24 часа.

— Оппа! — Жена недовольна взвизгнула стоило мне очутиться рядом, всегда ужасно боится, когда я вот так подкрадывался сзади, а для меня это было самым любимым занятием. Наша дочь уснула, я знаю с каким трудом стоит уложить ее спать, ведь малышка моя копия и если не хочется, то собственно зачем, но расписание придуманное нашей мамочкой превыше всего. Сегодня я очень устал на концерте, новая сценическая одежда была просто ужасна для меня, но для фанатов это видимо сущее удовольствие. Я не стал переодеваться, так как было безумно интересно, любимая тоже будет визжать? как мои фанатки и сразу же даст мне или не прокатит? Я сильно провинился на днях, забыв сказать ей, что у нас запланирован тур, поэтому чую, что могу остаться без секса теперь на долгое время, а я без него не могу и без нее не могу. Женушка творила что-то не кухне я подкрался к ней, тут же прижав хрупкое женское тело к столешнице, я заметил, как она напряглось. — Хосок отпусти по-хорошему. — Капризничает, все правильно, я же провинился, вот только, любимая, сейчас не время обижаться, правда. Да, помимо тура я накосячил еще до этого, причины уже не помню, слишком часто я это делаю. Я шумно сглатываю, сжимая руками женские бедра, мне хочется ее, также сильно, когда встретил первый раз, за пару лет кажется, что мое желание и любовь стали ещё сильнее. Я провожу носом по ее шее, а в ответ она замирает, зная, каковым сейчас является мое состояние. Я как маньяк, помешанный на ней. В минуту моей слабости, она успела повернуться ко мне лицом и увидела моей сценический образ и тихо усмехнулась. — Хосок-ааа, это что такое? — Ее пальцы тянутся к моему торсу, не удержалась, я знал, что так и произойдет. Давай поиграем в айдола и фанатку. Мы давно не были вместе и ещё столько не должны были по предписаниям домашнего суда выставленным судьей в лице жены. Я сам уже схожу с ума, впрочем, как и ты, я чувствую это по прикосновениям пальцев. На шоу ко мне часто начинают подкатывать молодые девушки из разных групп, проявляя свой интерес ко мне как к мужчине, и я раздражаюсь, что в этот момент жена не рядом и я не могу даже прикоснуться к ней, потому что, глядя на них, понимаю, как прекрасна моя любовь в сравнении. — Сценический образ. — Хрипло произношу я, заметив, что ее грудь не спрятана под бюстгальтер и тонкая ткань футболки совсем не прикрывает ее сосков, да к тому же от кормления грудью пару капель порой просачиваются и заставляют футболку мокнуть, от чего соски становится ещё виднее и мне сносит крышу. Некоторые мужчины теряют интерес к своим женам во время их беременности, но не я, мне хотелось владеть ей на каждом шагу, настолько она была мила и мысль, что в ней мой ребенок заставляли меня помешаться. Я оттягиваю футболку вниз и прикасаясь губами к груди, ощущая на губах сладковатый привкус. Моей красавице и так больно, что дочка то и дело сжимает свои десна слишком плотно и ещё я, не могу сдержаться и кусаю воспалённые соски, стягивая с жены трусики, пока она вновь не начала сопротивляться. — Не нравится? Я думал моя самая главная фанатка оценит. — Мне тяжело говорить, и я хрипло произношу это в ее губы, скидывая с себя отвратный пиджак с блёстками, зная, что именно сейчас ей захочется прикоснуться к моим мышцам. Сейчас для меня начинается самая сложная миссия, мне нужно придумать то, что бы удовлетворило меня, чтобы я наигрался и спокойно уехал в тур, вспоминая сладкие моменты с женушкой. Поднимаю ее на руки и уношу на диван, в наказании, что нарушаю своё наказание моя нога нашла на полу детскую игрушку и безумная боль пронзила всю нижнюю часть тела. — Главной фанатке нравится, но кажется ты сейчас не имеешь права делать, то что делаешь. — Бровь девушки изогнулись, и я понял во, что мы все же будем играть, я просто обожал ее в такие моменты. Достал ремень из своих штанов и закрепил ее руки им за спиной, смотря в ее глаза. — Оппа, отпусти меня. — Так наигранно, ах, мне уже хочется забить на все, развернуть ее и трахнуть, но сам хочу поиграть ещё. Сжимаю пальцами ее челюсть и провожу большим по нижней губе. — Ты разве забыла, что принадлежишь только мне, а значит я делаю, что хочу. — Вспоминаю, как она отказывала мне почти месяц, причем довольно грубо и сейчас от этого злость закипела во мне и мои руки сами разорвали ее майку, потом она выставит претензии, а сейчас лишь будет сильно смущаться. Мои пальцы скользят под короткую домашнюю юбку, и я чувствую какая она влажная, это сводило меня с ума в жене, и пальцы тут же проникли внутрь, исследуя горячее лоно, словно в первый раз. — Вонхо, прекрати! — Ей хотелось дрожать от восторга и просить меня остановиться, поэтому она