* * *
Снова парни расцепились только спустя полчаса. Медленно унимая дрожь в теле, Антон прижал к себе родное и тёплое тело, пытаясь высвободить ноги из скомканных жгутами простыней, валяющихся на кровати. В очередной раз дрыгнув ногой, он уткнулся пяткой во что-то твёрдое. – Что там? – он без особого интереса скосил глаза вниз, натыкаясь взглядом на многострадальные школьные брюки. – Толян, что там у тебя в кармане? – Телефон, – лениво отозвался тот, выводя кончиками пальцев дорожки между кубиками на прессе любовника. – Ой, смс же была! Надо глянуть… Парень нехотя потянулся на кровати, подтягивая к себе брюки и зарабатывая от Антона одобрительный хлопок по голой попе, неосмотрительно выставленной на чужое обозрение. – Э-эй, хватит на сегодня! – озорно погрозил он. – Ты сегодня и так уже чересчур расстарался там! – Это ещё что! Думаю, где-нибудь через полчасика я не откажусь совершить ещё несколько погружений… – начал, было, хвастаться Антон, опять потянувшись к талии пассива, но Толик решительно отодвинул его руки. – Это от мамы, – пояснил он, добравшись, наконец, до телефона, и читая сообщение вслух: «Сынок, ты поел?» – Пиши: «Поглотал!» – заржал Антон. – Дурак! – что-то набирая в ответ, буркнул Толя. – Ну хорошо, тогда так отвечай: «Обслужили со всех сторон!» – не успокаивался актив. – Идиот! Точно идиот! – тяжело вздохнул одноклассник, отравляя короткое «Да, мама». – Но любимый ведь? – нахмурился русоволосый, глядя на миниатюрного, по сравнению с ним самим, брюнета. – Любимый! – согласился тот, вновь откидываясь на широкую грудь партнёра. – Любимый идиот. Телефон вновь звякнул, извещая о новом сообщении. «Что ел?» – гласило оно. – Тебе не кажется, что твоя мама о чём-то догадывается? – зашёлся в новом приступе хохота прочитавший смс вместе с адресатом парень. – Иначе откуда такие странные вопросы? – Нет, ты правда придурок! – заалел Толя, снова пытаясь обиженно отпихнуть любовника в сторону, но тот с лёгкостью пресёк поползновения более слабого товарища. – Нормальный вопрос! Только такой извращенец, как ты, мог в этом углядеть что-то пошлое! – Естественно! – ухмыльнулся Антон. – Вряд ли твоя мама видела, как ты облизываешь со своих хорошеньких блестящих алых губок… – Заткнись! – возмущённо задёргался вконец вогнанный в краску собеседник, возбуждённо размахивая телефоном. – Я написал «омлет», и если я ещё хоть слово услышу насчёт того, что и откуда я слизываю, то я тебе обещаю – не видать тебе больше секса! По крайней мере до тех пор, пока ты не согласишься наконец побыть нижним! – мстительно припечатал юноша, со злорадством наблюдая за озабоченно вытягивающимся лицом любовника. – Ну подожди, зачем же так сразу?.. – начал, было, тот, но осёкся, взглянув на внезапно побледневшее лицо собеседника. – Э-эй, ты чего? Да что с тобой? – встревожился он, глядя на выпученные глаза брюнета. Тот молча показал ему текст только что ушедшего с телефона сообщения. «Минет» – гласило оно. Несмотря на все попытки сдержаться, Антон согнулся в приступе гомерического хохота, подтянув ноги к животу. Он так дрыгал ими, что в итоге свалился с кровати на пол, но и там продолжал дёргаться. – Это всё ты! – гневно вещал тем временем Толик. – Ты меня отвлёк, дебил! И я случайно не то отправил! Не медля ни секунды, представив себе реакцию только что прочитавшей такой ответ мамы, он принялся быстро-быстро набирать трясущимися руками ещё одно смс. «Ой, омлет. Это все Т9!» Отправив его вслед за первым, парень стал напряжённо ждать реакции, время от времени кидая гневные взгляды на корчащегося на паркете одноклассника. «Сынок, мне не нравится, что