Шанс

Все взгляды обратились к Джинни, и ребята, до этого молчавшие, словно в рот воды набрали, начали говорить на перебой: — Ой, у тебя такие серьезно настроенные мозгошмыги! — Тебе что, этих приключений не хватает? — Нет, это зашло слишком далеко! О матери ты подумала? — Джинни, я думаю это не самая твоя лучшая идея… Из всех твоих не самых лучших идей. — Джинни….по-моему ты слишком поторопилась с решением, — сказал Гарри, чувствуя вину. — Нет, я начала думать об этом, как только увидела, как он возродился. Это более чем серьезное и продуманное решение, — спокойно ответила Джинни, стараясь не замечать яростных выкликов друзей. Чувствуя, что против Джинни у него нет аргументов, Гарри ляпнул первое, что пришло в голову: — Ты же девушка! Рон и Невилл поспешно поддакнули: — Вот именно! Ты девушка! Брови Джинни поползли вверх, а Гермиона, которая до этого отговаривала подругу, нахмурившись заявила: — Если она девушка, это не значит, что она не может быть героем! — Тут я полностью на стороне Джинни, — сказал Сириус и, поймав на себе удивленные взгляды, пояснил: — Девушки, хоть и хрупкие на вид, но порой свершают такие подвиги, которые нам, парням, и не снились. Например, твоя мама, Гарри, один раз спасла меня от гигантского кальмара из нашего озера. Сначала спасла, а потом, как узнала, что я полез к кальмару, чтобы дернуть его за щупальце, так чуть обратно к нему не выкинула. Девушки — это поистине чудо. Никогда не знаешь, что от них ждать. Гарри украдкой посмотрел на Снегга. Тот дрогнул, когда Сириус упомянул его мать и почти расплылся в улыбке, но заметив взгляд Гарри, тут же принял обычное мрачное выражение лица.  — Думаю, Джинни и впрямь хватит духа и умений стать Избранным, в нашем случае, Избранной. Но над этим мы еще поработаем. Сколько у нас осталось времени, а Гарри? — Вынес окончательный вердикт Дамблдор. — Год, — не раздумывая, ответил Гарри. — Вполне достаточно, даже более чем. Сейчас вы все свободны. — Гарри, но ты вновь…вновь можешь умереть? — Спросил Сириус и все застыли на месте, глядя на Гарри. Тот покачал головой и сказал: — В Пророчестве сказано, что, если один убьет другого, то сам помрет. Так как я сказал, что я не буду убивать его, моя жизнь в относительной безопасности. — То есть тогда если не ты, то Джинни? — Спросил Рон, уже подумывая все рассказать близнецам — те точно остановят Джинни. — Нет. Ведь в пророчестве сказано обо мне, а не о Джинни. — Стой, но риск ведь есть, да? — В этой ситуации еще много нюансов, которые нам предстоит разобрать. А пока, не забивайте себе головы этим, — поспешно вмешался Дамблдор, предотвращая спор. Рон с ужасом взглянул на профессора Дамблдора. Гарри его понимал. Сейчас шла речь о безопасности его сестры, а Дамблдор попросту отмахивается от них со словами: «Не забивайте себе этим голову!». — Профессор Дамблдор, есть хоть один шанс, чтобы то, что я владею магией, осталось в тайне? — Спросил Гарри, в принципе, уже ни на что не надеясь. — Мальчик мой, это же Хогвартс. Разумеется все это большая тайна, которая уже попала во все газеты.

