***
— Я знал, что ты ненормален, но неужели ты кретин до такой степени?! Вымокший до последней нитки, Акутагава отплевывал воду и одновременно кашлял. От контакта с холодной водой приступ кашля возобновился и теперь он практически задыхался в собственных хрипах. — Ненавижу… Ацуши открыл глаза, не понимая, чей это такой злобный голос. Ночь размывала ночной город и, увидев рядом с собой матерящуюся чёрную тень, он сперва испугался и от неожиданности отскочил. — Что за?.. Встретившись глазами с ненавистным взглядом, он сперва опешил, а затем безостановочно начал открывать и закрывать рот пытаясь произвести хоть звук. — Нет, лучше молчи, — Рюноскэ попытался подняться, но приступ вновь повалил его на землю. Ацуши резко дернулся к нему, помогая подняться. — Не прикасайся ко мне, — зашипел Акутагава, и через силу продолжил: — Какого черта? — Какого черта?! А сам что здесь забыл? От такого высокомерного тона нервы мафиози треснули, словно разорванный шелк. С секунду обдумав своё решение, он вцепился ему в ногу Расёмоном, подняв Накаджиму на два метра вверх. — Следи за тоном, ничтожество. — Думаешь, мне легко? — промямлил Ацуши. — Я жертва вообще-то. — Прекрасно. Тогда я соглашусь на роль палача. Выбирай, в каком направлении я должен снять с тебя скальп? — С каких это пор ты спрашиваешь разрешения у своих жертв? Самодовольная улыбка слишком сильно не понравилась Рюноскэ и, стянув петлю на его ноге, он удовлетворенно приложил ладонь ко рту. Суставы хрустнули и парень взвыл. — Я могу молча играть с тобой так всю ночь, но есть вероятность, что до утра ты не протянешь. Поэтому советую поговорить со мной, а не выводить. — Как будто ты видишь разницу? — обыденно протянул мальчишка, скрещивая руки на груди. — Может я тебя неправильно подвесил? Неужели твоя поганая кровь вместо того, чтобы стекать в мозг, наоборот, отошла от него? С каких пор ты играешь в Дазай-сана, и как безумная обезьяна прыгаешь вниз с моста! — Я не прыгал! — закричал Ацуши. — Мы с Осаму шли после обхода на одном складе, и он предложил сыграть в Титаник. А когда я спросил: «Дазай-сан, уже поздно. Как же нам быстро добраться до Агентства?» он ответил: «Самый короткий путь лежит через низ». Только потом я вспомнил, что залив протекает ровненько через весь город, но эта идея все равно мне не понравилась. «Интересно, он правда такой тупой или это какая-то защитная реакция?» — продумал Рюноскэ, чуть скривив взгляд. — Понятно. Знал бы, что это ты, не стал бы спасать ни за какие деньги. — Однако ты залез в воду специально для меня и даже бесплатно! Теперь уже очередь Акутагавы была открыть рот словно выброшенная на берег рыба. А обезьяна тем временем начала спокойно покачиваться на Расёмоне, и даже зверь Рюноскэ слегка обалдел от такого поведения. — Подожди. Чем это ты пахнешь? Акутагава приблизил Тигра к себе и принюхался. Пахло неимоверно дешевым сакэ и крабами. — Скажи, а этот склад часом не находился в погребе того забитого бара в районе пятого квартала? — А как ты узнал? — со счастливой улыбкой спросил Ацуши и рассмеялся. — Хотя, что я несу?.. Ты знаешь всё, и даже раньше, чем об этом узнают остальные. Акутагава чуть сузил глаза, словно переваривая вышесказанное, и когда он наконец понял, что это была лесть, то услышал мирное сопение рядом с собой. — Тигр? — не убирая своего Расёмона, Акутагава подергал парня за волосы и когда их носы почти что столкнулись, как спящее существо схватило его за шею и неумело прикоснулось губами к щеке мафиози. — Люблю тебя, — все с той же улыбкой сказал Ацуши до того, как внушительной силы удар прошелся по его зубам, от чего Тигр отлетел разорвав цепь Расёмона. Рюноскэ же замер, находясь в полной прострации, и ужас в паре с шоковым состоянием навеки отпечатался