ты обедаешь у своего друга Антона!» – пришёл спустя минуту ответ матери. – Что там? – заинтересовался с пола постепенно приходящий в себя парень. – Нас благословили на долгую и счастливую совместную жизнь? – Нет, мне посоветовали вставить тебе что-нибудь горячее и шипастое в задницу, и несколько раз там хорошенько провернуть! – мстительно прошипел Толик. – Откуда моя мама знает, что я у тебя?! – Чего-о? – подскочил парень. Ему сразу стало не до смеха. – С чего ты взял? – Потому что она пишет об этом! И говорит, что ей это не нравится! – тревожно прикусив нижнюю губу, протянул брюнет. – Ну-ка признавайся, сволочь – ты что, ей как-то намекал на… на то, что происходит между нами? – Я что, похож на полного дегенерата? – оскорбился Антон. – Нет, на полного не похож. Ты похож на стройного! Но всё равно дегенерата! – съязвил Толик. – Ты точно ничего не говорил? Никаких дурацких шуточек? Никаких слов о том, что кто-то из нас кому-то нравится?.. – Обижаешь! – нахмурился русоволосый. – Зачем мне это, ну сам подумай? Наступившую тишину прервала следующая смс-ка. Парень подскочил, уселся рядом с одноклассником на кровати, и они вместе уставились на текст. «Я, конечно, понимаю – вы молодые, гормоны играют, всё хочется попробовать… Но, Толик, это уже слишком! Нам придётся об этом серьёзно поговорить!» Парни переглянулись. С лица Антона сошли остатки веселья, он осторожно взял внезапно похолодевшую руку соседа в свою и крепко сжал. – Это конец! – тихонько прошептал Толя, с отчаянием в глазах глядя на любимого и с силой отвечая на рукопожатие. – Но откуда она узнала?.. – Подожди, не надо поспешных выводов! – с трудом справляясь с собственным волнением, попытался успокоить парня друг. – Она же не написала что-нибудь в духе «Ты мне больше не сын!» Она просто хочет поговорить. Значит, есть надежда, что она уже частично это приняла… – Она написала, что ей это не нравится, не забывай! – кусая губы и отчаянно борясь с так некстати наползающими слезами, парировал брюнет. – А если моей маме что-то не нравится – это не нравится и отцу тоже! А уж он со мной церемониться не будет! – Подожди! Надо понять, как много она знает! – решительно заявил сохранивший остатки здравомыслия Антон. – Дай сюда телефон! – Не вздумай! – задёргался Толик. – Не смей ей звонить! Только не сейчас! – Я и не собирался. Просто хочу попробовать немного прояснить ситуацию, – парень продолжал требовательно держать руку, и одноклассник, с надеждой глядя на друга, отдал-таки ему свой мобильник. «Что ты имеешь в виду?» – набрал достаточно нейтральное сообщение Антон. И, с одобрения Толи, отправил его маме второго. Ребята затаились, ожидая ответа. И тот не заставил себя долго ждать. «Ты сам всё прекрасно понимаешь!» С молчаливого согласия грызущего ногти любовника Антон продолжил этот странный диалог, быстро набирая оправдание: «Но мам, я же просто перепутал слова! Это автозамена! Я же говорю тебе: Т9 ральфий!» «У вас там ещё кто-то третий?! Какой ещё Ральфий?!» – О чём это она? – впал в ступор Антон. Толик быстро заглянул в переписку, застонал и схватился за голову, тыкая пальцем в последнее отосланное сообщение. – Смотри, что ты набрал! В самом конце! – чуть не плача выдохнул он, начиная раскачиваться взад-вперёд от волнения. – Ну что это за хрень, а?! – «Сглючил!» Я набирал слово «сглючил»! – возмутился Тоша, и ещё раз попробовал набрать то же слово на телефоне. Так и есть: с экрана на него смотрело непонятное «ральфий», вызвавшее у Толиной мамы такую бурю эмоций. Стараясь не спешить, тщательно проверяя каждую букву, Антон посимвольно набрал объяснение насчёт