Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!

- Зачем ты улыбаешься? – задала вопрос Франческа, глядя мужчине в глаза. – Да еще и фальшиво? Сказать, что мужчина был шокирован, это скромно промолчать. Еще никто не мог разгадать, когда он улыбается фальшиво. А тут какая-то кроха четырех (!) лет раскусила его, даже не изменившись в лице! - Для своих четырех лет ты слишком проницательна, кроха, – усмехнулся брюнет, но смотрел уже с интересом. Нечасто ему удается с кем-то поговорить, а тут такой интересный экземпляр появился в поле его зрения. – Так как тебя зовут? - Франческа. Но ты можешь называть меня Фран. Или Ческа. Мне без разницы, – пожала плечами кроха, а после снова посмотрела ему в глаза. – А тебя как зовут? - А у меня, Фран, нет имени. Хотя прозвище имеется. - Да? И какое? - Бог Смерти, – улыбнулся ее сосед, глядя в зеленые глаза Франчески. - Вот как, – в зеленых глазах, что были отчего-то тусклыми, Франчески появился огонек радости, отчего Шинигами впал в ступор. Глаза горели, а на лице не было ни единой эмоции. – Тогда, ты заберешь меня, Бог Смерти? - Заберу? Куда? - Как, куда? В царство мертвых. Забери мою жизнь, Бог Смерти. Все, ее сосед в ауте. Ему многое пришлось повидать, но чтобы ребенок, четырехлетний ребенок, просил забрать его жизнь, при этом, не изменившись в лице…. Такого еще не было. - Зачем? Тебе еще жить и жить… - Это, по-твоему, жизнь? – спросила Франческа, обведя ладонью помещение, в котором находится и, прикоснувшись к стеклу, прошептала: – Разве можно считать это жизнью? - Как ты здесь оказалась? – задал следующий вопрос Бог Смерти, желая сменить тему, вызвать у девочки хоть какие-нибудь эмоции, но не увидел ничего такого. - Меня отдала собственная тетя, на руки некоему Рувелье. Хотя, едва ли это его настоящее имя. - Откуда знаешь? - На его груди другое имя. Бог Смерти не знал, что еще можно сказать в этой ситуации. Девочка тоже молчала, а после словно очнулась, дернулась и, отойдя от стекла, посмотрела в сторону комнаты ученых. Туда вошла группа из семи человек, в состав которой входил и лже-Рувелье. - Это подопытный образец номер шесть тысяч девятьсот двадцать семь. Она здесь уже на протяжении двух месяцев. Из той партии, в которую она входила, выжило лишь около семи подопытных. Однако остальные шестеро практически не подают признаков жизни. Она оказалась самой живучей. Детка, будь паинькой, ляг на стол. - Нет. - Что ты сказала? Я, должно быть, ослышался. - Я сказала, нет, – произнесла малышка, глядя ученому в глаза. - Грегори, будь так любезен, – кивнул он куда-то в сторону, снова переводя взгляд на Франческу, что сверлила его взглядом. Дверь открылась, и в комнату шагнул внушительного вида мужчина. Он подошел к малышке и наотмашь ударил по щеке. Зеленые волосы колыхнулись, голова мотнулась в сторону по инерции, но с губ девчушки не сорвалось и звука. Удар рассек ей губу, но кровь быстро прекратилась. - Видите? – самодовольно ухмыльнулся лже-Рувелье, что в действительности был Розье Александр, посмотрев на коллег. – После ряда опытов мы повысили ее регенерацию. Грегори, уложи нашу строптивую леди на стол. - Конечно. Схватив своей лапищей малышку за шею, Грегори понес девочку к столу. Девочка, на удивление, не пыталась вырваться. Хотя ее глаза уже закатывались, она не издала и звука. Уложив малышку на стол, Грегори отошел, а после и вовсе вышел, кинув хмурый взгляд на лежащую без движения девчушку. Конечности Франчески зафиксировались ремнями, а Розье кивнул людям в халатах, что стояли у панели управления. - Начинаем опыт по закачке дополнительного пламени под номером семь тысяч пятьсот шестьдесят пять. Бог Смерти, находясь по ту сторону стекла, смотрел в сторону девочки. Поначалу ничего не происходило, но после ее тело выгнуло дугой и мужчине даже показалось, что он услышал треск костей. Неожиданно все закончилось, и девочка замерла. Но тут оживились ученые, бегая по комнате управления. Дверь снова открылась - Дьявол! У нее остановилось сердце, – ругался Розье, проверяя показатели. – А ведь мы почти закончили! Осталось всего каких-то пять процентов! Вытащите ее, слышите?! Если она помрет, не видать мне повышения! - Разряд! - Черт! Давай на триста шестьдесят! - Но ее это может убить! - Если она