Какого хрена

Никита Легостаев опять занимался своим любимым занятием. Он спасал свой зад от злодеев. На этот раз Экстрополис, который вроде как уже бросил все попытки на него охотиться, решил попробовать снова. Стоило только Никите спокойно выдохнуть, как вдруг его опять хотели прихлопнуть. Он был уже прямо-таки частый посетитель сего заведения, любимый гость организаторов. Что на этот раз?! Сделаете из него какого-нибудь монстра? Пытки серебром? Почему бы не выкачать из него всю кровь ещё раз? Ему ничего не будет, жив останется, а кровушку можно на рынке продавать. Может, что-то новенькое? Скажем, поизучать этого парня? Посмотреть, что внутри? Давайте просто вольём в него какую-нибудь хрень и оставим настаиваться пару часов. А что, хорошая идея, почему бы и нет? Никите это даже наскучило. Нет бы пойти экспресс догонять, музей пойти ограбить, но он же вынужден лежать здесь, привязанный ремнями к этому столу! Мама бы не одобрила. На секунду парень представил, что бы она сказала, увидев его сейчас здесь в таком виде, в окружении непонятных приборов. При виде капельницы она бы вообще наверное в обморок упала, не говоря уже о тех страшненьких скальпелях и ножиках, которые лежат вон на том железном столике. Видимо, им всё-таки интересно, что у него внутри. - Ой, сынок! - Легостаев вообразил себе в голове, что перед ним сейчас стоит его мама. - Ты же простудишься, ты чего сюда лёг!!! Никита невесело ухмыльнулся. Да... интересно, это Легостаев такой проворный, или его родители такие странные, что они уже почти год не замечают, что их сын ночью в другом городе тусит, приходит в пять утра весь в крови, ночью где-то пропадает, заводит себе сомнительные знакомства. Может, в клубах тусит? Сейчас, когда он лежал здесь уже непонятно сколько (дофига) времени, когда его конечности совсем окоченели, было время подумать. И атмосфера такая подходящая, никто не трогает, вокруг не ходит. Видимо, они все ещё решают, как его разрезать: вдоль или поперёк. Отчего-то он вообще не сомневался, что выживет. Столько раз он уворачивался от серебряных пуль, убегал из под толщи воды вместе с историком... Даааа, вот у него детство - так детство. Уже не раз Никита думал, как сказать своим родителям, что он это... ну, ненормальный. - Мам, пап, спасибо за завтрак! Очень вкусный! Мамуль, твои котлетки просто зашибись! Кстати, я оборотень. А затягивать с этим тоже было опасно. С другой стороны, близким будет гораздо легче всё воспринять, когда наконец-таки до них доберётся Бажин, Штерн, Чёрный Ковен, Белый или кто-то из них. "Или ты украдёшь для нас кое-какую суперважнуюахринетькакуюкрутую магическую штуку, будешь работать на нас и вообще целовать нам ноги, или мы убьём твоих мамашу с папашей". Вот этого Никита больше всего и боялся. Хотя... хотелось верить, что какой-то тупой подросток, ещё не закончивший школу и просто родившийся таким суперкрутым и важным, никому из них не нужен и вообще что мы за ним гонялись, только время теряли. Ну и что, что Наследник, сейчас каждый второй обременён пророчествами, обрядами и всей этой ерундой. Однако, что-то стоящая рядом капельница и рядки ножиков не говорили о том, что он никакой не важный и просто глупый школьник-тупица. Ну вот почему он. Почему. Хотя, если сопоставить в размерах всю ту силу оборотня, Наследника клана пантер, Великого Парда против всех тех отрудностей, с которыми он сталкивается, цена волне себе... нет. Заберите это всё обратно, мне это всё не надо, дайте пожить. Хотя... он поспешил с выводами. Никита определённо бы не стал прощаться со своими способностями, мускулатурой, привлекательностью и всем остальным. Конечно, выпутываться из передряг было очень тяжело, но всё-таки. Ему это чем-то нравилось. Подростковое желание утолить жажду адреналина, что ли? Мальчики и девочки в его возрасте (не все, конечно же) думают, что интересней: сброситься с крыши или повеситься. Второй вариант вроде будет пооригинальней. С Никитосовской-то живучестью он даже если с Бурж Халифа спрыгнет, а потом повесится на серебряной цепи после обстрела раскалёнными пулями всё