Ребёнок

Он провёл осторожно ладонью по шее девушки. Та лишь невольно вздрогнула, но не возразила, а кивнула. Она хотела большего: её желание витало в воздухе, перемешиваясь с грязной похотью, запахом пота и чего-то гниющего. — Ты еще ребёнок, не так ли? — Мужчина любил задавать этот вопрос или намекать на возраст девушки. «Всего лишь семнадцать» — порой отвечала она, а он тепло улыбался. Кирилл отвернулся и посмотрел в окно, наблюдая за жителями столицы. Пальцами он продолжил гладить её шею, переходя на спину, надавливая на позвоночник. Девушка в такие моменты выгибалась, словно кошка, которая вот-вот да замурчит свою песню. Ему не обязательно было смотреть на неё, чтобы знать: она довольно улыбается и просит, желает чего-то большего. Он сам хотел этого: обладать ею, иметь возможность касаться в самых сокровенных и потаенных местах тела и души. Но всегда спрашивал про возраст, хотя знал ответ, и говорил, что она ребёнок. Мужчина не хотел испортить её еще сильнее, сделать больно и причинить вред. Он попросту боялся и слово ей сказать, а та лишь улыбалась и молчала. Чертова мазохистка: она требовала боли, которая будет раздирать всё тело морально и физически. Ей нужно было чувствовать хоть что-то, раз на тёплые чувства, радость и любовь, уже не способна. Кирилл не понимал, что она забыла в этом мире. Чистые голубые глаза, пухлые губы и маленький нос. Русые волосы, худощавое тело и огромное количество родинок. Ангел во плоти. Но нет, она застряла здесь и за последние пять лет стала постоянным покупателем дури. Ему не хотелось продавать, отдавать даже за бесплатно, но он нуждался в деньгах. Кирилл мог всем говорить, что угодно, но сам понимал, что держится на плаву лишь из-за нее. Ей было плевать, какой сорт и качество, лишь бы закинуться. Отвалить много денег ради однодневного наслаждения и кайфа? Это да, в её стиле. И только сейчас Кир понял, что ничего не знает о ней. Именно сейчас, в дождливый вечер, когда озноб и коньяк становятся верными друзьями, мужчина осознал, что не знает ни её имени, ни важной информации о её жизни: чем она занимается, где училась или учится, что за семья и какие же у нее интересы. У любого наркомана должна быть любимая книга, которая стоит на полке, зачитанная до дыр, та самая песня, от которой сводит всё тело в невероятном экстазе, человек, который поддержит в трудный момент. Было ли у неё это или едкий наркотик истребил всё живое в ней, что когда-то было? — Лина, — прохрипела она. Голубые глаза не были затуманены бледной пеленой, её взгляд оставался чистым, но неуверенным. Мужчина промолчал и отрешенно посмотрел на неё. Русые волосы закрывали половину лица, но Кирилл разглядел и почувствовал её неуверенность в словах, словно через секунду девушка пожалела о сказанном.

«Черт бы меня побрал, зачем я ему имя назвала? Может еще номер карточки и место жительства сказать?»

Он был уверен, что об этом она и думает сейчас. Готов был поспорить на грёбаный миллион, ибо знал, что выиграет. — Кирилл, — мужчина протянул свободную ладонь: шершавую и в мозолях из-за грязной работы. Глупое рукопожатие, но он почувствовал её еще ближе к себе. Хотелось притянуть и сжать в крепких объятьях, чтобы услышать приятный хруст косточек и сбившееся дыхание, покрыть поцелуями всё тело и искусать эти пухлые губы. Он — сумасшедший, больной на всю голову, раз думает о таком. Кир не мог держать себя в руках, когда она появлялась на горизонте. Разница была небольшой в возрасте, но это не успокаивало его, потому старался как можно скорее избавиться от нее, когда она приходила. Порой было видно, что Лина не хочет уходить, старается засесть в его пристанище надолго, как сделала с его сердцем. А Кирилл отмахивался, прогонял, нёс пьяный бред, стараясь напугать молодую особу и оттолкнуть от себя. Та чаще всего обиженно хмыкала и уходила, хлопнув дверью напоследок, но всегда возвращалась. Неважно через сколько: день, неделя, месяц. Она возвращалась, требуя очередной пакет с травой или таблетками. Но в то же время Лина заваривала ему ромашковый чай в хмурые, осенние дни, приносила свежие фрукты и мороженое в знойные, летние месяца. Вместе с ней в его жизнь приходил некий смысл, который был давно потерян для него. Благодаря ей он мог выдавить из себя улыбку, проглотить ненавистный ромашковый чай (о своей неприязни к нему Кир не решался говорить, боясь обидеть), дышать и попросту жить. Мужчина всегда считал, что его существование — сущий бред и пора бы заканчивать с этим, но позже приходила Лина, сметая всё на своём пути и вдыхая в него новую порцию эмоций и чувств. За пять лет он узнал только её имя. Возможен ли шанс, что он раскроет её секрет? Догадается ли, что она за человек, чем живёт и дышит? Куча вопросов, которым суждено было остаться без ответа. — Так и будешь сжимать мою ладонь? — Из раздумий Кирилла вывел её голос, который из-за долгого молчания всё ещё оставался хриплым. Он нехотя отпустил, тут же теряя её тепло. Кирилл молча отошел к окну, продолжая наблюдать за людьми на улице. На своей спине мужчина ощущал пронзительный взгляд синих глаз. Она, словно лазер, выжигала в нём дыры, но тут же залечивала своим присутствием и теплом. — У тебя руки холодные, — Кир не привык слышать её голос, потому снова встрепенулся, услышав хрипоту. Сразу стало ясно, почему девушка вздрогнула при первом прикосновении. Ему чертовски захотелось произнести: «Тебе под силу согреть их, знаешь ли». Но даже в его голове это звучало до жути глупо, ванильно и по-детски. Но…она ведь еще ребёнок, не так ли? Или нет? — Почему ты молчишь? — Кирилл почувствовал вновь эту неуверенность. — Ты раньше немного говорила, непривычно, — сухо ответил он, стараясь подавить нарастающее желание в себе. — Может, я хочу что-то изменить. Он услышал, как Лина встала и подошла к нему. Худыми руками она обвила его со спины и прижала к себе. По его телу волной прошлись мурашки, а внутри что-то защемило. Он чувствовал тепло, исходящее от неё и проникающее внутрь него. И кто тут ребёнок, Кирилл? Давай же, ответь на этот вопрос. Ты вершишь судьбы разных людей, по привычке называя их наркошами, а сам млеешь от прикосновений ребёнка. Да и стоит ли её так называть? Мужчина был уверен, что девушка повидала в этом мире намного больше него, была на дне и попросту находилась в грязи. Но ему хотелось узнать её историю. Что привело Лину в мир наркотиков и похоти? На что она опиралась, делая этот выбор? Или же он был сделан за неё, а ей пришлось смириться с этим? Кирилл повернулся и посмотрел ей в глаза в поисках ответов на вопросы. — Ты ведь не ребёнок. Лина удрученно кивнула и лишь произнесла: — Думаешь, в этом мире важен возраст? Самоуверенный блеск голубых глаз и полуулыбка. Лина обняла его крепче, прижимаясь всем телом, и начала рассказывать свою историю.