умрет, мы сдохнем следом за ней! Давай! - Разряд! - Есть! Есть пульс! - Оставьте ее пока, – махнул рукой Розье, поправляя очки изящным жестом. – Пусть отдыхает. Если переживет эту ночь, закончим начатое завтра. - Есть! - И отстегните ее. Выполнив приказ начальства, реаниматологи вышли из комнаты. Бога Смерти едва не рвало от ярости. Нет, он не ангел и тоже убивал немало, но так поступать с ребенком…. Даже он не посмел бы сотворить такое с ребенком. Он убил бы быстро и безболезненно. На этом он специализировался и сделал бы все в лучшем виде, позволил бы жертве спокойно умереть. Когда Шинигами уже подумал, что девочка все же скончалась, не приходя в сознание, она не шевелилась около получаса, со стороны стола послышался стон. Причем стон был полон разочарования. - Я еще жива, да? – ни к кому не обращаясь, задала вопрос малышка, лежа на столе и смотря на потолок. - Да, ты жива. Немного полежав, Франческа поднялась и поплелась к стеклу, у которой сидел Бог Смерти. Тоже присев, малышка протянула ладошку к перегородке, растопырив пальцы. Ведомый непонятным чувством, мужчина повторил за ней. Его рука была больше в два раза. - Как ты здесь оказался? - Меня продал мой собственный ученик, которого я обучил почти всему, что умею сам. А ты? - А меня моя тетя. - Твоя… тетя? - Ага, отдала меня им прямо в лапы. Первое время я думала, что ее обманули, заставили, вынудили, но теперь я понимаю, что если не они на нее вышли, она сама вышла на них. - Фран… - Она меня никогда не любила…. Немного помолчали. - Ты сказал, что учил кого-то. А чему ты учишь? - Тому, что у меня получается лучше всего. - И чему же? - Убивать, – улыбнулся Бог Смерти, посмотрев на девочку. Он надеялся увидеть на ее лице хоть какую-нибудь эмоцию, но ничего. – Я убивал и немало. И обучил делать это своего ученика. Тут девочка снова дернулась и неловко подскочила на ноги. Детская неуклюжесть у не по детски серьезной девочки. Это даже не смешно. Дверь снова открылась, и в комнату вошел Грегори. Он усмехнулся и, воровато оглядевшись, закрыл за собой дверь. А после направился прямиком к малышке. Та не успела ничего сделать, как мужчина схватил ее за шею и приложил затылком о стекло. Малышка соскользнула вниз, оставляя после себя кровавую полосу. Но после снова поднялась, чтобы увидеть торжество в глазах мучителя. - Конкуренты Эстранео передают привет, – ухмыльнулся мужчина, направляя на девочку руку. На его руке вспыхнуло яркое пламя. Пламя Солнца. Николетта кинулась вперед, но не могла ничего сделать. Ее руки проходили сквозь мужчину, не причиняя ему никакого вреда. Она могла оставаться лишь безучастным, сторонним наблюдателем. Девочка оглушительно закричала. Это пламя иссушало, сжигало, убивало жизнь. Она сжала голову руками, внутри нее бушевала буря, надеясь вырваться и уничтожить источник агрессии. Франческа замолчала. Ее руки повисли вдоль тела безвольными плетьми, а после у нее подогнулись колени и она рухнула. Бог Смерти за стеклом начал прыгать на стекло, пытаясь пробить, повредить, отвлечь внимание на себя, но все было бесполезно. Тут девочка начала подниматься. Внимание привлекло пламя, горящее на лбу малышки. Волосы начали светлеть, пока, в конце концов, не стали абсолютно седыми. По бледным щечкам лились слезы, а разные глаза с непередаваемой яростью смотрели на опешившего Грегори. - Сдохни! Монстр! Сдохни! Из правой руки вырвалось голубое пламя, поднимая мужчину в воздух. А после из левой руки вырвалось на свободу оранжевое пламя. Светясь и потрескивая, оно испепелило зависшего в воздухе мужчину. От него не осталось ничего. Даже праха. - Фран…ческа? Когда разные глаза встретились с его, черными, Бог Смерти испытал то, чего не испытывал уже давным-давно. Это был страх. Страх перед силой, что была ему неведома, непонятно, но она безумно пугала. Пламя погасло, и на него смотрел уже не пламенный монстр, а растерянная, даже немного напуганная девочка. Ее глаза по-прежнему были разными, но…. Это пресловутое и безгранично противное "но" непременно везде присутствует. Девочка была слепа на один глаз. Больше не было прекрасных изумрудных волос и глаз. Были седые волосы, левый глаз был цвета янтаря, цвета пламени, что вырвалось из малышки не так давно, но вот правый глаз…. Он был