всегда реагировала именно так на мои прикосновения, прося остановиться, ведь уже и так была возбуждена. Я грубо сжал ее волосы на затылке и оттянул голову назад. Слишком хорошо знаю привычки жены и что ее возбуждает. — Заткнись. — Грубо произношу и ощущаю, как сильнее она начинает течь от такой грубости к себе. Наши отношения начались именно с такой волны и нам обоим это доставляет дикое удовольствие. На лице сильный румянец от того, как громко смазка встречается с моими пальцами, а с губ то и дело слетают стоны, которых не должно быть, мы же не хотим закончить все сейчас, разбудив малышку. По какой-то непонятной для меня причине после родов внутри все стало ещё теснее чем раньше, что беспокоит меня, так как мне тяжело сдерживаться, чтобы не кончать раньше времени. — Нет, перестань. — Все, я довел ее, из глаз текут слезы и все тело трясет, что она падает на диван и больше не может стоят на коленях, кончая и марая простынь своей смазкой. Умница, я понимаю почему женился на ней, никто никогда так не возбуждал меня, никто не течёт так, как жена, а ещё не умеет так сладко и обильно кончать и ещё пары пунктов, про которые я расскажу позже. Глажу ее по волосам, заслужила, так как обычно смущение не позволяет ей раскрепоститься, но только не сегодня. Я не могу объяснить по какой именно причине сегодня нас так не волнует вообще ничего. Ее грудь так вздымается от тяжелого дыхания и не успевает прийти в себя, как я грубо и резко разворачиваю к себе спиной и прижимаю лицом к подушке дивана, быстро расстегиваю ширинку и начинаю водить головкой по взмокшим половым губам. Я не сделаю ничего пока она не попросит, поддается ближе ко мне, шире раздвигая ноги, но меня это не волнует, и я бью ее по ягодицам ладонью, давая понять, что ей стоит вести себя сдержаннее. Головкой почти проскальзываю внутрь и вновь отстраняюсь, я точно измучаю ее, но этого я и хотел добиться, чтобы знала какого ставить мне запреты. — Войди в меня! — Снова хнычет, любимая, да что с тобой, я сегодня слишком жесток? Так хочется ласкать ее и быть нежным, а ещё бить эти медовые бедра и владеть ей, так властно и грубо, потому что моя. Возможно, я бы сдержал своё наказание, но мне пришлось быть свидетелем разговора одного из менеджеров, который подметил, что моя жена очень даже ничего и он был бы не прочь провести с ней ночь другую. Сволочь. Сейчас чувство ревности и собственности играло во мне, и я доказывал, как только мог, что ты моя. — Любимая, как надо правильно просить? — не могу выдержать напряжения в себе и до боли сжимаю ее бедра, чтобы хоть как-то успокоиться. Моя девочка болезненно мычит и уже хочет насадится на меня, но знает, что тогда будет ещё хуже, если пойдет против моей воли. Она знает, как просить, но всегда стесняется и ее щеки начинают краснеть. — Хозяин, пожалуйста. — ее глаза готовы заплакать, какой же я изверг. — Что пожалуйста? Что мне сделать? Скажи. — я затягиваю сильнее ремень на руках и нависаю над ней, сильнее прижимая к дивану, почти входя внутрь от этого нам обоим ещё тяжелее. — Пожалуйста, возьмите меня. — от такой покорности я удовлетворен и плоть наконец входит внутрь, от чего любимая громко и восторженно стонет и мне приходится прикрыть ладонью ее рот, так как если мы разбудим ребенка будет очень и очень плохо. Я делаю первый толчок и чуть не кончаю, как какой-то девственник. Двигаюсь сразу грубо, резко и до самого конца, ощущая головкой матку, а в ответ мою ладонь кусают лишь бы не стонать. Пальцы со всей силы сжимают ремень, а мои в свою очередь женскую талию, я со всей дикостью начинаю вбиваться в податливое тело до громких шлепков. Убираю ладонь с ее рта, не могу не слышать родных стонов, они слишком прекрасны. — Обещай, что будешь вести себя тихо. — в этот же момент я толкаюсь и замираю, настолько глубоко, что чувствую, как напряглось все ее тело. Хочется стонать, хочется кричать, но нельзя, зубы впиваются в губы и вскоре из них уже сочится кровь. Солнышко, что так сложно? Я точно сегодня издеваюсь над любимой. Тянусь пальцами к ее лону и начинаю ласкать клитор, что вызывает мгновенную реакцию и женские бедра начинают дрожать. Мой член все также быстро пропадает внутри плотных стенок, а тело подо мной, видимо, совсем не может сдержать себя. Она яростно кусает подушку и утыкается в нее лицом, постанывая в нее, от чего до меня доносится неистовое молчание. Скоро доведу до оргазма, ах, ты всегда реагируешь одинаково. Девушка начинает метаться и пытаться отстраниться, но я же не позволю. Почти соскользнула с члена, но тут же получила шлепок по бёдрам в наказание и резкий толчок, оказавшись прижатой к дивану всем телом, теперь ты никуда не