He's died.

Чонгук сидел на кухне, моя овощи для ужина. Девушка, на которой он женился без любви, просто потому что так положено, не умела готовить, и эта обязанность доставалась ему. Рядом сидел десятилетний мальчишка, упорно раскрашивающий каких-то своих героев из мультиков. Это был его сын. Единственный человек рядом, которого Чон любил. Всем сердцем. Они активно вели разговор и обсуждали сложные задачи по математике из учебника — мальчишка негодовал по поводу таких непостижимых уравнений, а Чонгук смеялся. Сегодня его «любимая» уехала с ночевкой к подруге, и поэтому, к счастью брюнета, он не разговаривал об очередной коллекции носков Гуччи, мужчина пригласил своего старого доброго друга Тэхена, с которым они стали ближе за последнее время благодаря жилью в одном городе — остальные же уехали. Ах, да, прошло десять лет с распада южнокорейской хип-хоп группы. Сначала ушел Юнги из-за сольного проекта, а плавно за ним и остальные. У Тэхена был свой магазин брендовой одежды, у Чонгука — ресторан. О судьбе остальных парни не слышали, но Ким обещал позвонить им. Как-нибудь он это сделает. — Пап, а расскажи о прошлом. — М… Я был участником музыкальной группы, — ответил Чон, начав резать огурцы для салата. — Мы были достаточно популярны. — А сколько вас там было? А дядя Тэхен там был? — не успокаивался мальчик, посмотрев на отца. Чонгук был все еще… милый, хоть ему и 34 года. Красивый, высокий, спортивного телосложения, он почти что не изменился. Лишь черты лица стали более мужественные. — И дядя Тэ там был, золотце. — улыбнулся он. — Нас было семеро. Все — мои друзья и сейчас, только уехали по разным городам, и… и вот. — Понятно, — хмыкнул мальчишка и продолжил раскрашивать. У него неплохо выходило, кстати. — Красиво по… И тут Чонгук включил телевизор громче, а сына попросил умолкнуть, чтобы расслышать каждое слово. Там зазвучало дико знакомое имя — Чон Хосок. О, этот парень… ходячее солнце, на самом деле. Такой солнечный и жизнерадостный, наверняка он счастлив и сейчас. А потом слово, которое Чонгук никогда не ожидал услышать. «Умер». Еще никогда руки Чонгука так не дрожали, а глаза не наполнялись слезами так быстро. Чон Хосок умер. Он… умер. Брюнет выронил из рук нож, который, слава богу, упал на стол и не резанул по ноге. Всхлип, потом еще один. — Пап, ты чего?.. Истерика. Чонгук вмиг отшвырнул все, что резал и готовил, точнее, начал крушить кухню, да и весь дом, полностью. — Пап… Тяжелый вздох и снова всхлипы. Дерущие горло крики, мат, много мата. И… признания в любви? Чонгук просто не знал, что ему делать. Он любил его. Обожал. Он хотел всю жизнь с ним пробыть, но Хосок не такой, как Чон. Он влюбился в девушку и уехал с ней. Темноглазый помнил все от начала до конца. Он помнил каждую улыбку. Каждую, черт возьми, улыбку. Помнил длинные пальцы и безумно красивые ноги, помнил теплый взгляд карих глаз. Каждое прикосновение. — Папа! Чонгук ударился. Животом об угол стола. Физическая боль. Но даже она не заглушала боль внутри, те выкрики из души, рвущиеся наружу. Он упал, скатившись по стене. Слезы лились, как дождь в октябре, ливнем, безудержным ливнем. Мальчишка рядом бегал вокруг и испуганно смотрел, стараясь поднять не желающего того отца. Тот не мог встать. Чонгук не понимал одного. Почему в тот раз он позволил Хосоку уехать?