словно бельмом. Абсолютно выцветший. Зрачок правого глаза не реагировал. Совсем. И тут в комнату вбежали десятки людей. У них в руках было оружие, которое они наставляли на беспомощную девочку. Что мог сделать растерянный четырехлетний ребенок? - Получилось! Вы видели, сукины дети?! У меня все получилось! Так! Схватить девчонку живой и невредимой! Невредимой, поняли?! Девочку начали обступать полукругом, и Франческа прижалась спиной к стеклу. Бог Смерти тоже начал свирепствовать. Тут один из наступающих выстрелил из пистолета и у девочки активировался защитный механизм: пламя снова вырвалось наружу, сжигая все на своем пути. Малышка еще не умела его толком контролировать, поэтому… - Черт! Вот это да, – в голосе Розье не было страха, был лишь восторг. – Не стрелять! Не смейте навредить моему будущему богатству. Вскоре, в комнате не было никого, кроме Франчески и кучи трупов. У одного из них девочка вытащила нож и пистолет. Запасные обоймы находились у него на перевязи, которую девочка сорвала. В ее теле появилась недюжинная сила. Подойдя к стеклу, она внимательно посмотрела на Бога Смерти и протянула ладошку к стеклу, наблюдая за мужчиной одним зрячим глазом. Второй она прикрыла, так как он все равно не видит. - Франческа, ты… - Отойди, – холодно произнесла девочка, начиная плавить стекло. Оно поддавалось с такой легкостью, словно было не стеклом, а маслом. С тихим шипением стекло начало стекать на пол, образуя лужицу. И вот, на пути девочки нет толстой стены. Она слегка покачнулась: все же для такого слабого тела сложно поддерживать гипер-режим продолжительное время. - Фран… - Уходи, – кинула девочка, из последних сил выбив дверь в камеру Бога Смерти и кивая мужчине на образовавшуюся дырку: – Один из нас должен покинуть это место. - Ты ребенок! - Найди меня, – не слыша его слов, продолжила Франческа, пролезая в свою камеру. Она специально сделала дыру не слишком большой. После передала через дырку оружие, которое отобрала у охраны. – Найди меня. Запомни, ты должен… найти… - Фран! Франческа! Упав на пол, девочка затихла. В помещение вбежал еще один отряд вооруженных людей. Подойдя, мужчина навел на девочку оружие и легонько шевельнул ее ногой. Малышка слабо дернулась, но не более. - Она не опасна, – объявил мужчина, поднимая девчушку и взваливая на плечо. И тут-то он заметил дыру в стекле. А после и оружие в руках Бога Смерти. – Вашу мать! Изолируйте его! Сейчас же! - Изолируйте и пустите сонный газ, – рыкнул Розье, отчего за его спиной началось шевеление. Бог Смерти медлил. Он запоминал внешность девочки, которую должен здесь оставить. Оставить после всего, через что она прошла. - Черт, – цокнул Шинигами, ужом проскальзывая под опускающейся железной стеной. - Он прошел! Дьявол побери! Заблокируйте все выходы из этого коридора! Николетту не волновали дальнейшие крики Розье. Ее взгляд был направлен на маленькое тельце маленькой же девочки. Девочки, которой она была. Итальянке не верилось, что все, что она увидела – правда. Что все это пережила она сама. Картинка снова сменилась. Нижний этаж лаборатории, на операционном столе лежит Франческа, которая потеряла свое имя, забыла его. На столе лежит лишь оболочка, тело опытного образца под номером 6927. В лабораторию ввалилась Вария в полном составе и застыла на пороге. Их взгляды были устремлены на лежащую малышку лет четырех, которой на самом деле пять. Тут девочка поворачивает в их сторону голову и тихонько спрашивает: - Вы здесь, чтобы спасти нас? Именно с этой фразы начинается история Скайрини Николетты, а не Франчески. Именно с этого момента жизнь девушки… меняется. - Хватит, – рыдала Скайрини, пятясь назад и зажимая уши ладонями, чтобы не слышать крики. – Пожалуйста, прекратите это! Нет! Хватит! Перестаньте… Мечась по кровати, Николетта не прекращала кричать и плакать. Вовремя вернувшийся Занзас просто сдернул сестру с кровати и сжал в объятиях, словно в тисках. Он держал ее на своих коленях и шептал всякую успокаивающую ерунду, поглаживая сестру по слипшимся от пота волосам. Целовал в макушку, лоб и зарывался пальцами в длинные волосы. Вария металась в гостиной, словно загнанные в угол хищники. Они слышали крики Николетты. Крики, царапающие сердце не хуже когтей. Нанося ужасную