О, Боге: Первый раз!

      Быстро закрыв дверь за собой, при этом не забывая миллион раз запереться на замок, Чон упирается спиной о холодную стену, откинув голову назад. Прикрыв глаза, он нервно сглотнул, опять видя перед собой её испуганный взгляд, направленный на него самого, и маленькое хрупкое тело, скрючившееся от страха. И поэтому, резко открыв глаза, парень приближается, нет, даже летит к раковине, включает холодную воду и ополаскивает несколько раз своё лицо, дабы немножко прийти в себя. Поднимает голову и смотрит на себя в зеркало: там видит своё не менее испуганное лицо, по которому стекают капельки воды вперемешку с потом.       Как это получилось, Гук сам не понимает. В тот момент его разум словно был в плену, кто-то контролировал его, и судя по всему этот кто-то и есть другой Чонгук. Он совсем не понимал, что делал, не мог контролировать себя — настолько это желание въелось в его голову. Но слава макаронному богу, что всё-таки в последний момент он смог прийти в свой собственный разум и остановить себя, иначе бы было хуже. Намного.       Чон так злится на себя, что уже успел обозвать и проклясть себя тысячу раз тысячью способами. Злость на самого себя так терзает его изнутри, что он, не рассчитав силы, со всей дури ударил кулаком в стену, от чего кожные покровы на костяшках разорвались. Парень, почувствовав жгучую боль, словно ошпаренный отдёрнул руку от стены и взглянул на неё. Видит, как оттуда медленно стекают маленькие алые капельки и тихо шипит. Не от того, что больно, а от того, что сильнее злится на себя.       Нет, сидеть запертым в ванне, пока не успокоится, не вариант, ведь за всё это время уже кто-то успел постучаться в дверь несколько раз. Гук встал с холодного пола, отряхнулся, смыл кровь с костяшек и вышел из комнаты, направившись в прихожую. Там он надел свою лёгкую куртку, как всегда нацепил маску, обулся любимыми кросами и вышел из общаги, направляясь в ближайшую кофейню. Да, там уж лучше, чем сидеть на холодном полу в ванной.       У каждой парочки есть свои странности и необычности в отношениях, собственные задумки. Здесь можно перечислять бесконечно. Необычные обнимашки или поцелуи. Все они по-своему разные и уникальные, имеют собственные обычаи или шутки, которые понимают лишь они сами, и так далее по бесконечному списку. Но абсолютно у каждой пары в жизни наступает время, когда один партнер начинает смотреть на своего партнера не так как раньше. Если говорить напрямую, то он или она хочет его или её в этот самом интимном плане. Вот как в случае с Чонгуком.       Да-да, да настало это время!       В последнее время он больше не может смотреть, обнимать, целовать свою девушку так как раньше — спокойно, безо всяких пошлых и лишних мыслей. Особенно когда Рара рядом сидит в его большой белой футболке, он просто-напросто не может чувствовать себя комфортно и спокойно возле неё. Появляется странное чувство.       Почему у них это не случилось до сих пор? На самом деле есть одно, на первый взгляд, малюсенькое «НО». Совсем недавно Гук узнал, что Рара асексуальна. Да, вот так и сложилась судьба парня. Девушка напрямую сказала ему об этом, когда «чисто случайно» они начали говорить на тему о сексе. Ох, видели бы, как тогда у Чона глаза поползли наверх от весьма неожиданной новости. И что же теперь делать? Парень же не может сказать ей напрямую, мол, я тебя дико хочу, давай трахаться, терпеть вечно тоже не вариант, не железный же, да и рукой всю жизнь не воспользуешься.       Но всё же… Всё время его похотливый взгляд падает на её выпирающие ключицы, что видны из-за большого разреза футболки у шеи, то на её аккуратную грудь, что спокойно поднимается и опускается в темпе её дыхания. Маленький дружок даёт о себе знать. И как назло Рара иногда поймает его с этими странными взглядами, но молчит. О чём она думает в эти самые моменты и после них? Не знаю. Догадывается ли она? Возможно.       В этот вечер Чонгук будто с цепи сорвался. Сам не свой. Он ещё никогда не был с ней так груб как сегодня. Девушка не на шутку испугалась его. Собственного любимого человека. Она до сих пор сидит на том же месте на полу и сверлит взглядом пол. Думает-думает-думает… «— Я так тебя хочу… — тихо шепнул парень, крепко держа девушку за тонкое запястье и будто принюхиваясь к её запаху. — Г-Гукки, что с тобой? — заикаясь, спрашивает она и другой ручкой дотрагивается до горячего лба юноши. — Ты заболел? — точнее не спрашивает, а делает заключение, смотря ему в глаза.       