***
Изначально «напиться и смотреть на звезды» было обычной шуткой, озвученной Джехёном, когда они были в Чипотле. Гуакамоле осталось в уголке его губ, а глаза покраснели от травки, которую они выкурили дома у Юты. — Мы же не собираемся плавать? — стонет Юта, откусывая огромный кусок буррито. — Меня пиздецки накрыло. Я могу утонуть. Доён трясет головой: — У меня в багажнике есть одеяло. И мы можем ненадолго заехать в магазин со спиртным, это тут, всего в двух кварталах. Так они оказываются на пляже почти в полночь, передавая по кругу сигареты и пластиковые непрочные стаканы с текилой. Между бедрами Тэёна и Юты зажата бутылка лаймового пива, которую они пытались опустошить. Джехён лежит на коленях Доёна, закрыв глаза, в то время как Ким запустил пальцы в его волосы. — Здесь очень красиво, — шепчет Тэён. — И тихо. Юта согласно мычит, положив голову на плечо Тэёна. Его глаза почти закрыты. — Мы скоро выпускаемся, — резко говорит Доён, с трудом сглатывая, прежде чем продолжить. — Разве не странно? Этот вопрос заставляет их протрезветь. Будущее. Об этом Тэён предпочел бы думать в самую последнюю очередь. — А что, если мы больше никогда не увидимся? Никто не ожидал, что Юта задаст этот вопрос, потому что временами он казался уж слишком беззаботным. Джехён слегка морщится, сжимая ладонь Доёна в своей. Тэён чувствует, как глаза начинает щипать, и его пальцы едва не мнут пластиковый стаканчик. — Увидимся, конечно, — строго отвечает Джехён. — Мы же лучшие друзья. — Мы семья, — добавляет Тэён. Доён вздыхает: — Но все мы собираемся после колледжа заниматься разными вещами. Кто-то останется в городе, кто-то покинет его, может быть, даже страну. Я просто… Мне никогда даже в голову не приходило, что мы не всегда будем вместе, понимаете? Юта кладет ладонь на колено Тэёна, медленно дыша. — Тогда мы как следует оторвемся следующие два месяца! Что бы они ни обещали друг другу, Тэён не был на сто процентов уверен. Но сейчас его это не беспокоит, потому что Юта, кажется, серьезно относится к этому. Ночуют они в машине Доёна, в которой Тэён, вынужденный спать буквально вплотную к Юте, засыпает, чувствуя, как вздымается и опадает грудь японца.***
Тэёну требуется еще три фотографии, чтобы осознать, что, возможно, в его сердце всегда было место только для Юты. Первая была сделана, когда они прогуливались ночью по улицам, залитым неоновым светом. Они остановились за Старбаксом, чтобы выпить по чашке кофе и перекурить; Юта сделал выбор в пользу одного только перекура. Он прислонился спиной к стеклянным окнам, улыбаясь и смеясь над какой-то старомодной шуткой Джехёна. Фотография напоминала современную ренессансную живопись, люди внутри кофейни добавляли ей глубины. Юта был таким красивым, когда улыбался, словно источая свет всем телом. — Ты становишься лучше, — хвалит Юта. Ты делаешь меня лучше. Тэён не позволяет себе произнести эти слова вслух. Вторая фотография была сделана, когда они днем вернулись на пляж. Юта поспорил с Джехёном на двадцать долларов, что быстрее взберется на утес. Доён установил таймер на своем телефоне, расположившись у подножья скал рядом с Тэёном, который незаметно наблюдал за Ютой. — По моей команде… внимание… начали! Эти двое выглядели как бешенные муравьи, когда поднимались по отвесному утесу. Доён и Тэён подбадривали их каждый раз, когда кто-то из-за спешки оступался. После смертельных сорока секунд Джехён был на вершине первым. Юта сложил руки на груди, забираясь на холм и вставая рядом с Джехёном, стараясь подразнить его. — Новичкам везет! — кричит он Доёну и Тэёну. — Конечно, — кричит в ответ Тэён. — Скажи «сыр». Последнюю фотографию они сделали на вечеринке в честь дня рождения Тэёна, когда все сидели на крыше его дома, передавая друг другу несколько косяков. В общем-то, компания была не слишком большой: к основному составу присоединились Джонни, Тэиль, Вэнди, Джой и Сыльги. Последняя отобрала камеру у Тэёна, аргументируя это тем, что «именинник — это настоящая звезда вечеринки», заставляла его позировать в самых странных позах. — Стареешь, — шутит Юта. Они сидят плечом к плечу на крыше, наблюдая, как над головой проносятся птицы. Прямо перед ними линия горизонта. — Как и ты, — хмыкает Тэён. Юта кладет ладонь ему на колено, как тогда на пляже. Тэён изо всех сил старается не напрягаться, чтобы Юта не заметил. Щелк. Тэён поднимает голову, чтобы увидеть улыбающуюся Сыльги. «Поцелуй его», — шепчет она, прежде чем унестись фотографировать Тэиля и Джонни, которые, порядочно набравшись, воссоздавали знаменитую сцену из «Титаника». В ту ночь он так и не поцеловал его, потому что боялся, что как-то не так расценивает, может быть, обычное проявление доброты со стороны Юты.***