рану одну за другой. Это было невозможно терпеть. - Врооой! Маммон, когда этот кусок дерьма приедет?! Долго ей еще страдать в плену собственных воспоминаний?! - Ши-ши-ши, принц тоже хочет услышать, – пусть Бельфегор улыбался, но улыбка была скорее нервной. Уголок рта дергался, как и глаз, чего не было видно благодаря длинной пшеничной челке. - Верде обещал приехать на этой неделе, – казначей отряда старался оставаться невозмутимым, и у него это почти получалось. Только вот подсчеты никак не сходились. - Врооой! Рыдая в объятиях брата, Николетта корчилась от боли и кричала. Кричала так оглушительно, что уши закладывало. Это сводило с ума, но Занзас не мог оставить ее сейчас. Не мог! Если он сейчас ее оставит, какой из него старший брат? Наконец рыдания и крики стихли. Лишь слезы нескончаемым потоком продолжали стекать по бледным щекам. Девушка лишь тихонько всхлипывала и дрожала в руках варийца, отчего тот едва не сатанел. Долго ему еще наблюдать в сторонке за метаниями сестры, не в состоянии ничем помочь?! - Убей, – тихо шептала девушка, в сознании которой происходило черт знает что. – Убей меня…. я больше не могу…. Я так устала,… пожалуйста… Сжав челюсти до скрежета, Занзас как можно аккуратнее переложил сестру со своих колен на кровать, укрыл одеялом, поменял компресс и, легонько поцеловав девушку в макушку, буквально вылетел из комнаты. Он желал кого-нибудь прибить. Желательно сейчас. Желательно Саваду. И желательно как можно жестче! - Жадный мусор, когда явится твой гениальный мусор?! - На этой неделе, босс. - Свяжись с ним и скажи, чтобы поторапливался! А иначе я сам отправлюсь за ним, откручу его мелкую гениальную башку и засуну ее ему в его гениальную ж… - Мы поняли, босс. Сейчас же свяжемся с Верде, – перебил его Скуалло, забыв про свое вечное "Врооой!". Сверкнув глазами, Скайрини скрылся на втором этаже. Офицеры тяжело вздохнули и переглянулись. - Если он не поторопится, босс выполнит свою угрозу, – произнес Суперби, опустившись в кресло. - Ага, на нас, – невесело хмыкнул Каваллини, подходя к окну. Мечник хотел сказать что-то еще, но тут в дверь позвонили и Нагиса пошел открывать. Он тихонько сидел в стороне и переписывался с кем-то. Пока подросток ушел, Каваллини заглянул в ноутбук и хмыкнул. Но после, приглядевшись к фото, напрягся. - Что связывает этих двоих? – пробормотал себе под нос принц, разглядывая молодого мужчину, которого даже Вария не смогла к себе завербовать. Тут пришло сообщение, в котором было сказано: "Как-нибудь приеду к вам с Карма-куном в гости. Приютите?)". Хмыкнув, Каваллини отошел и стал дожидаться возвращения Шиоты. Парень вскоре вернулся, но не один. В компании маленького ребенка лет пяти на вид, но варийцы уже встречали такой феномен. Аркобалено. Оглядев офицерский состав, Аркобалено хмыкнул и обратился к своему брату по несчастью: - Вайпер, и ради кого я мчался на всех порах? - Ты не предупреждал, что прибудешь так скоро. - Ты сам просил, как можно скорее. Да и интересно было увидеть твое взволнованное лицо в реале, а не на экране ноутбука. Ну, так где ваша больная? Мимо уха Верде, а это был именно он, просвистело что-то острое. Обернувшись, Аркобалено Грозы удивленно изогнул бровь. Стилет вошел в дверной косяк по самую рукоять. - Врооой! Бел! - Иши-ши-ши, никто не смеет так пренебрежительно относиться к Принцессе. Даже тот, кто чисто теоретически способен помочь ей, – сумасшедшее улыбнулся Каваллини, одним движением извлекая целый веер стилетов, которые угрожающе поблескивали. – Имей в виду: навредишь Принцессе, мы тебя здесь порешим. Оглядевшись и увидев в глазах каждого варийца неприкрытую угрозу и согласие со словами коронованного психа, Верде тяжело вздохнул и посмотрел на Вайпера, что оставался в стороне. Хотя Фантазма на его голове явно жаждала сражения, пуская из ноздрей пар. - Я понял. Так вы меня отведете к Принцессе Варии, или мне можно уезжать обратно? - Следуйте за мной, пожалуйста, – произнес самый вежливый в этой комнате. Верде кивнул и запрыгнул на плечо Вентозо, который подхватил чемодан Аркобалено и отправился на второй этаж, в комнату Николетты. Варийцы решили остаться в гостиной. Все равно от них толку не будет, а рядом с боссом девушка будет в безопасности. Каваллини посмотрел