И правда, Чонгук был весь горячий, капельки пота появились на его лбу, и несколько прядей волос слегка прилипли к нему. Но это не из-за того, что он заболел, нет, а из-за того, что у него сейчас сперматоксикоз — как говорит обычно Рара.       Да, он не может терпеть и он её хочет — в лицо сказал. Он просто вошёл себе спокойно в комнату, увидел свою любимую в одном нижнем белье (она просто хотела переодеться после душа в чистую одежду), при том, что парень и так был весь измученный уже несколькими неделями, вот и сорвался теперь.       Рара даже моргнуть не успела, как оказалась прижата к стене. Чонгук какой-то странный, он тяжело дышит, медленно приближается и целует сначала в шею, оставляя там нехилый засос за несколько секунд, потом в губы, жадно прижимаясь. Девушка на него не хочет отвечать, брыкается и просит парня отойти от неё и отпустить, ведь запястья уже болят от его рук, а он ни в какую. Он словно в трансе. «Что это с ним?» — Чонгук, отпусти, мне больно! — и в этот момент чёткий и громкий голос Рары заставил его вернуться к жизни и резко отпустить хрупкие и покрасневшие девичьи запястья, отойти и посмотреть на неё.       Она испугана. — Что с тобой?.. — медленно оседая на пол и зарываясь пальчиками в волосы, тихо спросила она, не ожидая ответа. В её глазах Гук заметил уже выступающие слезы. Она его боится? Нет, но она испугалась. Она не ожидала этого. Тем более от него.       Чон ошарашен от самого себя. Как? Как? Как? В голове не укладывается. Парень, провинившийся в своём необдуманном поступке, хочет просто взять на руки дрожащую девушку, прижать к себе, погладить по голове и успокоить. Но когда он попытался хоть на сантиметр приблизиться к ней, тут же заметил, как она дёрнулась в противоположную сторону. Он замер, медленно опуская руку. Лучше оставить её одну? Да, лучше так. Поэтому, не проронив ни слова (просто не был в состоянии подать голос, сказать хоть слово), Гук тихо пошаркал из комнаты».       Девушка тихо вздохнула, всё ещё не отрываясь от «интересного» пола. Всё же неправильно это. Надо понять друг друга, ведь это и есть главное в отношениях. Понять в любой момент. Гук же парень, он не железный, тем более не асексуален. Он до сих пор молчал. Ну были там взгляды, и что? Кто не восхищается своей второй половинкой? Но… так хочется остаться ещё ребенком, не хочется иметь все эти взрослые дела. А с одной стороны как же Гук? Что он будет делать? Дрочить, имея девушку и плюс живя с ней и даже не смотря на то, что спят вместе? Нет, так нельзя, так не справедливо.

***

      Проходит час.       Два.       Три…       Гук всё не появляется. Рара уже успела обыскать каждый уголочек общаги, расспросить по несколько раз мемберов о нём. Куда же он мог деться? Они её успокаивали и в конце концов начали даже волноваться вместе с ней. Каждый ему звонил — не отвечает, засранец.       И ещё час прошел. А его всё нет.       В конце концов Юнги взял Рару подмышку и увёл на кухню, там сварил ей кофе — хоть немножко успокоил, но всё же... Отвлекал её как мог, в общем, разговаривал, уверял, что с ним всё хорошо, это же Гук. А Рара и не слушала никого, она всё равно волновалась за него. Она даже позабыла про вечерний случай. Теперь она боялась не Чонгука, она боялась за Чонгука. Что же с ним случилось? Где он? Почему ничего не сказал?       «Обижен?..»       Рара в очередной раз вздохнула, зарылась пальцами в волосы и почувствовала, как Юнги молча похлопал её по плечу.       В один момент, услышав звук тихо открывающейся двери, девушка тут же рванула к ней. И как она ожидала — увидела долгожданного Гука. От него исходил запах кофе, это немножко успокоило её, но всё же… — Боге, Гук, где ты был?! Почему не отвечал на звонки?! Что случилось?! Нигде не ранен?! — взволнованная и лохматая девушка сразу же навалилась на него с вопросами и тщательным осматриванием со всех сторон. Один изъян всё же нашла. — Что это такое? Ты подрался? — смотря на его лицо и указывая на кулак юноши.       А Чонгук что? Стоит, молчит как истукан, не отвечает, голова опущена виновато — до сих пор вина терзает, не смеет даже смотреть на неё.       Мемберы сами понаблюдали немного, да и ушли по комнатам потом, дабы не мешать этим детям. Всё же они взрослые, сами разберутся, нельзя лезть к ним.

