История о самом гордом народе или как я эльфа выручала

Закат, приятный летний ветерок, шелест листьев и чудесная мелодия, которую наигрывал Йорвет. Просто сказка. Всё бы хорошо, если бы не, мать его, рана, которая просто испарилась! — Йорвет? — мой голос хрипел. Эльф немного вздрогнул, но продолжал играть на флейте. — Эй, что я тут делаю? Йорвет не обращал на меня никакого внимания, словно тут вообще никого не было. Он только задумчиво смотрел вдаль. Та-а-ак, мне всё это не нравится. — И ты даже ничего мне не скажешь? Хотя бы зачем ты меня сюда принёс… О да. Молчи… Это определенно успокаивает, немой герой, — эльф закончил играть и посмотрел на меня уставшим взглядом, и О ГОСПОДИ, КРОВЬ! У него ранение на правом боку. Мне было тяжело вставать, но я смогла. — Какое только оружие не придумают чёртовы d’hoine… Анна, если я умираю, то оставь меня здесь, среди деревьев, — он проговорил это еле слышно и было видно, что каждый вздох приносит ему боль в груди. Но Йорверт не выглядел жалким существом, желающим поскорее умереть и закончить свои страдания. Нет. Эльфийская гордость всё ещё была при нём. — Чёртовы d’hoine придумали, как это лечить, так что нет, не умрёшь, — эльф моими словами не воодушевился, он взял опять флейту в руки, поднёс её к губам и смог лишь выдавить глухой стон. Никогда не хотела видеть его таким. Он посмотрел мне в глаза и отключился. Молодец, умница. Ты сейчас угробишь Йорвета, который пережил уже не одну войну на своём веку. Что делать? Жгут, точно, нужно наложить жгут. Я достала из рюкзака футболку, которую купила ему, и порвала её. Если он потеряет ещё хоть сколько-нибудь крови, то всё, его жизнь оборвётся прямо тут. Не самое лучшее завершение «великих приключений» эльфа. Ну в больницу идти уже давно не вариант. Рин! Точно! — Кто-кто там у тебя? Йорвет? Тебе там на Comic Con никаких трав не предлагали? — Шути, да. Ещё в психушку сдай. — Если ты просто хочешь вытянуть меня из дома, то не-а, не получится. — Если ты сейчас не приедешь в парк, то его смерть будет на твоей совести, — я, недолго думая, просто бросила трубку. Через 15 минут Рин уже была со мной. — Значит ты не врала… — о да, сейчас уже время идёт на секунды, а она удивляется. — Конечно не врала, а теперь потащили. Йорвет был ужасно тяжелым. Я достаточно спортивная, но даже для меня это было слишком. А для Рин такая нагрузка считай вообще космическая. Если бы машина была чуть-чуть подальше, она бы, наверное, упала в обморок. Ха, представляю, как всё это выглядело со стороны. Две бабы, одна из них в крови, тащат какого-то парня, который вполне мог сойти за труп. Ну естественно, кто-то вызвал полицию. Прекрасно, копы. А я думаю, чего же не хватает? Погоня? Не-е-ет. Даже не думаю, что у «стражей порядка» нашего города сейчас хотя бы появилась мысль о том, чтобы приехать. В последнее время у нас убийства стали каким-то обыденным явлением. Полиция куплена, коррупция. Помните Готэм? Вот. Наш городок очень похож на него. Мы доехали до дома Рин и кое-как затянули туда эльфа. Как бы ещё её после такого лечить не пришлось. Если я сейчас не достану пулю, то всё, это конец. Несколько раз мне приходилось зашивать себе раны и, пожалуй, это не самое лучшее зрелище. Но другого выхода нет. Мы с Рин раздели его, она принесла спирт, пинцет, иголку и нить. — Будешь резать без анестезии? — Рин посмотрела на меня, как на сумасшедшего маньяка-убийцу. — Оу, ну если у тебя она есть, то что же ты не принесла, — я начала нервничать. Меньше всего мне сейчас хотелось, что бы эльф умер «на моих руках». — А если ты была не готова операции делать, то что же его под пули подставила? — Рин, видимо, серьёзно задело то, что я не включила её в курс дела, но сейчас было явно не время выяснять отношения. В такие моменты лучше промолчать. Я сняла повязку и обработала рану спиртом. Йорвет нахмурил брови, резко дёрнул рукой и ударил меня по лицу. Жив ещё, гадёныш. Чтобы такого больше не повторялось, мы решили привязать его. Вся операция проводилась на кухонном столе. Я сняла глазную повязку Йорвета. Этот шрам, боже. В игре не раз говорили, что все Aen Seidhe привлекательные, за исключением Йорвета, так как его лицо уродует эта отметина, оставленная Роше. Но знаете что я вам скажу? Ни черта это его красоту не портит. Вообще всё тело эльфа было в разных шрамах. Да-а-а, не мало в его жизни было пыток. Ну, пора за дело. Пинцетом я начала доставать снаряд. Рин быстро выбежала из комнаты и, по-моему, её стошнило. Мне было больно смотреть на то, как он дёргается, слышать его стоны и крик. Ну, благо хоть теперь ударить меня не может. Я чувствовала себя виноватой за каждый его звук, хотя не думаю, что в средневековье операции проводили лучше. Собрав все части пули, мне остался только последний штрих — пора зашивать рану. Сделать это было не трудно. Осталось только ждать. Я вышла из кухни, и чувствовала себя как хирург, который делал 24-х часовую операцию на сердце. Мне не хотелось ни-че-го. А вообще, куда делась моя рана? После этого дня я поняла, что ничего толком не знаю о мире. В такие моменты и начинаешь чувствовать себя опустошенным. — И давно к тебе начали падать парни с других миров? И да, спасибо, что сообщила, — Рин, как всегда, нашла время обижаться. У меня с ней были достаточно сложные отношения. Но мы, несмотря ни на что, были хорошими друзьями. — Пока что я знаю то же, что и ты. Давай поговорим обо всём не сейчас, — язык уже начал заплетаться. Этот день здорово вымотал. Хм, видок у меня был тот ещё — вся измазанная в крови. Своей и Йорвета. — Если бы ты мне что-то рассказала, я бы уже могла что-то прояснить… И знаешь… — Рин продолжала что-то говорить, но мне сегодня уже ничего не хотелось слушать. Я просто упала на диван и почти сразу же уснула. Знаете это чувство, когда на тебя кто-то пристально смотрит? Йорвет. Этому засранцу удалось разбудить меня взглядом. — Beanna, это дерево звало тебя. Ты не слышала? — Звало меня? Чего? — если бы мне такое сказали 3 дня назад, я бы вообще ни черта не поняла, но сейчас, знаете, обстоятельства вынуждают. — То дерево. Оно называло тебя Belegestel, — эльф удивлённо смотрел на меня. — Так, Belegestel, хорошо. Мне нужно выпить воды. Я пошла на кухню и услышала шёпот. — Caemm a me, Belegestel, Caemm a me, — голос звучал всё громче и громче. Он так манил. Я схожу с ума.