Nutmeg City Limits

9 октября 2012 года

Лео перекатился на спину, устраиваясь на приятно прохладных простынях и разочарованно выдыхая. Он не сделает этого. Не позволит себе. Ему нужно всего лишь заснуть. Он спортсмен. Футболист. Способен контролировать свое тело. И может пересилить собственные гормоны! Лео сгреб в кулак край простыни. Он знал, что случится, если он потворствует своим низменным желаниям. Он начнет думать о нем. Как и все последние дни, как бы он ни пытался сопротивляться. Попытки вообразить кого-либо другого проваливались одна за одной, мысли постоянно возвращались к идеальному телу, идеальному лицу и проклятой идеальной улыбке, сияющей так, что у Лионеля в подтрибунке глаза болели. К большим рукам на его спине. К длинной гибкой шее, к которой Лео мог бы прижаться носом, если бы они обнялись. К смуглой коже, что была бы такой мягкой на ощупь. Он тяжело вздохнул, приспуская белье ниже к бедрам. Ладно. Иначе он точно не уснет. Лучше смириться, а потом просто попытаться лишний раз не думать о Криштиану гребаном Роналду. Криштиану блядский Роналду. Блядский Криштиану Роналду. Лео сжал член в ладони. Это невыносимо. Он даже не знает, каков Криштиану в постели. Конечно, разум дополнит образ, и в его голове Роналду будет идеальным партнером, любящим все, что любит он, жаждущий того же, чего хочется Лео. Начиная дрочить, он прикрыл глаза и дал волю воображению. Он задумался, стал бы Роналду просить. Встал бы на колени, отставив задницу, и попросил бы заполнить себя? Он из тех, кто способен на такое? Лионель очень хотелось, чтобы ответ был положительным. Да, он станет умолять, — решил он. Он заставит. Трахнет Криштиану пальцами приятно и неспешно, растягивая края ануса и дразня простату, пока Роналду не начнет бессильно выгибаться от наслаждения, прося быстрее ему вставить. — Пожалуйста, Лео, — выпалит он, раскрываясь еще больше, бесстыже выставляя себя перед чужим взглядом. Аргентинец практически воочию увидел, как Роналду удерживает себя раскрытым, как демонстрирует свою тугую дырку. Он просто знал, что она была бы гладкой, как все тело португальца, и его кожа была бы мягкой, словно шелк — Лео тихо застонал, представив как бы контрастировали его бледные руки со всей этой золотистой загорелой роскошью. Криштиану нетерпеливо заерзает, задыхаясь, бессвязно лепеча на португальском, прося о чем-то, но Лео не поддастся. Не сразу. — Пожалуйста, детка… — нет, подумал он, так не пойдет. — Пожалуйста, папочка, — взмолится португалец. — Да, так гораздо лучше. — Мне нужен твой член. Во мне так пусто, я не смогу кончить без тебя внутри. Аргентинец застонал, быстрее работая рукой. Криштиану — по крайней мере, в его голове, — был той еще бесстыдной шлюхой, жаждущей члена. Члена Лео. Португалец бы не захотел никого другого. Он бы нуждался в нем, как нуждается в кислороде, как нуждается в футболе. Лео был бы для него всем. — Папочка, — притворно заскулит Роналду. Будучи таким пылким на поле, он и в постели наверняка такой же, дуется и ноет, когда все идет не так, как ему хочется. — Ты приказываешь мне? — спросит аргентинец, приподняв бровь, и Криштиану издаст тихий всхлип, приползет к Лионелю на коленях, такой непривычно покорный. Смиренный. Да, звучит неплохо, — размышлял Лео, ритмично сжимая ствол. В его фантазии этот невозможный португалец умоляет, стоя на коленях у его ног, глядя на него большими влажными карими глазами. Порой он мог бы быть тем еще отродьем, но Лео знал, что в потаенных закоулках души Роналду был маленькой, покорной шлюшкой, всегда готовой прогибаться под его капризы. Криштиану всегда бы желал угодить ему. — Нет, что ты, папочка, — всхлипнет он, пытаясь ублажить Лео. — Пожалуйста, не наказывай меня. —Он выглядел бы так покорно, не отрывая от Лионеля умоляющего взгляда, но нет, португальцу будет нужна твердая рука. Дай наглецу палец, и он отхватит руку. — Открой рот, — прикажет Лео, хватая Криштиану за волосы. Будут ли они шелковистыми? Или жесткими? В воображении они все-таки мягкие, без геля и всякой прочей ерунды, и португалец отзывчиво застонет, когда Лео потянет вьющиеся пряди. В его фантазии Роналду любит боль. И его рот будет таким горячим, бархатным, когда аргентинец войдет в него членом, прямо в горло, не останавливаясь, пока Криштиану не прижмется носом к его паху. Он закашляется, лишь чуть-чуть, но ему все равно понравится, он крепко сожмет бедра Лионеля, прося двинуться глубже. Лео нечасто доводилось испытывать все прелести глубокого минета, но он хорошо помнил, насколько это приятно, чувствовать, как влажный сокращающийся тесный жар полностью охватывает член, но, разумеется, в этом Роналду был бы лучшим. Он будет так потрясающе смотреться со слезящимися глазами, неотрывно смотрящий на аргентинца, пока тот вбивается в его рот, и не станет даже пытаться остановить его, даже когда голова закружится от