злосчастного «сглючил», сопроводив его комментарием, что с «минетом» чуть ранее получилось ровно то же самое. «Вы что там, совсем напились уже?» – новый ответ мамы заставил Антона начать нервно подёргивать веком. – Я вообще ничего не понимаю! К чему она это? – поинтересовался он у друга. Толик отнял у него телефон и, горестно шмыгая носом, набил вопрос, тщательно проверяя перед отправкой каждое слово: «Мам, ну ты чего? Ну я не понимаю, о чём ты сейчас?!» «Пойду, полёт, покер. Потом – омлет. А из минета только минет и получается. Это как же надо нажраться, чтобы не попадать по клавишам?» «Мам, ну я клянусь тебе, я случайно промахнулся! Я писал про омлет, а вовсе не то, что ты подумала!» Телефон надолго затих, заставляя обоих парней нервно расхаживать по комнате. Толик то и дело срывался в истерику. Он понимал, что это не по-мужски, но всё равно в какой-то момент просто прижался к Антону, уткнулся носом ему в шею, и тихо и горько заплакал. «Ну мам, ну почему ты молчишь?» – через несколько минут отправил вопрос Антон, продолжая крепко обнимать своего Тольку и нежно гладить его по голове. «Я на работе! Мне некогда особо переписываться!» – последовал лаконичный ответ. – Она действительно разозлилась! – увидев текст смс, настоящий сын разрыдался ещё сильнее. – Когда она так пишет – значит, она уже на грани взрыва! Что же теперь будет, а, Тош? Он с надеждой заглянул своими воспалёнными от слёз глазами в расширившиеся зрачки одноклассника, даже в таком состоянии не переставая любоваться точёным греческим профилем, пушистыми тёмными ресницами и решительно сжатой в тонкую ниточку линией губ. – Всё будет нормально! – заверил друга тот, ласково собирая поцелуями слезинки с любимых глаз. – Я не знаю, как, но мы всё как-нибудь уладим. Он принялся за новое сообщение. «Мам, для меня это важно! Почему ты не можешь принять меня таким, какой я есть? Я же всё равно не брошу Антона! Поверь, он хороший парень! Ты просто недостаточно его знаешь!» Он показал текст Толику, и с одобрения того, отправил. Ответа пришлось ждать минут десять. А затем телефон взорвался чередой сообщений, которые шли одно за другим, сливаясь в одно: «Толя, поверь, я всё понимаю! Не надо делать из мамы дурочку! Я тоже была в твоём возрасте! Мне тоже хотелось экспериментировать. И, понятное дело, я тоже от этого не удержалась. Всякое было. Мы с девчонками все через это прошли. Сперва с самыми близкими подругами, а потом порой собирались втроём, вчетвером, а иногда вообще даже в общей компании, когда были уверены, что никто из взрослых не узнает. И там и мальчики были, особенно когда мы на новый год собрались – там вообще весь класс присутствовал! Я же говорю, я всё понимаю! Всем хотелось всё поскорее попробовать и узнать. Но разве это было так здорово, как казалось вначале? Время показало, что нет. И мне кажется, что тебе вовсе не обязательно повторять за мной все те ошибки, которые я сама допустила в молодости. Ты можешь быть умнее!» Ребята с выпученными глазами несколько раз перечитывали это сочинение. – Не может быть! – с трудом ворочая пересохшим языком, выдал Толик. – Чтобы моя мама?.. С подругами? А потом – вообще групповуха с целым классом?.. Нет, это невозможно! Он забегал кругами по комнате, бормоча что-то себе под нос, а потом вновь отнял у друга телефон и трясущимися руками набрал новую смс-ку: «Мама, не может быть! Я не верю! Ты – с девочками?» «А что тут такого удивительного? – последовал ответ. – Да, у нас было гораздо меньше доступа к информации. Гораздо меньше возможностей для реализации своих желаний – встретиться у кого-то на квартире, чтобы об