Wolf's betrayal

Сначала дикий восторг, смех, полное сумасшествие, облик волка, чужое тело, подмятое лапами. Головокружение и снова смех, рык, словно будни заядлого наркомана. А затем взгляд. Его. Задумчивый, направленный на черного волка, который с довольным видом вставал с человека. Не того человека. Не тот запах резко ударил в голову, словно кулак в боксерской перчатке. Волк поднялся и пересекся своим взглядом с задумчивым. Еще удар. Пелена быстро слетала с глаз зверя. Нет. Нет, нет, нет. Черные зрачки расширились до максимума, а уши прижались к макушке. Зверь хотел сделать шаг вперед, но безразличный голос остановил его: — Я насыпал вокруг дома пепла рябины, гостей больше не жду. Сердце диким набатом отдавало в голове, вызывая приступ удушья вперемешку с истерическими хрипами. Нет же, все не так. Это же всего лишь... шутка? Волк хотел шагнуть к своему человеку, но замер в неудобной позе, остановившись на полпути. А просыпающийся разум подкинул ему фразу, которую он сам не так давно произносил: "Волки моногамны". А затем в сознание калейдоскопом ворвались события прошедшего дня. Прекрасные, наполненные теплотой, улыбками, смехом. Ароматом. Его человека. Их ароматом, который успел смешаться, пока они были рядом. Но яркие картины резко заменились Его взглядом, а в реальность выбил запах, который был здесь и сейчас, который проникал в черные влажные ноздри, который выжигал изнутри. Хотелось избавиться от него, смыть с себя, забыть все, как страшный сон. Чтобы всего этого никогда не происходило, чтобы Его человек не смотрел с такой злобой и не бросал в черную морду едкую фразу: "ОТВАЛИ!". Человек злился. От него волнами шел запах гнева. А волк не знал, как поступать дальше. Он не знал, как объяснить то, что произошло. Мгновением позже волк оказался в своем душе, медленно перекидываясь во взъерошенного подростка, который смотрел перед собой немигающим взглядом и не реагировал на бьющие в спину струи воды. Он облажался. С Его человеком. Который был так близко и снова оказался так далеко. Неприятный холод в загривке и тупой липкий страх пробирались под кожу. Человек больше был НЕ Его.