на Шиоту и, растянув губы в улыбке, спросил: - Скажи-ка, Нагиса-кун. - Да? - Что тебя и Карму-куна связывает с легендарным убийцей под именем Бог Смерти? Стоило парню договорить, как напряглись остальные офицеры. Они знали, о ком говорит гений Варии, но даже представить не могли, что этот мальчик, больше похожий на девочку, может быть связан с отказавшимся сотрудничать убийцей мирового класса. Карма встал между варийцами и Нагисой, заслоняя друга собой и не сводя золотистых глаз с гения независимого отряда убийц. В гостиной воцарилась тишина. - А какое вам дело до Коро-сенсея? – задал встречный вопрос Акабане, подозрительно прищурившись. - Бог Смерти отказался сотрудничать с Варией в свое время, – просто ответил Маммон, паря рядом с плечом Каваллини. – Так что вас с ним связывает? - Он какое-то время, точнее год, преподавал в нашем классе, – пожал плечами Карма, не спеша расслабляться. – Он, Карасума-сенсей и Сучка-сенсей. - Сучка-…сенсей? – переспросил Бельфегор, не переставая улыбаться. – Забавно. - Врооой! И чему они вас учили? Убивать? – вмешался в разговор мечник, скрестив руки на груди. После он кивнул головой на Нагису. – В комнате у этого сопляка полным полно холодного оружия. Ножей больше, чем в магазине. Так что, расскажите, откуда это все? – Нагиса и Карма, поравнявшись, переглянулись. Словно вели немой диалог. – Врооой! Да прекратите вы уже переглядываться! Рассказывайте, что и как было. Карма тяжело вздохнул, показывая, как его все это "немного" раздражает, и начал рассказывать то, что им можно было рассказывать. Правительство не захотело, чтобы каждый знал о том, как оно испугалось угрозы уничтожения и поручило устранение агрессора детям. - С нами занимались рукопашным боем, боем на ножах и стрельбой, – дополнил Нагиса, когда Карма замолчал. – Мы помогли Коро-сенсею принять человеческую форму. Точнее, он сам это сделал, когда появилась необходимость. Ему пригрозили нашей безопасностью, а для Коро-сенсея не было ничего важнее нашей, его учеников, безопасности. Мы все разошлись, но с сенсеем продолжаем поддерживать связь. Кстати, Карма. Сенсей хочет приехать к нам в гости на время. - Вот как? Может, по старой памяти, попробуем его убить, а, Нагиса? - Карма! - Понял я, понял. Не надо делать такое лицо. И такое тоже. Вария стояла в стороне и усмехалась. Может эти двое и являлись обученными убийцами, в глубине души продолжали оставаться детьми. - Эй, Маммон, – позвал Суперби, посмотрев на иллюзиониста. – Этому твоему другу верить-то можно? Мы о нем, можно сказать, ни сном, ни духом, а вы с ним чуть дольше знакомы. - Как бы я не хотел этого признавать, он гений. Его называют Вторым да Винчи. Если он не сможет помочь, то я не знаю, кого еще можно попросить. Пока они разговаривали, Диего отвел ученого в комнату Николетты. Перед тем, как войти, он постучался, вызывая у Верде удивленный взгляд. - Зачем? Она ведь… - Кого еще принесло? – раздался из-за двери хриплый голос босса Варии. - Прибыл сеньор Верде, знакомый сеньора Вайпера. Именно у него мы просили помощи. - Пусть войдет. Дверь открылась, впуская в комнату визитеров. Босс Варии, который снова сидел у постели младшей сестрой, медленно поднял голову и чуть прищурил глаза. Спрыгнув на кровать и пройдя по ней до туловища лежащей девушки, Верде, наконец, увидел лицо девушки-подростка, сумевшей навести в Варии переполох и внести хаос в размеренную жизнь. Четко очерченные скулы, тонкий нос и тонкие же губы. Дыхание было рваным, и вырывалось из груди со свистом. На лице выступила испарина. Губы были искусаны, словно она испытывала невероятную боль. На лице было написано страдание. - Все верно, ваш иллюзионист не ошибся, – кивнул Верде, оглядев девушку с ног до головы. – Других причин такого состояния я не вижу. - Ты сможешь ей чем-нибудь помочь, мусор? Никки очнется? - Она ваша дочь? - Младшая сестра, и какое это имеет значение? Ты можешь помочь, или нет? - Я попытаюсь помочь. Попросив свой чемодан, Аркобалено начал вытаскивать из него исписанные черновики с формулами. Сидя в самолете и такси, Верде составлял формулы, которые могли бы помочь девушке вырваться из плена собственных воспоминаний. В комнату влетел казначей Варии и передал ученому какую-то цепочку. - Что это? - Мое