Эвелина

      В главном зале кипела работа. Женщины столпились в центре и бурно обсуждали качество штор, которые предстояло повесить. Мужчины бегали по залу, расставляя столы и подсвечники, изредка кидая недовольные взгляды на шумных женщин. Сейчас главный зал выглядел захламлено и неопрятно, но стараниями слуг начинал приобретать торжественность и величие. К огромной люстре, висящей в центре потолка и представляющей собой сложное переплетение золотых листиков и веточек, повесили ещё две поменьше, но не менее изысканные. Голубые скатерти, обычно украшающие столы, сменились белоснежными. Количество подсвечников увеличилось вдвое. Эвелина с некоторым восторгом осматривалась вокруг, вся эта атмосфера суматохи и приготовлений что-то трогала у неё в душе.       — Девчонка, не стой столбом, марш окна мыть! — этот голос узнал бы каждый работник замка. Главный дворецкий Аррор, высокий седовласый старик с глубоко посаженными пронзительными глазами, был придирчив и не терпел грязи.       — Да, господин, — Эвелина поплелась к самому крайнему окну. Отсюда было видно главные ворота, но сейчас, под слоем пыли на стекле, были видны лишь расплывчатые пятна. Возле окна нашлось ведро с мутной водой и серой тряпкой. Эвелина принялась натирать окно. Пыль не желала покидать стекло и уперто скатывалась под тряпкой. Работа была не тяжёлая, но кропотливая, и уже через несколько минут руки начали наливаться свинцом. Девушка погрузилась в свои мысли и не заметила как подошла Летисия.       — Давай помогу, — Летисия уселась рядом с Эвелиной на подоконник и принялась натирать стекло. Сбоку можно было разглядеть её высокие скулы и красивый изящный профиль. Тёмные волосы цвета каштана спускались по плечам девушки. Вернувшись к своему занятию, Эвелина заметила движение во дворе замка. Не успев задать вопрос, Эвелина вздрогнула. Раздался гул горна, это могло означать только одно — прибыли гости.       К окнам стали подбегать любопытные слуги и возле Эвелины с Летисией столпилось с десяток слуг. В минуту двор опустел, несколько разряженных лакеев бросились открывать ворота. Из-за них стали видны улочки Иллирии, толпы жителей города выстроились по сторонам улицы. Воздух наполнился звучанием фанфар. Издали стали появляться всадники на лошадях. Люди бурно аплодировали, кто-то молился, а кто-то протягивал руки к наездникам. Но что-то резало глаз. Когда всадники приблизились Эвелина сумела разглядеть их. Это были маленькие люди на низких лошадках.       — Гномы, — высказала свою догадку Эвелина. Среди слуг пробежал восхищённый ропот и все плотнее подошли к окну.       Тем временем гости въехали во внутренний двор замка. Все гномы были облачены в золотые доспехи. В бороды мужчин были вплетены золотые и серебряные нити. В середине шеренги ехала большая карета в чёрно-золотых тонах. Когда наездники стали спешиваться, оказалось, что ростом они ещё меньше, чём могло показаться. В их поведении было столько гордости и величественности, что это вызывало невольное восхищение. Гномы довольно громко переговаривались, их язык звучал как раскат грома и треск пламени, как хруст камней и звон железа. Один из тех гномов, что был поменьше подошёл к карете и открыл дверцу, предварительно сказав что-то на своём языке. Из кареты показалась маленькая ручка, словно детская, отяжелённая множеством драгоценных перстней. Потом показалась и сама хозяйка руки. Гномка была едва ли меньше ростом, чем гномы, но гораздо тоньше и изящней. Её круглое личико было румяным, а глаза блестели, разглядывая замок. От её взгляда не ускользнуло внимание со стороны слуг, стоящих возле окон. Даже по людским меркам эту гномку можно назвать красивой.       Во двор вышел Аррор, он поклонился гному, у которого на поясе висел мощный молот. Остальные гномы старательно угождали носителю молота и всячески прислуживали, на что тот отвечал лишь взглядом. К нему подошла гномка, взяла его за руку и они вошли в замок. Слуги стали расходится, шумно обсуждая гномов. Всем хотелось увидеть приём у Насуады. Но Аррор уже успел вернуться и сейчас с удвоенной силой раздавал поручения. Расстроившись, что не удастся взглянуть на приём гномов у Насуады, Эвелина продолжила очищать окно. Закончив с окном Эвелина принялась за подсвечники. Прошло не менее двух часов прежде чем Эвелина поставила последний отполированный подсвечник на стол.       