Рождение демона

Бескрайняя тьма. Великое ничто. Разные народы по-разному называют это место, но все они сходятся в том, что именно из этой тьмы вышел Создатель. Но сейчас все оказалось иначе: возможно, Тьма была другая, а возможно, осознавшее себя существо было вовсе не Богом. Абсолютную тишину нарушил голос, тихий, больше похожий на шепот. Он задавал один и тот же вопрос снова и снова... — Кто я? — поначалу он не осознавал, что значат эти слова, но с каждым разом голос его становился громче, насыщеннее. Существо, появившееся в темноте, словно все сильнее воплощалось в реальности. Он открыл глаза, и они вспыхнули во мраке белым пламенем. Он кричал все сильнее, голос разносился в темноте и искажался, как будто тьма вовсе не была бескрайней. Эхо собственного голоса давило на него, сводило с ума. И в момент, когда казалось, что ответа уже не будет, он увидел ее. Молодая женщина звала, и он потянулся на ее голос. И с каждым ее словом, с каждым мгновением он обретал все больше и больше сил, из тьмы соткались руки, раскрылись за спиной черные крылья, почти незаметные на фоне абсолютной темноты. Последней появилась маска, вспыхнула ярким золотом, подобно Солнцу, и разогнала тьму. А на существо обрушились звуки и запахи, краски и ощущения. Ему хотелось кричать, но золотая маска осталась безмолвной. — Иди ко мне, иди на мой голос, мой темный Ангел. Твоя плоть есть тьма, твое лицо — безмолвное золото, твоя сила — ненависть. Восстань же, мой Ангел ненависти! — голос женщины звучал набатом, и он прочувствовал всю ненависть, что сжигала его изнутри. — Имя тебе — Шегон! Но кто был источником ненависти? Откуда-то извне пришло знание: Метт. Человек, но человек со столь сильной яростью, что ей можно буквально упиваться, и именно она открыла для Шегона путь в его сердце. Что стоит человеческая жизнь? А что есть любовь? Шегон, словно вирус, завладевал все большими и большими участками памяти обычного человека, истории любви и сражений. И все это водопадом обрушилось на только что родившегося демона. Человек сопротивлялся, он корчился от боли и кричал в собственном подсознании, но глупо ненавидеть того, кто стал твоей частью, особенно если он питается ненавистью. Человек пал, и телом Метта завладел Шегон. Обновленный демон открыл глаза. Тело казалось чужим, да и было им, по сути. Но человеческая оболочка не могла сдержать силы Шегона. Он закричал, падая на колени, он раздирал собственное лицо, словно стараясь избавиться от кожи. Она лопалась, не способная подстроиться под изменившуюся суть. Кровь текла из ран. Они наполнялись светом, пещера искажала крики боли, создавая поистине ужасающую мелодию. Глаза вспыхнули, через поры на лице, через рот и слезы потекло золото, которое тут же застывало, формируя золотую маску. Человек продолжал кричать и изменяться, но маска оставалась безмолвной. Рост его менялся, мышцы наливались силой, тьма и магия преобразовывали его одежду, изменяли и подстраивая тело под то, что было привычнее для демона. Возможно, именно такое тело было у греческих богов, но сейчас Шегон не думал о том, как выглядит. Новое тело было идеальным для него. Кожа на спине лопнула, и тьма, вырвавшаяся на свободу, быстро приняла форму огромных крыльев. Шегон расправил крылья, крики боли сменились радостью и торжеством, но чего-то не хватало, и тьма исполнила желание своего создания. Массивный хвост вырос практически безболезненно. Находящийся постоянно в движении, он напоминал огромную змею. Волосы Шегона теперь доставали до лопаток и издалека могли натолкнуть на мысли о родстве его с греческой Медузой. Воспарив над землей на пару метров, он наконец-то взглянул на ту, что вывела его из тьмы. Старуха, ведьма... Нерисса. Именно это имя предоставила память, но сейчас, сейчас демон был готов отплатить ей службой за то, что та призвала его из извечной тьмы. — Я готов служить... — Шегон задумался, а потом, словно согласившись с собственными мыслями, продолжил: — Госпожа!