Кровиночка

      Говорят, что утренняя пробежка пробуждает организм после сна и нормализует процессы многих внутренних систем, — так же считала и Саманта. По этому девушка, независимо от погоды, сезона и своего настроения каждое утро выбиралась в местный заповедник «Салмон-Чаллис». Кроссовая пробежка по пересеченной местности очень нравилась, особенно с наушниками и любимой музыкой. Ноги сами уносили её подальше от людей, суеты маленького городка, собственных мыслей… Не смотря на все попытки девушки быть объективной и равняться старшим — что бы избавится от чрезмерной родительской опеки — периодически взбалмошный характер брал своё, и она выдавала вполне обычные вещи характерные подросткам.       «Это все гормоны, — улыбалась мать после утихшей бури в лице Саманты, — Пройдет некоторое время, и ты снова станешь прежней». И девчонка доверчиво прижималась к матери, забывая свои обиды, выкидывая глупые мысли. Однако, когда прошло совсем немного времени — ситуация ухудшилась.       Споры и склоки в семье участились и, иногда, стали набирать обороты, доходя до скандала… По началу Сэм все проблемы воспринимала на свой счет, обвиняя саму себя в семейных проблемах. Ведь ссоры проходили по одному и тому же сценарию: как-только она накосячит или не справится с эмоциями, так отец начинал её отчитывать, а мать защищать. Ведь папа Саманты был бывшим военным и он всегда придерживался строгих правил, ограничений, рамок. В их семье было заведено, что Триш Хардман, мать Сэм, была домохозяйкой и хлопотала по дому, нянчилась с детьми, а Барни Хардман, как глава семейства, возвращался с тяжелой работы к своим правильным домочадцам. А в последнее время отец беспокоился о репутации семьи, что казалось девочке совершенно бессмысленным, и Барни видя непокорность дочери прибегал к крайним мерам воспитания…       Нет, он и раньше был строг, но сейчас казалось что ему нравятся скандалы, нравится наказывать собственную дочь. Сэм видела как любящий, правильный, вечно собранный и подготовленный отец превращался в тирана, стоит ей оказаться в одном помещении с Барни. Даже с своими друзьями он был груб, резок, несколько холоден. И он всегда мог придраться к любой мелочи.       «Может я его чем-то злю? — размышляла Сэм, пробегая мимо расщепленного молнией дерева, — Но чем же? Чем я отличаюсь от Сары и Тони?»       К сожалению, озарение долго не шло в голову. Первая мысль была о разнице в возрасте: она самая старшая — пятнадцать лет, потом Сара — десять лет, и последний -Тони — пять лет.       «Но это не повод, — Саманта остановилась передохнуть, — Вроде, нет. Если он злится при моём появлении, то, может, дело во внешности?»       Она поспешно достала из кармана смартфон и включила фронтальную камеру. На фоне стройных лиственных деревьев отобразилась и сама девушка. Зеленые глаза блестели от лучей утреннего солнца, небольшая россыпь еле заметных веснушек на переносице маячила на бледном лице, аккуратные бровки и каштановые волосы стянутые в хвост.       «Ничего особенного»       И только Сэм хотела убрать мобильник обратно, как заметила непонятное движение в тени густых кустов позади себя. Девушка спешно обернулась, надеясь, что это не лесной зверь. Её ожидания не оправдались и не привели чувство облегчения.       Тот кто прятался в листве, явно понял, что его обнаружили и теперь медленно выходил из своего укрытия. Саманта затаила дыхание. По движению двухметровых кустов и хрусту лесной подстилки было понятно, что там прячется человек. Вот выглянул носок серых кроссовок, следом показалась штанина светло-голубых джинсов, а затем вышел и сам «шпион». — Здравствуй, — неуверенно протянул худощавый паренёк. — Привет, — намного бодрее ответила девушка, ей было знакомо это лицо, — Ты вроде как Мэтью Финч, верно? Парень затормозил, почесал затылок, скосил глаза в сторону, вспоминая что-то свое, а потом неуверенно кивнул: — Да, вроде как… — Круто, — мрачно