***

      Уже час как парочка сидит в тишине на кухне, не смотря на то, что достаточно поздно и пора уже спать. Оба молчат — Рара обрабатывает ранки на большой мужской руке, Гук ждёт, когда она закончит.       На столе красуются три чашки. Одна с уже остывшим чаем, две с кофе, одна из которой Юнги: когда услышал, что Гук пришёл, так улыбнулся, успокоился и тихо пошёл в комнату, забыв убрать ее. — Почему ты молчишь? — тихо нарушила молчаливую атмосферу зеленоглазая, не отрываясь от своего занятия. — Прости меня, — наконец-то тихо отозвался парень, поднимая голову. Он смотрит ей в глаза так искренно и виновато. — Я не должен был... Это не должно было случи… — Рара поставила свой пальчик к его губам и слабо улыбнулась. — Я уже забыла, всё нормально, — кивает Рара, всё так же нежно улыбаясь. — Но… — Никаких «но», Чонгук, я всё понимаю, — снова его перебила. — За это не нужно извиняться, я сама виновата. — Парень посмотрел на её прекрасное личико, вздохнул и просто обнял. Слова лишние, а Рара мило утыкается ему в шею и прикрывает глаза. Может, сейчас?       Да, сейчас.       Она тихо откладывает окровавленную ватку с перекисью в сторону и нежно кладёт свои ладошки на крепкие плечи парня. Слегка целует его в шею, не открывая глаза, а у Гука в этот момент мурашки появились на коже, хотя буквально секунду назад он был спокоен. Но девушка делала так почти всегда, и он просто постарался не обращать внимания. После него последовал ещё один, после ещё и ещё. Что она делает? Дразнит? Бедный парень ничего не понимает, в то время как Рара уже успела залезть к нему на колени, да и он не заметил, как его руки оказались на её талии.       Рара посмотрела ему в глаза, поцеловала уже в губы и увидела, как Гук завороженно, но в то же время вопросительно смотрит на неё. — Что ты… — но зеленоглазая снова его перебила, мотнув головой, так говоря ему замолчать и не задавать лишних вопросов. — Не надо ничего говорить, зай, просто почувствуй, — и снова поцеловала его в губы тягуче и сладко, с привкусом кофе. Да, она готова. Она готова отдать себя Гуку полностью, она ему всей душой доверяет и любит больше всего на свете. Ради него она плюёт даже на свою асексуальность. — Малыш, ты же знаешь, что у меня сейчас за… проблема, — тяжело выдохнул кареглазый, слегка сжав её тонкую талию, пока ухмыляющаяся девушка чувствует его стояк и будто спецом прижимается к нему. Гук готов зарычать. — Ты уверена?       Хитрая брюнетка лишь прижалась сильнее и с жадностью впилась в его красные губки.       Вот оно.       Рывком поднимает девушку и несёт в комнату, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться полностью. Всё не отрываясь от страстного поцелуя, он ловким движением открывает дверь комнаты и, заходя в помещение, подходит к кровати и бережно кладёт любимую на кровать, нависая сверху. — Ты больше не боишься меня?.. — Гук отрывается от поцелуя и внимательно смотрит в глаза девушки. Та смотрит в ответ и слабо улыбается. — Я доверяю тебе, Кукки, — и она нежно проводит пальчиком по мягкой щеке парня. — Доверяю…       Услышав это, Чон легко улыбнулся и мысленно облегчённо выдохнул. Он до сих пор чувствует вину за прошлый раз и уже в сотый обещает себе, что этого никогда больше не случится. Никогда. — Я так долго этого ждал… — тихо шепчет, медленно шевеля мокрыми и красными губами. — Так хочется… — будто в трансе шепчет Гук, наклоняясь и оставляя мягкий и нежный поцелуй на прошлый засос, что красуется на её изящной и тонкой шее. В этот момент Рара опять вспоминает тот прошлый транс Чона, но сразу же расслабляется, зная, что такое больше не случится. Тот был первый и в последний раз, ведь так?       Сейчас лучше расслабиться, отдаться наслаждению и чувствам, а не мыслям.       