Утро мира

Очередной дождливый день. Дверь на веранду закрыта, и дождь с мягким шелестом стучится в дверь. Парень глубоко вздохнул и отошел от окна. Тишину домика нарушало только тихое посапывание его возлюбленного и мягкое щебетание птиц, спрятавшихся под карнизом крыши от этой противной мороси, постепенно превращающейся в летнюю грозу. Однако пора его будить! Юноша кошачьей походкой прошел в комнату любимого и даже слегка хихикнул от открывшегося зрелища: ручки сложены лодочкой под щечкой, ротик слегка приоткрыт. Одеяло закрывает его по самые уши, и только личико да немножко маковки торчит из-под него. Светлые ресницы слегка подрагивают, но бровки расправлены. Парень аккуратно сел на край кровати и, нежно проведя рукой по седым волосам, мягко поцеловал возлюбленного в щеку: - Аллен… Пора вставать, милый… Седоволосое чудо заворочалось, хмуря очаровательный маленький носик и жмуря глазки. Юноша, смеясь, поймал уворачивающегося засоню и вновь мягко поцеловал: в губы и поочередно каждый глазик. Мальчонка улыбнулся и, сладко потянувшись, нежно обнял возлюбленного. - Вот и кто теперь поверит, что ты Ужас всея Черного Ордена, а Юу? - Все поверят, - японец, ласково укутав мальчика в одеяло, поднял его на руки: - а кто не поверит – получит Мугеном между глаз! Аллен весело рассмеялся и крепче прижался к своему ненаглядному брюнету. А ведь всего два года назад, когда мир кипел из-за войны с графом, люди практически вымерли, и никто из экзорцистов даже не успевал задуматься о второй половинке, всё, происходящее теперь наяву, было даже не целью и не несбыточной мечтой. Это был лишь прекрасный сон, который прятали от всех, в тайне желая его исполнения. В то время, если бы им сказали, что они будут вместе, они бы рассмеялись этому человеку в лицо, в глубине души лелея надежду на исполнение этого: ведь для всех они были Гроза Черного Ордена и Мояши. Два существа ненавидящих друг друга до потери пульса. Так и было до той их совместной миссии, когда Юу спас Аллена, истратив на это последний лепесток лотоса. Flashback Аллен сражается с Ноями, а Канда отбивает атаки нескольких акум 4-ого уровня. Добив последнего, он смело бросается на помощь седовласому напарнику, когда замечает, что из-за спины на Аллена бросился последний, уже умирающий, акума. Юу кинулся наперерез, понимая, что не успевает ничего сделать, грудью закрыл маленького мальчишку, уже оборачивающегося в сторону опасности. Перед тем, как потерять сознание Канда услышал лишь тонкий крик: «Юу, НЕТ!!!» Когтистая лапа акума, предназначенная Аллену, прошла насквозь, чудом не задев сердце и легкие. Нои скрылись. Уолкер, весь в слезах, подбежал к мечнику и, обняв, прижался к нему всем телом, всё время повторяя: - Ну зачем ты? Это же последний лепесток… Бака, бака Канда!

***Через два месяца, в больничном отделе Ордена***

- Это почему мне к нему нельзя? Я же тихо сидеть буду! - От того, что ты там сидишь, он быстрее не очухается! Молись, чтобы он вообще оклемался! Седовласый всхлипнул и осел на пол, утирая выступившие слёзы: - Ну, пожалуйста, я последний раз… Правда-правда… - Ладно, горе ты луковое... Но, если ты его потревожишь, лечиться будешь только у Комуи! - Как скажите, Матрона! – парень тут же вскочил и, как ни в чем не бывало, прошмыгнул в палату. Брюнет, так ни разу и не очнувшийся с той памятной битвы, безвольно лежал на больничной койке. Одеяло немного сползло, оголяя перебинтованную грудь. Аллен, грустно улыбаясь, подошел к кровати и, поправив одеяло, нежно поцеловал мечника в уголок губ. - Юу, пожалуйста, очнись… Мне плохо без тебя, знал бы ты, сколь сильно ты мне дорог, - юноша непроизвольно всхлипнул и прижался лбом ко лбу Канды: - Юу, мне кажется я тебя люблю... Умру без тебя… Слёзы лились нескончаемым потоком, и в себя Уолкер пришел только от легкого поглаживания по макушке и сиплого шепота: - Мелочь, ну чего ты сырость развел? Я не собираюсь помирать на радость Ноям… Аллен неверяще поднял глаза и, столкнувшись с привычно-надменными, но сейчас слегка мутными от боли, синими глазами, радостно выдохнул и, обняв брюнета, начал осыпать его лицо и шею поцелуями, всё время приговаривая: - Канда, милый, очнулся! Я так рад, так рад! Я так волновался за тебя! БаКанда!!! – Юноша резко от него отвернулся. – Вот зачем ты бросился? Меня со спины Клоун защищает, а у тебя это был последний лепесток!!! - Аллен, ты действительно думаешь, что я мог спокойно смотреть, как на тебя нападает акума? – Японец нежно обнял талию Уолкера и слегка притянул его к себе. – Ты мне как бы не безразличен… - Правда? – Англичанин недоверчиво повернулся. - Правда, - Юу улыбнулся и сцеловал такую же улыбку с губ юноши. - Я тоже… - парень вновь потянулся к, теперь, возлюбленному. - Я слышал… - Мечник слегка усмехнулся сквозь поцелуй от вида мило покрасневших щек Уолкера. - Юу… А давай пообещаем быть вместе, что бы ни случилось? - Давай… Юу горько усмехнулся в макушку прижавшегося к нему седоволосого паренька: конца войны видно не было, а он лежит и обнимает своего Мояши, так опрометчиво пообещавшего быть вместе с ним, но кто знает, когда наступит «завтра» в котором закончится вся эта канитель, и они спокойно будут вместе. Но сейчас они были счастливы: ведь их «завтра» было уже сегодня. End of Flashback Через три месяца, после того как Канда очнулся, его выписали, а еще почти через полтора года окончилась война, и они вдвоём с Уолкером поселились в этом маленьком домике у подножия гор. Брюнет, ласково улыбаясь, смотрел как Аллен одевается, но вскоре ушел на кухню, следить за пирогом. Когда он уже накрывал на стол, его отвлекли чарующие звуки музыки, доносившейся из зала. Моцарт «Симфония сердца» - мелодия, ставшая любимой для них обоих, красиво переплеталась с музыкой дождя и щебетом птиц, гармонично вплетаясь в мелодию, зазвучавшую в душе, когда они с Алленом, наконец, стали вместе. Это стала мелодия их сердец. Юу, пройдя ко входу в зал и облокотившись на дверной косяк, с невообразимой нежностью наблюдал за небольшой светлой фигуркой за роялем и понимал, что теперь они навсегда вместе.