Только попроси

Смотря на то, как Ричмонд постепенно приобретал цивилизованный вид (насколько это было возможно при зомби апокалипсисе), Хави утешал себя тем, что и Рим не за один день был построен. Люди доверяли ему, но он был уверен, что причиной тому служил страх перед неизведанным. Им нужен был лидер, и Хави решил взять на себя эту непростую роль. Он показывал уверенную стойкость и тактичность, которая давала людям то, в чём они так нуждались — надежду. Но никто и не догадывался о том, что каждую ночь он со вскриками просыпается в холодном поту, видя во сне безмолвное лицо Кейт, обращённую в зомби. И всё по его вине. И самым страшным было то, что он и сам не мог ответить на один единственный вопрос: будь у него шанс, изменил бы он выбор? Отправился бы с Кейт в Ричмонд, вместо того, чтобы на всех скоростях гнать с Клементиной за братом и Гейбом? Именно благодаря Клем он смог спасти их обоих, и хоть Дэвиду всё ещё нужно было время, чтобы вновь нормально разговаривать с братом, Хави знал — он не один, у него всё ещё есть семья. Но лицо Кейт, обезображенное сущностью ходячих, не покидало его мысли. Хави признал — он любил её. Но теперь, когда её фотография красовалась на доске тех, чью память чтут по праздникам и грустным дням, Хави не был уверен, что его любовь к ней была настолько сильна, как любовь к тому, с кем он вырос, или любовь к тому, кого он научил всему, что знает, чтобы выжить в этом непростом мире. Никто не осуждал Хави, даже Дэвид, хоть и не показывал этого. Но и в то же время, никто не мог заглушить в Хави чувство вины. Кроме одного единственного человека. Пол, он же Иисус, произвёл на него впечатление ещё до такого исхода. Хави не знал, почему он доверился этому человеку ещё с первой секунды знакомства, не знал, почему слушал его наставления, которые попадали прямо в цель и помогали всей команде продвигаться вперёд. Хави просто не понимал, почему Иисус такой офигенный. Когда они попали в Ричмонд, Хави должен был думать о Кейт, которая лежала в лазарете со своими ранами. Но он всё равно зацикливался на словах поддержки Иисуса, его хлопках по плечу и уверенному взгляду. Кто вообще может быть настолько уверенным в себе в зомби апокалипсисе? Именно в этот момент Хави впервые засомневался о своих чувствах к Кейт. Какое-то время он терзался мыслями, пытался понять, чего же жаждет его сердце. К счастью для Хави, начались новые проблемы, когда их выгнали из Ричмонда, и он полностью сфокусировался на деле. Но, как оказалось, ненадолго. «Ты хороший человек». Эти слова проникли глубоко в его сознание, когда Иисус прощался с ним, дабы продолжить поиски своих людей. Хотелось сказать «останься!», но что-то держало рот Хави на замке, и он позволил Иисусу просто уйти. Хави много размышлял: правильно ли он поступает по отношению к Кейт, давая новым чувствам поглотить его разум? Правильно ли это по отношению к Дэвиду, цепляться за угасающие отношения его и его жены? Правильно ли это по отношению к Иисусу, который, казалось бы, испытывал что-то в ответ? Гарсия не знал ответов на эти вопросы, он просто продолжал бороться. Клементина как-то заметила, что Хави слишком много думает в последнее время, и она была абсолютно права. Хави был безмерно рад, что встретил такую удивительную девочку, которая его всячески поддерживала, но и в то же время завидовал тому, как всё легко и просто возникало между ней и Гейбом. Хави был готов отдать всё, лишь бы у него тоже было всё так по-юношески просто. Когда настал момент выбора всей жизни, он не колебался. Он знал, куда ему нужно было ехать, и точно был уверен, что Клементина будет прикрывать его спину. Он спас тех, кого называл своей семьёй, но у него не хватило сил и времени спасти ту, которая могла бы стать его семьёй. Хави был приятно удивлён, когда перед ним привстал Иисус, облачённый в доспехи, словно рыцарь из сказок, восседая на гордом коне. Он вернулся. Он вернулся, чтобы спасти Ричмонд. И спасти Хавьера Гарсию. Лёгкий флирт на момент, когда всё закончилось, стал глотком воздуха. Но даже он не мог удержать Иисуса здесь больше, чем на сутки. Хави всё ещё