творение. В доме напротив, обосновался Реборн. Где-то в городе так же бродит еще один из нас. Колонелло. Эта цепочка не позволит другим Аркобалено почувствовать тебя. Разве что увидят. - Ясно. Ладно, это необходимо для дела, так что…. Не хочу, чтобы мне кто-нибудь мешал. Пока ученый перебирал пробирки и составлял какое-то варево, сверяясь с черновиками, Занзас не отрывая взгляда смотрел на младшую сестру. Тут она захныкала, отчего вздрогнули все в комнате: - Убейте,… хватит,… пожалуйста, я больше не могу… я не хочу это видеть… Вздохнув, босс Варии перетащил к себе на колени сжавшуюся в комочек девушку и принялся ее успокаивать: шептал какую-то несуразицу, обещал, что все скоро прекратится, не забывая при этом бросать на ученого красноречивые взгляды, говорил, что заберет ее в Италию и ей больше не придется страдать от подобного. Обещал даже подарить девушке Бастера, который остался в поместье, дожидаться возвращения хозяина. Немного погодя всхлипывания и скулеж прекратились. Казалось, что девушка просто спит. Но обмануться было невозможно: тяжелое дыхание никуда не делось, бледность стала еще более выраженной, чем была до этого. - Поторапливайся, гениальный мусор. - В таком деле нельзя спешить. Не смотря на то, что была уже ночь, никто даже не думал, чтобы лечь в постель и заснуть. В эту ночь никто не сомкнул глаз, переживая за Принцессу Варии. Да, определение, данное Верде, подходило девушке как нельзя лучше. Для Варии она действительно стала принцессой, которую нужно беречь и никому не отдавать. Впрочем, офицеры Варии и не были способны на то, чтобы отдать то, что уже признали своим. Николетта была той, кого признали все варийцы до одного. - Готово, – произнес Гроза Аркобалено, показывая пробирку с синеватой субстанцией. - И что это, мусор? Ты вообще уверен, что это сработает? – хмыкнул Занзас, удерживая младшую сестру на своих коленях. Для него она была пушинкой, так что никакого дискомфорта он не испытывал. - Во-первых, называть мусором того, кто может спасти вашу сестру, как минимум невежливо, – деловито поправив очки, заявил Верде. – А во-вторых, это мое изобретение и оно не может не сработать! - Что ты намерен с этим делать? – спросил Вайпер, паря над плечом Скайрини. - Она должна это выпить, – как само собой разумеющееся произнес Верде, а после посмотрел на варийца и иллюзиониста. Первый смотрел на него, как на умалишенного. – Почему вы на меня так смотрите? - Если ты не заметил, гениальный мусор, она без сознания и едва ли может что-то проглотить, не подавившись. - Хм, тогда можно ввести это внутривенно. - Дай уже сюда, – тяжело вздохнул Занзас, забирая у ученого пробирку. – Прости, Никки. Пальцами одной руки разжав челюсти, вариец влил девушке в рот субстанцию синеватого цвета. Как только субстанция оказалась во рту сестры, вариец закрыл его и помассировал гортань, заставив девушку проглотить. Первое время ничего не происходило, но после девушка начала барахтаться, вырываться, дергать ногами и кричать. Она хваталась за пиджак, лицо и волосы варийца, кричала что-то непонятное, словно отбивалась, а после она затихла. - Никки, – тихонько позвал босс Варии, глядя на умиротворенное лицо девушки. – Никки, ты меня слышишь? И вот тут-то стало заметно, что с девушкой кое-что произошло. Ее волосы изменили цвет. Совсем немного, почти незаметно, но вариец это заметил. Волосы у корней стали зеленого цвета. Они сохранили длину и по большей части цвет, но то, что они изменили цвет у самых корней. Участок волос у корней, где-то с ладонь девушки, стал зеленого цвета. - Что это такое? – грубо спросил вариец, переведя взгляд злых глаз цвета бургундского вина на не менее опешившего ученого. – Что это такое, я тебя спрашиваю?! - Я полагаю, лекарство просто вернуло частичку прежней внешности девушки. Это не смертельно и… Тут девушка завозилась на руках старшего брата. Все с замиранием ожидали, когда она откроет глаза, но этого пока не происходило. На второй этаж поднялись все жители дома и некоторые даже умудрились просочиться в комнату, чтобы быть рядом, когда девушка очнется. - Босс, что..? - М-м-м… Николетта чувствовала, что ее кто-то держит и уже хотела открыть глаза, чтобы убедиться в своих предположениях, но веки отчего-то отказывались