*****

Из кабинета Дамблдора расходились молча. Сириус исчез в камине, пообещав Гарри сразу же написать. Рон и Джинни молча обменивались яростными взглядами. Видимо, Джинни вряд ли простит Рону его: «Ты же девушка», а Рон вряд ли смирится с тем, какой опасности подвергает себя сестра. Гермиона семенила за ними, читая Рону лекцию о сексизме. Невилл и Полумна шли вместе. Они держались за руки, что было для Гарри большим удивлением. Он ведь считал, что Невилл с Джинни. Сам Гарри вышел с профессором Снеггом. Так вышло, что им оказалось по пути. Шли молча. Гарри думал о том, что о нем теперь думают друзья. Для них он чужак, свалившийся, как снег на голову. Рон его, наверное, и вовсе ненавидит. О чем думал Снегг? Мысли его метали только вокруг одного факта: что теперь вместо того, чтобы следить, чтобы Поттер не попал в передрягу (что было делом не легким, учитывая то, как Поттер любит попадать в передряги), ему придется следить за тем чтобы Поттер и эта Уизли, преждевременно не склеили ласты. И за какие такие грехи ему досталась эта работенка? Снегг тяжело вздохнул. — Профессор Снегг, Вы знаете, что вы умрете от укуса Нагайны? — Сам того не ожидая спросил Гарри. Снегг подозрительно взглянул на Гарри и будничным тоном, словно они обсуждали распродажу в Косом Переулке и, как обычно, мрачным голосом сказал: — Теперь да. И чем я провинюсь перед Темным Лордом? — Просто станете на его пути владения мощной палочкой, помехой, — с такой же интонацией ответил ему Гарри. — Хм…в его стиле. Скажи, а ты ко всем подходишь и рассказываешь, как они умрут? Просто, если это так, то лучше прекрати…а то, как бы в больнице Святого Мунго не оказаться. — Нет, не ко всем. Просто в прошлой жизни, у нас с вами были очень напряженные отношения. Вы ненавидели меня, за то что думали, что я — копия отца. Я ненавидел вас, за…все ваши прошлые грехи. Слишком поздно, я понял, что, в принципе, у нас могли бы быть нормальные отношения, и именно поэтому я решил вас предостеречь. — После своей смерти, Гарри очень понимал Снегга. Работать на два фронта, плюс еще рядом бегает троица, которая играет на его нервах и заставляет срываться, и каждый раз спасать их шкуры. Так себе работенка, если честно. — Я польщен… А вы, Поттер…в целом не такой…высокомерный, как ваш отец… Хотя выпендрежник и дебил, еще тот. И в принципе я рад, что вы…находитесь там, где находитесь. — С трудом подбирая слова, ответил Снегг. — Возле женского туалета? — Не сдержался Гарри, проходя мимо уборной. Снегг закатил глаза и сказал: — Беру свои слова обратно. — И поспешил вниз, чтобы Гарри не заметил на его лице улыбку. Что же, Снегг чувствовал, что он ошибался. В Гарри и в правду было больше от Лили, чем от этого Поттера.

****

Наступили летние каникулы, и Гарри был несказанно рад этому. Пристальные взгляды, восторженный шепот и нескрываемое тыканье пальцем достаточно утомляет. Гарри чувствовал себя, словно зверь в зоопарке, а поэтому отсиживался в хижине у Хагрида, который был на седьмом небе от счастья. Помимо Хагрида, часто Гарри составляли компанию Джинни и Рон, более редко Невилл и Полумна и совсем-совсем редко Гермиона. Ну, Гермиона, как всегда, больше других переживала за экзамены, и из-за этого ее душевное равновесие находилось в опасности. Когда к Гарри заходили друзья, они долго-долго говорили. О чем? Как ни странно, о прошлой жизни Гарри. Тему крестражей и Волан-де-Морта, старательно обходили стороной. — И что, мы с тобой правда были лучшими друзьями? — Не веря, спрашивал Рон. — Ты ужасно боишься пауков из-за того что в детстве Фред превратил твоего плюшевого мишку в огромного паука. Кто по твоему может знать эту информацию? — Спрашивал Гарри в ответ и Рон расплываясь в улыбке отвечал: — Только лучший друг. Гарри отвечал все честно, не говорил лишь одного: что кого ждет в будущем. А и еще он умалчивал о том, что с Джинни они начнут встречаться. Так как у них у обоих есть большой шанс погибнуть (Гарри сам не верил своим объяснениям), лучше не говорить о такой близости. Глядишь, и вдруг прокатит. Никогда Гарри еще не было так хорошо, как в кругу друзей. Разве что, читая письма Сириуса. От Сириуса каждый день приходило по длиннющему письму, словно он старался написать и за то время, которое они пропустили. За все 15 лет. Каждый раз, описывая какое-либо событие, он резко обрывал предложение и писал, что Гарри все равно все это знает. Это немножко раздражало, но Гарри не злился. Он был рад, что друзья его не бросили, узнав всю правду о нем. Однажды он спросил у них, почему они все же общаются с ним. — Гарри, просто мы тебя прекрасно понимаем. Каждый из нас вляпывался в грязную историю, по крайней мере, дважды. Я, например, два раза спасал магический мир. Всего лишь два раза, а усталость уже была и, честно говоря, я бы ни за что не хотел бы вновь этого повторять, — ответил Невилл, грызя кекс испеченный Хагридом. — Невилл прав, тем более, ни один из нас не был уверен, что на твоем месте мы бы поступили иначе, — поддержала Невилла Джинни, не рискуя пробовать кекс. — Именно. А ты вон сколько сделал для магического мира. Я вообще считаю, что ты заслужил отдых и, честно говоря, не совсем понимаю Смерть. Но, что сделано, то сделано, — поддакнул Рон, пытаясь вытянуть длинные ноги под столом.  — Достаточно мы тебе ответили, шоб ты с нами оставался? — Спросил Хагрид, подливая всем чай. Гарри улыбнулся: — Более чем.

