Изваяние

Изваяние кружащегося в ужасающем, демоническом танце существа, небрежно вырезанное из материала неизвестной природы – это и была та находка, которую я обнаружил по возвращению с одного из островов, где корабль, на котором я служил штурманом, остановился для закупки провианта. Было уже за полночь, когда я взобрался на борт и стал медленно спускаться в кают-компанию. Стараясь не шуметь, я вошел в свою каюту и тогда-то и увидел впервые этот загадочный артефакт. Будучи не на шутку озадачен, я как можно скорее постарался спрятать его. Суеверная болтовня офицеров уже не первую неделю внушала ужас всей команде. Матросы верили им, а капитану все сложнее было сдерживать недовольство своих подопечных. Поэтому если бы кто-то увидел в моей каюте этот идол, ничем хорошим бы это не кончилось. Я решил, что избавлюсь от него завтра утром, а сейчас лягу спать. Я не хотел привлекать внимание вахтенного, он бы точно заподозрил неладное, увидев, как я выбрасываю что-то за борт. А так как завтра будет моя очередь нести вахту, уже никто не сможет встать на моем пути. Это был отличный план, и я со спокойным сердцем лег и начал засыпать. Странные сны снились мне в ту ночь. Внеземные цивилизации, города населенные неизвестными существами, небывалые циклопические строения которые одним своим видом вселяли благоговейный страх перед теми, кто сумел возвести их. Следующий сон – и вот я уже стою перед балюстрадой, украшенной причудливыми идолами, идолами которые странным образом походили друг на друга. Это было как будто одно и то же существо, но запечатленное в разных положениях. И тут меня охватило неописуемое смятение. Приглядевшись, я начал узнавать в этих изваяниях фигурку из своей каюты. Это однозначно была она, но в разы больше и лишенная той безликой статичности. Я оглянулся по сторонам, и внезапно ко мне пришло полное осознание происходящего. Все эти изваяния являли собой фрагменты того танца, в котором кружилось чудовище из каюты, а я стоял не перед балюстрадой балкона, как мне сначала показалось, а в центре кольцевой ритуальной конструкции окаймленной бесчисленными каменными изваяниями омерзительных существ. Или вернее сказать одного и того же существа, в каждом следующем изображении которого, отражалось новое движение. Да, движение – это именно то, что я сейчас увидел. Изваяния начали оживать. Все вокруг слилось в омерзительный образ богомерзкого чудовища, увлекаемого вихрем танца в самый центр ритуального кольца. Невозможно описать то глубочайшее отвращение, с которым я наблюдал приближение этого монстра. Я уже с трудом стоял на ногах, но какие-то неизвестные силы не позволяли мне закрыть глаза, чтобы хоть на мгновение облегчить свою участь. То, что мне приходилось видеть становилось все невыносимее, казалось, что это уже никогда не кончится, и я вечно буду переживать этот момент, пока окончательно не сойду с ума. Меня спасло то, что вскоре я без сил свалился на землю и начал терять сознание. Все расплывалось, на мгновение, потеряв всякие очертания, затем окунулось во тьму. Тут я услышал отдаленный, знакомые голоса и резко проснулся. Это был боцман с остальными офицерами. Все выкрикивали мое имя и беспокойно шарили в моих вещах. Я наблюдал это из угла кают, в котором почему-то проснулся . Они перерыли постель, раскидали одежду, в которой я спал, но почему то не видели меня, спящего здесь в углу. Это показалось мне очень странным, я тогда не понимал всего. Не долго, думая я постарался встать или выкрикнуть что-то, но мне будто свел паралич. Я не мог шевельнуться, и даже подать какой-либо звук. Наверное, еще не проснулся до конца – промелькнула у меня в голове, но все было гораздо страшнее. Так я наблюдал за суетой моряков, пока один из них не повернулся в мою сторону. Реакция его было весьма неожиданная. Он был больше озадачен, чем рад меня увидеть. Он крадучись подошел ко мне и медленно протянул руку. Стоило ему дотронуться до меня, как он отдернул ее, будто получил ожог, обернулся и позвал всех подойти к нему. Я все также лежал неподвижно, не в состоянии продемонстрировать каких-либо признаков жизни. Все кого я слышал во время своего пробуждение сейчас стояли, обратив на меня ошеломленные взоры. На лицах некоторых, особо суеверных матросов, можно было прочитать настоящий ужас. Жаль я не мог повернуть голову, чтобы увидеть, что их так напугало во мне. Тем не менее, какие-то догадки стали проскальзывать в моем сознании. Немая сцена продолжалась недолго. Кто-то крикнул, что меня нужно вынести на палубу. Наверное, они надеялись, что на солнечном свете я быстрее приду в себя. Два крупных матроса наклонились ко мне и, с трудом оторвав от земли, поковыляли по лестнице, ведущей на главную палубу. Неприязнь и страх явственно читались в их взглядах, которыми они периодически награждали меня по пути наверх. Ветра не было, солнце замерло на полпути к зениту и сейчас светило ласково, не обжигая и не ослепляя матросов. Здесь у рубки собралась практически вся команда. Они что-то обсуждали в полголоса, активно размахивая руками и жестами выражая свое смятение. Некоторые испуганно оборачивались в сторону корму, где меня положили те двое матросов. Из толпы до меня начали доходить голоса. Кто-то настойчиво утверждал, что нужно дождаться попутного ветра, другие утверждали, что это нужно сделать немедленно. По отрывочным предложениям я не мог понять, что хотят они сделать, но какое-то жуткой предчувствие сковало меня, не хуже того паралича, который не давал мне пошевелиться и вымолвить слова. Что-то в лицах людей подсказывало мне, что произошло нечто страшное и непоправимое. И вот обсуждение закончилось, и все эти лица обратились ко мне, точно так, как это было в каюте, перед тем как унести меня оттуда. Но теперь здесь собрались все, кто служил на этом корабле. Все до одного. И каждый из присутствующих неотрывно смотрел на меня. Сотня глаз, наполненных страхом и омерзением, были направлены в одну сторону, в то место где я уже почти час лежал в ожидании. В том ожидании, которое испытывает преступник, повинный в страшных преступлениях, перед вынесением приговора и которому не от кого ждать помощи и сострадания. Я чувствовал себя точно также под этими взглядами, но я не был преступником и я не понимал, что заставлял этих людей так смотреть на меня. А между тем все просто замерли в какой-то нерешимости. Поднялся ропот, команда требовала чего-то от капитана, а он не мог сдвинуться с места. Волнение усиливалось, все кричали, что это было общее решение и теперь нужно привести его в исполнение. Капитан выкрикнул что-то, все замолчали, и он порывисто двинулся в мою сторону. Он стал стремительно приближаться ко мне, и я тут же вспомнил сон, в котором монстр с ожившего изваяния также несся мне навстречу. Ужас пронзил меня, и я завопил со страшной силой, на которую только был способен. Не знаю, прозвучал этот крик внутри меня или вырвался наружу, но капитан, было, шарахнулся, однако тут же с невообразимой ненавистью схватил меня и перекинул за борт. Я падал лицо вниз и мог видеть водную гладь под собой. На то чтобы разглядеть ее у меня были доли секунды, но тех мгновений хватило, чтобы узнать в ней изваяние кружащегося в ужасающем, демоническом танце существа, небрежно вырезанное из материала неизвестной доселе природы.