***
Звонок бренчит на три минуты раньше обещанного. Лиза слезает с кровати, откладывая в сторону телефон с наушниками, и спешит открыть дверь, прекрасно зная, кто к ней наведался. Даня вваливается в квартиру, сгребает подругу в охапку в знак приветствия, а потом уже на ходу кричит «привет, Лайзка!» и вдогонку что-то вроде «бля, извиняй, в туалет заскочу». Девушка смеётся, попутно натягивая любимые кеды.***
Гулять вместе с Даней чертовски весело. Разговаривать о чём угодно, обсуждать всякую ерунду, выдавать абсолютно идиотские шутки Неред определенно нравится. Она жмурится, когда глаза слепят последние на сегодня солнечные лучи, а Даня шутит, что так она похожа то ли на ежа, то ли на лемура(почему именно лемура не совсем понятно ни Лизе, ни самому Кашину), девушка толкает его в бок, не в силах остановить очередной приступ смеха. Они гуляют уже больше часа: Лиза говорит, что неплохо было бы купить сладкой ваты, а Даня тут же оглядывается в поисках таковой. Поблизости сладости не находится, поэтому Кашин тянет Лизу за руку, а уже через минут, примерно, пятнадцать они приходят в какой-то парк. Это, как становится понятно почти сразу, парк аттракционов. — Жди меня тут, я мигом, — бросает на ходу парень. Лиза согласно кивает, переводя свой взгляд на карусели. — Ля, шо бы покушат? —Даня возвращается быстро, держа в руках сладкую вату и бутылку газировки(сегодня без алкоголя). Неред довольно улыбается — Кашин теперь тоже доволен вдвойне. — Йоу, Даниссимо, давай на чем-то прокатимся, — у Лизы в глазах загорается ребяческий азарт, — ну о-о-очень хочется. — Ладно, Лайзка, сегодня всё для тебя, — Даня согласно кивает, ведь почему бы и нет, особенно когда подруга так и светится от счастья в предвкушении. Они направляются к кассе с улыбками едва ли не от уха до уха под коронное «ля, шо бы выбрат» от Кашина.***
У Неред в руках два билета — для неё самой и, конечно, для Дани — на любимый многими аттракцион. Это именно она, Лиза, решает выбрать американские горки, потому что карусели — это, вроде как, ну вообще-вообще для детей, а горки — да, посолиднее. Девушка с трудом доедает сладкую вату — в этом ей помогает Кашин, — и они, наконец-то, уже готовы прокатиться. Очереди нет, ведь через полчаса лавочка, как говорится, прикроется до завтрашнего дня, но времени друзьям вполне достаточно. Когда ремни застегнуты накрепко, а контролёр на автомате бросает вдогонку «берегите руки, ноги», Лиза уже готова кричать — то ли от страха, то ли от восторга — и телом бегут мурашки. Даня лыбится подобно чеширскому коту, потому что ему, блин, сейчас очень по кайфу вот так веселиться. Контролёр запускает аттракцион.***
— Бля, Даниссимо, это было круто, скажи же! — у Лизы от переизбытка адреналина до сих пор дрожат коленки, а волосы взъерошены ветром до безобразия мило. — Ля, ахуенно было, — Кашин хохочет, наблюдая за девушкой. С минуту колеблется, но потом всё же тянется к её волосам, заправляя непослушные пряди за ухо, как обычно делает и сама Неред. Она почему-то смущённо пялится под ноги, когда Даня — случайно или намеренно — ладонью касается её щёки, на несколько секунд замирая в таком положении. Лиза думает, что сейчас, блять, всё это выглядит слишком ванильно, хоть радугой блюй, но дыхание почему-то учащается, а возмутиться никак не получается. Даня — к счастью ли или к сожалению — одергивает руку, спеша сунуть её в карман за пачкой сигарет. — Ля, ну шо, ко мне завалимся кинчик посмотреть или по домам? — Даня старается казаться абсолютно беззаботным, будто сейчас никакой хрени с намёком на романтику не произошло вовсе. — Давай, наверное, по домам, сегодня ещё хотела домонтировать видос, — Лиза не врёт, но ей самой ответ кажется тупой отмазкой. — Окей, заметано. Но домой тебя, Лайзка, я всё же проведу. — Да камон, я же не маленькая, сама дойду... Лиза отнекивается, опираясь на принцип «сбегать от проблем, — читать как неизвестных чувств — пока не напортачил». Даня хмыкает, мол, Лайзка, нечего со мной спорить и хватает девушку за руку, от чего у обоих пробегают мурашки. Потому что это, блять, странно. Но Неред не спешит убрать ладонь из ладони Кашина, — так теплее и вполне-таки удобно, да — а он, кажется, чертовски доволен такому раскладу. У Лизы в голове крутится «слишком, сука, ванильно, но с какого хуя с Даниссимо?», однако вопрос как-то теряется, когда Даня шутит о какой-то ерунде, крепче сжимая её руку. Лизе вдруг снова становится легко и хорошо.***
Они подходят к нужному подъезду ближе к девяти вечера, в полумраке и под блеклый свет фонарей, — куда же ещё романтичнее? — и останавливаются у парадной. На улице почти бесшумно, а во дворе совершенно пусто, если не считать разве что подростка с собакой в метрах десяти от них. — Чё, до завтра тогда, — Лиза по обычаю обнимает Кашина — вроде как, объятия длятся на несколько секунд дольше — и заглядывает тому в глаза. Даня выпускает Неред из охапки, собираясь уже уходить. Девушка бросает короткое «пока». — Лайзка! Даня подбегает неожиданно, так же неожиданно и до смешного неуклюже чмокает Лизу в щёку, тут же спеша ретироваться в обратном направлении. В мыслях у него «что за хуйню я сейчас сотворил и почему не получил пизды?», а на лице довольная улыбка. У Лизы — она так и замирает на ступеньках ещё на добрых пару минут — в голове ни одной мысли, а в животе, по закону ебливо-сопливого жанра, порхают бабочки. И когда завтра Даня неожиданно завалится в гости ближе к обеду, Лиза обнимет его куда крепче обычного, утыкаясь носом в шею. И почему-то ванильным это казаться больше не будет. Ну, может, самую малость.