roses

Он открывает глаза, чтобы снова увидеть то, каким стал этот мир без неё. Мир вновь смешивается в какофонию разных белых красок, в которых нет ничего похожего на реальность. Он уходит от своих снов, пытается забыть, пытается вдохновиться чем-то другим, но стеклянное окно на белой двери напоминает об осколках, а роза в пластиковой бутылке – о прошлом. У него были тысячи попыток сбежать, но ни одна. Слышите? Ни одна не увенчалась успехом. Он стал закрываться в себе и бродить по этому зданию как проклятый. В его холодных глазах не таял снег. Своими голубыми, замёрзшими глазами он всматривался в каждую деталь, пытаясь высмотреть тех, кому разум так же стал кусочек льда. Холодные руки, холодные стены, холодные люди вокруг. В первые дни после того, как его похитили, к нему приходила она. Такая же холодная и в белом. Он хорошо её помнил, хоть Герда и утверждала, что ничего не было. Бред. Что она несёт? Эта женщина в белом была у них и не раз. Как можно быть такой глупышкой? Как можно не помнить такого человека и забыть её спустя каких-то полгода. Хрупкая память. Как осколки. Кусочек зимней стужи, который попал ему в глаз и заставил измениться навсегда. Она была рядом, она лежала рядом с ним, и, каждый раз, когда он произносил слово «вечность», говорила, что она у них одна на двоих. Тогда никто не считал года и время. Они чувствовали, что будут вместе, или так казалось только ему. - Кай. – Трепетно шептала она, поглаживая его по голове своей холодной рукой. - Кай! – Обиженно говорила Герда, когда он забывал даже об их розарии. Он хотел быть с ней. Он хотел её больше и больше, и пусть ему только восемнадцать. Герда говорила, он одержим. Женщиной, которой никогда не холодно и которая всегда исчезает, когда в окно стучатся первые лучи солнца. - Кай! – нравоучительно говорила ему бабушка, когда тот уходил спать слишком рано. Она думала, что кто-то его приворожил, что той зимней ночью то разбитое зеркало навлекло на них что-то вроде проклятья. - Кай, - громко говорил санитар каждый раз, когда к нему приходила Герда. После того, как разбилось стекло, а в их доме совершенно случайно, когда парень был один, появилась мисс Сне, они редко разговаривали. Теперь они общаются через розы. Герда верит в то, что так он хоть что-то вспомнит и перестанет бредить. Кай уже не любит мисс Сне. Он просто запутался в мире, где нет магии, но ему очень хотелось бы, чтобы мир стал таким, каким ему хочется. Он ведь тоже умеет мечтать. Он не хочет, чтобы его считали сумасшедшим, он вполне здоров и то, что он просто замкнут в себе и много думал о женщине, которая живёт напротив, не имеет значения. Раньше он хотел, чтобы она его связала и увезла куда-нибудь далеко, где нет никого, кроме них. Сейчас он хочет только забиться в угол, как можно дальше от всех этих холодных людей, которые смотрят на него такими же холодными взглядами. Он им не нужен. Они успокаивают его, заставляют принимать таблетки, а об уколах и говорить не приходится. Зато хоть на какие-то секунды мир становится ярким пятном, с тёплыми лицами и тёплой атмосферой, в которой он не один, а рядом – розы с шипами, в пластиковой бутылке. Только лишь потому, что все думают, что он сумасшедший. Но это не так. Такой же, как и все. Просто в его жизни приключилась история, в которой была замешана мисс Сне. Её белые волосы, её белая кожа, её блестящее колье на шее, которое никогда не шло к белому халату. Она была слишком холодной, чтобы быть настоящим человеком, поэтому на какое-то время он поверил в волшебство. Всё в прошлом. После укола, он снова открывает глаза, даже не прощаясь с миром ярких снов и тёплых людей. На его столе снова стоит роза с шипами, в пластиковой бутылке, а вокруг всё белое. Разве что стеклянное окошко в двери... - Доктор, как он? – спрашивает блондинка. Вместе с доктором они стоят прямо у окошка, через которое можно наблюдать за пациентом. - Состояние тяжёлое. Если обойтись без медицинских терминов, то, когда мы думаем, что всё позади и он начинает вести себя нормально, от воспоминаний о докторе Сне его состояние сразу же ухудшается. - Но вы говорили, что доктор Сне была с ним только первые три дня. С тех пор ему на глаза и не попадается. - Герда, он твердит, что знал её раньше. - Этого не может быть. Мы жили в одном доме. Я не знала никакого доктора Сне. Тем более, если бы у него появилась девушка, бабушка бы узнала. Она выходит из дому только за покупками! – Герда уже готова расплакаться. Она держит в руках розы. В последний раз Кай так долго и правдоподобно рассказывал о мисс Сне, что Герда уже была готова поверить в приворот. - Увы, мне не знать, что с ним было до больницы. Доктор Сне ничего не говорит по этому поводу, - доктор уже был готов приписать одно из самых ужасных заболеваний. - Ни я, ни бабушка её не видели. Значит, Кай просто всё придумал. Только бы он быстрее пошёл на поправку… - Я думаю, будет правильнее больше не приносить ему роз. - О чём вы? Вы же говорили, что ему становится легче, когда он их видит! Тем более я уверена, ему лучше от воспоминаний. Наших с ним! Если бы вы видели наш сад! - Но потом он вспоминает о докторе Сне. Он находится в шатком положении. Поэтому я хочу, чтобы он пребывал в одном состоянии. Вы должны перестать носить ему эти цветы. - Если это поможет… - Поможет. – Сказал доктор. Он не был уверен и это было больше похоже на эксперимент. - Тогда я буду приходить без них. – Вздохнув, шепчет Герда. Она направилась к выходу, а врач – за ней. И никто из них не заметил, как вышедший из мира яркой магии Кай подносит шип розы к пульсирующим венам, в надежде остаться в мире тёплых людей навсегда…