***
Чонгуку было безумно неудобно тревожить Тэхёна в такое позднее время, но искать ночью свободную комнату в отеле или хостеле было просто бесполезно. Да и желание увидеть хёна брало верх над разумом. Оказывается, очень много иностранцев предпочитает летать в Корею ночными рейсами. Это Гук заметил, немного посидев в зале ожидания и понаблюдав за снующими туда-сюда фигурками. Тэ хотелось увидеть неимоверно, но, почему-то, было ощущение, что Чонгук его просто не узнает, так и продолжая до утра сидеть и дожидаться не зная кого. Однако, статная походка и взгляд поверх голов надоедливых людей с потрохами выдали Кима. Чон невольно ужаснулся тому, как его друг прекрасно выглядел, будто только-только вышел из экрана телевизора, игнорируя репортёров, которым было безумно интересно послушать прекрасную историю наследника настолько успешного мужчины. Но взгляд друга мгновенно смягчился, стоило Чонгуку поднять руку, обращая на себя внимание. Тэхён невольно зацепил взглядом ту самую ладонь, что возвышалась над массой людей перед ним, после чего начал разглядывать самого владельца этой руки. Однозначно, от былого Чонгука не осталось ничего, кроме как, наверное, милых кроличьих зубок и огромных блестящих глаз. За четыре года этот парень дорос практически до самого Кима, получая возможность смотреть прямо в глаза, что он, собственно, сейчас и делает, смущённо склонив голову набок. Шелковистые волосы с маленькими прядками, еле заметно окрашенными в пастельный розовый, сверкающие в ушах серебряные украшения и милый чёрный чокер, совсем не опошляющий такой невинный образ. Белая безразмерная футболка, Тэхён уверен, скрывает все прелести молодого тела, зато обтягивающие джинсы дают хоть какую-то возможность любоваться длинными ногами. Если бы Тэ смог запечатлеть тот момент, когда маленький крольчонок, когда-то улыбающийся только ему, успел стать хищником, то никогда бы больше не позволил себе отпустить такого Гука. Чон, в свою очередь, всё так же наклонив голову, с лёгкой улыбкой наблюдал за тем, как друг внимательно рассматривает такого нового Чонгука. А ведь Хён тоже сильно изменился, потерял что-то мягкое и нежное во взгляде, заменив эту подростковую весёлость и беззаботность чем-то более серьёзным и холодным, стал по-настоящему взрослым. Нельзя было сказать, что он каждый вечер бегает в качалку наращивать мышечную массу и сексуальность, но тело безусловно выглядело идеально в кремовом пиджаке, что только подчёркивал фигуру. Обниматься было неудобно, стыдно, просто пожать руки не позволяла давняя дружба, так что Ким просто ещё раз улыбнулся, низко прохрипев «Привет» и, приобняв за плечо, повёл к машине. — Спасибо тебе, правда. Я даже не ожидал, что ты оставил свой старый номер, — Гук мило улыбнулся в ответ, пряча взгляд от цепких глаз рядом. — Можешь меня не благодарить, я ничего сверхнеобычного не сделал. Можно сказать, я сделал это даже для себя, да. — Эй, неужели ты…? — Да, Чонгук, — Тэхён вдруг засмеялся, прижимая младшего ещё ближе к себе, — я расстался с Сохён. Сегодня вечером. Гук стыдливо вжал голову в плечи, понимая, что знатно потревожил разбитое сердце друга своим появлением, пока тот успокаивающе трепал его по голове, ощущая мягкость волос, пропуская прядки сквозь пальцы, точно воду. — Можешь не беспокоиться, ты мне правда не помешал, — взгляд Тэ направился куда-то далеко, в такое место, которое Чону видеть ещё рано, которое он просто не уловит, — думаю, я даже рад, что буду не один. Гук резко вздохнул, нехотя вырываясь из объятий старшего и неожиданно накинулся на него сзади, весело смеясь, на что Тэхён успел только возмущённо пикнуть, жалуясь на вес младшего, который, на самом деле, был словно пушинка. Высокая сексуальная пушинка с заливистым смехом. — И вообще, Тэхён-хён, прекрати обращаться ко мне так, будто я твой деловой партнёр, — Чон спрыгнул обратно на землю и побежал вперёд Кима, неловко оборачиваясь. За этот короткий момент встречи старший впервые улыбнулся так искренне, забыв о том, что он, ни много ни мало, важная персона. Он гнался за Гуком до самой машины, нагнав его и заключив его в объятия, пока младший не пробежал так до самой квартиры. Оба громко смеялись, выдыхая маленькие облачка пара в прохладный ночной воздух. — Ты собрался так до самого дома бежать? Вопрос остался