My Little Sheep

      Вязкие чернила приклеивались к подошвам, из-за чего некоторые дряхлые, пожелтевшие от времени доски слегка приподнимались наверх, создавая лишний шум. Генри вздрагивал от каждого шороха, после чего нервно оглядывался по сторонам, а чернильная машина гудела так, что её можно было услышать даже здесь.       Заброшенное помещение, в котором похоронены воспоминания о прошлом, напрягало его. Даже после стольких лет это место почти не изменилось, за исключением отсутствующих сотрудников. Первым делом, конечно же, в глаза бросались разложенные везде музыкальные инструменты. Мужчина отчётливо помнил, как Лоуренс часто бухтел, говоря, что они находятся не на своих местах, чуть ли не умоляя других, чтобы хоть раз всё прошло идеально. Генри невольно усмехается. Да уж, его коллега был тем ещё перфекционистом, что не тревожить просто не могло.       Это место вызывало множество воспоминаний, но сейчас было совершенно не до них. Необходимо было сосредоточиться на поиске Джоуи, если он вообще был где-то здесь. Выдохнув, Штейн покрепче сжимает рукоять топора.       - Если бы его здесь не было, то и письмо присылать было бы незачем, - Пробормотав это, мужчина продолжил путь.       Потратив приличное количество времени на решение головоломок, Штейн наконец добрался до чуть ли не победного вентиля. Перекрыв его, Генри уже собрался уйти, как вдруг того резко атаковали искатели. Мерзкие существа, конечно. Легко убить, но всё же жутко надоедливы. Мужчина быстро расправился с теми и дверь автоматически открылась с противным скрипом. Кто-то сверху хмыкнул, отчего у Генри прошлись мурашки по коже. Неужели тут был кто-то ещё, кроме него? Медленно подняв голову, Штейн чуть ли не вскрикнул: на него, стоя рядом с прожектором, смотрел мужчина. Погодите-ка, мужчина? Да, точно, мужчина, полностью покрытый чернилами. Лишь штаны на подтяжках, да потрёпанная маска Бенди немного раскрашивали эту фигуру. Это было жутко и пугало Генри. Идя к выходу из комнаты, Штейн старался не оглядываться, но, кажется, человек, кроме как сверления его взглядом, ничего и не делал.        Спустя несколько минут мужчина шёл к выходу, думая, что все мучения закончились. Ох, как же он ошибался.       Удар по голове, Генри упал без сознания.       - Признаю, для меня это честь, встретить тебя здесь. Ты пришёл сюда, чтобы навестить меня? Как славно.       До боли знакомый голос, который разрезал душу на мелкие куски. Неужели это он? Фигура около прожектора, начальник звукозаписывающей студии и просто Сэмми Лоуренс? Определённо это был он. Мужчина продолжал говорить, пока Штейн постепенно приходил в себя. Голова всё ещё болела, а ноги подкашивались из-за страха. Как ты ещё не умер от страха, Генри? Оу, неважно. Совсем неважно. Так хотелось промолвить это "Что же с тобой сделали, Сэмми?", но сил, чтобы это произнести, совершенно не было.       "Вот и настал твой конец, Генри. Твоя жизнь закончится прямо тут. Тебя принесут в жертву. Как.. Как унизительно!"       - Моя маленькая овечка.       - Что? - казалось, что это какая-то шутка. Штейн резко поднимает голову, немного морщась от писка в ушах, смотря на человека перед ним. Он-то был куда более воодушевлён, нежели уже бывший аниматор.       - Моя маленькая овечка, - приподняв маску, повторяет тот. Его лица совсем не видно, чернила полностью поглотили Лоуренса. Рот бывшего начальника звукозаписывающей студии расплывается в широкой улыбке. Губы мужчины касаются щеки Генри, оставляя на той яркий чернильный след.       - Извини, но ритуал должен быть завершён. Ты всегда будешь моей маленькой овечкой, - ещё раз целует Генри и уходит, оставляя того одного. спустя несколько минут из комнаты послышался пронзительный крик. Тишина.       И Генри понимает - надо бежать. Но он всегда будет его маленькой овечкой.