Zakurogata no Insomnia

柘榴型のインソムニア

TRUE DREAD TRUE DREAD TRUE DREAD © the GazettE - OMINOUS

Акира проснулся со смутным ощущением, что что-то здесь не так. Ощущение ощущением, а вот понять что именно его разбудило, он так и не смог. Затаив дыхание, он прислушался. Но ночная квартира ответила ему безразличной тишиной, а единственным звуком, который ему удалось выслушать, было его собственное сердцебиение. Парень хмыкнул, перевернулся на другой бок и привычно закинул руки на вторую половину кровати. Тут-то он и понял, что же было не так. Вторая половина кровати была пустой. Сначала Акира похлопал по ней ладонью, спросонья не очень понимая, что от этого ничего не изменится. Потом залез на второю половину всем телом, пока руки не свесились с края кровати. Полежал так немного, и полез обратно, бормоча под нос: - Он же, скорее всего, просто в туалет пошел, а я тут придумал невесть что... Акира снова перевернулся на другой бок, укутался в одеяло, но уснуть все равно не смог. Сначала прошло минут пять, потом десять, на пятнадцатой же он не выдержал и свесил ноги с кровати. - Уснул он там, что ли? - ворчал басист, шлепая босыми ногами по начищенному паркету. Но санузел оказался чист, бел и пуст. - А, так он водички пошел попить... Ну и ладно... - пробормотал он в темноту и уже решил идти досыпать, как вдруг в абсолютной тишине раздался странный чавкающий звук. Будто кто-то вонзал нож во что-то мягкое. С интервалом в несколько секунд звук повторился, только теперь в обратную сторону - как будто этот нож из чего-то мягкого вытаскивали. Акира давно уже замечал, что ночью все кажется намного страшнее, чем оно есть на самом деле - и ты веришь своим самым темным мыслям, которые при дневном свете покажутся тебе нелепыми и совсем нестрашными. Так вышло и сейчас - усиленная беспокойством фантазия Акиры тут же нарисовала ему жуткую картину - ворвавшийся в квартиру вор вонзает кухонный нож под ребра застигнувшему его врасплох Таканори. Это страшное видение тут же спровоцировало мгновенный выброс адреналина и Акира, сверкая голыми пятками, со всех ног помчался на кухню - к источнику звука. Прихватить с собой что-нибудь тяжеленькое в качестве оружия он не додумался, да и зачем? С ножом, без ножа, да будь грабитель вооружен хоть ракетной установкой - того, кто причиняет вред его Таке, он готов был порвать голыми руками. А если понадобится - то и зубами. Басист аки вихрь пронесся по коридору и... Застыл на пороге кухни, не в силах пошевелиться. Открывшееся ему зрелище казалось кадром из самого настоящего фильма ужасов - одновременно завораживающим и пробирающем до самых печенок. В тусклом свете единственной горящей лампочки сидел Руки - лицо вокруг рта измазано кровью, которая капает с подбородка на грудь, оставляя на белой кофте алые пятна. В одной руке - окровавленный нож, в другой - нечто по форме напоминающее человеческое сердце. Красные потеки на запястьях переплетаются с многочисленными татуировками и складываются в причудливый узор. А на столе перед ним - какие-то распотрошенные внутренности. "Кажется, я немного ошибся..." - оторопело подумал Акира. Бояться стоило не за Таку, а за вора. Нерадивому домушнику не посчастливилось нарваться на голодного хозяина квартиры с кухонным ножичком наперевес - и вот теперь его методично употребляют в качестве ночного перекуса. Что же теперь делать? Что же делать? Что делать?.. Все рациональные мысли басиста с неумолимостью цунами заливало ужасным осознанием того, что самый близкий и дорогой ему человек на самом деле по ночам превращается в жуткого монстра-людоеда. Но сквозь эту волну безысходности пробивался робкий росток надежды - а может все-таки... А может это из-за психологической травмы? На него напали с ножом, вот его и "сорвало"? И при правильном лечении это можно исправить? Ведь сколько времени они уже вместе живут, и еще ни разу Акира за ним ничего такого не замечал. Не замечал... Но это ведь не значит, что ничего такого не было. Может, он просто ничего не знает? Сколько раз Таканори оставался работать допоздна в своей домашней студии, а наивный доверчивый Акира ложился спать без задней мысли? А в студии звукоизоляция отличная - хоть сирену включай, хоть десять человек разделывай циркулярной пилой - никто не услышит... Но его же он не тронул. А ведь к Акире особенно и подкрадываться не надо, он же полностью Таке доверяет - можно просто подойти, как ни в чем не бывало, спрятав нож за спиной. Один точный удар в сердце - и кушать подано. Но ведь не тронул же... Значит, под этой страшной и незнакомой ипостасью где-то глубоко прячется старый