***
Наше время. Тихое урчание автомобиля успокаивает. Парень прислоняет горячий лоб к боковому стеклу машины, громко шмыгнув носом, чем вызывает недовольный взгляд со стороны матери, сидящей на переднем сидении. «Видимо, заболел», — думает он и громко чихает, словно подтверждая свои мысли. — Дастин, — хрипит немолодая женщина. - Ты опять заболел? «Что значит опять? Я не болел уже несколько лет», — негодует брюнет, запускает пальцы в богатую шевелюру волос и тянет, причиняя себе боль. Морщится, прокручивая в голове события последних дней. — О чем ты только думал? Ты хочешь меня до инфаркта довести? — кричит женщина, яростно размахивая руками. Парень ухмыляется, потирая разбитую губу. — Хватит, — чётко и громко произносит Блейк, прерывая словесный поток матери. Она замолкает, внимательно рассматривая сына. Худощавый, в очках и с телефоном в руках он вовсе не выглядит как человек, который каждую ночь участвует в «боях без правил». Но мать прекрасно знает, чем он занимается. Бледная осунувшаяся женщина выглядит гораздо старше своих лет. Морщинки на лбу от вечных переживаний, хмурит брови, сжимая тонкие губы в полоску. Она устала. Она не может справиться со своим сыном. Она решает сбежать. Впрочем, как всегда. От лица Дастина. — Тебе понравится в Бейкон Хиллс. Я уверена. Тётя Мари очень милая женщина. Ты помнишь ее? — весело щебечет мама. — Ага, — ворчу я, слушая её вполуха. — Дастин! — раздражённо повышает голос, призывая меня отложить так ненавистный ей телефон. Бросаю мобильник на сиденье, подаюсь вперёд, удобно устраиваясь между сидений. — На самом деле, я даже не помнил, что где-то у меня есть тётя, — усмехаюсь. Мама устало вздыхает, потирая переносицу. Смотрит на меня через зеркало заднего вида и показывает язык. Смеёмся вместе. Я уже забыл, когда мы последний раз общались так, без лишних колкостей и ругани. Забыл, как мы выбирались куда-то вместе. И плевать, что мать вновь бросит меня. Оставит неуправляемого подростка на свою сестру. Она старается быть хорошей матерью, но я каждый раз подвожу её. — Прости меня, — нарушаю тишину я, кашляя. — Ты не должен, — пытается возразить, но я продолжаю: — Я так, блять, виноват перед тобой. — Сколько раз я просила не материться при мне? — снова врубает режим «строгой мамочки». Хмурюсь, откидываясь на спинку сидения. Смотрю в окно. Мы уже около получаса назад проехали плакат с названием города. И всё это время нас окружает сплошной лес. Видимо, тетя Мари живет в «неплохой» глуши, и мысли о том, что я остановлюсь там на неопределённое время, нагоняют на меня скуку. — И как долго я буду там? — раздражённо спрашиваю, на что мать в который раз глубоко вздыхает и нехотя отвечает: — Я не знаю. Я хочу, чтобы ты был подальше от этих жутких людей и от боёв. Ты всего лишь подросток. У тебя должны быть друзья, девушка. Ты должен думать об учёбе, а не о том, как лучше поставить удар, чтобы победить очередного противника. — У меня были друзья. У меня была девушка, — цежу сквозь зубы, нервно постукивая пальцами по сидению: — Ты забрала у меня всё и теперь обвиняешь в этом меня? — Они были… Они тянули тебя вниз, — отрезает мать, делая вид, что не замечает того, как я злюсь. — Но они были моими друзьями, — выдыхаю я, накрывая ладонями лицо, потирая щеки: — Как долго ещё ехать? — Минут двадцать. Ты ужасно нетерпеливый, Дастин, — ворчит женщина, а я уже втыкаю наушники в уши.***
Тёмная машина подъезжает к двухэтажному дому на окраине городка. Женщина за рулём глубоко вздыхает и оборачивается назад, с нежностью в глазах смотрит на своего сына, который мирно спит, крепко сжимая телефон в руках. Сейчас, глядя на него, сложно поверить, что мальчик вырос, но время беспощадно. Выходит из машины, открывает заднюю дверцу и выдёргивает наушники из ушей парня. Тот подпрыгивает на сидении от неожиданности, протирая глаза от песка. Смотрит на мать, хмуря брови, молча отбирает наушники, закидывает рюкзак на плечо и выходит из автомобиля. Оглядывается по сторонам, потом смотрит на дом перед собой, на крыльце которого стоит высокая женщина, мило улыбаясь. — Лидия, выйди, поздоровайся, — кричит куда-то внутрь дома. Через пару минут из-за её спины появляется худая девушка с рыжими волосами. Дастин скептически хмыкает, после чего получает толчок от матери. Поправляет очки, замечая, как округляются глаза рыжей. Она смотрит в его глаза, кладёт руку «на сердце», спускаясь по ступеням. — Стайлз? — пищит рыжая и падает на землю.