Парень слышит, как она, шумно выдохнув, откидывает голову вверх, открывая ему лучше свою шею.       Доволен.       Продолжая нежно целовать её, Чон запускает руки под её футболку, почти невесомо проходя руками по её тонкой талии и нежной коже. Еле сдерживается. Контроль. Снова. Тихо прорычал. Девушка ехидно улыбается, слыша это из его уст, и чувствует, как его руки дрожат, как сбивается его дыхание в темпе её невесомых прикасаний по его напряжённым мышцам. Она довольна. Даже очень. Целует его ранки на костяшках и видит, как ему до дрожи приятно даже от такой мелочи.       А Чонгук словно отравлен, он задыхается, ему нужно больше, чем эти прикосновения. Словно зависим от её тела как наркоман со стажем. А хотя так и есть, Чонгук зависим, и Рара даже не догадывается, как сильна эта зависимость. Они сейчас нужны друг другу как никогда, так прижимаются горячими телами, так манят и притягиваются друг к другу.       Слишком медленно для Гука это, и поэтому ни минуты не прошло, как футболка девушки, а точнее его собственная футболка оказалась на полу.       Ещё несколько минут, и…       Одежда полностью снята с них. Чонгук восхищается её телом, как и Рара его.       Почти невесомо проводит пальцами по её такой бледной, в отличие от его, коже, словно боясь разбить, ведь правда она выглядела как маленькая фарфоровая кукла. Такая хрупкая, тонкая, изящная и прекрасная. Наклоняется и снова целует её в губы, так нежно, но в то же время требовательно. Она отвечает, не думая, и сразу же прижимается к нему, чувствуя его твёрдый ствол.       Возбуждение нарастает всё больше, она же знает, что Гук не железный, но всё равно продолжает над ним своеобразно издеваться. Она касается его напряжённого пресса, мощной спины, потихоньку и плавно переходя к самому главному органу. Чонгук тяжело дышит, прикусывает губу и откидывает голову вверх, чувствуя её обжигающие кожу касания. Словно тысячу маленьких фейерверков взрываются на нежной и чувствительной коже.       Он отстраняется от её сладких губ и смотрит в глаза вопросительно и нежно. Она смотрит в ответ в его чёрные глаза так искренно, отвечая на немой вопрос. Готова. Готова ощутить это чувство наполненности. Получает пошленькую ухмылку от своей зайки, а после это ощущение.       Чон сначала несколько раз проводит мокрой головкой по не менее горячему и мокрому клитору, после припадая к блестящему входу, слегка надавливая. После снова проводит по клитору, снова припадая ко входу, так по несколько раз, и с каждым разом надавливая всё сильнее и сильнее, ещё больше возбуждая девушку этими ласками.       Нежно, не торопясь.       Откуда он это всё знает и как делает это так опытно? Знаете, как говорят: в тихом омуте черти водятся.       Головка уже внутри. Чон делает лёгкий толчок, смотря на лицо брюнетки. Глаза закрыты, губки красные, влажные. Она прекраснее всего на свете. Но в этот момент Гук сразу заметил, как она слегка нахмурилась. — Потерпи чуть-чуть, — тихо выдохнул ей в губы и поцеловал, не ожидая кивка.       Раз, два, три.       Резкий толчок.       Рара напрягается и мычит в поцелуй от боли, Гук рычит и хмурится — настолько она узкая. Он не двигается — даёт ей привыкнуть, и нежно целует, отвлекая, а сам терпит.       Что он только не делает для своей малышки?       Через несколько минут последовал первый аккуратный толчок, а после него тихий женский стон. Всё хорошо.       Затем второй, третий, четвертый…       Вот оно.       В комнате резко стало уж слишком душно, всё словно пылает страстным огнем, несмотря на то что одежда была нагло и резко выкинута на холодный пол и теперь лежит там в помятом состоянии. Она здесь сейчас не главная и не к чему. Так волнительно, так жарко. Такое сильное желание, так хочется большего. Чувство словно под кайфом, голова кругом, тяжёлое дыхание так резко бьется об стены этой мрачной комнаты, что кажется сейчас они просто сойдут с ума.       