этом не узнали все соседи, было не так-то просто, все друг друга знали в лицо. А уж достать всё необходимое – ну, знаешь, это тебе не сейчас в магазин сходить, ребёнку тогда никто ничего подобного не продал бы ни под каким предлогом. Вот и приходилось понемногу тянуть из дома, тайком от родителей…» Ребята сидели, как обухом по голове оглушённые. Толик перестал плакать, он просто сидел, открыв рот, и снова и снова читал мамины откровения. – Ну нифига себе твоя маман даёт! – покачал головой шокированный не менее него самого Антон. – Слушай, но если так… Да я думаю, что ей простить тебя – раз плюнуть! Она же сказала, что эти эксперименты – это нормально для нашего возраста! – Но я не хочу, чтобы это было «экспериментом»! – яростно возразил Толик. – Для меня это всё серьёзно! Я люблю тебя! А ты? Парень требовательно уставился в лицо одноклассника. – И я тебя люблю! – ласково отозвался тот, гладя паренька по щеке. – Люблю больше жизни! И никому и никогда тебя не отдам! Они поцеловались. «И после всего этого ты запрещаешь мне быть с Антоном?! Но как ты можешь! Я люблю его, а он любит меня! И мы всё равно будем вместе! Это не просто каприз!» – решительно отослал очередное сообщение Толя. И, крепко обняв Антона, уселся ждать реакции. – Как думаешь, она разрешит? – тихонько поинтересовался брюнет. – Не знаю. Но мне уже всё равно. Я в любом случае буду с тобой, даже если придётся убежать из дома и подниматься к тебе по водосточной трубе. Даже если тебя увезут в другой город. Что бы ни случилось – я буду с тобой! – пообещал Антон. В этот момент раздался звонок Толиного мобильного. – Мама, – взглянув на табло, сообщил тот. – Нет, я не хочу разговаривать! – парень нажал отбой. «Толик, возьми трубку!» – высветилось короткое сообщение. Звонок раздался снова. – Ничего не поделаешь. Придётся брать, – вздохнул парень. Он покрепче сжал руку ободряюще глядящего на него Антона, и, словно бросаясь с головой в прорубь, принял вызов. – Да, мам? – ответил он, и сам поразился тому, насколько жалко прозвучал его голос. – Толик! – голос матери был на удивление спокойным. – Скажи честно: ты пьян? Или под наркотой? – Нет, мам. Я абсолютно трезв, и никогда не пробовал наркотики! Ни раньше, ни сейчас, – твёрдо, ощущая рядом дружескую поддержку, заявил мальчик. – Ладно… – на том конце трубки послышался тяжёлый вздох. – Ты прочитал то, что я тебе написала? – Да, конечно, – не совсем понимая, к чему клонит родительница, осторожно ответил сын. – И что ты из этого понял? – продолжила странный допрос женщина. – Ну… – Толик замялся. – Что ты в школе… Встречалась с девочкой. И даже не с одной, а с несколькими сразу. А потом и с мальчиками тоже, но в основном… Я, правда, не совсем понимаю, как же ты тогда познакомилась с папой. Он в курсе того, что ты мне рассказала, или ты решила признаться… – Толя!!! – рявкнула мать так, что парень от неожиданности аж подпрыгнул, отдёргивая трубку от уха. – Толя! – продолжала она уже тише, справившись с собой. – Слушай меня внимательно и не перебивай. – Хорошо, – покорно согласился сын, чувствуя, как сзади его крепко обнимают сильные Антоновы руки, и откидываясь в уютные мужские объятия. – Я слушаю. Мама пару секунд помедлила, словно собираясь со словами, а затем начала говорить: – Вообще-то под «экспериментами» я понимала выпивку. Мы, дети советского времени, тайком пробовали вино, водку или самогон – кому что удавалось достать. По пять-десять миллилитров отливали из бутылок дома, пряча в предварительно подготовленные склянки, а потом собирали всё вместе и несли к кому-нибудь из одноклассников, когда точно знали, что