Снег в июле

Очередной поворот и очередной тупик. Дав задний ход, мышка побежала по длинному коридору, пока не столкнулась с развилкой. Выход из лабиринта был совсем близко, но грызун выбрал неверную дорогу и стал петлять. Опять. Гвен уже надоедало за этим смотреть. Казалось, что она никогда не найдёт выход. Девушка сидела на холодном паркете, скрестив ноги по-турецки, двумя руками держала мини-лабиринт и уже битых два часа наблюдала за белой мышкой, которая уже совсем заблудилась и бежала назад. Гвен пошла на уступки и больше не нажимала на рычаги, и стены лабиринта не двигались, застыв, но мышка была, видно, настолько глупа, что так и не могла найти выход. У всех мыши, как мыши, почему Гвен доставались какие-то дохлики? Самое ловкое животное было у Роберта, он очень любил его и гордился им, но однажды, на её день рождения, который она не отмечала, парень неожиданно подарил её девушке. Мышка все равно оказалась у своего хозяина, подарочная коробка обнаружилась у порога его комнаты. Гвен не был до сих пор понятен его жест. Рядом, расположив на большом столе разные документы и непонятные схемы, что-то бурно обсуждали Дженсон и Дженнис — одна из сотрудниц Порока — любимица Авы Пейдж. Гвен подняла глаза и встретилась со взглядом русоволосой. Её карие глаза горели злобой, как у Гвен. С первой минуты девушки возненавидели друг друга, они почти не разговаривали, но находиться в одном помещение не могли. Однако под грозным взором Дженсона никуда не деться. — А какого это, быть в Лабиринте? — неожиданно спросила Гвен, выдвинув нижнюю губу и прикрыв верхнюю. — Я не знаю. Можешь не мешать нам, — резко отозвался Дженсон и, приложив четыре пальца, два к каждому виску, начал медленно массировать. — Наверное, им тяжело, — проигнорировала девушка. Она смотрела на мышку, которая вот-вот подойдёт к выходу. Осталось совсем ничего. И двигалась она уверенно и бежала в правильном направлении, минуя ненужные повороты. Гвен внезапно заинтересовало, что сейчас испытывала мышка. Ликование? Уверенность? Или же страх? У неё что-то резко щелкнуло внутри. Словно что-то проснулось. И оно было непривычным, мерзким и неприятным. Настоящий воин не должен испытывать жалость, она может погубить его на поле боя. — Гвен! — закричал мужчина и ударил ладонями по столу. Девушка послушно опустила взгляд и замолчала. Вздохнув, она достойно приняла поражение. Дженсон выпрямился и, вдохнув полной грудью воздух и выдохнув его, повернулся к Дженнис, чтобы продолжить их важное дело, как девушка неожиданно возобновила разговор: — А ты поставь себя на их место. Что ты чувствуешь? Гвен наградила сотрудницу Порока ядовитым взглядом. — Ничего я не буду представлять. Я — воин. И мне не место в Лабиринте. Получив одобрительный кивок от Дженсона, Гвен немного успокоилась. Девушка прекрасно понимала, к чему клонит Дженнис. — Все прекрасно знают, что ты должна была быть в одном из Лабиринтов. И если бы не он, — девушка указала пальцем на мужчину, — ты бы сейчас бежала по Лабиринту, как этот грызун, и искала выход. Но ты сидишь здесь и лишь наблюдаешь. Если хочешь понять их, в принципе можешь отправиться туда. Хотя, такую куклу сломают в первый же день. Гвен сжала мини-лабиринт пальцами до боли. Если бы не Дженсон, она бы уже давно вцепилась в её копну волос и вырвала их с корнем. И её муженьку бы в придачу, который сейчас все слышит. В комнату ворвался высокий и статный мужчина. Адам быстро подошёл к Дженнис и, сжав её плечи, прошептал на ушко: «Успокойся». — Так, все, хватит, — свирепствовал Дженсон. — Дженнис, переносим все это на потом, а с тобой Гвен у меня будет другой разговор. Все поспешно вышли из комнаты, оставив груду бумаг на столе, все, кроме Гвен. Та до боли сжала челюсть и опустила взгляд вниз. Мышка вновь повернула не туда. Больше нет силы терпеть. Открыв стеклянную крышку, Гвен небрежно схватила зверька и со всей силой кинула её в стену. Животное издало последний писк и, упав на пол, больше не шевелилось. Это была пятая мышь за вторую неделю. Гвен резко пробудилась и, схватив воздух ртом, закашляла. Из приоткрытого окна тянулся противный запах костра, а так как сейчас было ранее утро, это могло означать, что вновь что-то случилось. Наруже кричали глэйдеры, каждый словно хотел перекричать другого. Гвен откинула простыню в сторону и подскочила на месте. Она была первая, кто выбежал из комнаты. Остальные же девочки только пробуждалась. Выскочив из Хостеда, девушка остолбенела. Вместо ясного, пусть и не пробудившегося неба, её встречал серый омут. Свинцовые тучи обволакивали небо. А там, вдали, виднелось картохранилище, которое утопало в огне. Дышать было тяжело. Казалось, что сердце пропускало удары. Мальчики упорно тушили огонь, всей этой кучей руководил Галли. Нахмурив брови, Гвен помчалась в их сторону. Рядом, расположившись на траве, Ньют протирал кровавый лоб Алби и что-то очень тихо ему бормотал. — Что произошло? — подлетев к куратору строителей, поинтересовалась Гвен. Галли отмахнулся от девчонки и словно захотел исчезнуть, убежать, но девушка загородила ему путь и толкнула его в грудь: — Объясни! — потребовала она. Закатив глаза, парень посмотрел прямо в глаза Гвен и почему-то резко напрягся. — Кто-то поджег картохранилище и хотел прихлопнуть