без ответа, потому что кое-кто увидел, на чём его собираются везти. Эти восхищённые возгласы, кажется, могла услышать даже Сохён на другом конце Сеула и позавидовать искренности этого парнишки. — ТэТэ, скажи, ты точно людей не убиваешь? — и без того большие глаза мелкого казались теперь как две тёмных луны. — Садись, иначе ты будешь первым. Гук с осторожностью, будто касается хрупкой фарфоровой вазы, открывает переднюю дверь и медленно заглядывает в салон, за что и получает пинок под зад. Руки касаются дорогой кожи, обтягивающей сиденье, ещё больше выпучивая глаза, пока Тэхён с наигранной вымученностью садится за руль. — Гукк-и-и, это не золото, оно не испортится, садись уже. И вообще, рассказывай. — Рассказывать? Что? — Как… Что… Что ты делал, после того, как… — Уехал из Сеула? — Чонгук, в отличие от Тэхёна, не чувствовал никакого стеснения, говоря об инциденте прошлых лет, поэтому без раздумий продолжил мысли стеснённого неловкостью хёна. — Да. Если честно, всё никак не могу понять, какой ты сейчас. — Ну что ж, господа, устраивайтесь поудобнее, я начинаю свой рассказ. Гук без умолку говорил на протяжении поездки, пытаясь не слишком открываться Киму, чтобы не наступить на те же грабли, что и четыре года назад. Для Тэхёна же стало открытием, что его маленький донсэн теперь состоит в одной из самых популярных в Корее танцевальных групп, соревнуясь с профессионалами своего дела. Теперь стало ясно, откуда у него такие мышцы на ногах и крепкие руки. Тэ даже напросился на одно из выступлений, пройдя через вереницу отказов и покрасневших от столь заметного интереса щёчек.***
— Тэхён, мне сейчас кажется, или твоя квартира находится недалеко от того места, в которое мы ходили? — всё чаще улавливая в пейзажах, меняющихся за окном автомобиля, знакомые места, Чонгук всё больше и больше задавался этим вопросом. — Тебе кажется, потому что моя квартира находится не недалеко от нашего любимого места, а именно там. Так как я расстался с Сохён, то решил спихнуть на неё заботу и оплату нашего бывшего «гнёздышка», чтобы в следующий раз она пожалела, поступая с людьми не очень хорошо, — руки Тэ непроизвольно сжались на руле, норовя вот-вот разодрать тонкий кожаный чехол руками. Теплая ладонь осторожно ложится поверх ладони Тэхёна, мягко оглаживая, успокаивая. Хватка медленно ослабевает, а Чонгук облегчённо улыбается, не решаясь прерывать внутренний монолог хёна. — Спасибо. — Это тебе в благодарность за то, что позволил переночевать. — Гук, — Ким вмиг забыл о проблемах со своей бывшей возлюбленной, усиленно придумывая, как бы попросить донсэна остаться и пожить вместе с ним подольше. — М? — кажется, мелкий даже не подозревал о том, как его хён пытается навести его на такой важный сейчас разговор, ведь Чонгуку сейчас гораздо нужнее было подумать о том, как отблагодарить старшего за такое гостеприимство, при этом не намекая на то, что воссоединение на этом закончится. — Останься у меня. Ответить Чонгуку не дал резкий толчок, который говорил о том, что они прибыли к месту. Обоим казалось, что подъём на лифте до одиннадцатого этажа — дорога в бесконечность, потому что один чувствовал неловкость за то, что попросил, а другой готовился вновь встретиться со своим прошлым.***
Гуку кажется, что он только-только выходил отсюда вместе со своим хёном, и вот, они оба уже вернулись с длительной прогулки, осматривая такое знакомое место. — Ты ведь подумал о том же, когда впервые зашёл сюда один? — Чонгук улыбнулся будто сам себе, без ответа понимая, что да, Тэхён думал о том же самом, так же медленно шагая в сторону единственной комнаты, не отрывая руку от стены, вырисовывая невидимую линию своего пути. Он осторожно выдохнул, боясь нарушить эту идиллию, которая царила здесь на протяжении четырёх лет, сохраняя каждую частичку прошлого в мелочах: в неровно стоящем диванчике, оттопырившейся занавеске, в тихо качающихся от каждого движения браслетиках, на месте которых должны висеть два дубликата ключей. — Кажется, ты читаешь мои мысли, — Тэхён бесшумно подошёл к стоящему, словно статуя, Чонгуку и положил подбородок ему на плечо, закрывая глаза и приобнимая, пытаясь восполнить недостаток общения этими едва уловимыми жестами. — Ты говорил, что я могу остаться? И Тэхён улыбнулся. Куда-то в шею шепча тихое радостное «Да».