буркнула девушка. Она видела парня в школе на некоторых предметах, но не общалась с ним. Мэтт как бы учился с первого класса в том же учебном заведении и всегда был тихоней-ботаником… Его даже обижали некоторые дети. Для Саманты Финч не представлял никакого интереса — она предпочитала общаться с активными людьми. — Что ты тут делаешь? — девушка улыбнулась в надежде приободрить парня, но эффект оказался обратным. Парень потупил взгляд, ссутулился, чуть-чуть втянул шею в плечи. — Гуляю. Девушка закатила глаза: «Мне по слову из него вытаскивать? Ну и мямля.» Только Сэм развернулась и хотела двинуться в сторону дома, как подал голос заторможенный Финч: — А ты тоже гуляешь? — Типо того, — вновь повернулась к нему девушка, она внимательно осматривала своего собеседника. Что-то было не так… Его поведение было через-чур замкнутое, да и одет был слишком неряшливо. — Мэтью, а может я тебя домой провожу? Финч дернулся как от тока: — Не надо, — парень посмотрел на неё исподлобья и залегшие под карими глазами синяки произвели жутковатый эффект. — Я не хочу домой. — Ладно, — «Нельзя его тут оставлять в таком состоянии», — Меня проводишь? — Сэм слабо улыбнулась.       На этот раз парень не стал прерывать зрительный контакт, а даже на оборот пристально рассматривал лицо своей собеседницы. По спине девушки пробежались мурашки. «Лишь бы не подумал, что я к нему клеюсь!» — взмолилась девушка попутно отгоняя неуместное ощущение страха. — Провожу. — кивнул парень и медленно двинулся на девушку.       Сэм замерла, понимая, что поведение парня начинает её пугать, а он приближается в упор смотря ей глаза! Хардман в последний момент отскочила в сторону и-и-и… Финч проигнорировал её действие: не напрягся, не отпрянул, даже головы не повернул! Он всё так же продолжил идти вперед, в сторону дома. «Да что с ним такое?!» — ошалела девушка.       Худющая спина пацана мерно раскачивалась из стороны в сторону от шага вразвалочку. Темно-синяя водолазка была местами заправлена, а местами свободно болталась, и явно была ему велика. Даже рукава практически полностью скрывали кисти безвольно повешенных рук — только кончики пальцев проглядывали. — Жуть, — хмыкнула девушка и опомнилась. Если она не поторопится, то невольного спутника придется нагонять уже бегом.       Мэтью никак не отреагировал на поравнявшуюся с ним Хардман и все также равномерно шаркал ногами.       Они шли молча. Каждый, явно, думал о своем. Мысли Финча оставались загадкой, а вот в голове Саманты крутился целый рой. Девушка дергалась и нервничала от собственных домыслов. Поначалу она думала, что парень подался в ряды маньяков. Но полнейшая пассивность отметала этот вариант. Затем, она предположила, что у паренька нервный срыв, однако, и тут не было каких-либо подтверждений. «А может он просто обдолбался?»       Девушка присмотрелась к зрачкам попутчика, насколько было возможно рассмотреть в профиль, и поняла — версия ошибочна. Глаза парня вполне нормально реагировали на светотень. — Почему ты меня разглядываешь? — резко повернулся Метью к девушке, неуспевшей удалиться из личного пространства парня.       Хардман шарахнулась в сторону. — Мне просто показалось… — замялась она, придумывая отговорку. — Показалось что? — Показалось, что у тебя на виске маленький паучок, — заверила девушка с самым серьезным лицом, — Совсем такой малюсенький. — и продемонстрировала милипиздрический размер своими пальцами. — Ясно. — бесстрастно ответил Финч и двинулся дальше.       «Его не волнует есть ли там паук или нет? — притормозила девушка, напряженно вглядываясь в тощую спину, — Жуть!»       Саманта чувствовала себя неловко. Мало того, что этот парень ведет себя странно, так и она сама лезет… Если бы они не были в лесу или с ними был ещё кто-нибудь, то она бы уже не дергалась так. А пока нужно продолжать идти.       