Он так её хотел. Это нежная и бледная кожа, эти красные как коралл губы, эти прикрытые глаза и лёгкий румянец на щеках. Она так прекрасна, именно в этот момент её хочется больше всего на свете. Мурашки по коже от её ледяных касаний на коже. Словно режет ножиком, но это так приятно, так соблазнительно. Её поцелуи и покусывания так сводят с ума, что просто хочется закричать. Громко и пронзительно.       Толчки медленные, нежные и такие приятные. Её тихие стоны так завораживают, как самая прекрасная и сладкая мелодия на свете для его ушей. Наслаждение полностью окутало их, словно плотная и крепкая сетка. Хочется больше, хочется быстрее. Дико хочется ускориться, но пока сдерживается, желая продлить этот момент. Он кусает её за шею, она стонет, полностью отдаваясь ему.       Этот так приятно, боге. Как же хорошо. Его мышцы так напрягаются, это сводит с ума. Хочется их целовать, оставлять метки, щупать и поглаживать. Что она и делает, кстате. — Чонгу-у-у-у-к… — так сладко простонала Рара, что вот-вот, и парень просто потеряет свой контроль. Он сдерживается, прошипев и впиваясь в её слегка горьковатые от недавно выпитого крепкого кофе губы. Грубо пробивается языком, нагло изучая её маленький ротик. Её это так забавляет, так нравится над ним издеваться.       Промычав в поцелуй, уже догадалась, что это была последняя капля парня, судя по тому как он ускорил свои движения. Теперь они грубые и резкие. Он рычит в поцелуй, словно животное желание пробудилось в нём. Она довольна, её это так заводит, так нравится, что хочется просто громко стонать, срываясь на крики.       Один неожиданный и глубокий толчок Гука в её лоно вызвал у неё крик. Больно и в то же время так приятно ощущать его пульсирующий орган. Хорошо, что они не использовали презерватив. Без него много чего почувствовать можно. Каждое прикосновение.       Особенно Рара. Член такой горячий, такой большой, такой твёрдый, покрытый венками, по которым бурлит горячая кровь. Мягкая и чувствительная головка касается матки, надавливая на неё и вызывая неудобства. Но ей это так нравится, что аж короткими ноготками вцепилась ему в кожу. Чонгук боли не чувствует, это даже приятно. — Тшшш, тихо, малыш, — боге, это так нежно, со всей любовью звучит из его уст, что зеленоглазой хочется просто закатить от удовольствия глаза и кончить, прижимаясь к нему. Асексуалка и подумать не могла, что секс такой приятный и блаженно тягучий. Или это всё дело в партнере? Возможно.       В один момент Чонгук мягко касается губами её лба и возобновляет свои толчки. Боге, они такие нежные, одновременно грубые и быстрые. Его тело такое горячее и красивое. Она невесомо целует напряжённую шею, от чего брюнет блаженно выдыхает. Дыхание сбито напрочь, воздуха словно не хватает. Они на грани. Даже асексуалка, как Рара, чувствует приближающийся оргазм. Его член просто… даже словами не описать. Она просто жмурится, громко стонет, чувствуя неимоверное наслаждение, что окутывает всё тело до дрожи в ногах и кончиках пальцев.       Чонгук доволен. Жмурится и, чувствуя, что на грани, быстро выходит, сливаясь ей на впалый животик, обжигая кожу горячей спермой. Ох, это незабываемо. Незабываемое чувство наслаждения. Кожа просто в мурашках, тело дрожит словно в истерике, мозг одурманен словно от алкоголя. Хорошо. — Люблю тебя… Сильно… — слышится сквозь тяжёлое дыхание тихий и нежный хрип Чонгука. Рара улыбнулась и, прикусив и так красную нижнюю губу, посмотрела ему в глаза. Так нежно, искренно и с любовью. — Я тоже, Гукки…       Чон улыбается и зовёт в свои теплые объятия, а Рара с удовольствием подчиняется, прижимаясь к его горячей груди, ведь это её самое любимое и желанное место на свете.