на внутренней стороне его век. Он закрыл глаза, потом открыл, по привычке приложил ладонь к губам и понял, что горит. Не он, а губы, их просто жгло, словно приложили каленый металл и это мерзкое ощущение, что к нему прикасались, да еще и так! Вплотную подойдя к Тигру и хорошенько пнув его ногой, он потряс парня за плечи но, убедившись, что тот теперь уж наверняка продрыхнет до утра, внимательно всмотрелся в его лицо. Если не считать крови и подпухшей губы, то Ацуши выглядел как обычно, вернее именно таким, каким запомнил его Рюноскэ. Все та же неровная челка, все тот же надоедливый галстук и отвратительный длинный ремень. Акутагава задумчиво повертел кончик в руках и чуть ослабив пряжку, полностью вытащил его и отбросил в сторону. «Хотя постойте, я бы мог повесить его на этом ремне и никто бы ничего дурного не заподозрил. Как ни посмотри чистый суицид, а следов я не оставлю…» Заманчивая идея, ничего не скажешь. Накаджима чихнул, и это заставило Рюноскэ улыбнуться и сразу же оборвать себя. — Все чудесатее, чудесатее, — сказал он и Накаджима икнул, — как же так вышло, что мы встретились, и я даже не проткнул тебя? Подумав, что в данной ситуации это прозвучало слишком странно, Акутагава блаженно закатил глаза и, вставая, начал отдаляться, постоянно чувствуя какой-то дискомфорт в груди. «Если я его так оставлю, он не умрет. Но на нем мокрая одежда и лежит он на холодной земле. Простудится, заболеет и…» Внезапно он понял, что это звучит еще страннее и мысленно добавил: «Не сможет со мной сразиться» Силой воли переступив через себя, он поднял довольно-таки тяжелое тело и возложил чертовски тягостную ношу себе на спину. — Тебе бы сесть на диету, невозможно терпеть. Неужели так сильно отъелся на печенье Агенства? Бессознательное тело само собой было в два раза тяжелее сознательного и, пыхтя себе под нос, Акутагава начал подниматься вверх, но, одернув себя, решил пройтись через дебри, чтобы никто не видел. На Расёмоне он нести его не мог — слишком странно бы выглядело, и машину в эту чащу так же не мог вызвать. Выбор один — дотащится до трассы и поймать попутку, а потом… А что потом? — Наверное, дотащу это до Агентства, а там пусть сами разбираются. Внезапно телефон мальчишки завибрировал. Проклиная все на свете, Акутагава засунул руку в нижний карман его бридж или штанов, да черт его знает, что на нем было одето, и вытащил телефон. На экране замерцало всего одно сообщение: Надеюсь, ты в норме. Если бы знал, что ты не умеешь пить, то не взял бы с собой. Хотя нет, шучу, взял бы да еще как. Надеюсь, ты сейчас правильно это понял, иначе я покраснею, и тебе придется целовать меня до тех пор, пока не стану белым как стена. Прости, что сбросил тебя в залив, у меня просто рука дернулась, видимо по привычке. С бывшим учеником я не раз так делал, и сделал бы пожалуй еще много раз. В записной книжке твоего телефона под моим номером я записал свой адрес, так что если не злишься, то приходи. Я стащил у Куникиды его будильник, так что на завтра ему обеспечено горячее пробуждение с воплем о опоздании. Хочу, чтобы ты послушал, ведь я установил прослушку в его квартирке. Можешь не отвечать, просто буду ждать, когда придешь…Дазай Осаму