его родители будут отсутствовать. Чаще всего собирались на праздниках, когда можно было объяснить родителям, что есть повод пригласить друзей в то время, как все старшие шли, например, на демонстрацию. Ребята слушали слова Толиной матери, и челюсть у обоих опускалась всё ниже и ниже. – Естественно, всё это казалось нам таким таинственным и интересным, – продолжала рассказ женщина. – Мы готовили себе «коктейли», смешивая самогон с вином и соком. Иногда кто-то даже коньяк доставал – это считалось вообще чем-то из ряда вон! Сейчас-то я понимаю, что это всё были реально детские забавы – мы выпивали-то по миллилитру спиртного на человека, учитывая все эти разбавления. Иначе бы нам как следует настучали по голове, если бы хоть кого-то хоть раз поймали бы на опьянении. Мама минуту помолчала. – Ещё пару раз подруги показывали мне потрёпанные чёрно-белые фотографии, близкие к откровенному порно. И хотя там всё было довольно плохо видно, но всё равно это было что-то совершенно невозможное, манящее и пугающее одновременно. А один из одноклассников однажды притащил иностранный эротический журнал, который привёз ему старший брат, служивший на флоте. Это тоже было нечто удивительное, пусть мы, как приличные девочки, и фыркали высокомерно, делая вид, что не смотрим, что там так активно обсуждают мальчишки. Ну что, теперь понял? Толик не сразу сообразил, что это был вопрос, и теперь от него ждут ответа. – Понял… что? – выдавил он наконец. – Я считала, что вы с Антоном сидите у него и напиваетесь. Или смотрите порно в интернете. А ещё вероятнее – и то, и другое вместе. И если просмотр порнографии – это ещё ладно, от этого сейчас просто никуда не деться, то вот алкогольные эксперименты, которые, как я считала, у вас точно не ограничатся миллилитром разбавленного вина, как это было в моём случае, я допустить точно не хотела. Не в шестнадцать лет! Но теперь… Женщина замолчала. – Мам… – подал голос Толя. И замолк. Он стиснул голову руками, прижимая телефон к уху плечом, зажмурился, и беззвучно открывал и закрывал рот, не издавая больше ни звука. – Толя, скажи, я правильно поняла то, что ты мне написал? – тихо поинтересовалась женщина. – Мам, я… Я… – Толик отчаянно замотал головой, не в силах выдать ничего членораздельного. – Антон, ты там? – послышалось из трубки. – Да, тёть Нин, – прежде, чем Толик успел возразить, откликнулся тот. И только потом прикусил язык, хлопнув себя по лбу. Но было уже поздно. – Да, я тут, – твёрдо повторил он. – Скажи мне правду, Антош, – Толина мама говорила тихо, но решительно. – Я ведь всё правильно поняла, да? У вас с моим сыном… возникли отношения? Толик тихонько застонал, пряча лицо в ладонях. – Да, – не колеблясь более, отнял у друга телефон Антон, крепче обнимая одноклассника и решив идти до конца. – Я люблю Вашего сына, а он любит меня. Это не просто развлечение, это не игры, это не придурь. Мы оба абсолютно трезвы. И мы встречаемся уже почти год. И нет, предвосхищая Ваши вопросы, могу сразу сказать: это не пройдёт! Ни мне, ни Вашему сыну, – он потянулся и легонько поцеловал черноволосую макушку, – никому из нас не нравятся, и никогда не нравились девочки. С тех пор, как я два года назад перешёл в эту школу и увидел Толика, я сразу понял, что кроме него мне никто не нужен. И я не отступлю, даже если!.. – Подожди, Антош, – вздохнула тётя Нина. – Не надо громких слов. Время всё расставит по своим местам. – Но Вы не будете пытаться помешать нам?.. – начал, было, парень, но собеседница остановила его. – Передай трубку моему сыну, пожалуйста! – попросила она. – Хорошо, – послушно согласился Антон и протянул