Сердце океана

— Шлюпки заканчиваются, друг мой, хотя их начали спускать на воду полупустыми. Как непрофессионально!.. Спастись ваша ненаглядная владычица морская вряд ли сможет, я уж молчу о вас. Увы. Страхолюдная тварь, похожая на рогатого беса, лохматого и когтистого, не то усмехнулась, не то хрюкнула, с омерзительным призвуком царапая дверь каюты второго класса. Молодой светловолосый парень в чем-то форменном, старинном, белом решил не пятиться от нее. Вероятно, меня оба не заметили. — А что предлагаете вы? Будто сотканное из фиолетового дыма высоченное чудовище стало еще крупнее. Явило в откровенно мерзкой улыбке зубы. Острые? Да какая разница! — Я найду ей местечко в удобной лодочке, она спасется. А вы останетесь. Будете исправно служить мне. По рукам? Как из воздуха перед ним выпал и завис, так и не коснувшись пола каюты, пожелтевший от времени кусок словно подпаленной кем-то бумаги, пергамента ли… Хотя на долю секунды могло показаться: это был папирус. Настоящий! Как в музее. — Дяденька, что с вами? Вам больно? Позвать доктора? — Я… Я не умею плавать! Каюта словно растаяла. Может, ее и не было? А вот чудище никуда не исчезло. Теперь эта зверюга с деланным сочувствием глядела уже на другого человека. Несчастный изо всех сил вцепился в простую, дешевую подушку в клетчатой наволочке, скорчился… По виду этот мужчина был немного старше первого. И боялся. В отличие от того, в форме. Да что там… Его трясло от ужаса. Он поминутно вздрагивал, а его синие глаза разве только из орбит не лезли. По временам бедняга даже принимался жалко и жалобно подвывать. Как побитый пес. Где-то фоном плакали дети, перешептывались женщины, а другие мужчины пытались выломать двери. Безуспешно. Фиолетовый монстр опустился на корточки перед рыжей малышкой, которая только что пожалела этого несчастного. — Похвально, милая. У тебя очень доброе сердце. Хочешь, помогу этому дяде, а? Ведь я умею творить чудеса. Самые настоящие. Девочка с готовностью кивнула чудищу. Загорелый синеглазый парень опять взвыл рядом, сдавливая подушку. Фиолетовое чудовище снова хрюкнуло, улыбаясь. Довольно-предовольно. Затем оно как будто потянуло воздух на себя, подцепив невидимую ткань когтем, и подало девочке лист бумаги с обгоревшими краями, достав его из ниоткуда. Или из другого измерения? — Эй, Джордан! Подъем, соня, без тебя завтрак остынет, а я не хочу погибнуть от голода. Просыпайся, ну! Я вздрогнул и открыл глаза. Надо мной навис муж сестры, Селен. Угораздило же родиться в семье химика… Несчастный. Я сощурил глаза, шаря рукой по тумбе у кровати в поисках очков. — Доброе утро. А… Что у тебя с головой? Он рассмеялся. Весело и добродушно. От студенческого прошлого времен хиппи у моего зятя остались на память не самые короткие волосы, и теперь почти все они почему-то были собраны в два шарообразных и кривых пучка, по одному над каждым ухом. — Вот у своей племянницы и узнаешь! А если не спустишься есть через десять минут, Юстина разрешила оставить тебя без пирога, я не дам ему пропасть! Эту угрозу он высказал, уже практически оставив меня в покое. Когда выходил из моей комнаты, насвистывая какой-то веселый мотив. Я покачал головой, вставая с кровати. Хороший он человек, ничего не имею против Селена, только… Или я слишком некомпанейская личность, или он по временам чересчур бойко шумит. Вот что мне снилось, когда он почти закончил меня будить? Не помню. Хотя… Я снял очки. Память услужливо подсказала, что привиделось мне что-то печальное, трагическое даже. О молодой супружеской паре, и жена непременно из Франции, а муж… Не помню. Они еще отправились в путешествие, и у нее была служанка. Точно! Открыточная такая, скромная и аккуратная прислуга с кулоном в форме сердца из какого-то камня синего цвета. — Мне его подарил жених, когда сделал предложение. Давно. А такой у нее голос! Или нет? Я обернулся. Естественно, возле меня никого не было. Я расправил покрывало на кровати. Не знаю, где мог видеть ту служанку француженки, если она почему-то решила мне присниться, но… В памяти вдруг отчетливо возникла картина, о которой говорил тот голос из моего сна: почтенная няня путешественницы, только моложе лет на пятьдесят, смущенная, тоненькая, молодая принимала в дар цепочку и синее каменное сердце. Какой-то рыжий парень улыбался ей очень тепло и называл ее своей принцессой.