«Я могу делать это как бро. Делать как парень»
Jessie J — Do It Like A Dude
— Хей, доброе утро, — невпопад ответил мне глубокий голос полушепотом. От неожиданности я подскочила на кровати и чуть не залепила Намджуну в лицо локтем. — По-моему, с меня хватит ударов, — улыбнулся РэпМон во все 32 зуба. Осознание догнало меня через пару секунд. Последний момент, который остался у меня в памяти это темное осеннее небо и тепло большой пуховой подушки. Сколько же я спала? Сейчас же я восседала в холодном свете солнечных лучей, в одном нижнем белье (спасибо «белому халату»), слегка укутанная в сползающий с плеч плед. Картина маслом для господина Кима. Хэштег: #хочупомереть. — Одевайся, я жду тебя за дверью, — смущенно сказал Мон и, по дороге подхватив мой чемодан, вышел. Я схватила со стула аккуратно сложенные узкие синие джинсы, натянула черную майку-борцовку и потрепанные, но страстно обожаемые белые найки. Не забыла и похвалить себя любимую за то, что ношу косметичку в рюкзаке, а не в чемодане, который Намджун так ловко унес. Когда я была полностью готова, чтобы предстать перед мемберами во всей красе (всё выгодно в обтяжку, раскрас боевой, но скромный, желание покрасоваться — жгучее и остро необходимое) мою пылкость остановил голос: — Сквозь зеркало пройдешь, красавица, если будешь так вертеться, — Баоджунг-аджумма стояла в двух шагах от меня и смеялась, — Будь осторожнее, особо не дергайся. — Спасибо вам за заботу. Если бы не вы… — я невзначай шмыгнула носом и обняла эту милую женщину. — Ну-ну, тушь размажешь, — она похлопала меня по спине, — Будешь уезжать — заходи попрощаться. А теперь шагом марш разбивать сердца пляшущих мальчиков! После этих слов я отдала ей честь и, вскинув рюкзак на плечо, выскользнула за дверь. Мон сидел на полу, прижавшись к стене, и копался в телефоне. Увидев меня, он тут же вскочил, и я успела уловить нечто странное в его взгляде. В полутьме павильонного коридора создалось впечатление, будто Намджун пробежался по мне взглядом, заостряя внимание на самых интересных местах. «Возмутительно» — скажете вы. «Абсолютная норма» — будет мой ответ. Сейчас будет минутка хвастовства и одновременно глубинных переживаний, потерпите и постарайтесь вникнуть в мое положение. Итак, я (уже) не спортсменка, но более менее стройная (спасибо папе за ген азиатской тонкой кости). Хотя лежать на диване следовало бы поменьше, конечно. Кроме того, я обладаю весьма округлыми формами (спасибо маме за крепкую русскую фигуру настоящей женщины). И, что бы вы думали? Ростом я, конечно же, полтора метра с кепкой. Когда я начинаю на это жаловаться, девушки вокруг плюются со словами «Кто бы говорил». Действительно, кто бы? Я была бы рада такому фигурному «счастью» будь я сантиметров на двадцать выше. Но в моем положении это издевка природы. Даже не издевка, а конкретный высер. Я жутко стеснялась и пряталась, потому что чувствовала себя неуютно: косые взгляды и двусмысленные фразочки были для меня обыденностью. Когда я достигла возраста 14 лет, я была жуткой размазней, вследствие чего одинока как перст. Средний перст. Надька, которая всегда была рядом, говорила, что парни просто боятся моей красоты. Да я даже на кореянку то похожа слабо, никакой экзотики. Глаза — зелёные и лишь немного похожи на кошачьи, а от рождения черные волосы — постоянно выкрашены в рандомный цвет. Ничего необычного во мне не было и нет: губки бантиком, бровки домиком и неиссякаемый заряд шуток про гномиков. Все посредственно и просто. Но в один прекрасный день меня переклинило. Я перестала ждать у моря погоды и послала все нахуй — четко и лаконично. Знакомо? Я просто поверила, что я красивая: достоинства подчеркивала, а недостатки научилась мастерски скрывать. Я пошла на занятия йогой и каратэ. Они лучше всего помогали принять себя и избавиться от внутреннего гнева. В итоге, они сделали мой характер железным (и подарили неплохую растяжку). Только новая я уже не звенела где-то вдалеке, а скрежетала металлом прямо над ухом у всех, кто подкалывал меня, когда-то пускавшую нюни. С тех пор ничего не изменилось. И тут черед самого интересного: я все еще одинока. Тот, кто скажет, что со мной не так, получит приз. А я вернусь к Намджуну. Темные прохладные коридоры тянулись нескончаемой вереницей, и за каждым следующим поворотом нас ожидал новый идентичный коридор. Гуляющий в них ветер пробирался под одежду и бежал по коже стайками мурашек. Мы шли в молчании, но от застоявшейся между нами тишины веяло спокойствием, а не напряжением. Намджун вышагивал впереди под еле слышный хруст колесиков чемодана, а я двигалась следом, пытаясь не упустить ни одной детали. — Ты же голодная, — спохватился парень и остановился так резко, что я чуть не влетела ему в спину — Пойдем завтракать. Он собственнически схватил мою руку и потащил за собой в сторону лифта. Мы вышли на втором этаже, и тут же Мон снова ухватился за меня, сильно забирая влево. За широкими створками взявшейся из ниоткуда двери, которую Мон с характерным «прошу, мадам» толкнул задницей, моему взгляду предстал исполинских размеров кафетерий, где толпились люди в ярких одеждах и вкусно пахло свежими булочками. Пить кофе с РэпМоном оказалось на редкость приятным занятием. Он взахлеб рассказывал мне о группе и ребятах. Тёмные глаза Намджуна мерцали огоньками, когда он, не успевая прожевать, начинал вещать о новом для меня персонаже. Во всей его натуре жило нечто интеллигентное и тонкое, что притягивало и заставляло слушать любые его изречения. Даже смех, хрипловатый и слегка икающий, вынуждал верить, что вы с ним давние приятели. Я настолько увлеклась его бархатистым баритоном, тающим в общем шуме, что не заметила подсевшего к нам мужчину в кепке и с выразительной бородкой. — Это она? — деликатно спросил он и, получив от Джуна утвердительный кивок, обернулся ко мне, — Очень приятно. Хореограф Сон Сондык. Мужчины перекинулись парой слов о тренировках, и Сондык удалился, сопровожденный от Джуна наказом, строго-настрого запрещающим говорить ребятам о моём присутствии. — Я сам хочу тебя представить, — заявил он, когда хореограф скрылся в дверях кафетерия. Окольными путями, Намджун привел меня к общей комнате, где ребята часто собирались вместе и зависали, работая над музыкой или, наоборот, дурачась и играя в Крокодила. Мон вел меня по таким дебрям, что я постоянно спускалась или поднималась по лестницам. Все это сопровождалось моими мученическими охами-вздохами, звучавшими до того неприлично, что под конец Джун предложил понести меня на руках, лишь бы я не стонала на всё здание. Но вспомнив про Чебурашку: «Гена, давай я понесу чемоданы, а ты понесешь меня», я отказалась, вовсю напрягая атрофированную мышцу вежливости. Грыжа в планы господина Кима вряд ли входила. Когда впереди замаячила заветная дверь, он напрягся, да так, что вены на шее вздулись. Без палева. — Ты готова? — плохо скрывая собственное волнение, спросил Намждун. — А ты? — резонно ответила я. Ничего не говоря, он открыл дверь, и я оказалась внутри круговорота называемого в народе BTS.