добрый Руки. Невозможно же все время лгать, он бы заметил фальшь. Наверное... И вдруг Акира с особой ясностью осознал, что же его больше всего убивает в этой ситуации. И это даже не тот факт, что милый и добрый, иногда грустный и задумчивый, иногда крейзанутый и взбаламошный, но такой родной Така сейчас упоенно вылизывает тускло блестящее лезвия ножа. Больше всего его задевает то, что он об этом ничего не знал и даже не догадывался. Что, возможно, он ничего не знает об этом безмерно дорогом ему человеке. А вдруг он сам тоже об этом не знает?! Вдруг это как раздвоение личности? В жизни Мацумото Таканори имели место события, способные породить и не такие психические расстройства, удивительно вообще, как он продержался все это время в своем уме. Тексты песен, музыка, концерты, разговоры с друзьями и психологами – до этого он выплескивал всю накопившуюся в душе тьму туда. А вдруг те хрупкие стены, которые он выстроил за все эти годы в конце концов не выдержали и сломались, словно плотина под ревущим напором воды – и тьма заполонила его сознание полностью? Как бы там ни было, сейчас все эти домыслы ничем ему не помогут. Нужно поскорее вызывать скорую… Или полицию. Хотя нет, это пока рано. Лучше сначала забрать у него нож на всякий случай, пока он сам не поранился. А то пока басист будет бегать за телефоном и объяснять диспетчеру ситуацию, Таканори еще неизвестно что может учудить. Акира всегда был человеком исполнительным – если уж что-то решил, значит надо делать. То, что это дело может оказаться весьма опасным, он как-то не подумал. - Така, - как можно более спокойным и ровным голосом позвал он, пока не спеша приближаться к вокалисту. – Така, ты меня слышишь? Таканори определенно услышал его, но ничего не ответил – лишь повернулся к басисту, слегка наклонив голову, и вперился в него совершенно пустыми глазами без малейшего намека на выражение. Вот тут-то Акира и понял, что такое настоящий ужас. Наверное, именно так себя и чувствуют жертвы маньяков, видя перед собой вот такие вот безразличные лица и понимая, что все – им крышка. Оцепенев от страха, Акира смотрел, как Таканори неловко и словно даже через силу встает со стула и медленно плетется по направлению к нему. Его походка напоминала шаткую походку зомби – голова склонена набок, руки безвольно висят вдоль тела, ноги шаркают по полу, но при всей своей неустойчивости он не сводит пустого взгляда со своей добычи. Для полноты картины не хватало только… - А-ки-ра… - по слогам прохрипело жуткое существо с растрепанными волосами и тесаком в руке. Вышеупомянутый Акира попятился назад. С одной стороны ему хотелось что есть мочи рвануть из квартиры, закрыть за собой дверь, а потом уже от соседей вызывать скорую, полицию, Ютаку с ребятами… Главное, успеть добежать до двери. Хотя, учитывая, с какой скоростью плетется его домашний зомби, он и свой мобильник успеет захватить, и позвонить всем, кому надо и даже переодеться во что-нибудь более презентабельное. Но с другой стороны – вот так сдавать своего Таку с потрохами (в буквальном смысле этого слова) уж очень не хотелось, будь он десять раз сумасшедший маньяк и людоед. Вдруг в этой гениальной всклокоченной голове еще остались остатки рассудка и здравого смысла? Нужно просто как-то до этого здравого смысла докопаться. Только вот как это сделать, если человек, на которого у тебя никогда и ни за что на свете не поднимется рука, на тебя поднять руку очень даже может, да еще и с зажатым в ней ножом? - А-а-а-а-ки-и-и-р-р-ра-а-а-а… - словно на распев прохрипел кровавый вокалист уже буквально в полуметре от Акиры. - Така, послушай, может, ты отдашь мне ножичек, а? – ласково и заискивающе, словно маленького ребенка, попросил басист. В ответ Таканори в лучших традициях фильмов о зомби вытянул руки перед собой и весь будто бы потянулся к Акире. Когда широкое листовое лезвие сверкнуло в нескольких сантиметрах от его горла, басист невольно отступил на шаг назад и… Это только в аниме и дорамах все происходит последовательно, события показываются зрителю одно за другим, чтобы ему легче было их воспринимать. В реальности же такого почти никогда не бывает. В реальности происходит все и сразу, не давая тебе очухаться и разобраться в лавине ощущений, что свалилась тебе на голову. По крайней мере, в первые несколько секунд. …Когда Акира отступил назад, он уперся в стену и своей широкой спиной нажал на выключатель. Под потолком тут же вспыхнул свет, на мгновение совершенно его ослепив. В тот же момент внизу и слева послышался железный звон. И в то же время Таканори сделал несколько последних неверных