Въесться без оглядки

Терпкий запах грусти. Я ищу ее в тёмной комнате. Она сидит на диване напротив, на фоне выцветших обоев и колко смотрит на меня, сквозь пелену мнимой нежности, которую дарит каждый день. Кажется, такой взгляд был у нее и в первый день нашего знакомства, и во второй, и всегда. Всегда. А когда началось наше "всегда"? Улыбаюсь этому незамысловатому, но так много значащему для меня слову. Улыбается в ответ. Думает, что моя улыбка посвящена ей, когда по-настоящему она посвящена какому-то слову, шести буквам. Самоуверенная. . На самом деле, в ее взгляде можно найти много интересного, но мне никогда не узнать, что скрывает ее душа, даже если я и дальше продолжу разгадывать головоломку, сопровождающую наши отношения изо дня в день. Я могу чертить таблицы, могу составлять планы, могу убиваться, разбиваясь в лепешку, но никогда не узнаю даже толики того, что ожидает нас в следующую минуту. Что можно от неё ожидать. Что уж говорить о душе, правда? Мой взгляд падает на ее волосы. Длинные, вьющиеся, блестящие, идеальные. Брюнетка. Подмечаю, что сегодня использовала на одно прилагательное больше, чем вчера. Но я знаю, что еще лучше, чем ее волосы. Устало смотрю на её глаза. В её глаза. Снова. Зачем я это делаю? Этот вопрос болью отдается у меня в висках, а ответ, который я и так знаю, отдает новой догадкой в самое сердце. Может, я все еще надеюсь, что найду к ней подход, что она впустит меня в свой мир? Будто в первый раз. Я уверена, что там темно, грязно и страшно. Гадко. Но не так гадко, как от осознания того, что этот мир находится под негласным запретом. Даже для меня. Её глаза голубые. Можно ли их сравнить с морем? Нет. Вру. Можно, охотно. Например, со Средиземным. Смотря на него, думаешь – слишком красиво, но когда заходишь вглубь, понимаешь, что погряз в мерзкой трясине из водорослей и песка. Чувствуешь, как ноги тонут, натыкаются на камни, большие и маленькие – самые колючие. И как наступаешь на мусор, лежащий там годами или попавший туда совсем недавно. Она всегда обижается на такое сравнение и просит повторить. Надеется, наверное, что это моя очередная шутка. Я растягиваю губы в ехидной ухмылке. Конечно, повторю, ведь мне не сложно. Но на деле корю себя за трусость. Ведь я всегда хочу добавить, что есть ещё одно море, на которое её глаза походят даже больше, чем на то, обидное – Средиземное. Тиморское. Теплое, чистое, живое. Такое светлое, что аж слепит, но от этого не менее притягательно, даже более. Склонное к муссонам, но это такая мелочь, если учесть, как приятно там купаться. Только вот купаться там нельзя – не положено. Остаются только вечные мысли. Издаю горький смешок. Хватит сравнений. А она, кстати, всегда говорит, что мои глаза - карие, обычные - похожи на мускат. На тёплый кофе, согревающий ее ранним утром. Разве? Говорит восхищенно. Я когда-то стала даже думать об этом чаще. Поверила, наверное. Она жестокая, жестокая и глупая, ведь никогда не пыталась копать глубже. Отрезвляющая реальность бьет воспоминаниями снова и снова. . Она кладет свою бледную руку на мою. Когда оказалась так близко? Прижимается и целует. Задевает языком мою верхнюю губу, так неловко, будто осторожничает. А мне неловко от этой мысли. Мой взгляд расфокусирован. Огромными усилиями удерживаю себя, чтобы не сорваться с места, но отвечаю в привычной сухой манере. Опять трусость? Слышу еще один восхищенный вздох с ее стороны. Теплая волна удовлетворения прошивает все тело. Кончики пальцев покалывает, будто от тока. Губы горят, дыхание сбилось. Улыбается. Обезоруживающая улыбка, колоссально. Смотрит доверчиво, вглядываясь в мое лицо. Смотрит с усердием, будто пытается там что-то найти. А я лишь хочу разгладить морщинку между её бровей. Делаю ей замечание за несдержанность, насмешливо щелкаю по носу, дожидаясь укоризненного взгляда с новыми сверкающими муссонами. А сама понимаю, что готова пытаться снова и снова. и жизни не жалко.