мобильник Толику. – Держи! – Алло? Мам? – осторожно подал голос тот, принимая из рук одноклассника телефон. – Мам, пойми, я всё могу объяснить… – Толик! – оборвала его мать. – Сейчас не лучшее время для этого. Я написала, что нас ждёт серьёзный разговор, но даже не предполагала, насколько ошибаюсь с его темой. И тем не менее теперь я снова повторю те же слова: нам надо будет поговорить. Но это потом, дома, в спокойной обстановке. С глазу на глаз. – Без папы? – с надеждой поинтересовался паренёк. – Думаю, пока да. Мне ещё самой надо всё осознать, а для него, мне кажется, это будет уж слишком. Вот так, без подготовки. Мужчины вообще на некоторые вещи реагируют болезненнее… – Мам, – Толик снова зажмурился. – Мам, пойми, я правда люблю его! Женщина секунду помолчала. – Время покажет, – с лёгкой улыбкой, которую сын легко угадывал по тону её голоса, резюмировала она. – Время покажет! – И, ещё немного помолчав, добавила: – Сходили бы вы пока к нам, а? Дома никого до вечера не будет. Я вчера мясо потушила, оно в холодильнике, вы бы хоть перекусили. А то не всё же одному Антону тебя… омлетами кормить! – Да, мам! И… спасибо тебе! – выдохнул Толик, ощущая, как разверзнувшаяся в груди холодная чёрная дыра постепенно начинает вновь заполняться чем-то тёплым и спокойным. – Ты у меня самая-самая-самая лучшая на свете! – Может, оно и так, – вздохнула женщина. – Но передай Антону, пусть имеет в виду: если он вдруг решит тебя обидеть… Поверь, я умею быть не только лучшей мамой на свете, но и самым злобным монстром, которого только эта планета видела! А теперь марш за мясом! – Слушаюсь! – взял под козырёк Толик, не обращая внимания, что мама его не видит. Он нажал отбой и повернул лицо к обнимающему его Антону. – И что она сказала? – поинтересовался тот. – Она говорит, что если ты не хочешь, чтобы тебе вместо минета неожиданно сделали омлет между ног, тебе лучше меня не обижать! – А я и не собирался! – просиял русоволосый, с восторгом сжимая одноклассника в медвежьих объятиях. – Ну тогда в следующий раз ты – снизу! – коварно ухмыльнулся Толик. – Ещё чего! – возмутился парень. – Держу пари, такого твоя мама не говорила! – Она подразумевала! – безапелляционно отрезал брюнет. – А теперь пойдём обедать! – После всего… этого… ты всё ещё хочешь есть? – изумился Антон. – Мясо! Настоящая мужская еда! Ты хочешь, чтобы у тебя была добрая тёща? Тогда порадуй её – скажи, что тебе нравится, как она готовит. Понятно тебе, любитель Янкиных сисек?! Секунду Антон смотрел на, похоже, уже вполне оправившегося после произошедшего разговора парня. – Мясо – это хорошо. Но оно подождёт полчасика. Или часик. Подождёт до тех пор, пока кое-кто не попросит пощады, и не поймёт, что никакая Янка мне и даром не сдалась! Он ухватил друга за плечи и опрокинул на кровать. Благо, что оба всё это время оставались голыми, и снимать никому ничего не требовалось. – Нет! Нет! Я верю, верю! – заверещал Толик. Но было поздно – Антон уже навис над ним, прижимаясь к любовнику всем телом. – Твоя мама сказала, что время всё покажет. Вот я и хочу, чтобы оно начало показывать прямо сейчас! – ухмыльнулся он, потеревшись носом о щёку паренька. – Ты – снизу? – поинтересовался Толик. Но по умильному выражению его мордашки было видно, что, несмотря на все предыдущие разговоры, сейчас он надеется как раз на отрицательный ответ. – Со временем! – засмеялся Антон, даря лежащему под ним долгий нежный поцелуй и вновь сливаясь с ним в единое целое. – Всё со временем!Часть 1
21 июня 2017 г. в 20:56
Толику было жарко. Душно. У него даже дыхание перехватывало, настолько ему было горячо!