шагов и уткнулся подбородком в плечо Акиры. При этом он всем телом налег на басиста, тем самым окончательно припечатав его к стене. Ослепленный, слегка придавленный и дезориентированный, Акира на несколько секунд потерял связь с реальностью и тупо открывал-закрывал глаза, пытаясь привыкнуть к яркому свету. Потом он наконец сфокусировал взгляд на измазанном чем-то красным столе и предполагаемых внутренностях. Хм, что-то эти алые ошметки ему напоминали, но уж точно не чьи-то потроха. Скорее на фрукт какой-то похоже. Следующее, что бросилось ему в глаза, было вопиющее отсутствие окровавленного тела на полу. Раньше он подсознательно списал это на невозможность рассмотреть что-либо в темноте, да и Така загораживал некоторое пространство, но сейчас, благодаря включенному свету, весь пол просматривался как на ладони. Тут-то Акира и начал подозревать, что он сильно поспешил со своей теорией. Хотя, тело может и в другой комнате лежать. Каким бы щупленьким Така не выглядел, неизвестно еще, на что он способен в таком состоянии. Кстати, о его состоянии. Что-то он подозрительно тихий и спокойный для маньяка-убийцы. И ножик-таки выпустил, вон он, валяется у ног – вот что означал тот железный звон. Акира взял вокалиста за плечи и осторожно отстранил от себя. Тот не особенно на это отреагировал, даже головы не поднял. - Така? – тихо спросил басист и попытался заглянуть ему в лицо, но упавшая на глаза челка заслоняла обзор. – Така, ты как? Это не возымело на Таканори особого эффекта, поэтому Акира слегка потряс его за плечи и сказал уже громче: - Така, ты меня слышишь?! - М-м-м-м-м? – словно спросонья протянул вокалист и медленно поднял голову. Щурясь от яркого света, он посмотрел на Акиру и удивленно вопросил: - О, Акира, а ты чего не спишь? От такого простого и совершенно будничного вопроса басист немного опешил. - А ты чего не спишь? – не придумав ничего умнее, эхом отозвался он. - Да мне тут это, гранатового соку захотелось… - проговорил Таканори и попытался протереть глаза рукой. Акира вовремя успел ее перехватить, и теперь вокалист удивленно взирал на измазанную этим самым соком ладонь. – Ой, а что это я… - Вот тебе и ой, - буркнул басист. С одной стороны ему хотелось костерить этого несносного вокалюгу на чем свет стоит, а с другой – обнять и расцеловать. Давно он уже не испытывал такого вселенского облегчения. Вот он, Таканори - свой, родной, сонный и взъерошенный, весь перемазанный гранатовым соком, и нет в его глазах той жуткой пустоты, от которой душа уходила в пятки, и хотелось убежать куда подальше. Акира таки не сдержался и обнял вокалиста – и только сейчас заметил, что он какой-то ненормально горячий. Неужели температура поднялась? Когда только успела? Еще вечером с ним же было все в порядке… Приложенная ко лбу ладонь подтвердила опасения басиста – 38 градусов, не меньше. Не на шутку встревоженный, Акира снова взял Таканори за руку и потащил его в ванную. Путь до нее занял вдвое дольше обычного – вокалист пусть и не сопротивлялся, но из-за высокой температуры шел медленно, словно пробираясь сквозь густой туман. Акира не стал его торопить, просто на всякий случай поддерживал под локоть. Когда они наконец дошли, Акира спохватился: - Така, ты только в зеркало не смотри! Если он, здоровый и трезвый, умудрился всего за несколько минут придумать такой жуткий бред и сам в него поверить, то что же подумает больной вокалист, увидев в зеркале свой кровавый раскрас? Пусть он и знает, что это всего лишь гранатовый сок, но мало ли что придет в его затуманенную жаром голову? Но было уже поздно – Таканори вовсю разглядывал свой «новый образ» в зеркале над раковиной. Что больше всего поразило Акиру, так это то, что на его лице не было ни тени страха или хотя бы удивления, только грусть и сожаление. - Блин, всю кофту измазал… А она так мне нравилась… - вздохнул он и открутил кран с горячей водой. Пока вокалист медленно и обстоятельно отмывался от гранатового сока, Акира полез в аптечку за градусником и жаропонижающим. - О, и твою футболку испачкал. - Таканори заметил красные пятна плече басиста и виновато нахмурился. – Прости… - Да ничего страшного, отстирается, - отмахнулся Акира и подал вокалисту полотенце. Опираясь одной рукой о раковину, Таканори вытер лицо. До этого он казался бледным из-за резко контрастирующего с кожей ярко-красного сока, но теперь на его щеках явственно проступил нездоровый румянец. Наконец вокалист вытер руки и немного «подвис», глядя на Акиру лихорадочно блестящими глазами. - Какой же ты все-таки красивый… - с улыбкой протянул он. И не успел басист удивиться