — Но как такое возможно? — удивляется Султанша. — Ведь Повелитель позвал к себе другую рабыню? — Позднее, ночью, он пришел к этой Хатун. — шипит Калфа. — А если она забеременеет? Что мы будем делать, Госпожа? — Когда забеременеет, тогда и будем думать, что нам делать. Сейчас мне нет дела до этой Хатун. — поднимает подбородок Айше и переводит взгляд на детей. Нарин кланяется и выходит из покоев, оставляя свою Госпожу наедине с собственными мыслями. Девушка делает глоток ароматного кофе, и целует в макушку дочку. Аллах был благосклонен к Хасеки, у всех беременных наложниц рождались девочки. Словно сам Всевышний оберегал главную фаворитку и её сына. Но с каждой новой беременностью волнение Айше увеличивалось в двое. Что, если в следующий раз не повезет? Что, если родится мальчик? СТАМБУЛ. ДВОРЕЦ ТОП-КАПЫ. ПОКОИ ВАЛИДЕ КЁСЕМ СУЛТАН Сидя за круглым столом, Кёсем Султан отведала завтрак. Настроение у Султанши сегодня было прекрасное, именно поэтому она позвала к себе Надю Хатун поговорить, после завтрака естественно. Валиде слышала об вчерашнем ночном инциденте: Мурад прогнал наложницу и пошел к Хатидже, посередине ночи. Сказать, что она удивлена — ничего не сказать. Её сын еще никогда не был с наложницей две ночи. С другой стороны, она была рада. Наверное, вся его агрессия, вся его ярость была от того, что он не нашел пристанища у любимой женщины. Да, мать — это одно, любимая — это другая. Кёсем была музой покойного Султана Ахмеда, она была его воздухом. Время, которое они проводили вместе, казалось, так быстро шло, что они не успевали насытиться друг другом. Эти воспоминания всегда тревожили душу женщины, и сейчас, сидя за столом у нее резко пропал аппетит на все блюда. — Воды, — произнесла Султанша, и опустошила стакан с жидкостью. Поправив свое шикарное, такое же цветом, как и её глаза, платье, Госпожа Османии смахнула слезу воспоминаний. Вскоре в покои постучались, и Султанша приказывает открыть двери. В комнату заходит молодая девушка, примерно лет двадцати, это была новая любимая фаворитка Султана — Хатидже Хатун. Валиде Султан улыбнулась и пригласила юницу к себе, та с удовольствием решила составить ей компанию. Они долго разговаривали о разном: о Мураде, об Айше, да и в общем о жизни в гареме. Кёсем, несмотря на статус Надежды, всегда обходилась с ней любезно. Надя всегда любила Валиде Султан, ибо та была ей второй матерью. Да, матерью, как бы это странно не звучало. Женщина, с которой она знакома едва ли неделю настолько полюбилась ей, что так и хотелось прижаться к ней. За величием и статью Госпожи Надя смогла разглядеть человека, нуждающегося в простом человеческом разговоре. — Ах, Надя, — вздохнула Госпожа Османии. — Ты так напоминаешь мне мою погибшую дочь Гевхерхан… — Гевхерхан Султан? , — задумчиво произносит Надежда. — Да упокоит Аллах её душу… Говорят, она была настолько нежной, что при дворец её прозвали весенней розой. — Это так. Но её погубил мужчина… — сквозь комок в горле проговорила Кёсем Султан. — ИншАллах Мурад не сломает тебя. — В каком смысле? — Мурад падок на женщин. Чтобы удержать то, что ты сейчас имеешь ты должна понести от него. Другого выхода нет. БЛИЖЕ К ВЕЧЕРУ. ЭТАЖ ФАВОРИТОК. Расправив плечи, темноволосая смотрит на собственное отражение в зеркале. Это была её победа, уже третий день подряд Мурад желает её видеть, между тем, как другим наложницам он не разрешал даже остаться до утра. Как же прекрасен вкус победы! Такой сладкий, с некой кислинкой, заставляющий насладиться моментом полностью и без остатка. Отныне Великий Визирь Османской Империи стал рабом Нади. Дай Аллах она забеременеет и тогда станет самой могущественной женой Султана. На её стороне большинство сильнейших представителей двора: Кёсем Султан, Силахдар Паша, Султан Мурад. Поправив свое темно-красное платье, девица встала с тахты и направилась к выходу. Пройдя по гарему с горделивой осанкой и поднятым подбородком, Надежда презренно осматривает наложниц, которые завистливо поджимают губы. Пройдя длинные коридоры, юница наконец оказывается у покоев Падишаха. Выдохнув, она заходит в комнату, где её, стоя спиной ко входу, ожидает Падишах. Девушка расплывается в улыбке и на цыпочках подходит к Мураду. Закинув на него свои тоненькие ручки, она прижимается всем своим телом к Падишаху и томно вздыхает: — Повелитель, — выдыхает она. — Душа моя, я так соскучилась… — Надя всегда умела завлекать словами. На сладкие речи Хатун Мурад сразу же ответил, развернув её лицом к себе, русоволосый моментально впился в пухлые губы красавицы. Резкий стук в дубовые двери заставил оторваться Падишаха от Надежды. После того, как Мурад дал разрешение на вход, в дверях показалось никто иной, как Силахдар Паша. Тот сразу же сглотнул слюну, увидев около Господина русскую рабыню: — Повелитель, простите, что отвлекаю, но дело сложное. Ваша дочь — Алиме Султан, у нее жар, — мямлит раб. — Я пойду с тобой! — сразу же проговаривает Надежда, но её останавливают. — Ты иди к себе, Хатун, — отвечает Падишах и выходит из главный покоев дворца.