Тут возле выхода из зала послышалась возня. Девушка, уже порядком уставшая от возни и шума, собралась уходить, но Летисия взяла ту за руку, и они пошли к собиравшейся толпе. Зачинщиком шума оказался Карс, местный конюх. Репутация у него была повесы и большого любителя сплетен, однако из-за его высокого лба и прямого носа, тёмно-карих глаз и добродушного нрава, он сыскал дружбу почти всех слуг этого замка. Сейчас Карс стоял посреди толпы и живо о чём-то рассказывал.       —… сегодня на главной площади у фонтана, — воодушевлённо закончил он. Некоторые ахнули, многие весело заулыбались. Эвелина, так и не уловив суть разговора, ждала пока кто-нибудь объяснит суть. Она взглянула на подругу, но та стояла и, улыбаясь, о чём -то говорила с женщиной рядом. Недовольно зыркнув на подругу, Эвелина обратилась к рядом стоящему юноше.       — О чём все говорят? — парень, повернувшись, оглядел её с ног до головы, улыбнулся и ответил:       — Говорят, завтра вечером гномы устроят праздник на главной площади возле фонтана. Говорят будет ещё то зрелище. Пока он говорил, Эвелина заметила у него на кончике языка белый шрам. Девушка внимательней присмотрелась к юноше. У него были тёмные волосы, глаза цвета иголок ели, немного горбатый нос, говорил юноша немного нараспев. В целом его внешность была приятной, но его Эвелина не вспомнила. Не придав значения деталям она поблагодарила его и отошла. Новость подняла настроение Эвелине. «Давно у нас не было праздников», — подумала она и пошла на кухню поделиться новостью.       На кухне была суматоха, в воздухе витали вкусные запахи, заставив Эвелину вспомнить о пропущенном обеде. Девушка поискала глазами кого-нибудь из работников и нашла Дану, пухленькую, раскрасневшуюся женщину, и поспешила к ней.       — Дана, привет, у меня есть замечательная новость! — чуть ли не пропела она.       — Ну обрадуй меня, девочка, а то от этих приёмов никакой жизни нет, — Дана невесело хмыкнула.       — Завтра вечером на главной площади возле фонтана гномы устраивают праздник.       — Ну хоть что-то дельное. А то только и умеют, что опустошать кладовые, — они расхохотались, но под внимательными взглядами работников кухни успокоились.       — Ну иди, Эвелина, поешь, твоё лицо белее, чем подушка нашей королевы. Эвелина махнула рукой на прощание и поспешила в обеденный зал.       Вдоволь насытившись, Эвелина решила побродить по замку в поисках занятия. По коридорам замка носились горничные со аккуратными стопками белья и, дворецкие с подносами еды. Тут из-за поворота показался отряд стражи замка. Огромные, в серебряных латах, они гордо пересекали коридор. Но внимание Эвелины привлекли сундуки, которые несла стража. Они были щедро украшены драгоценными камнями и металлом. В каждый могла поместиться целая гора золота. Оглядывая процессию, Эвелина не заметила как они приблизились.       — Чего встала на дороге, мешаешь! — прикрикнул стражник, который возглавлял процессию. Эвелина подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом карих глаз.       «Дрэгон!» — в ужасе подумала она и поспешила убраться с пути. Дрэгон, ещё раз злостно посмотрев на девушку, скомандовал идти дальше.       — На этот раз обошлось, — выдохнула Эвелина.       Дрэгона в замке знали все, он обладал на редкость высокомерным характером, однако его способности лидера помогли стать ему начальником королевской стражи. С подчинёнными он был излишне строг, а на слуг и внимания не обращал, лишь изредка срываясь на очередную горничную, которой посчастливилось оказаться не в том месте. Проследив как стража скрылась за поворотом, Эвелина продолжила поиски занятия. Но мысль об увиденном не давала ей покоя.       — Неужели это вещи гномов? В таком случае они крайне хвастливы, иначе зачем такие дорогие вещи тащить через всю Алагейзию? Когда она вышла во двор, её мысли были далеки от таинственных сундуков. Во дворе царила суматоха. Мужчины поспешно разгружали прибывший дорогой экипаж. К Эвелине подошла Оливия.       — Ты ни за что не угадаешь кто прибыл сейчас! — Оливия светилась азартом.       — Не томи, я не могу знать экипажи всей мелкой знати, — глаза подруги округлились от удивления.       — Как ты можешь так говорить! Это же граф Карвахола — Роран Молотобоец. Эвелина с недоверием посмотрела на подругу.       — Не говори чепухи, графа Карвахола приветствовали едва ли бы тише, чем гномов.       — Но это правда! Я сама видела, только что он с женой и дочерью пошёл во дворец. А ты, если бы не была упряма как осёл, давно заметила бы его герб на экипаже. Эвелина отвернулась от подруги, чтобы рассмотреть экипаж. Спереди на карете, позади того места, где обычно сидит кучер, был выгрирован золотой молот. Оливия была права, но признавать свою ошибку Эвелина не хотела, поэтому поспешила перевести разговор.       — Но почему такой знатный человек ведёт себя как мелкая знать?       — Я слышала, что раньше он был простым крестьянином. После войны ему был дарован титул. Говорят, в одном из сражений он убил своими руками две сотни воинов. А какая жена у него красавица… — остальное Эвелина уже не слушала.       «Подумать только, две сотни! Сколько же человек он убил за войну!» — видимо что-то отразилось на её лице, поскольку Оливия стала убеждать подругу в благородстве и доброте графа.       — Несомненно граф благороден и силён, провёл всю свою деревню через Алагейзию, а как добр он к слугам… Эвелине не хотелось сплетничать, поэтому она поторопилась попрощаться с Оливией и найти себе занятие.       Девушка отправилась обратно в главный зал. Бездельничать было нельзя и Эвелина снова занялась окнами. До дня празднования пятилетия оставался один день, из гостей прибыли все, кроме эльфов. Эвелина уже видела эльфов в составе посольских делегаций, да и во дворце жил один эльф-посол. Но на праздник приедет королева Арья — первая всадница за последние несколько столетий. Она не покидала лесов дю Вельденвардена со времён окончания войны. В таких мыслях Эвелина проработала до вечера. После натирания окон руки ужасно болели, но воодушевление от предстоящего вечера заставляло Эвелину бегать по комнате и в спешке одеваться. Одевшись в голубое с белыми лентами платье, Эвелина поспешила к комнате Оливии и Летисии. Встретившись, девушки поспешили к главной площади, откуда уже звучали музыка и весёлый хохот.       Солнце уже давно опустилось за горизонт, но на площади было светло как днём. Гномьи фонари освещали улицу и многочисленные палатки с гномьими товарами.       — Я в жизни не видела столько гномов! , — Оливия горящими глазами рассматривала снующих по площади гномов. Они все были одеты в лучшие одежды и на каждом висело хотя бы парочку драгоценных камней. Летисия радостно вскрикнула и потащила подруг к лавке со сладостями. Тут были и леденцы, и шоколад, и печенье — глаза разбегались. Эвелине приглянулся пряник в форме дракона, она расплатилась на него, и девушки, уже в приподнятом настроении гуляли по площади, переходя от одной лавки к другой. Но что-то было не так. Эвелина всматривалась в толпу, пытаясь найти источник её тревоги. Поражённая догадкой, она крикнула подругам:       — Гномы ушли… — но её слова утонули в звуке удара молота о щит. На площади воцарилась тишина, гуляющие остановились и пытались найти источник звука.       Тут низкий мужской голос начал петь. При первых звуках у Эвелины мурашки пробежали, а внутренности завязались в тугой узел. Поющий рассказывал о тёмных временах, о войне с драконами, о первых Всадниках, о предательстве Гальбаторикса, о подвиге Эрагона и Сапфиры. Во время песни присоединялись другие голоса, замедляя или наращивая темп. Голоса достигли высшей точки и оборвались, закончив песню. Ощущение восторга не покидало Эвелину. Тишину разорвали барабаны, на площадь выскочили гномы, облачённые в доспехи, отливающие золотом от фонарей. Вокруг них мгновенно расступились люди, создав импровизированную сцену. Гномы начали сражаться друг с другом, демонстрируя мастерство владения тем или иным оружием. Справа от Эвелины воины сражались на мечах, концы которых были слегка загнуты. Они наносили удары с такой свирепостью, что от оружий разлетались искры при очередном столкновении. Всё это сопровождалось возгласами толпы. Барабаны звучали всё быстрее, заставляя гномов драться всё яростнее, и на пике, ударив в последний раз, смолкли, повергая площадь в тишину. Эхо от ударов клинков всё ещё стояло над площадью, когда гномы сложили оружие, поклонились и стали уходить. После воинов вышли женщины с лентами, они все были усыпаны драгоценными камнями. А на концах лент вспыхивало пламя… И каждое следующее представление было зрелищней предыдущего.       После гномов, которые выдыхали пламя подобно драконам, вышел седой гном, чья борода доставала до земли. Он вышел в центр площади, стал на деревянный ящик, чтобы каждый мог его видеть. Обвёл толпу тяжелым взглядом, под которым даже самые отважные мужчины съёживались.       — Я расскажу вам как чудовищное войско ургалов билось в двери нашего дома, как сердце рода гномьего было разбито, как молодой всадник убил демона, топтавшего эту землю. Так слушайте же…