этому внезапному комплименту, как глаза Таканори закрылись и он стал всем телом заваливаться вперед. - Лови меня… - запоздало прошептал он. И Акира словил. И до кровати довел. И жаропонижающим накормил. И даже холодный компресс на лоб наклеил. А потом еще долго не мог заснуть и все смотрел на выделяющийся в темноте белый профиль. Слушал медленное, спокойное, слегка хрипловатое дыхание и все никак не мог понять, как же он умудрился выдумать такой бред. Людоед, ага, как же. Надо будет ему завтра рассказать, ему должно понравиться. Может, даже новый текст песни напишет. Где-то под утро Таканори проснулся и попросил чего-то попить. Жадно, в несколько глотков выпил принесенный Акирой стакан воды и откинулся обратно на подушку. Он без слов принял из рук басиста электронный градусник, и привычным жестом курильщика воткнул его меж губ, словно сигарету. Акира только усмехнулся. Через некоторое время градусник мелодично запиликал и Таканори точно так же без слов вернул его басисту. Чтобы увидеть, что там «натикало», Акире пришлось включить подсветку на экране мобильника – пробивающийся сквозь шторы утренний свет был слишком тусклым, а лампу включать было лень. Мда, 37.5. Уже не так плохо, как 38 с копейками, но все равно еще не совсем хорошо. Главное – жаропонижающее действует, а там еще пару часиков оздоровительного сна, и температура спадет окончательно. Должна, по крайней мере. Акира мимоходом посмотрел на часы (они показывали 05:03) и сделал мысленную пометку позвонить попозже лидеру и предупредить, что их сегодня в студии не будет. А может, и завтра тоже, все будет зависеть от состояния вокалиста. - Ну что там? – не дождавшись объявления показаний градусника, вопросил Таканори. - 37.5. Уже лучше, чем было. Спи пока, сейчас для тебя это полезней всего. - Ага… - сонно протянул вокалист с закрытыми глазами. Акира потянулся убрать непослушную прядь волос, падающую на лоб Таканори, которую тот все время безуспешно пытался сдуть (а рукой убрать лень, естественно). Нечаянно коснувшись рукой компресса, он понял, что его уже давно пора менять на новый. Проделав эту нехитрую манипуляцию, он уже собирался переходить на свою сторону и даже немного привстал с краешка кровати, но тут вроде бы уже давно заснувший вокалист внезапно схватил его за руку. - Аки… - горячие пальцы судорожно сжались на ладони басиста, будто Таканори висел на краю пропасти, а Акира был его последней надеждой на спасение. - Что случилось? Тебе плохо? – тревога захлестнула басиста с новой силой. - Да нет… Все хорошо… Верней, не хуже, чем было… - У Акиры тут же отлегло от сердца. – Я просто… хотел сказать… Спасибо. - За что? – опешил басист. Все его действия казались ему вполне естественными в данной ситуации. На его взгляд, ничего заслуживающего отдельной благодарности он не сделал. - За что?.. Да за все… В основном за то, что ты рядом… - слова явно давались Таканори с трудом, но он продолжал говорить. – Знаешь, я так привык к одиночеству… что само твое присутствие кажется… чудом. Я безмерно благодарен тебе за то… что ты просто есть… Такой, как ты есть… Здесь… Рядом со мной… Сейчас… Спасибо. Последнее слово он выдохнул почти шепотом, от которого у Акиры мурашки побежали по коже. Он освободил свою руку из ослабевшей хватки Таканори и подумал – как хорошо, что он не видит сейчас его лица. «Вот умеет же, зараза! Умеет же сказать так, что не знаешь, куда деваться и что отвечать. И главное, что слова-то совсем простые. И этими простыми словами он умудряется цеплять за самую душу. Лирикрайтер чертов. Не удивительно, что от его МС рыдает добрых ползала с Аоем в придачу. Да и что там греха таить, я тоже втихаря в полотенце сморкаюсь. И вот что мне с ним делать?..» - А куда ж я денусь с подводной лодки… - как можно небрежнее пробормотал Акира, пытаясь не поддаваться этому чувству безграничной нежности, что захлестнула его с головой. Так много хотелось сказать… А еще больше хотелось сделать… Хотелось прикоснуться к этому несносному вокалисту, который раз за разом вызывает в его душе такую бурю эмоций. Ужас, беспокойство, нежность – и это только за одну сегодняшнюю ночь. А что же будет дальше? Басист взъерошил и так уже порядком всклокоченную макушку Таканори и легонько поцеловал его в лоб. Тот лишь тихонько улыбнулся сквозь сон. И Акира вдруг с невероятной ясностью осознал, что ему, в общем-то, по барабану, что там будет дальше. Пока его Таканори может так улыбаться, он выдержит все что угодно. А когда уже далеко за полдень полусонный вокалист выполз на кухню, на столе его ждал ровный строй из десяти пачек гранатового сока.