Девушка, по имени Аня

Не надо, пожалуйста, прекратите, не колите мне лекарства, вы же понимаете, что это уже не поможет. Прошу, уйдите, вы ничем мне не поможете. Уже слишком поздно. Мне не помочь. Я почти труп. Ключевое слово здесь - почти. Я так не могу, не могу больше. Смерть уже рядом, я это знаю. Я в больнице. Умираю. И уже потеряла счет сколько я здесь лежу, я как зомби, ем, сплю, ем, сплю, и так до бесконечности. Все, что я могу, это смотреть в окно, и думать о том, что все будет хорошо... Врачи бросили меня, они перестали бороться. Им уже все равно, они знают, что я умру. Уже как... Не знаю, я сбилась со счету. Не хочу есть, это меня не спасет. У меня рак. Я скоро умру. И я смирилась. Пожалуйста, уйдите, вы же знаете, что все это спектакль, что ваши улыбки, всего лишь улыбки, и не больше. Я знаю что вам все равно. Не надо меня никуда вести, я никуда не пойду, лучше сяду на подоконник и буду смотреть в окно. Там, за забором, дети играют в снежки. Я тоже хочу. Хочу ощутить прикосновение снежинок, шелест ветра. Хочу вдохнуть не этим затхлым воздухом больницы, где все пропитано смертью. Хочу вдохнуть свежий воздух, полный стольких запахов. Но я не могу, я заперта здесь. Я никогда не смогу поиграть в снежки, не искупаюсь в море... Я умру. Я просто умру. И меня похоронят. И вскоре про меня забудут... В груди что-то больно сжимается, и я, сама того не хотя, начинаю рыдать. Господи, ну кода же моя пытка кончится, ведь мне всего пятнадцать! Ну почему, почему Ты не помогаешь мне, я ведь старалась бороться с этим, и боролась как могла! Но, уже слишком поздно. Зачем зашла медсестра? Нет, не надо мне никаких уколов! Прошу! Но, медсестра меня не слушает, не слушает мои крики, и в плечо больно впивается игла... Я очнулась. И я не одна в палате. Мальчик, такого же возраста, как и я. Красивый... Но я не хочу загружать его собой, своими проблемами, своими болезнями. Лучше буду молчать, сидя на окне. Зачем ты пытаешься поговорить со мной? Пожалуйста, не говори. Я этого не хочу, не хочу чтобы ты знал меня, и жалел. Ведь все это будет наигранно. Не надо, замолчи. Так будет лучше. Артём. Красивое имя. А я Аня, но ты вряд ли узнаешь мое имя. Не нужно оно тебе. Вновь входит медсестра, но не ко мне, к тебе. Что-то колит и ты засыпаешь. Спасибо, вы избавили меня от мучений. Не хочу говорить, это бесполезно... Ничто не поможет. Я уже ничего не могу, не могу сопротивляться болезни. Она поглощает меня, я уже почти труп. Зачем меня кормить? Не буду есть, хоть бейте. - Хоть воды выпей, - Артём смотрит на то, как медсестры пытаются меня покормить. Спасибо, воды я выпью. Хоть тебе приятно будет. Послушно пью воду. Уже не чувствую вкуса. Хоть у воды должен быть привкус, но у этой воды его нет. Ну и не надо. Он вновь спрашивает мое имя. И впервые встает с кровати, и садится рядом. Я сейчас заплачу. Не надо меня ни о чем спрашивать, пожалуйста. - Меня зовут Аня, - слова вылетают из моего рта, против моей воли. Не надо больше вопросов, пожалуйста, я сейчас заплачу. Артём, я узнала многое о тебе. Хоть ты почти не знаешь меня. Лишь мое имя. Даже смешно. Тебе очень повезло, ты будешь жить, твой рак вылечат. Хоть тебе повезло. Каждый день ты ходишь на процедуры, и один раз возвращаешься, неся в руках мандарин. Как давно я их не ела! Спасибо тебе. Нет, весь мандарин я не возьму, бери половину. Спасибо. У тебя есть семья, тебе везет. Моих давно уже нет в живых. От этого немного грустно, но я улыбнусь. У тебя красивая улыбка. И глаза красивые. Странное это наше общение, без слов. Когда ты уходишь на процедуры, я тихо реву в туалете, думая, что будет дальше... Не хочу, Боже, за что? Я всю жизнь была хорошей, ничего не сделала такого, за что можно получить эту болезнь... Вся моя семья погибла, разве я недостаточно натерпелась?! Странно, а у меня больше нет чувства тревоги, что было несколько дней назад. Наверное, Артём помог. Спасибо ему. Жаль, что очень скоро меня не станет. Очень жаль, я бы хотела общаться с тобой, улыбаться, смотреть на тебя. Ты хороший. Надеюсь, что ты найдешь мое письмо, у себя под подушкой. Я очень надеюсь. Несколько минут, и я вновь в порядке. Все отлично. Я улыбаюсь, глазами. Ты сидишь на соседней кровати, разговариваешь с медсестрой, которая проверяет тебя каждый день. У тебя глаза красивые, я уже говорила? Мне плохо, скоро меня не станет, а врачи уже не заходят ко мне, заботятся лишь об Артёме. Правильно, меня трогать не надо. Очень плохо. Я почти не вижу, в глазах темно. С трудом я добираюсь до туалета. Ноги меня уже не держат, и я падаю, ударяясь о пол. Странно, я думала, что падать это больно... Девушку нашли в туалете, мертвой, спустя несколько часов. Никто не плакал. Почти. Никто не увидел, как мальчик Артём тем же вечером рыдал в туалете, читая письмо девушки, написанное красивым, мелким почерком на нескольких листах. Буквы расплывались из-за слез, внутри было погано, и хотелось кричать от боли, что сдавливала грудь, но он, захлебываясь слезами, и до крови кусав губу, читал. Читал то, что написала ему девушка. Читал аккуратно, чтобы ни одна слезинка не попала на письмо. Хотя, некоторые буквы были размыты, слезами девушки. Он читал снова и снова, все больше закусывая губу, чтобы не закричать. Закричать от безысходности... Прошло много лет. Лето. Парень стоял на кладбище, в руках у него был букет, из четырех роз. Он смотрел на надгробную плиту, и плакал, сжимая в руках потрепанный, пожелтевший конверт, внутри которого были те самые листы, исписанные аккуратным, мелким почерком. Он вылечился, уже учится в институте, а она не прожила и пятнадцати лет. Она была красивой, хоть и бледной. И ей нравились его глаза. Девушке, по имени Аня...