— Вэнди, ты была когда-нибудь влюблена? Они вдвоем прогуливаются до магазина, чтобы закупиться сладким, перед тем как наведаться к Джонни. Вэнди молча замирает, моргает несколько раз, прежде чем ответить на вопрос Тэёна. — Я любила свою бывшую девушку, — отвечает она, все еще сбитая с толку таким вопросом. — Я немного сожалею, но да, однажды я была влюблена. А что? Тэён сует руки в карманы, пожимая плечами. — Как ты поняла, что влюбилась? — Есть что-то, о чем ты хочешь рассказать мне? — спрашивает Вэнди. — Вэн, — бессильно стонет он. — Не отвечай вопросом на вопрос. Вэнди, кажется, специально тянет время, словно издеваясь над ним. — Ну… Тебе кажется, что этому человеку можно рассказать все что угодно. Почти все, что он делает, кажется тебе прекрасным. Например, когда он убирает по утрам волосы с лица, всякие такие мелочи. Вы хотите быть близки не только в сексуальном плане. Ты можешь обнять его так сильно, как только можешь, но даже это будет недостаточно близко, — она поджимает губы. — Мне всегда так казалось. Но у каждого по-разному. У каждого по-разному. — Кого ты имел в виду? — дразнится Вэнди. Тэён прикусывает щеку изнутри: — Скоро узнаешь.***
Даже будучи в комнате, полной людей, играющих в ФИФА, и заканчивая банку из-под зубодробящей содовой, Тэён может сосредоточиться только на Юте. — Кажется, ты собираешься сожрать его живьем, — фыркает Джой. Тэён смотрит на нее, с горечью осознавая, что, возможно, в чем-то она права. — Ты не говорил с ним обо всем этом? Тэён качает головой. — А смысл… Джой посылает ему улыбку я-все-знаю-про-тебя-ли-тэён-не-пытайся-скрывать-это. — Если бы ты только знал, сколько он болтает о тебе. Он давится своим напитком, заходясь в сильном приступе кашля, обращая на себя внимание почти всех находящихся в этой комнате и буквально минуту назад полностью сосредоточившихся на игре. Джехён бьет его по спине, а Тэён старается ударить в ответ, потому что ему даже не дали возможности сказать, что он в полном порядке. — Кто это там на кухне устроил стрельбу? — усмехается Джой. В гостиной остаются только Юта и Тэён, которые едва ли могут поднять друг на друга глаза. — На своем дне рождения я хотел поцеловать тебя, — тараторит Тэён. Юта реагирует сразу же, и Ли замечает, как его взгляд стремится к губам. — Правда? — спрашивает Юта. — Ага. Прости, что… — Я ведь тоже хотел. Гробовая тишина. Тэён вовремя вспоминает, что все их друзья, кажется, на кухне, но в квартире подозрительно тихо. — Они все это спланировали, — говорит он. — Уверен, так оно и есть. Они неловко смеются, но Юта поднимается с пола, чтобы сесть рядом с Тэёном и положить руки ему на колени. — Возможно, у них все получилось, — говорит он, прежде чем поцеловать Тэёна. Первое, что замечает Ли — разница между его потрескавшимися губами и губами Юты, более мягкими и аккуратными. Это заставляет его на миг смутиться, но японца это, кажется, совершенно не волнует. Они отстраняются, Юта упирается лбом в лоб Тэёна и растягивает губы в улыбке, которая освещает всю комнату. — Да! Тэён и Юта поворачивают головы к кухне, в которой столпились все их друзья, смеющиеся и дающие друг другу пять. Вэнди показывает им телефон, с открытым групповым чатом, в который были приглашены, кажется, все, за исключением этих двоих. — Справедливости ради хочу заметить, что можете вести себя в нашей компании как обычно, — говорит Сыльги. — А теперь кто хочет надрать им задницы в Mario Kart? Позже этим же вечером Тэён узнает, что его любимая фотография была сделана Тэилем, когда они целовались с Ютой на балконе. Свет позади создавал иллюзию, словно они одно целое. И это прекрасно.