Он резко втянул порцию влажного густого воздуха – словно утопающий, на секунду вынырнувший из-под воды – откинул голову назад и закричал, накрытый волной сногсшибательного оргазма.
Всё ещё плавая в нирване, краем сознания он ощутил, как прекратились толчки снизу, и разгорячённое тело любовника быстро скользнуло куда-то вверх, а затем что-то большое и твёрдое мягко, но настойчиво упёрлось ему в полуоткрытые губы.
– Антоша! – продолжая пребывать в блаженном экстазе, протянул Толик и широко раскрыл рот, благодарно стараясь пропустить как можно глубже в горло немаленький «аппарат» одноклассника, подаривший ему столько удовольствия.
Несколько раз глубоко заглотив пульсирующий от напряжения член, Толик перехватил его одной рукой у основания и принялся теребить нежную кожицу, языком при этом быстро обрабатывая алую головку. Положив вторую руку на крепкие ягодицы друга, он пальцем скользнул между ними, аккуратно массируя туго сжатую дырочку и чувствуя, как до предела усиливается пульсация под языком.
– Толя! – резко выдохнул приятель, и в следующую секунду в рот парню ударила пряная горячая струя, заставляя того сосредоточиться только на том, чтобы не поперхнуться от такого обильного количества спермы.
– Ммм, – замычал Толик, ласково гладя руками спину Антона и сосредоточенно глотая всё, что тот изливал ему в рот.
Не то чтобы Толя жутко фанател от вкуса мужского семени, но его другу почему-то дико нравилось кончать именно вот так, в рот однокласснику. Сперва, конечно, парень не мог заставить себя глотать чужую сперму. Да что там чужую – его даже от собственной воротило, когда он пытался потренироваться в этом деле после дрочки в душе. Но Антон почему-то постоянно настаивал, и в конце концов Толя решился на это, чтобы доставить удовольствие любимому.
А уж те количества, которыми друг его регулярно угощал, постоянно вызывали у парня изумление. Хоть Антон и был у Толика первым и единственным мужчиной, и ему было не с чем особенно сравнивать, но всегда можно было судить исходя из просмотренных порнофильмов. Из своих собственных объёмов, в конце концов. И Толик был вынужден признать: у Антона было реально много!
Парни даже шутили между собой, что такой порцией можно заменить полноценное спортивное питание. А Толя вообще предлагал Антону устроиться подрабатывать на какую-нибудь фабрику по производству всяких там «растишек». Чтобы, типа, такой питательный белок зазря не пропадал. Друг, конечно, обижался, но после первых же страстных поцелуев был готов простить своему Толеньке всё что угодно.
В итоге, пусть сам вкус восторга и не вызывал, но это чувство пульсации во рту, стоны кончающего друга и его протяжные всхлипы – всё это с лихвой перекрывало все неприятные ощущения, и заставляло паренька теперь уже с нетерпением ждать каждого раза, когда приятель, доведя партнёра до пика удовольствия, потянется за получением своей доли ласки.
Так что Толя старательно проглотил всё, что выплеснул ему в рот одноклассник, и, теперь уже с неподдельным удовольствием, нежно облизал начинающий постепенно опадать член.
Немного отдышавшись, парни откинулись рядышком на постели, даже не утруждая себя попыткой убрать в сторону в беспорядке разбросанную вокруг школьную форму.