равно живым останется. Проваляется в коме минут пятнадцать и пойдёт сразу с Пентаклем грабежи устраивать, чё ему. Правда, останется ли он живым после того, как ему вынут все внутренности? Эти гады даже позаботились о серебряных ремнях, во уж спасибо. Вспомнишь лучик, вот и солнышко. Ого, да им будет заниматься сам Штерн, какая честь. Только вот Легостаев сейчас не в лучшем виде для приёма. Голый, в одних трусах (и за то спасибо), и то не в парадных. Знал бы, что его в этот день поймают, надел бы белые, парадные. Блин, можно хоть в туалет выйти на секундочку? А то совсем неудобно получится. - Легостаев, - словно смакуя, пробуя слово на вкус, протянул профессор. - Давно не виделись, но раз уж представилась возможность, можем и поговорить. Никита решил молчать. Может, старик предумает? Надеяться было глупо, но всё же, он мог бы для них что-нибудь сделать, что-то украсть. Чувствовалось ему, что теперь Иоланда не придёт и не будет спасать его зад и плевать ей уже на этот обряд Воплощения, задолбал. - В прошлый раз ты нас очень удивил, когда даже не влив тебе сыворотку, ты вдруг трансформировался в чудище. Не завидую Грекову, которого ты чуть последних капель разума не лишил. - И чё я вам, зачем? Внутри у меня ничего интересного. Простите, не выдержал. - Почему же? Мы сейчас и узнаем это. А если живой останешься, а я в этом е сомневаюсь, пригодишься ещё. Знаком со "спящей красавицей". Да лучше упрячьте его в Геликон, творить беспредел под воздействием этой наркоты он не собирался! Прошлого раза хватило. Радовало только то, что выживет. Пока Штерн мучался с выбором у шкафчика с непонятными баночками и пробирочками в поисках сильнодействующего снотворного, Никита прям весь заскучал и заёрзал в нетерпении и интересе, что же дальше будет. Планов побега не было. Он уже думал. Вот если бы сюда пришла Иоланда, Гордей, да хоть кто! Даже Артём был бы кстати, зашвырнул бы в него унитаз и все были бы спасены от ужасной участи. Видимо, Наследник выдохся. Ну, извините. Всех так часто разочаровывал, что всё никак не сдохнет. Может, обрадует кого. Ой, а он же не отдал до сих пор Артёму диск с игрой, который у него брал на недельку. Ну всё, ему кердык. Ах да, он же не умрёт, с ним потом Эсктрополис поигается ещё в одну интересную игру с названием "Спящая красавица". Владимир Штерн нашёл наконец-таки нужный раствор и стал вливать его в пустую капельницу. Вколов проводок своему пациенту, он ушёл попить чаёк, ожидая, пока вещество подействует на парня. Никита Легостаев ощутил, как непонятная жидкость потекла по его венам. Странно, но шли минуты, а снотворное уже должно было подействовать (частый пациент, он уже знал о всех товарах). Если этот тип случайно вколол ему какую-то другую дрянь, то когда он выберется, он его о стенке размажет. Вдруг, парень вдруг окажется не только оборотнем, но и метаморфом-пауком? Два в одном, человек пантерпаук! Такая перспектива ему не улыбалась, пусть лучше он увидит все секреты, которые он прятал внутри себя. Самому интересно даже было. Штерн вошёл в кабинет и уливлённо замер, увидев, что Никита до сих пор не отключился. Если бы его руки не были пристёгнуты к столешнице, он бы помахал ему ладонью в знак приветствия и состряпал бы ухмыляющуюся улыбочку. Доктор перепроверил все расчёты и глянул на надпись на бутылочке. - Твоюжм... - ругнулся он. Легостаев сразу напрягся. Неужели, перепутал пробирки?! Да он его уроет сейчас. Штерн прикрыл рот рукой и испуганно посмотрел на мальчика. - Прости, я тебе случайно вколол "puella sodium"... извини, чувак, неловко получилось. Никита смотрел на него непонимающими и ошарашенными глазами. Он ему сочувствует?! Вряд-ли. Если это так, то дело действительно плохо. Вдруг Никита ощутил прилив сил и разорвал ремни, которми был пристёгнут к хирургическому столу. Легостаев оглядел кровавые ожоги на запястьях и щиколотках, после чего натянул штаны и футболку, нащупал в кармане мобильник и пустился к выходу. - Дотвидули, - присвистнул он ошарашенному Штерну, поправив ему бэйджик на груди. Так легко сбегать ему ещё ни разу не удавалось.