Тропинка виляла среди мощных стволов деревьев, да жиденьких кустарников. Птицы пели — радуясь новому дню, а солнце продолжало подниматься все выше и выше. Нервное состояние Сэм также набирало обороты. — Знаешь, — наигранно весело улыбнулась девушка, — сегодня такое чудесное утро для пробежки! — она покосилась на лицо Мэтью, которое, кажется, вообще ни на что не реагировало, — Вот я и побежала… — глупо закончила Сэм.       Повисло молчание. — А почему ты так рано по лесу ходишь? — Саманта не оставляла попыток разговорить своего попутчика. — Тут же сыро после ночи, а ты вон, в одной водолазке. Тебе не холодно?       Снова ноль реакции.       «Ну и молчи как рыба, — надулась девушка и набрала в легкие как можно больше воздуха, — Я все равно буду болтать… Не так жутко становится!»       И потекла мысль по древу — Саманта болтала обо всем что придет в голову. Природа, учеба, машины, наука, животные — все эти темы затронула девушка вещая какую-то бредятину, пока в просвете между деревьев не замаячила дорога.       «Ура! Дошли!»       Сэм прибавила ходу не обращая внимания на Финча. Она практически выскочила как ошпаренная из-за деревьев на обочину и сразу ощутила как спадает напряжение. Глубокий вдох — и все глупые опасения с наваждениями, действительно оказались глупыми. Саманта обернулась к выходящему из леса Метью.       «И я шарахалась? — веселая ухмылка поползла по девчачьему лицу, — Да он такой хилый, что я не напрягаясь могла с ним справится! Зря панику наводила.»       Подошедший Финч тоже слабо улыбнулся, во взгляде пацана гулял слабый отблеск веселых искорок. — Ну, что, пойдем? — живенько осведомился парень. — В какой стороне твой том?       Брови Саманты дружно поползли вверх.       «А как же его зомби-образ? — второй раз за день ошалела девушка, — Снова в живчики подался?!»       Хардман ткнула пальцем в нужную сторону. Метью поправил водолазку, а именно заправил её полностью (от чего его убогий образ усилился в два раза), и бодро зашагал по указанному направлению.       Ребята достаточно быстро прошли три квартала, а тем временим Арлинг уже окончательно «проснулся». Открылись лавочки с магазинчиками, жители небольшого городка заполнили улицы. Сегодня первый день выходных после будничной недели и многие спешат поскорее разобраться со своими планами, что бы день провести в свою пользу.       Саманта успела поприветствовать парочку знакомых и дойдя до дома, который был достаточно близок к центру, попыталась быстренько поблагодарить провожающего и смыться в родные стены. — Ну, Мэтт, — улыбнулась Хардман, — Спасибо, что проводил! — невзначай глянула на дисплей вынутого из кармана смартфона, — Ой, сколько времени! — наигранно протянула она, — Мне надо спешить иначе родители будут ругаться.       Не взглянув на Финча и не дождавшись от него ни слова, девушка упорхнула за кованную калитку, украшенную завитушками, и вскочила на крыльцо. Только её рука потянулась к дверной ручке, как та зашевелилась и из-за слегка отварившейся белоснежной двери высунулась недовольная голова отца.       Саманта только хотела поздороваться с родителем, как осеклась от недоброго взгляда старшего: — Ты опоздала на двадцать три минуты, — отчеканил он окидывая её внимательным взглядом с ног до головы. — Причина? — Ну, — девушка растерянно почесала щёку подбирая слова, — Я это… Ну, это… — Не мямли! — одернул отец, полностью открывая дверь и являя себя улице в домашнем черном халате. — Из-за чего ты опоздала? — Из за меня, — вмешался, внезапно выросший за спиной Саманты, Мэтью, — Это я её задержал.       Тон подростка был твердым и, с какого-то перепугу, непоколебимым. Сэм третий раз за утро обалдевши пялилась на паренька. «Откуда столько самоуверенности?» — немой вопрос девчонки остался без ответа. Отец же теперь пристально «сканировал» паренька. — Ты… — зло зашипел родитель, на манер разъяренной змеи, — Что вы делали? — его лицо гневно исказилось, — Он к тебе прикасался? — Глаза Барни впились в лицо своей дочери.       