– Скажи, а ты меня любишь? – хотел уже, было, традиционно поинтересоваться Толик, прижимаясь к горячему боку друга и обвивая его ногами, но тут из кармана лежащих где-то в изголовье штанов послышался звук пришедшей «эсэмэски», который отвлёк парня от банальностей.
Антон тем временем почесал живот и сел на кровати.
– Написал кто-то, – зачем-то рассеянно прокомментировал Толик, с интересом наблюдая за поднявшимся во весь рост другом. Широкие плечи, короткие русые волосы, узкие бёдра с крепкими подтянутыми ягодицами, которые так приятно ласкать руками во время… – Ты куда? – чувствуя, что начинает снова заводиться, поинтересовался у Антона паренёк.
– Жрать хочу! – заявил друг.
– Я бы тоже не отказался, – задумчиво протянул Толик, облизывая всё ещё мокрые губы и понимая, что полученной им только что порции белка всё-таки недостаточно, чтобы заменить полноценный обед.
– Тебе много пока нельзя! Ты же не думаешь, что я с твоей попкой на сегодня уже закончил? – подмигнул Антон, заставляя одноклассника зардеться. – Но чуть-чуть – можно и нужно! Жди меня тут!
И парень исчез в направлении кухни.
Отсутствовал он недолго – слышно было только, как несколько раз открылся и закрылся холодильник, заработала микроволновка, а затем на пороге комнаты появился хозяин квартиры, несущий в руках поднос с двумя тарелками.
– Вкуснейший омлет от моей мамы! – гордо объявил он, опускаясь на кровать и осторожно протягивая другу тарелку с только что разогретой аппетитной субстанцией, романтично украшенной ломтиками помидоров и парой веточек укропа. – Всё для моего лучшего друга!
– Просто друга? – с притворной обидой пробурчал Толик, без промедления начиная поглощать и в самом деле очень вкусное блюдо.
– Не просто, а лучшего! – многозначительно воздел указательный палец вверх Антон. И быстрым поцелуем слизнул с недовольно поджатых губ приятеля прилипшую крошку.
– Подлиза! – по-прежнему стараясь казаться обиженным, почесал нос Толик. Но его сияющее лицо никак не соответствовало тону. – Не думай, что я не видел, как ты сегодня на математике на Янку смотрел!
– Что за глупости? – возмутился Антон. – Ни на кого я не смотрел!
– Ага, конечно! Сидел рядом и на её сиськи пялился! – продолжал гнуть своё приятель. – Думаешь, мне не видно, если я на первой парте сижу?!
– Ну, вообще-то, глаз на затылке я у тебя не замечал. Может, плохо рассматривал? – Антон на всякий случай потянулся к Толиной макушке, за что тут же получил шутливый тычок в бок.
– Свинтус бисексуальный! – Толик поджал колени и обиженно отодвинулся в сторону, решительно высвобождаясь из объятий льнущего к нему парня. – И как меня угораздило в тебя влюбиться?
– Да не нужны мне её сиськи! – возмутился хозяин квартиры, видя, что обида партнёра вот-вот перерастёт в настоящую. – Я просто у неё домашку списывал!
– Ага! А она, конечно, её себе между грудями записала, да, что ты туда носом всё время утыкался? – Толик разошёлся не на шутку.
Секунду Антон смотрел на взъерошенного, нахохлившегося как воробей юношу, испытывая какой-то невероятный прилив нежности, а затем, отодвинув в сторону обе опустевшие тарелки из-под омлета, молча накинулся на пытающегося сопротивляться одноклассника.
– Люблю! Люблю, дурачок! Только тебя люблю! – шептал он в перерывах между поцелуями, чувствуя, как быстро тает от этих слов сопротивление последнего. – Только ты один мне нужен, и никакие буфера семнадцатого размера не сравнятся с твоей, самой лучшей в мире, самой чудесной, самой замечательной, самой рельефной грудью…
И в доказательство своих слов он протяжно лизнул «самый распрекрасный в мире» сосок, вновь заставляя партнёра застонать в голос и растерять последние остатки самообладания…