Надо было следить за луной

      Поздним июльским вечером агент ФБР Уилл Грэм сидел на крыльце своего дома и кормил собак. Тепло светило красно-оранжевым солнце, практически закончившее свой спуск к горизонту, хрустели костями псы и тихо поскрипывало плетеное кресло. Словом, ничего не предвещало беды.        Уилл расслабленно откинулся в кресле и прикрыл глаза, наслаждаясь теплотой вечера. Кажется, он что-то забыл. Вот только что? Он слишком замотался в последнее время на работе и тело просто вопило о своем перенапряжении, подсовывая ему мигрени и температуру, как бы намекая всем этим на необходимость перезагрузки или хотя бы отдыха.       Неожиданно в привычное шебуршание вплелся какой-то посторонний звук. Мужчина чуть приоткрыл левый глаз, наблюдая за подъезжающим к дому автомобилем.       Какое-то время он устало рассматривал машину и вышедшего из нее человека, после чего с недовольным выдохом надел очки и встал из кресла.       — Добрый вечер, — поздоровался гость.       — Настолько ли он добрый, что бы посетить меня? — огрызнулся Грэм, недовольный тем, что его потревожили. Однако он поспешил умерить пыл. Видеть этого человека он был рад куда больше чем, например, Джека или доктора Чилтона. — Что привело вас сюда в столь поздний час, доктор Лектер?       Ганнибал не спеша подошел к крыльцу и намекающе поглядел на ведущую в дом дверь. Грэм сделал вид, что не заметил взгляда психиатра.       — Могу уверить тебя, Уилл, что для приезда сюда у меня были весьма веские причины.       Лектер опустился в кресло, недавно занимаемое профайлером и по-хозяйски потрепал Уинстона по пятнистой морде, из-за чего тот всегда казался чумазым.       Почему-то Уиллу вдруг захотелось опуститься на деревянный пол рядом с мохнатыми боками псов, уткнуться носом Ганнибалу в колени и ощутить, как уверенные пальцы массируют ему кожу головы и успокаивающе скользят по завиткам волос, унося перманентное ощущение головной боли. Что он тоже нужен и, что его принимают со всеми его демонами.       Грэм нахмурился и потер переносицу. Чушь. Какая же чушь лезет в голову! Он, стараясь не смотреть на радостно липнущих у Ганнибалу собак, оперся об стену и невидяще посмотрел на поле перед домом. Там умирало небесное светило, активно вытесняемое своим оппонентом.       В его зрачке прощально мигнул красноватый луч солнца, в который уже раз проигравшего луне, но готовящегося вернуться и отомстить ей утром.       Сзади к нему подбежала Лиззи и ткнулась носом ему в колени. Мужчина наклонился, чтобы погладить ее по морде, но в глазах у резко него начало темнеть, а мир вокруг накренился и пустился в пляс. Не обопрись Уилл рукой о подоконник, то точно бы позорно распластался по полу. В довершении ко всему у него начала зудеть кожа по всему телу. Захотелось прислониться к чему-нибудь и всласть почесаться, сдирая кожу на спине и оставляя поверхностные раны от лопаток до поясницы. Симптомы были знакомы Грэму, даже слишком.       — Блядь, — прошипел Грэм сквозь зубы, задавая стрекача прочь от дома и по пути скидывая с себя домашнюю одежду. На небе ехидно проявлялся желтый зрак луны.       Краем кипящего от приближающего превращения разума он успел зацепить тот факт, что Ганнибал последовал за ним. Это заставило его ускориться. Постепенно передвигаться на двух конечностях ему стало тяжело и неудобно, так что дальше Уилл бежал на четырех ногах с уже заканчивающими свое образование копытами.       — Уилл, Уилл, постой! — донесся до него задыхающийся голос доктора Лектера. Неужели психиатр и впрямь думает, что он остановится?       Грэм продолжал нестись по полю прочь от Ганнибала. Это неправильно, что его заметили. Так не должно быть! Почему он не прогнал непрошеного гостя, когда еще была возможность? Вероятнее всего, Уилл просто забыл о начале цикла. Блядь.       Вдруг позади него послышался звук падающего тела и негромкое, весьма сдержанное, ругательство.       Уилл пробежал еще немного, опасаясь обманки, и остановился. Обернулся.       Лектер и впрямь сидел на траве, осторожно ощупывая свою ногу. Грэм почувствовал укол совести и спешно подбежал к доктору.       Рога у него еще не до конца выросли и безумно чесались, так же, как и кожа под шерстью. Из-за чего олень выглядел несколько плешивым и потасканным жизнью.       — Скорее всего, у меня растяжение. Ничего серьезного, но добраться до дома самостоятельно я не смогу. — Он укоряющее посмотрел на пациента, вроде бы не обвиняя, но ясно давая понять, из-за кого все это произошло.       Уилл в задумчивости дернул носом, чем несколько позабавил Ганнибала. Ему захотелось протянуть руку и потрогать олений нос. Интересно, мокрый ли он, как у его псов или же напротив сухой? Как отнесется Грэм к его любопытству? Лектер решил, что с этим можно и повременить.       Олень же во время его размышлений беспокойно наматывавший круги вокруг, резко остановился и опустился напротив, подогнув передние ноги и подминая высокую траву грудью.       — Что ты задумал, Уилл? — спросил Ганнибал, косясь на рога, находящиеся в опасной близости от него.       — Я довезу тебя до дома. Там мы сможем дождаться утра. Я перекинусь обратно. Отвезу тебя до больницы. Считай это извинением. — Когда олень говорил, челюсть у него двигалась не совсем в такт словам, а нос смешно дергался в стороны.       Перспектива прокатиться на Уилле, а потом и заночевать рядом с ним Ганнибалу понравилась. Он оперся на олений рог, а потом, аккуратно придерживая оленя за бок, взобрался тому на спину и для надежности обхватил за шею. Шерсть оказалась не то чтобы жесткой, но все-таки недостаточно комфортной, что бы утыкаться в нее лицом. Впрочем, пока груженый олень неуклюже поднимался, он все же позволил себе незаметно понюхать Грэма. Лектер подметил, что и сквозь резковатый животный запах чувствовалось что-то исконно принадлежащее Уиллу.       Во время пути домой оба молчали. Уилл не хотел сбивать дыхание, все же весил Ганнибал немало. А Лектер старался одновременно и не прижиматься к жестковатой шерсти на шее оленя, и избежать его рогов.       Прибыв к дому, Уилл вновь подогнул передние ноги, сделав это сейчас куда более неуклюже из-за находящегося на спине психиатра, и дождался, когда тот спустится с его спины на веранду. Уже заскучавшие без хозяина собаки поспешили окружить их.       — Что сейчас? — Спросил Ганнибал.       Олень низко пригнул рогатую голову, поднимаясь на веранду. Там он зубами вытащил откуда-то из-под кресла средней чистоты половичок и улегся на него. После чего качнул мордой, приглашая психиатра сесть рядом. Лектер сделал пару неуверенных шагов, чуть подволакивая ногу. После чего осторожно опустился рядом, опираясь спиной в мохнатый олений бок и чувствуя мерное дыхание крупного зверя.       Уилл чуть завозился, отгоняя от своей морды любопытствующих псов, после чего негромко позвал:       — Ганнибал.       — Да, Уилл?       — Ты не мог бы почесать мне рога?       Лектер молча почесал вначале правый, а после и левый рог, хотя для этого ему пришлось неудобно вывернуть руку. А еще ему было весьма интересно то, могут ли рога вообще чесаться.       — Это все, что от меня требуется?       Уилл, довольно прикрывший, во время почесывания, глаза, буркнул:       — Нет, еще шея жутко чешется. И лицо.       Ганнибал с сомнением посмотрел на мохнатое «лицо» оленя, но спорить и оскорблять его «мордой» не стал. И спокойно почесал оленю шею и морду. В качестве благодарности ему зафырчали в волосы. Возмущаться насчет испорченной прически Лектеру показалось бессмысленным. Но он все же посчитал уместным укорить Уилла:       — Из-за чьей-то повышенной мохнатости у меня весь костюм в шерсти.       — Если честно, то я всегда удивляюсь твоей способности не только носить костюмы, но и бегать в них. Мне кажется, это какая-то магия. — Сонно произнес Уилл.       — Если начинать говорить о магии, то и меня весьма интересует то, что на данный момент ты, не сочти за грубость, олень, Уилл. Это весьма неожиданно.       — Так уж и неожиданно, доктор Лектер? Почему вы тут оказались? Вечером. Я вас не звал. Вы знали. Я уверен, что знали. Но откуда? — Говорил олень рублено, слова явно давались ему с трудом.       Улыбка тронула губы Ганнибала.       — Я умею наблюдать, Уилл. Наблюдать и анализировать. Надо отметить, что ты не особо и скрывался. Достаточно сопоставить скачки твоего настроения с лунным календарем. Я удивляюсь, как об этом не догадались в ФБР. Впрочем, там большей частью сидят закоренелые материалисты. Им это и в голову не придет.       Олень повернул голову и глянул на мужчину круглым глазом:       — И что вы намерены делать с этим, Ганнибал?       Какое-то время Лектер молчал, спиной ощущая, как поднимаются и пускаются оленьи бока, после чего, ответил, тщательно подбирая слова:       — Изучать. Мне интересно абсолютно все. Начиная от твоих ощущений во время трансформации, и заканчивая изменениями в твоем сознании во время нахождения в оленьем облике. Мне интересно, когда это начало происходить с тобой. И как часто у тебя случаются приступы ликантропии.* Я хочу изучить тебя, Уилл. Хочу знать о тебе все, и хочу быть рядом, когда ты превращаешься. — Он замолк, осторожно подтягивая к себе пострадавшую ногу, после чего заметил. — Хотя из тебя получилась бы неплохая отбивная. Но мне кажется, что это может подождать.       — Ганнибал. Будешь. Посягать. На. Мою. Тушку. На рога подниму.       Лектер улыбнулся. Потом уперся Уиллу в бок и шутливо куснул того за мохнатое ухо.       Олень в ответ разворошил ему волосы носом, после чего широко лизнул его длинным языком от подбородка до виска. Но на рога поднимать не стал.       Все наладится. Ганнибал сохранит его секрет. Он сумеет защитить их, теперь уже общую, тайну. Может быть, Ганнибал найдет способ, как контролировать его приступы. Теперь Уилл не один.