— Чтоб вас… — прошипел Акутагава, сдерживая себя, чтобы не разломать телефон на куски и не размазать спящего Тигра по земле. Неужели у них такие отношения?.. — Пить… — промычал Ацуши, но Рюноскэ лишь промолчал. — Пить… — Да закроешь ты уже пасть или нет? — взбесился он. — Тебе мало было речного залива? Захлопнись! Но Ацуши как назло ворчал еще больше, и Рюноскэ почти что посинел от гнева. Он устал, от тяжелой ноши начало тошнить, но хотя бы кашель прекратился. Теплое тело Накаджимы согревало его спину в этот холодный вечер, но Акутагава старался не обращать внимание на этот заманчивый плюс. Он привык работать только с минусами. — Не думал, что переживу такой позор с тобой, — сказал он, словно от нечего делать, — и вот теперь я тащу тебя, бессознательного и беспомощного на своей шкуре, а ты мычишь мне в ухо всякие гадости и имеешь наглость требовать попить! Когда дойдем к дому Дазай-сана, я самолично опущу твою мерзкую голову в ведро с холодной водой и еще подумаю, вытаскивать её или нет. Тело Накаджимы дернулось, и Акутагава удовлетворенно улыбнулся. Ну, наконец-то не будет постороннего шума, можно спокойно продолжить путь. — Ты сказал, что он признал меня уже давно. У меня тоже была такая мысль, но… я так бы хотел услышать это от него лично, и мне ничего больше не нужно было, только услышать. Ради чего и живу… Он говорил и говорил, пока сопящее на его плечах тело покачивалось от тяжелых шагов. Узел, сдавливающий горло Акутагавы наконец ослабился, и он выложил спящему Тигру почти все свои мысли так, как делал это сам с собой, когда разговаривал поглядывая в зеркало. Теплая грудь мальчишки приятно грела кожу, он тяжело дышал в шею Рюноскэ, от чего у последнего выступили капельки влаги на затылке. Наигравшись с диалогом, Акутагава увидел подъезжающий грузовик и, скинув с себя тело Накаджимы, даже не обратил внимания, с каким тяжелым звуком оно упало. — Проблемы? — водитель опустил стекло, говоря к Акутагаве. — От чего занесло сюда в такой поздний час? «Проблемы будут у тебя, если тон не сменишь», — подумал Рюноскэ, но вслух сказал: — Простите за беспокойство, но не могли бы вы довезти нас по одному адресу? У меня были деньги, правда они испарились, как и совесть вот у этого. Показывая пальцем на «это», водитель увидел лежащего Ацуши, и вновь перевел взгляд на Акутагаву. Тот выжидающе смотрел на него и очень не хотел пачкать руки в крови этого человека. Не весь мусор подлежал переработке, а Рюноскэ далеко не помойка, чтобы в одиночку расхлебывать все проблемы. — Ладно, мне все равно по пути. Тащи его сюда. Придется тебе усадить это чучело себе на колени, ведь мест только два. Скрипнув зубами от подступающей злобы, Акутагава глубоко вдохнул, понимая, что хуже уже быть не может…***
— Очевидно, все-таки может, — прошипел Рюноскэ, когда на двери комнаты Дазай-сана увидел прилепленную записку с его каракулями. Ушел. Если повезет, то вернусь нескоро, если сильно повезет, то никогда. — Боже, — вздохнул Акутагава, — видимо здравый смысл это не то, что передается от учителя к ученику. Посчитав себя единственным исключением, Рюноскэ посмотрел на Тигра, потом на дверь и начал думать. «Если выломаю её, сэмпай разозлится, ведь этот юнец расскажет, кто это сделал. С другой стороны, что мешает мне оставить его вместо коврика… Еще в мафии Дазай-сан жаловался на отсутствие хороших половиков под дверью…» Внезапно тело Ацуши начало подрагивать, а затем и вовсе беспрерывно дрожать. Акутагава в испуге склонился над ним, но руки и ноги Накаджимы буквально дергало, словно его било током. Схватив его за руки и пытаясь хоть как-то скрутить, Рюноскэ наткнулся на жесткий отпор в виде громких криков и слабых ударов в грудь последнего. Не зная, что предпринять, чтобы парень заткнулся, мафиози крепко обнял его, прижимая к своему телу. Чувствуя, как сам дрожит от вибрации Ацуши, он стиснул его еще сильнее, пока тигр, успокоившись, слабо навалился на него всем телом. Через минуту послышалось мирное сопение и тихие выдохи. — И почему так не повезло именно мне? — Акутагава вынул свой мобильный, что каким-то чудом реагировал на его прикосновения после купания в ночном заливе, и прошипев Тигру добрую часть отборных проклятий набрал номер Хигучи, наперед зная, что та прибежит куда и когда угодно лишь по одному его слову…