The Hunt

Когда-нибудь, в прошлом Ганзель и Гретель, может быть, были одни. Без полчищ гниющих чудес и недетского терпкого страха. Когда-то давно, в детской сказке… Сестренка, забудь. Мы есть мы. Кошмары давно уже наглухо заперты снами в ночную рубаху. Когда-то давно дети были детьми, имена зарастали травой, Кусок шоколада имел свойство быть без заклятия чистым. Пара выстрелов – в голову, грудь – без намека на вечный покой. И вот уже жизнь до утра преисполнена зверски сакрального смысла. Когда-то давно мы глотали бы каждую встречную детскую блажь, Не трактирное пойло, как нынче, а самые сладкие, нежные яды. И дали б себя увести в безвозвратные дебри безвыходных чащ… Эй, сестренка, сегодня ты зла: с этой ведьмы был факел, что надо! Бестолковое время чудес, где на площади каждого города высится столб, А в каждом дворе подостыли следы колдовских ритуалов. Знаешь, Гретель, наш выбор со временем стал до смешного простой – Детям сладости, кровь, жажду мести и пару отличных кинжалов. Мы по-прежнему резво их вешаем сотнями, бьем, четвертуем и жжем. В общем, наше, сестренка, проклятие – тяга к срыванию масок. В кабаках, на погостах, под пепельным ветром и мерзлым дождем – Наши руки по локоть в крови. И вот это, пожалуй, не сказки. В параллельной вселенной Ганзель и Гретель, может быть, были детьми. Жизнь без разбега научит держать на себе непростые удары. Когда-то давно, в детской сказке… Сестренка, забудь. Мы есть мы. Знаешь, сестренка, мне больше не снятся ночные кошмары.