Челюсть Саманты временно отвисла от подобной реакции, от подобных вопросов, от начавшейся мыльной драмы — которой в жизни ни когда не было. — Папа, — прошептала она бросаясь к родителю и беря за руку, — Успокойся, что с тобой? — Но разъяренный взгляд заставил ответить на вопрос, — Нет, не прикасался! — Прекрасно, — поцедил сквозь зубы мужчина умеряя свой пыл, — в дом быстро.       Саманте повторять не нужно было — девушка тут же заскочила в гостиную.       Громко хлопнула несчастная дверь        Она совершенно не понимала что происходит, из-за чего Хардман-старший так остро реагирует на зачуханного паренька. «Он и в последнее время не был подарком, — девушка настороженно смотрела на замершего в раздумьях отца, — А сейчас вообще как с цепи сорвался.» — Пап, — осторожно позвала Сэм, — Всё в порядке? Почему ты злишься? — Ты спрашиваешь «В порядке»? — тон родителя не предвещал ничего хорошего, он обернулся, — Почему я злюсь?!       Девушка, предчувствуя новую бурю, напряглась и пожалела о том, что вообще с ним заговорила. — «Нужно было уйти в комнату» — Ничего не в порядке, глупая ты девчонка! — воскликнул мужчина, — Только не делай такое лицо, будто ты ничего не понимаешь! Все и так прекрасно видно по тебе, — он ткнул пальцем в дочь, — По тебе всё видно, — шептал он, грозно нависнув над ничего не понимающей девушкой. — Я подозревал, предполагал… И все подтвердилось! — Подтвердилось… что? — практически одними губами проговорила девушка, замирая от ужаса и непонимания в чем её обвиняют.       А Барни словно этого вопроса ждал. Мужчина резко отошел, глумливо улыбаясь, да с трудом сдерживая слезы, вперемешку с истерическими искрами, в глазах. И прогромыхал на всю мощь своих легких, так что показалось буд-то сам дом содрогнулся: — Что твоя мать, чёртова, шлюха!       Саманта зажмурилась, чувствуя как обида за собственную мать разливается по всему телу. Её затрясло. Отец источал гнев, его злые карие глаза покраснели и давно наполнились слезами, рыжие непричесанные волосы стали топорщится еще сильнее. — Почему, — Сэм шмыгнула носом, она боялась разозленного отца и ей хотелось убраться подальше, но такое обвинение не должно быть беспочвенным, — Почему ты так решил?       Барни лишь ухмыльнулся: — Какая ты глупая, — протянул мужчина, опираясь о поручень лестницы на второй этаж, — Ты не такая, как мы все! — Видя полное недоумение дочери, продолжил. — Твои глаза зеленые, когда у остальных они либо карие, либо голубые. — Но это может быть генофонд нашей семьи, — попыталась возразить девушка. — Может быть, — Хардман наклонился к журнальному столику, что стоял возле лестницы, и взял с вершины кучки свежей корреспонденции вскрытый конверт, — Прочитай! — и швырнул его дочери. Сэм поймала его. Конверт был отправлен из какого-то медицинского центра Грейнджвилла на имя Хардмана Барни. Девушка трясущимися руками вытащила сложенную в три четверти бумагу и развернула её. В верхнем заглавии красовался логотип компании, чуть ниже «Заключение о биологическом отцовстве». Прочитав заголовок, девушка выпала в осадок. В графе «Биологическая мать» была пописана Хардман Триш Маргарет, дальше было прописана раса, дата рождения, дата взятия образца и тип образца. В графе «Ребенок» была указана сама Саманта, а в графе «Предполагаемый отец» — Хардман Барни Стюарт. Взгляд Сэм сам по себе проскользнул мимо ровных строчек текста, столбцов и маркировок, до заветного пункта «Вероятность отцовства». Ноль процентов. — Это з-значит, — пролепетала девушка, — Что я… — Не моя дочь, — истерично закончил за неё мужчина, — Представь себе, а? , — он оскалился и двинулся на кухню к бару, — Я же предполагал… Как чувствовал! Хотя, тут и гадать нечего. Ты не похожа ни на меня, ни на свою мать. Ты зеленоглазая шатенка с веснушками, хоть их зимой и не видно, но на солнышке сразу же просвечиваются! А мы? Мы рыжие, да блондины, — Барни устало вздохнул и облокотился об столешницу медленно вращая бокал с коньяком, — у тебя даже черты лица иные… — А мама знает? — подавленно спросила девушка, у нее было такое ощущение словно по голове огрели чем-то довольно тяжелым. Все мысли спутались и рухнули, она толком его не слушала и даже не поняла что спросила.       