отсутствия кислорода. Может, в какой-то момент он дойдет до полубессознательного состояния и упадет на пышный ковер, а Лео опустится на колени над его лицом и вставит свой член обратно в приоткрытый задыхающийся рот. Нет, не на полу. На кровати, со свешенной с края головой. Да, так будет лучше. Лео встанет перед ним, протиснет член меж влажных губ и жестко трахнет Криша в горло, следя взглядом за очертаниями собственной плоти под кожей. Получится ли их увидеть (хотя… какая разница, это неважно)? В своей фантазии он видит контуры скользящего в горле Криштиану ствола, и португалец настолько жаждет этого, что пытается сосать, даже если поза неудобная — он будет упорно продолжать, жадно работая языком и принимая все, что ему дают. А затем Лео спустит ему в глотку, нет, стоп, ему на лицо, измазывая смуглые щеки липкой белой спермой, пока Криш мечется по постели, стонет и молит о большем, втирая семя в свою загорелую кожу, пальцами зачерпывая в рот и показушно проглатывая в ожидании продолжения. И член Лео снова встанет, вот так просто, от одного лишь вида обнаженного, извивающегося тела Криштиану на белоснежных простынях. Тот расставит ноги и протянет руку ниже, скользя пальцами прямо в… нет, он не сделает этого, только аргентинцу позволяется касаться его тут, и Криштиану, конечно же, будет нарушать правила, многие, но не это. Нет, он никогда не прикоснется к себе без разрешения, потому что эта часть будет принадлежать аргентинцу, сам Криштиану будет принадлежать ему, это сильное тело будет его… его собственностью. Да, идеально. Роналду будет нуждающейся во внимании игрушкой, чьим единственным желанием будет угодить своему любовнику, нет, благоверному, к этому времени они были бы обручены. Он трахнет Криштиану быстро и сильно, в коленно-локтевой, вжимая лбом в подушку. Угол был бы идеальным, чтобы видеть, как член погружается в великолепное крепкое тело, видеть, как растягиваются вокруг его члена тугие мышцы. Задница Криштиану была бы самой тесной, самой горячей, самой идеальной из всех, что аргентинец когда-либо трахал. — Он такой большой, Лео, сильнее, — простонал бы Роналду, вскрикивая в экстазе и подаваясь назад. Лионель крепко сожмет его бедра, так, чтобы оставить синяки, чтобы каждый в раздевалке Реала знал — Роналду был взят, он принадлежит Лео Месси. Весь мир бы знал, все бы знали, что Криштиану — ненасытная, избалованная шлюха, и каждый хотел бы его, но взгляд португальца был бы устремлен лишь на одного человека. Криштиану так очаровательно застонет, говоря все, что аргентинец хочет услышать. — Люблю твой член, Лео, — задыхаясь, произнесет он. — Выеби меня, папочка, прошу. Лео быстрее задвигал рукой по члену, нажимая большим пальцем на покрасневшую головку, подводя себя к оргазму. — О боже, так глубоко. Никто прежде не входил так глубоко, — развязно зашепчет Криштиану, дергая за простыни. — Твой член такой огромный, больше, чем у любого, с кем я был… нет, стоп, не пойдет — Лео хотел быть у него первым. — О боже, так глубоко, я даже не представлял, что он может войти так глубоко, — зашепчет Криштиану. — Твой член такой огромный, кроме тебя никто не смог бы удовлетворить меня. — Ага, гораздо лучше. И португалец будет умолять о его сперме, захочет ее на своем лице, снова… хотя нет, на этот раз в своей заднице, беспомощно прогибаясь в спине, елозя по влажным простыням. — Кончи в меня, папочка, — попросит он, и Лео даст ему то, чего он так хочет, спустит в теплое тугое тело, пока Криштиану надрывно стонет, кончая следом, так и не прикоснувшись к себе. Он был бы так виртуозен в сексе, так любил его, что ему даже не нужно было дрочить себе, чтобы кончить, ему был бы нужен лишь толстый член Лео в заднице. Роналду выкрикнет его имя, на пару мгновений теряя сознание от силы долгожданного оргазма. Лео опустит безвольное тело на кровать и раздвинет смуглые ягодицы, наблюдая, как его собственная сперма медленно вытекает из припухшего отверстия, растянутого после грубого секса. Аргентинец снова возбудится, и одним длинным, гладким движением толкнется обратно в истерзанную дырку, двигаясь по влажно хлюпающему семени, и так будет продолжаться всю ночь… Лео низко застонал, спуская себе на живот. Он чуть усилил хватку на члене, слабо двигая рукой, вытягивая из себя последние отголоски удовольствия и наконец расслабляясь на мягкой постели. Он утомленно вздохнул. Сексуальные фантазии о своем сопернике были нездоровыми, неправильными, но ему все никак не удавалось выбросить португальца из головы. Протянув руку, Лео слепо нашарил пару салфеток на тумбочке и вытерся, как мог. Он боролся с собой, с реакцией собственного организма — думать о Роналду было глупо. В конце концов, они никогда не могли бы быть вместе. Даже будь Криштиану геем, где уверенность, что он заинтересуется в аргентинце? Бессмысленно и думать об этом. Ведь этого никогда не случится.