не мог признать свои чувства, и лишь поцелуй на прощание, где-то далеко от чужих взглядов, зажёг надежду в его сердце. Клементины более не было рядом, когда он проводил одинокие вечера на крыше здания, вспоминая былые деньки, Кейт, ссору с братом, поцелуй с Иисусом. Чертовски сложно было выносить это всё одному, но ни Гейб, ни всё ещё отстранённый Дэвид не могли помочь ему. Иисус периодически мелькал в Ричмонде. Он привозил припасы, помогал Хави с обстройкой Ричмонда, а взамен просил лишь ночлег. Каждая их встреча заканчивалась поцелуями: иногда лёгкими, как утренняя роса на солнечном поле пшеницы, иногда более страстные, живые, которые почти толкали Хави на заветное слово «останься». Почти. Но они не говорили после этого слов. Лишь обменивались взглядами и вновь расставались. Хави боялся, что однажды Иисус просто напросто не вернётся. Но тот возвращался, и всё повторялось заново. В один прекрасный день, когда Хавьер в очередной раз сидел на крыше, размышляя о жизни бренной, он почувствовал чьё-то присутствие. Кто сел рядом и похлопал его по плечу. Хави обратил свой взгляд на человека рядом с ним и почти потерял дар речи. — Д-дэвид? — Ты такой упрямый, Хави. Аж бесит это. — А? — Я думал ещё долго с тобой не разговаривать. Ну, знаешь, сейчас нам всем приходится нелегко, я потерял Кейт, Марьяну, чуть не подверг опасности жизнь Гейба. Я знаю, что он жив благодаря твоей помощи, и, знаешь, мне ещё нужно время, чтобы принять это. — Дэвид, я… — Но когда я вижу, что новый лидер Ричмонда строит из себя сильного и независимого, а на деле вянет вечерами на крыше, это приводит меня в бешенство, — он отвесил Хави лёгкий подзатыльник, как в их юность, но тот не успел даже возмутиться, — я видел тебя и того парня, Иисуса. Как вы… ну… — А, это… — Хави потёр затылок, то ли от недавнего удара, то ли от неловкости ситуации. — Хави, я простил тебя за Кейт. За всё, что между вами было и что с ней случилось. Почему бы и тебе не простить себя и не жить дальше? Хавьер на этот раз окончательно потерял дар речи. Его брат, который был всё его сознательную жизнь столь жёстким, настоящим военным, совсем непонимающим человеком, сейчас пытался его… направить на путь истинный? — Кхм, не забывай, что Гейб частенько берёт с тебя пример. А если ему вновь представиться шанс увидеть Клементину, и он будет также мямлить, как и ты? Хави почувствовал, как его щёки горят. Он никогда бы в своей жизни не подумал, что у него возникнет такой неловкий разговор с собственным братом. — Спасибо, — прошептал он, а после они с Дэвидом принялись обсуждать дальнейший план развития Ричмонда, как места, где есть ещё капелька надежды для тех, кто потерялся в этой непростой, полной ходячих жизни. Иисуса не было полторы недели. Всё это время Хави обдумывал слова брата, который помогли ему отпустить прошлое. Теперь, когда Иисус здесь, он скажет это, он сможет. Пол привёз с собой кучу банок из-под ванильного пудинга на радость Гейба. Иисус и Хави продолжали говорить о всяких мелочах, новостях из внешнего мира и о делах в Ричмонде. Это давно стало чем-то обыденным, и всякий раз, когда Иисус говорил, что верит в лидерство Хави, у того возникало тёплое чувство где-то глубоко внутри. Наступил решающий момент, очередной в жизни Хави. Они стояли с Иисусом у ворот и целовались. И хоть эти поцелуи и должны были быть чем-то обычным для них, каждый Хави хранил глубоко в своей памяти. — Останься! — выкрикнул он, когда блаженная минута прошла, и Пол готов был уйти, как прежде. На лице Иисуса возникла гримаса удивления, волнения и радости. Улыбнувшись, он притянул Хави, заключая того в тёплые и крепкие мужские объятия, о которых Хави мечтал по ночам. — Я ждал этого целую вечность. Они с Хави вновь поцеловались, слыша, как за воротами всё также хрипели ходячие, а над их головами пели мимолётные птицы. Для них это всё перестало существовать. По крайней мере, на этот короткий долгожданный миг. И лишь Гейб, наблюдающий за ними из-за ближайшей ржавой машины, размышлял о том, что он поступит подобно его дяди и попросит того же у Клементины, чего не сделал в своё время.