Лицо Барни исказилось злобой: — Конечно же эта сука все знала! — мужчина залпом опрокинул алкоголь, — Или ты думаешь, что можно перепихнуться и не заметить? Не смеши меня, девочка… — вторая порция коньяка полилась в бокал. — Она специально красит волосы в темный шоколад, что бы соседи ничего не заметили, но я то не слепой! Или эта шлюха считает меня круглыми идиотом?! — мужчина вновь заткнулся, унимая собственную злость. Сэм до боли закусила щёку:       «Только не плакать» — крутилось в её голове, и глубоко вздохнув, поинтересовалась — А при чем тут Мэтт? Отец непонимающе на неё глянул, а потом понял о ком идет речь. — Мне достаточно неверной жены, — брезгливо поморщился Барни, — Ещё не хватало, что бы и ты меня позорила! — Хардмана снова начал накрывать гнев и он язвительно поинтересовался, допив янтарный напиток: — Ты же её девственница?       Но тут же осекся, осознавая, какой задал вопрос. Побледневшую Сэм било мелкой дрожью. Он прекрасно понимал, что перешёл дозволенную границу и выплескивать эмоции на Саманту бесполезно. Девчонка не виновата, что её мать раздвинула ноги перед чужим мужиком… Однако отвращение к этому ребенку перечеркивало все года, прожитые вместе. Все те счастливые моменты казались для Барни пустым звуком, зато припоминались плохие воспоминания. Хардман по своей натуре был педантом до мозга костей, и он всегда был требователен к своей семье.       Повисла тишина.       Саманта пыталась принять всё услышанное, но даже бумажка подтверждающая всю реальность происходящего, особо не помогала с осознанием. Последний вопрос «отца» добил её. Девушка устало провела рукой по лицу и молча поплелась на лестницу.       «Что за день такой?!» — мрачнела шатенка утирая слезы с щёк, с трудом сдерживая рвущийся на ружу поток эмоций. Она с детства ненавидела плакать в чьём-то присутствии и вообще ненавидела показывать свою слабость, уязвимость или беспомощность. Девушка, как и все, пряталась за маской грубости, невежества, дерзости и наглости. Сэм всегда была показной пацанкой, постоянно выплескивающей свой гнев на окружающих… Регулярные драки еще с младших классов помогали ей самоутвердиться или отстоять свою точку зрения. Но сейчас, она даже представить не может как противостоять тому, что нереально. Поднявшись на второй этаж, Саманта двинулась в свою комнату. Она рухнула без сил на свою кровать, уткнулась лицом в подушку и позволила потоку слез намочить наволочку. Вот, именно сейчас. Именно в этот момент девушка ощущала собственную уязвимость как нечто физическое. И от этого чувства не спрятаться. А ещё в ней, неизвестно откуда, накопилось столько обиды, что только слёзы помогали. Саманта плакала беззвучно, изредка всхлипывая. Неизвестно сколько девушка могла так пролежать, но от страданий её отвлек шум внизу — это была паркующаяся мамина машина. Саманта быстро подскочила к окну и аккуратно выглянула из-за шторки. Возле гаража стоял серебристый паркетник, а из него уже выбирались младшие брат с сестрой. Дети радостно о чем-то переговаривались, каждый держал по своему надувному кругу и ещё по пакетику с принадлежностями для бассейна. Сару с Тони пригласили на день рождения их общего друга Джереми. Праздник проводили в соседнем городке, в недавно отстроенном аквапарке. Новое место развлечений тут же обрело популярность среди местных и теперь многие ездили туда праздновать дни рождения. Звали и Саманту, но девушка отказалась, ссылаясь на учёбу. Вот мама заходит вместе с младшими в дом, знакомо хлопает дверь. Радостные Тони с Сарой несутся наверх, в свои комнаты, а мама начинает что-то рассказывать отцу. Не прошло и минуты как звук бьющегося стекла прервал монолог матери. Триш звонко воскликнула. Затем хлынул поток отцовских ругательств. Стало сразу понятно — в этот раз Барни сдерживаться не собирался, крепкие матерные выражения то и дело сотрясали весь дом.       