***
Жрица просыпается в негодовании и частичном смущении. Да, конечно, быть на примете у Стихий — великая честь, но… Из-за своих способностей! А не… не… не из-за такого! Девушка еле сдерживает слезы: так обидно. Она бессильно бьет пышную подушку кулаком, хоть так пытаясь выместить свою злость. Тихо разговаривающие Джувия и Биска благодаря глухому звуку заметили, что Хартфилия проснулась и поспешили к ней. — Джувия желает доброго утра, Люси. — Локсар улыбается, а на ее щеках играет румянец: вчера Грей-сама был великолепен! А после того замка силы покинули его и Джувия получила возможность ухаживать за своим любимым! — Что случилось, Люси? — Чуткая Биска, как всегда, уловила что со златовлаской что-то не так. Жрица вздыхает, качая головой и отворачиваясь от девушек, встав на пол. — Все хорошо. Просто кошмар. Я в порядке. — Люси надевает халат, беря банные принадлежности. — Можете принести мне успокоительного с завтраком и не трогать до полдника? — она приподнимает бровь, вполне искренне притворяясь нервной. Впрочем… Так и есть, в какой-то мере. — Конечно, Люси. — Коннел уводит за руку хотевшую что-то сказать Джувию. — Не беспокойся. Мы принесем тебе книги, почитаешь. Поспи. Не желаешь зелья против сновидений? — златовласка с улыбкой кивает, заходя в свою ванную комнату. Служанки тут же удаляются, спеша выполнять поручения. Жрица хмыкает, быстро ополоснувшись и беря свой рюкзак. Осмотрительно выглядывает из-за двери, проверяя, нет ли кого в комнате. Пусто, слава стихиям. Губы девушки трогает легкая улыбка. Она быстро перекусывает, многое сложив в свой рюкзак про запас, благо, повара всегда балуют ее изобилием пищи. Зелья же… Пригодятся. Негоже ими разбрасываться. Сменная одежда, простая рубашка со штанами и обувь на твердой подошве, без каблуков, на самой Хартфилии. Девушка вздохнула, чувствуя, как ее огонь циркулирует в крови. Что же… Она открывает створки окна, мгновенно призвав свои крылья и летит… Чтобы почти врезаться в стену из огня. Транс потерян, жрица упала на землю, благо, невысоко. Огонь… Что же, ей везет. Никакой огонь не сможет причинить ей вреда, однако, если она просто пройдет сквозь стену, не подаст ли это сигнал? Это девушке не нужно, ни в коем случае. Вздохнув, Люси мысленно призывает на помощь своего покровителя, надеясь, что своевольная стихия не сильно обиделась на свою нерадивую последовательницу. Да. Есть. Златовласка готова рассмеяться: так просто! Стена образует арку, как раз под ее размер. Что ж… Девушка оглядывается на прощанье: и что-то щемит в ее сердце. Нет, она приняла правильное решение. Владеющая стихиями мотает головой, выходя через арку и вновь призывая свои крылья: скорее, дальше отсюда. До изнеможения, чтобы у нее было больше шансов. Свобода. Желанная свобода. Жрица взмахивает могучими крыльями, взлетая в небо. Да прибудут с ней Великие Стихии. Вот и не видно башни, огненной стены, один лес кругом. Кажется, что нет ему конца. Впрочем… Девушка тяжело дышит, постоянно оглядываясь на крылья: они мигают, да и сил… Совсем нет. Взмах, еще и еще и… Она камнем падает на землю, теряя сознание. Зато свобода…***
Бесцеремонно, в своей излюбленной манере, Нацу заходит в комнату своей возлюбленной, держа в руке поднос с едой. У нее, бедненькой, сегодня были кошмары. Драгнилу хочется приласкать свое сокровище, чтобы оно знало, что никто и ничто не угрожает ей рядом с ним. Но… Дракон судорожно втягивает воздух, пытаясь отыскать свежий, желанный аромат. Нет. Он широко раскрывает глаза, смотря на открытое окно и занавеси, которые колышет ветер. Как?.. Как она смогла выбраться?.. На теле дракона выступают чешуйки, глаза приобретают страшный, алой-красный оттенок. Найдет. Заберет себе. И… Никогда больше не отпустит. Черным пламенем пылает дракон; рубашка его разорвана большими кожистыми крыльями; среди волос вырастают алые рога. Утробный рык из самой души и резкий поворот в сторону двери. Предупредить Грея и за ней… Пока он еще может чувствовать ее вожделенный запах.***
Решимости дева полна — Бежать задумала она. Пьянит мнимая свобода, Но дракон не допустит произвола. Стихии не дремлют — Они подстрекают. План жестокий готов, Не сносить всем голов.