Алби, — на одном дыхании проговорил он. Девушка округлила глаза и взглянула на Ньюта, который был с вожаком, через плечо парня, после перевела взгляд на картохранилище. Неужели среди глэйдеров появился предатель? — Я помогу, — тихо сказала девушка и, получив краткий кивок, принялась за дело. Огня уже было мало, но проблем не убавилось. Один из бегунов стал врываться в огненное помещение, крича, что там все карты и шанс на выход. Его насильно удерживали ребята, но парень не успокаивался. — Может, что-то можно спасти, — все бормотал он. Спустя несколько минут огонь был потушен. Убедить парня, что там ничего не сохранилось, постарались остальные бегуны. Все глэйдеры объединились, включая девчонок, и стали одним большим механизмом, каждый делал свои обязанности. Кто-то приносил воду, кто-то тушил, кто-то пытался победить «врага» одеялами. С общими усилиями они справились. Ребята повалились уставшие на траву, кто-то буквально упал на землю и, устроившись в позе эмбриона, лежал, закрыв глаза. Фекла отстранилась от всех и, повалившись на землю, притянула к себе ноги, проведя ладонью по лицу. Голова ужасно раскалывалась. Девушка никак не ожидала проснуться сегодня под крики глэйдеров. Глэйд разом перевернулся. Серое небо, поджег картохранилища. Казалось, что кто-то хочет свести заживо ребят, и Фекла даже знала, кто — Создатели. Все это было рук тех, кто заключил их здесь. Но кто из них был предателем? Кого люди в «белом» могли прислать, чтобы это сделать? Фекла видела, как уносят медаки Алби, как несколько ребят начали потихоньку расходиться с опущенными головами, а остальные сильно загалдели и окружили Ньюта, спрашивая, что это может значить. — Я не знаю, — раздраженно ответил светловолосый. Но глэйдеры его словно не услышали, они уже начали предлагать разные варианты, а через пару минут ужаснулись над всей этой ситуацией. Если небо не прояснится, то все растения увянут, а среди них рыщет предатель, что мог напакостить ещё чего по хуже. — Можно я присяду? — Фекла так задумалась, что даже не заметила, как к ней подошёл Фрай. Она подняла на него глаза и дерзко огрызнулась: — А что, больше негде упасть? — Я хочу поговорить, — прошептал парень и закусил губу. — Ну и разговаривай. Сам с собой! Я не хочу ничего слушать, — выплеснув весь яд, девушка вскочила с места и начала направляться в сторону леса, чтобы уйти, спрятаться от Фрая, но он не уступил. Повар пошёл за ней. Фекла перебирала быстро ногами, делала твердые шаги, будто хотела кого-то раздавить. Парень ничего не говорил, не просил остановиться, а просто шёл за ней попятам. Слопер сорвался с места. Девушка бежала изо всех сил, бежала как никогда раньше, на глаза наворачивались слёзы. Лес встретил Феклу противным запахом гнили. Поморщившись, она остановилась и оглянулась назад. Фрая не было видно, видимо, парень отстал или даже и не догонял её. Девушка повалилась с ног и, закрыв лицо руками, заплакала. Слёзы были горячими, подобно огненной мантии, и лились не прикращаясь. Дышать было очень трудно. Фекла буквально ловила ртом воздух. Она не понимала, почему Фрай так себя ввёл. Какая муха его укусила? В груди было больно, желудок сжался, глаза невероятно щипали, девушка вытирала слёзы грязными руками. Вдруг где-то рядом хрустнула ветка. Фекла знала, что где-то бродит повар. Девушка встала с места и, не смотря, побежала, но через секунду оказалась в чужих объятиях. — Пусти! — закричала Фекла и начала вырываться. Девушка извивалась в руках парня, но тот крепко заключил пальцы в «замок» и притягивал к себе слопера. Тогда она стала изо всей силы бить его по груди, но и это не сломило Фрайпана. — Что тебе нужно? — требовательно спросила она. Волосы окончательно растрепались, глаза опухли и покраснели. Девушка истратила почти все силы и сейчас просто вяло рыпалась, пытаясь оттолкнуть от себя парня. — Поговорить, — одними губами проговорил Фрай. — Что я тебе сделала, урод? За что ты так со мной? — горло раздирал колючий ком. Говорить что-то было тяжело, но девушка не могла просто промолчать. Вопросов к парню накопилось куча, и их нужно было прояснить. — Я такой дурак. Прости меня. Я не знаю, что тогда мной двигало. Я в последнее не понимаю сам себя, но не очень верю Минхо. Это точно не несварение желудка. Фекла слушала парня и не двигалась. Смотрела в его в глаза, но как только Фрай закончил, она нахмурилась и влепила кулаком по плечу повару. — Что ты за чушь говоришь? Несварение желудка, какие-то чувства… Отпусти меня. Я ненавижу тебя, — и вновь попытки вырваться продолжились. Но в следующее мгновение Фекла замерла на месте. Фрай притянул девушку и поцеловал. Глаза расширились и стали как два блюдца. Воздух застрял где-то в лёгких, а сердце пропускало удары. Воспользовавшись моментом, парень ближе притянул к себе Феклу и задержал ладонь на её талии. Фекла очнулась от ступора и начала рыпаться, захотела закричать, как язык Фрая проник внутрь. Ещё несколько секунд слопер пыталась противиться, но вскоре сдалась. Она закинула руку на шею повара и ответила ему поцелуй. Внутри все горело пламенем, в животе словно завязывались какие-то приятные узлы. Мир для них больше был не нужен, главное были они. Они целовались в Глэйде, который медленно менялся, под пристальном взором двух жукоглазов.