денешься. — Куда собралась? — Гневно произношу, начиная ещё неистово трахать родное тело, не давая передышки и в е также ласкать клитор, реакция просто восхитительная. Она начинает так громко стонать, срывая голос, ее всю трясет я уже чувствую, как по пальцам стекает смазка в преддверии скоро оргазма и через мгновенье он настигает ее. Ты же не придумаешь, что я позволю тебе отдохнуть? Чтобы присечь попытки сбежать я прижимаю горячее тело к дивану своим торсом и утыкаюсь носом в ее плечо, наконец дав свободу ее рукам, но сжав за место этого пальцами тонкую длинную шею, не давая вздохнуть. Лишь бы не кончила опять, знаю же как ей нравится, когда воздуха в лёгких совсем нет и в глазах начинает темнеть, в этот момент части тела стают ещё чувствительнее и становится дико хорошо. Плечики моей принцессы стали совсем влажные и моей жестокости кажется пришел конец, Вы любили когда-нибудь до безумия? Когда не можешь дышать без человека, он дорог тебе настолько сильно, что хочется убить его и хранить одновременно, как самое ценное сокровище на всей планете. Она уже так сильно задыхается, вот-вот потеряет сознание, а я все имею любимое тело, только более чувственно и жёстко. Хочу больше, ещё и ещё. Черт, раздражаю сам себя от этой неудовлетворённости, мне мало ее. Головка члена ноет от желания кончить, я яростно вбиваюсь и вскоре изливаюсь в нее, заполняя собой до самых краев. Проходит ещё несколько мгновений прежде чем любимая одумается. — Хосок, я же просила предохраняться! — Малышка не много переживает, что может забеременеть вновь спустя всего пару месяцев с рождения дочери, а я не против, чтобы семья стала больше, но ей это все же не по нраву и ей приходится с трудом вскочить от усталости в мышцах и все же побежать к аптечке за противозачаточным. — Любимая, это же не так страшно. — Девушка молча выпивает таблетку, их нежелательно пить часто, а я просто ненавижу пользоваться резинками, они мне не нравятся, ощущение со всем не те. Подхожу к ней и замечаю, как по бёдрам размазалась сперма, которая вытекла стоило ей вскочить. Ааащ, как возбуждает. Обнимаю ее за талию и начинаю целовать шею. — Таблетки же действуют 24 часа? — Быстро кивает головой, не поняв моих намеков, а я уже трусь плотью о влажное лоно и быстро беру жену на руки и сажу на подоконник, устраиваясь между ее ног и проникая внутрь. Меня безумно раздражает запах моего семени, но вперемешку со смазкой моей принцессы он становится просто волшебным. — Любимый, тебе не хватило? Ах. — Срывается стоном с ее губ, стоит мне добавить два пальца внутрь помимо своей плоти и бедные стенки растягиваются до предела, а я чувствую, как скользит член внутри, благодаря им. — Моя шлюшка, ты только посмотри, ты вся в сперме. Не стыдно? — Я стиснул зубы, глядя на милое личико, которое покраснело от смущения, а губы раскрылись для стонов. Я грубо сжал ее грудь, так что соски чуть не начали сочить и царапал ногтями ее бедра, которые так плотно обнимали мою спину, а пальцы яростно сжимали мои волосы, порой достаточно сильно. — Стыдно, хозяин. Накажите меня? — Шепчет так виновато, но я-то знаю, что сейчас ей хочется видеть меня грубым и обезумевшим. Я сам слепо следую капризам и ударяю ее по бедру, до появления красного отпечатка и вижу, как она чуть не кончает от этого, вскрикивая от восторга. Будь тише, не хочешь же прекратить? Боже, как в тебе прекрасно. Я никогда не понимал мужчин, изменяющих своим женам, без своей я не мог прожить и минуты, а от вида других мадам меня порой подташнивало, какая близость. Я восхищаюсь ей и от этого хочу ещё больше, обнимая хрупкое тело руками, продолжая яростно вбиваться, вновь смешивая столько разных эмоций. Хочу оргазма, но не своего и опять резко сжимаю шею пальцами и бью по бедру, от чего она вздрагивает причем так сильно, прижавшись к моему члену ещё плотнее. — Да ты вся течешь от такого наказания, сучка. — Я пытаюсь шипеть, а у самого улыбка на губах. Она начинает течь ещё сильнее от моих действий и внутри становится ещё уже, ещё горячее, а толчки такие громкие, что вся атмосфера уже пропитана сексом. Ее пальчики впиваются в мои запястья, чтобы я отпустил ее шею и позволил вздохнуть, но не сейчас малышка, я так сильно и быстро трахаю ее, что теряю контроль и пальцы слишком сильно сжимаю ее, а на бедрах появляются красные подтёки и мы кончаем одновременно. Как же прекрасно. Мы все сырые от жара меж нами, и я сладко целую ее в губы, так принося прощение за все, что произошло, ведь ей теперь придется прикрывать следы нашей страсти. Я же не собираюсь останавливаться, на теле ещё столько свободных участков и таблетки действуют ещё 23 часа, главное не разбудить дочь.