Саманта не хотела вмешиваться в родительский скандал, но ругань на повышенных тонах сильно нервировала. До девушки доносились обрывки фраз не позволяющие уловить точный смысл, однако, было ясно — мать оправдается и пытается выйти из этой ситуации более-менее «сухой». «Она всегда так поступала. — горько усмехнулась девушка, — Совершит ошибки, заварит кашу, а потом её расхлебывает так, что все вокруг виноваты кроме её одной.»       Казалось бы, Сэм должна была оправдывать свою маму, но подобное подростку было сложно объяснить. «Да и вообще, как можно объяснить такую ложь собственному мужу?» — Хардман бросила быстрый взгляд на закрытую дверь своей комнаты, немного помелила и двинулась на лестницу. Саманта посчитала, что если семейный очаг рушится как карточный домик, то она должна услышать всё сказанное родителями.       Девушка кралась к лестнице в надежде подслушать и, как оказалось, такая идея посетила не только её одну — Сара и Энтони сидели на верхних ступенях, держась руками за балясины*. Дети неотрывно следили за развернувшимся представлением, даже не обрати в внимание на подкравшуюся сзади сестру. С начала Сэм хотела отправить младших по своим комнатам, но её внимание перехватили слова отца: -…думаешь что несешь? — пылал праведным огнем Хардман-старший. — Ты хочешь сказать, что не специально? — Да нет же! — Женщина нервно всплеснула руками, — Я не изменяла тебе! Этот секс был до свадьбы… — Как это, — ощетинился мужчина, — Саманта родилась чуть позже первой годовщины, разница практически с неделю!       Повисла тишина. Триш побелела ещё больше, а вот Бани буквально побагровел: — До свадьбы, говоришь?       Женщина попятилась. Её глаза забегали по сторонам в надежде найти новою отговорку, и взболтнула: — Всего один раз! — она прикрыла глаза, глубоко вздохнула, попыталась состроить грустное лицо и затараторила — Это моя самая большая ошибка о которой я когда-либо сожалела. Хочешь, мы можем отдать Сэм в школу-интернат. Она там доучится и поступит в кол… — женщину прервал взмах-жест мужа. — Значит рождение Сэм — твоя ошибка? — Н-ну да, я не хотела…       Дальше Саманта не слушала.       Внутри буд-то что-то оборвалось. «Я ошибка?!» — рука девушки непроизвольно метнулась ко рту, зажимая его, сдерживая рвущиеся на ружу слова. — «Прошло столько лет и она сожалеет?»       Ноги сами сорвали её с места — секунда — дочь стоит рядом с матерю, вглядывается в её глаза и видит испуг, удивление, настороженность и не капли сожаления. — Милая, я — женщина протягивает руки в попытке обнять дочь, но та отстраняется, колеблется, хочет что-то сказать — передумывает — бросается прочь из дому. Когда практически за Самантой закрывается дверь, мать договаривает ей в след: — Это не то что я хотела сказать…       Муж хмыкнул и допил бутылку виски из горла. Янтарная жидкость уже не жгла горло, а обман жены не щемил сердце. — Вот и всё, — прохрипел мужчина рассматривая оставшиеся капли на дне, — Думаю ты сказала достаточно и мы тебя прекрасно поняли. — Прекрати, — огрызнулась Триш, — Зачем ты поднял этот разговор? Чего хотел добиться? Мы так хорошо жили, а тебе нужно было сунуть свой нос. Куда же без этого? Идеальная семья! — Женщина вновь сорвалась на крик — Ты только и твердил об этой, чертовой, правильности и репутации. Больше тебя ничего не заботило! — Вот как запела, — Барни вновь растормошил собственные волосы, — Раньше ты и сама мечтала о подобном, а теперь обвиняешь меня? — он вернулся к бару, достал напиток ещё крепче, — Триш, ты прекрасно понимаешь я не потреплю лжи в собственном доме, и тем более от тебя. Но теперь не возможно что-либо изменить…