подниматься. Тепло и запах, к которому девушка привыкла с самого детства. Это мог быть только он. Ее… - Старший… брат… - Никки, открой глаза. Я должен быть уверен, что… Договорить он не успел, так как девушка потихоньку начала открывать глаза. Ее глаза не изменились, но в них словно появились небольшие зеленые пигменты. Почти незаметные, у самых зрачков. Если не приглядываться, можно не заметить. Однако они все же были. - Брат, – девушка протянула руки, желая убедиться в том, что она не спит. Несмело, чего за ней раньше не замечали, она коснулась лица варийца, легонько провела по его шрамам и обхватила лицо ладонями. От осознания того, что она не спит, на глаза навернулись слезы. – Брат, я… ты… я не сплю? Ты со мной…. Этот кошмар закончился? - Да, все закончилось, – тепло произнес вариец, накрывая ладошку сестры своей и, обхватив ее пальцы, поднес ладонь к губам. – Ты вернулась. - Брат, – девушка расплакалась и, обхватив шею варийца, уткнулась лицом Скайрини в плечо, твердя. – Там, без тебя, мне было так страшно. Как же я рада, что все закончилось. - Никки… Вариец обхватил ее руками, прижимая к себе единственного дорогого человечка. О том, что эта девчушка с разными глазами и седыми волосами запустила свои пальчики в его душу, а после запала в нее полностью, стало неотъемлемой частью Варии, Занзас старался не думать. Для него это было не важно. Важно было то, что сейчас она рядом, живая, с ровно бьющимся сердцем. Это было самое важное. - Никки-чан очнулась, – улыбался Луссурия, стоя в коридоре. Рядом стоящий Леви кивнул. – Пойду заканчивать ее наряд. Уверен, ей, да и боссу, он понравится. - Ши-ши-ши, принцесса, с пробуждением, – улыбался Каваллини, стоя у дверей, прислонившись спиной к стене. Руки он закинул за голову и стоял вполне расслаблено, но все знали, что это наиграно. - Бел… братик… Бел. - Очухалась-таки, – хмыкнул Суперби, стоя у кровати. – Вот и славно. Успеешь посмотреть мой бой. Я еще не дрался. - Дядя…. Нет, Скуалло, – улыбнулась Николетта, утирая последние слезы. - Хорошо, что ты справился, Верде, и она очнулась. - Вайпер, – тепло улыбнулась девушка, увидев, что Аркобалено приземлился на ее колени. – Прости за это, ладно? - Что ты…? Девушка быстро сцапала иллюзиониста Варии в объятия и прижала его к себе. Тот недовольно что-то пробурчал, но замолчал, решив, что хоть сейчас можно позволить ей подобную вольность. Только ей и больше никому другому. Верде, стоя в стороне и наблюдая за тем, как Туман Аркобалено оказался в цепких руках хрупкой на вид девушки, поражался тому, как одна девчушка пятнадцати лет смогла превратить жестоких убийц и маньяков в такой вот взвод мягких плюшевых медвежат, готовых на все ради нее. - Никки-чан, – в комнату влетел Луссурия, неся четыре коробки. В двух явно была обувь, а вот остальные две. – Я сшил для тебя прекрасные наряды в стиле нашего отряда! Как же я рад, что ты, пусечка моя, очнулась! - Дядя Лу, – то, как лицо девушки светилось, стало понятно: ей не терпится примерить наряды, приготовленные Солнцем Варии для нее. – А можно… ну… я сейчас примерю? - Разумеется, – засветилось Солнышко отряда, а после нахмурился и строго посмотрел на представителей мужского пола. – Вы же не будете присутствовать при примерке, а? И не подглядывайте! Это им донеслось вслед, как только все мужчины оказались за дверью. Даже Занзас не успел среагировать, как его вышвырнули из комнаты в коридор. Он даже возмутиться не успел! - Луссурия-сан, мы подождем вас на кухне, – обратился к варийцу Нагиса, улыбаясь офицерам. – Думаю, после почти двух дней Летта будет очень голодной. Те, недолго думая, отправились на кухню. И никого не волновало, что сейчас как бы ночь и пора бы уже спать, ведь завтра будет трудный день. Они слишком долго ждали пробуждения девушки, чтобы сейчас пойти спать. - Знаешь, дядя Лу. - М? - Я… узнала свое имя. Узнала, как меня звали до того, как я попала в Эстранео. Меня звали Франческа, – говоря это, девушка не отрывала взгляда от луны, что вышла из-за туч. После Николетта повернулась к варийцу и произнесла: – Однако она растворилась и была уничтожена в лабораториях. Ее разобрали по запчастям, оставляя лишь основу. - Никки-чан… - Не надо делать такое лицо, дядя Лу, – улыбнулась варийцу Скайрини, поправляя