******

На каникулах Дамблдор заставил остаться на некоторое время Джинни и Гарри. В кабинете они чертили план и выстраивали правильную стратегию, опираясь на ум Дамблдора, опыт Гарри и хитрость Джинни. Гарри объяснял, что такое крестражи, как они были созданы и чем их можно уничтожить. — Всего крестражей семь. Медальон Салазара Слизерена, диадема Кандиды Когтерван, чаша Пенелопы Пуффендуй, перстень Марвало Мракса, дневник Тома, змея Нагайна, — объяснял Гарри. — Хм…дневник мы уже с Невиллом уничтожили. Честно говоря, это сделал лишь один Невилл. Но главное то, что дневник умер. Значит осталось еще… Стой, Гарри! Ты назвал лишь шесть крестражей. А седьмой где? — Сказала Джинни, внимательно глядя на Гарри. — Седьмой крестраж…находится внутри меня, — ответил Гарри, стараясь не смотреть на Джинни. — То есть тебе придется умереть по-любому? — Спросила Джинни. — Не знаю, в прошлый раз прокатило. Крестраж умер, но я остался жив. Может, и в этот пронесет? — Пожал плечами Гарри. — Нет, это все слишком опасно. Вы так не считаете, профессор Дамблдор? — Спросила Джинни, переводя свой взгляд на безмятежного Дамблдора. — Считаю. Это несомненно очень опасно. Лимонную дольку? — Ответил он, жуя лимонные дольки. — Так почему же этим делом занимаются два несовершеннолетних подростка, когда в вашем распоряжении целый Орден Феникса? Этот вопрос меня давно мучил, — спросил Гарри, отказываясь от предложенной дольки. — Орден Феникса будет отвлекать внимание Волан-де-Морта от крестражей. Вам ведь известно, что Волан-де-Морт и Пожиратели начинают выступать в открытую после поражения в Министерстве? Мы затеем некую партизанскую войну, а вы в это время тихо уничтожите все крестражи, — объяснил Дамблдор. — Сначала нужно собрать их всех в одну кучу, а потом только уничтожить все разом. Просто будь я Волан-де-Мортом, я бы почувствовала, как одну из моих частиц уничтожают, и больше защитила бы остальные, — предложила Джинни. Гарри кивнул в знак согласия, но спросил: — Вы разве не пойдете с нами? — Нет, мое отсутствие сразу же бросится в глаза. Можно соврать, что я уехал в отпуск. Но кто в это поверит? Тут начинается война, а я в отпуск? Это бред, Волан-де-Морт сразу же почует неладное и я уверен, что он поймет, что я знаю про крестражи. Но не волнуйтесь, я всегда буду держать с вами связь. — Да, в прошлый раз, когда мы с вами отправились искать крестраж, на школу напали Пожиратели и вас потом убили, — задумчиво сказал Гарри.  — О чем я и говорил. А о вашем исчезновении никто и не подумает. Особенно, когда мы пустим слух о том, что Гарри приняли в семью Уизли (все знают что Уизли и Поттеры дружили) и спрятали в надежном месте. Так мы убьем двух зайцев: отвлечем Волан-де-Морта (ибо он как никто другой жаждет убить тебя, особенно сейчас, когда ты проявил магические способности), и дадим вам свободную дорогу в поисках за крестражами. И да, как сказала Джинни, это очень опасно. Вокруг них задействована такая Темная Магия, какая вам и не снилась. У вас есть шанс отказаться, ибо насильно никого не держу. — Это очень опасно, поэтому я просто обязана… остаться, — ответила Джинни. — Я остаюсь, — поддержал подругу Гарри. — Отлично. Пока что, возвращайтесь в дом Сириуса через камин, вы отправитесь в путь сразу же после дня рождения Гарри. То есть, через две недели. — А рассказывать об этом кому-либо запрещено, да? — Поинтересовалась Джинни. — Тут уж я не помощник. Это все на ваш страх и риск