форму и легонько теребя мех на капюшоне. – Я видела свое прошлое, но знаешь,… теперь я снова боюсь. - Никки… - Вас, убийц из независимого отряда я не опасаюсь, у меня даже мысли не возникает, что вас нужно бояться. Вам я доверяю, вы моя семья, – произнеся слово "семья", Николетта вздрогнула, словно от холода и обхватила себя руками за плечи. Она снова отвернулась лицом к окну, вглядываясь во тьму. – Но другие люди. Я боюсь предательства. Боюсь… удара в спину. Луссурия подошел и обнял ее со спины, накрывая ее ладошки своими руками и согревая своим теплом, даря поддержку и излучая понимание. Ему было понятно, почему девушка решила выговориться именно ему: он сначала думает, а после делает. Если бы она рассказала об этом старшему брату, тот разнес бы Намимори, не разобравшись, и увез девушку в Италию. Вария бы ему в этом помогала, разумеется, но лучше сначала узнать все, что можно, а уже после принимать решения. - Мы семья, Никки. Ты уже это поняла и мы это ценим. Однако пойми еще кое-что: эти ребята, Карма, Нагиса, Диего и Хоуо. Они не просто так собрались вокруг тебя. В них явно чувствуется пламя. Мафия не отпустит тебя, детка. Мы будем защищать тебя, разумеется, однако ты и сама помнишь: мы не можем быть постоянно рядом. Тебе нужны люди, которым ты будешь доверять так же, как нам. А еще лучше, как самой себе. - А если я и себе самой не доверяю? - Это пройдет, и им ты будешь доверять. Ты ведь уже чувствуешь, не так ли? Они твои, Никки. То, как они смотрят на тебя, дает понять: они уже принадлежат тебе. Николетта запомнила каждое слово Солнца Варии и, отстранившись, решительно кивнула. Она решилась. Она отодвинет страх как можно дальше. Она постарается довериться людям еще раз. Она сможет. - Ну что, сразим их? – подмигнул ей Луссурия, открывая дверь и выходя первым. - Да. Варийцы и прочие домочадцы собрались на тесной кухоньке, ожидая Николетту. Они даже не подозревали, что сейчас происходило на втором этаже в комнате девушки. И вот, когда послышались аккуратные шаги, все дружно повернулись к дверному проему и… замерли. На девушке красовалась форма их отряда, но женский вариант. Новый дизайн от Солнца Варии и некоторые нововведения необычайно шли младшей сестре босса Варии. Чулки, шорты, форменная куртка. Куртку Луссурия подогнал под утонченную фигуру Николетты, делая ту еще более хрупкой.* - Ну как вам? – довольно улыбался Луссурия, стоя позади Николетты. Девушка подняла взгляд на собравшихся и мило покраснела. У Мукуро кровь пошла носом, и он свалился на пол под удивленные и испуганные вскрики Кена и Чикусы. Некоторые лишь покраснели и не решались сказать хоть что-то. Для Николетты все это было неважно. Она ждала реакции лишь одного человека. И дождалась. Взгляд глаз цвета бургундского вина, что были скрыты в тени, устремился на нее с одобрением и каким-то удовлетворением. - Брат! Волосы колыхнулись в такт движениям Скайрини, когда та повисла на шее поднявшегося из-за стола старшего брата. Обхватив девушку руками, Занзас слегка приподнял ее над полом, глядя в невероятные глаза младшей сестры. - Как мне не хватало этого твоего взгляда, Никки, – усмехнулся Скайрини, а после удивленно изогнул бровь, так как девушка снова уткнулась лицом ему в плечо. – Никки? - Я… вспомнила… свою жизнь… до Эстранео, – слова выталкивались с трудом, и Николетта едва сдерживала истерику. – Брат, мне столько всего нужно тебе рассказать… - Это подождет. - Что? - Это подождет, – снова повторил Скайрини, доходя до стола и садясь на стул. Девушка оказалась на его коленях, сидя к нему лицом. – Сначала ты хорошенько поешь, а после отоспишься. - Но… - Да и нам не помешает. Всю ночь не спали, – хмыкнул Верде, отчего на него устремили взгляды все присутствующие. Во взглядах явственно читалось неодобрение. – Чего? Что я опять не так сказал? - Ши-ши-ши, зачем ты вообще рот открыл? – усмехался Каваллини, швырнув в ученого стилет. Остаток ночи они провели все вместе. Поев, Николетта начала клевать носом. Они уже перешли в гостиную и сидели в кресле. Точнее, в кресле сидел Занзас, а Николетта сидела на его коленях. В итоге они заснули прямо там, в гостиной. Кто где сидел, там они и вырубились. Нервы, что были напряжены до предела, отпустили их в мир сновидений.